В статье обоснована необходимость ограничения дискреционных полномочий следователя (дознавателя) и суда при принятии решения о прекращении уголовного преследования в отношении несовершеннолетних подозреваемых или обвиняемых. На основании проведенного исследования сформулированы предложения по совершенствованию критериев оценки деятельности сотрудников правоохранительных органов.
Ключевые слова:несовершеннолетний подозреваемый или обвиняемый, дискреционные основания прекращения уголовного преследования, усмотрение следователя, дознавателя, суда.
Наличие или отсутствие усмотрения правоприменителя, стало критерием классификации оснований прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования на дискреционные и императивные. Сущность дискреционных норм состоит в том, что должностное лицо, ведущее производство по уголовному делу, не обязано, а лишь вправе прекратить уголовное дело и (или) уголовное преследование в отношении подозреваемого (обвиняемого) при наличии даже всех предусмотренных законом условий [1]. Нормы, предусматривающие прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования в отношении лица в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием, а также в связи с применением принудительных мер воспитательного воздействия, являются дискреционными. Данные нормы, вопреки общеправовому принципу правовой определенности, предоставляют следователю (дознавателю) значительную свободу для реализации собственного усмотрения (или же дискреционные полномочия). То есть данные нормы, по сути, являются относительно-определенными.
Анализ дискреционных оснований, регламентирующих прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования, позволил нам выявить два основных приема, при помощи которых законодатель осознанно наделяет следователя, дознавателя и судью правом принимать решение по своему усмотрению:
1) употребление оценочных понятий «…может быть достигнуто без применения наказания…» (ч. 1 ст. 427 УПК РФ). Следует отметить, что такой прием использовался при формулировании норм, предусматривающих прекращение уголовного дела, но он является довольно распространенным и в иных уголовно-процессуальных нормах (например, «...при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения» (ст. 107, ст. 108 УПК РФ), «при наличии… доказательств, имеющих существенное значение для...», «если... содержат существенные противоречия...» (ст. 380 УПК РФ), «если в показаниях ранее допрошенных лиц имеются существенные противоречия…» (ст. 192 УПК РФ) и др.);
2) указание нескольких альтернативных вариантов решения без определения критериев того или иного варианта (например, ст. ст. 25, 28, 427 УПК РФ). Наиболее ярким примером относительно-определенной нормы в рассматриваемом аспекте является ст. 25 УПК РФ, предусматривающая право следователя (дознавателя) прекратить уголовное преследование, если подозреваемый (обвиняемый) примирился с потерпевшим и загладил причиненный ему вред. Законодатель не устанавливает конкретного перечня правовых признаков, при наличии которых следователь (дознаватель) будет устанавливать факт примирения, а лишь устанавливает юридические факты — примирение и заглаживание вреда, которые могут повлечь за собой прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования.
Именно использование последнего приема законодательной техники при формулировании норм, предусматривающих прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования, вызывает дискуссию среди ученых-процессуалистов.
Следует отметить, что в юридической литературе, посвященной проблемам усмотрения, существует настороженное отношение к нему. И связано это в первую очередь с тем, что зачастую трудно провести грань между усмотрением и произволом. Ведь в самом усмотрении заложены свойства произвола. Кроме того, наличие у следователя (дознавателя) и суда возможности по своему усмотрению принимать решение о прекращении уголовного дела может способствовать проявлению коррупции при расследовании уголовных дел. Так в «Методике проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов» одной из причин, способствующих проявлению коррупции, выделяют установление для правоприменителя необоснованно широких пределов усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из общих правил [2].
Может быть, поэтому не прекращается дискуссия по поводу возможности усмотрения не только следователей (дознавателей) при производстве по уголовному делу (в сфере уголовно-процессуальных отношений), но и правоприменителя в иных общественных отношениях [3, 9, 10; 4, 440; 5, 28, 29].
В Минимальных стандартных правилах, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (далее — Пекинские правила), которые должны найти отражение и в законодательстве России, указана необходимость наделения должностных лиц соответствующим объемом дискреционных полномочий на всех этапах производства по делу в отношении несовершеннолетнего (п. 6.1). И это положение, на наш взгляд, обоснованно, так как несовершеннолетний подозреваемый (обвиняемый) может оказаться в различных трудных ситуациях, которые привели его к совершению преступления (например, неблагополучная обстановка в семье, влияние старших, подстрекательство к совершению преступления), поэтому усмотрение должностных лиц, принимающих решения в ходе производства по уголовному делу, должно основываться на всей совокупности обстоятельств, включая оценку степени общественной опасности деяния после заглаживания вреда.
В тоже время, Пекинские правила говорят о том, что дискреционные полномочия должностных лиц не должны использоваться ими произвольно [6].
Проведенный нами опрос следователей и дознавателей показал, что на вопрос: «Как Вы считаете, следует ли закрепить в УПК РФ норму, предусматривающую обязанность должностного лица, прекращать уголовное дело и (или) уголовное преследование в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого при наличии оснований и условий, предусмотренных ст. ст. 25 УПК РФ, 76 УК РФ или ст. ст. 28 УПК РФ, 78 УК РФ?» ¾ утвердительно ответили 24 % респондентов (мотивируя облегчением нагрузки ─ 14 % опрошенных, 8 % пояснили, что установление обязанности возможно только в случае, если несовершеннолетний впервые привлекается к уголовной ответственности за совершение преступления, 2 % респондентов не мотивировали свой ответ), отрицательно ─ 40 % респондентов (мотивируя тем, что это может привести к увеличению нагрузки ─ 2 % респондентов, 18 % ─ тем, что в случае повторных совершений преступлений несовершеннолетним они будут обязаны прекратить дело, тем самым не будут достигнуты цели наказания, 9 % ─ тем, что в каждом конкретном случае при решении вопроса о прекращении уголовного дела должен применяться индивидуальный подход и учитываться все обстоятельства (в том числе личность несовершеннолетнего), а не только основания, перечисленные в ст. 25 или ст. 28 УПК РФ, 11 % ─ тем, что это приведет к ухудшению статистических показателей). Затруднились ответить ¾ 36 %.
Опрос прокуроров по указанному вопросу дал следующие результаты: утвердительно ответили 37 % (19 % опрошенных пояснили, что установление обязанности возможно только в случае, если несовершеннолетний привлекается к уголовной ответственности за совершение преступления первый раз в жизни, 5 % ¾ мотивируя облегчением нагрузки, 13 % никак не мотивировали свою позицию), отрицательно ─ 61 % респондентов (мотивируя тем, что это может привести к увеличению нагрузки ─ 4 % респондентов, 27 % ─ тем, что в случае повторных совершений преступлений несовершеннолетним они будут обязаны прекратить дело, тем самым не будут достигнуты цели наказания, 28 % ─ тем, что в каждом конкретном случае при решении вопроса о прекращении уголовного дела должен применяться индивидуальный подход и учитываться все обстоятельства (в том числе личность несовершеннолетнего), а не только основания, перечисленные в ст. 25 или 28 УПК РФ, 2 % ─ тем, что это приведет к ухудшению статистических показателей). Затруднились ответить ─ 7 %.
При анкетировании судей по тому же вопросу утвердительно ответили 35 % респондентов (мотивируя облегчением нагрузки ─ 15 % опрошенных; 17 % пояснили, что установление обязанности возможно только в случае, если несовершеннолетний привлекается к уголовной ответственности за совершение преступления первый раз в жизни; 3 % респондентов не мотивировали свой ответ.); отрицательно ─ 60 % респондентов (31 % ─ мотивируя тем, что в случае повторных совершений преступлений несовершеннолетним они будут обязаны прекратить дело, тем самым не будут достигнуты цели наказания; 28 % ─ тем, что в каждом конкретном случае при решении вопроса о прекращении уголовного дела должен применяться индивидуальный подход и учитываться все обстоятельства (в том числе личность несовершеннолетнего), а не только основания, перечисленные в ст. 25 или 28 УПК РФ; 1 % ─ тем, что это приведет к ухудшению статистических показателей). Затруднились ответить ¾ 5 %.
Учитывая существующие мнения ученых и практических работников [7], мы предлагаем следующий компромисс: «право» должностного лица, ведущего предварительное расследование по уголовным делам несовершеннолетних, не прекращать уголовное дело и (или) уголовное преследование на основании ст. ст. 25, 28, 427 УПК РФ должно быть ограничено. Но это ограничение должно быть связано не с полной ликвидацией усмотрения, а с дополнительной дифференциацией самих обстоятельств, содержащихся в ст. ст. 25 и 28 УПК РФ и порядка применения ст. 427 УПК РФ. Такой подход будет способствовать укреплению законности в досудебном производстве и повышению эффективности деятельности сотрудников правоохранительных органов по защите прав и законных интересов несовершеннолетних участников, как подозреваемых, обвиняемых, так и потерпевших.
В настоящее время на практике в досудебном производстве в отношении несовершеннолетних рассматриваемые основания используются значительно реже, чем в судебном производстве. Например, по данным Управления Судебного департамента по Воронежской области, в 2014 г. в отношении несовершеннолетних в судебном производстве было прекращено по рассматриваемым основаниям 47 % уголовных дел из общего числа поступивших (в 2013 г. — 48 %) [8]. А по данным Информационно-аналитического центра ГУ МВД России по Воронежской области, в 2014 г. по рассматриваемым основаниям в отношении несовершеннолетних в досудебном производстве было прекращено лишь 5,8 % уголовных дел из числа находящихся в производстве (в 2013 г. ¾ 5,1 %) [9]. Связано это прежде всего с тем, что на следователя (дознавателя) при принятии решения о прекращении уголовного преследования, составляют ведомственные показатели эффективности работы.
П. Г. Марфицин приводит результаты проведенного им интервьюирования практических работников по вопросам влияния на их работу ведомственных показателей: почти все опрошенные отметили, что строят свою, деятельность ориентируясь на ведомственные показатели в работе, кроме того, на вопрос: «Готовы ли Вы поступиться положениями закона в пользу лучших показателей в работе?» ¾ 8,6 % следователей ответили утвердительно [10, 305].
Считаем, что и в настоящее время не теряет своей актуальности высказывание В. Т. Томина о том, что система уголовной юстиции ориентирована не на борьбу с преступностью и восстановление социальной справедливости, а на получение положительных статистических показателей [11, 68].
Прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования само по себе нельзя расценивать как отрицательный результат расследования; если прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования было законным и обоснованным, то это надо оценивать не отрицательно, а положительно [12].
Полагаем, необходимо изменение существующих критериев оценки деятельности сотрудников правоохранительных органов, в частности следователей и дознавателей, деятельность которых по уголовным делам, прекращенным на стадии предварительного расследования оценивать, так же, как и по уголовным делам, направленным в суд (т. е. не считать отрицательным показателем их работы).
Таким образом под дискреционными основаниями прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования следует понимать относительно-определенные нормы, содержащие в себе усмотрение правоприменителя. Существование усмотрения в уголовном судопроизводстве, в частности, при решении вопроса о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования в отношении несовершеннолетних необходимо, так как в законе невозможно предусмотреть исчерпывающий перечень ситуаций, которые могут возникнуть в практической деятельности. Однако усмотрение следователя, дознавателя и суда должно быть ограничено, оно не должно распространяться на те относительно простые ситуации, которые могут быть предусмотрены в законе.
Литература:
1. Сухарева Н. Д. Классификация видов освобождения от уголовной ответственности // Российский судья. ¾ 2005. ¾ № 5. — С. 41–43.
2. Методика проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов: утв. Постановлением Правительства РФ от 26.02.2010 № 96 [Электронный ресурс]. — URL: http://www.rnk.ru/journal/archives/2010/22/nalogovoe_ (дата обращения: 12.02.2014 г.).
3. Сахаров А. Б. Планирование уголовной политики и перспективы уголовного законодательства // Планирование мер борьбы с преступностью. ¾ М., 1982.
4. Баев О. Я. Усмотрение в уголовном судопроизводстве // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. ¾ 2010. ¾ № 1.
5. Кондратьев П. Е. О пределах усмотрения правоприменителя в процессе принятия уголовно-правовых решений // Актуальные проблемы применения уголовного законодательства в деятельности органов внутренних дел. ¾ М., 1987.
6. Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила) (Приняты 29.11.1985 Резолюцией 40/33 на 96-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Международные акты о правах человека: сборник документов. — М.: НОРМА-ИНФА, 2000.
7. По специально разработанной анкете нами было опрошено 393 практических работников.
8. Сводные статистические формы о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей (без военных судов) Воронежской области // URL: http://usd.vrn.sudrf.ru/modules.php?name=stat&rid=5 (дата обращения: 14.03.2015 г.).
9. Получены по официальному запросу. [Исх. от 14.01.2014 г. № 72. Вхд. № 186 от 24.01.2014 г. // Опубликовано не было].
10. Марфицин П. Г. Усмотрение следователя (уголовно-процессуальный аспект): дис.... д-ра юрид. наук: 12.00.09. — Омск, 2003. — 418 с.
11. Томин В. Т. Острые углы уголовного судопроизводства. ¾ М.: Юрид. лит., 1991.
12. Овсянников И. В. Рассмотрение сообщений о преступлениях. Процессуальные и криминалистические проблемы: научно-практическое и учебное пособие. ¾ М.: Юрлитинформ, 2010. — С. 151–167.
