Как отмечает С. И. Архипов, «То, что сегодня принято называть общей теорией субъекта права, по сути есть заимствованные из цивилистической доктрины частнонаучные представления о субъекте гражданско-правовых отношений. Эти представления не прошли необходимой теоретической переработки, и им преждевременно был придан статус общетеоретических... Тем не менее конструкция частного лица — субъекта права, став достоянием общей теории права, предлагается всем отраслевым юридическим наукам в качестве общеправовой. Сегодня складывается парадоксальная ситуация, когда новейшие российские кодексы, регулирующие публично-правовые отношения, определяют в качестве участников данных отношений физических и юридических лиц. Однако понятие физического лица и понятие юридического лица изначально формировались как частноправовые. Отсюда их использование в публичном праве не может не вызывать сложностей» [1, с. 7]. В данной связи настоящая статья является попыткой рассмотреть основные проблемы, возникающие при характеристике юридического лица с позиции субъекта административного права, в частности, раскрытия административно-правового статуса так называемых публичных юридических лиц, к которым большинство ученых помимо государственных органов относит и общественные объединения.
Легальное определение юридического лица дано в Гражданском кодексе РФ ст. 48, согласно которой это зарегистрированная в едином государственном реестре в одной из организационно-правовых форм организация, имеющая обособленное имущество, отвечающая данным имуществом по своим обязательствам, приобретающая и осуществляющая права, несущая обязанности от собственного имени, имеющая право быть истцом и ответчиком в суде. Однако все основополагающие для данной конструкции юридического лица признаки имеют исключительно цивилистическое начало, кроме того, в современных условиях общепринятый набор признаков систематически подвергается критике. Стоит отметить, что М. И. Кулагин отмечал условность закрепленных в теории гражданского права признаков юридического лица, спор о возможности их выделения является одним из старейших и ключевых в теории юридического лица [2], при этом ученый утверждал, что сумма различных вариаций особенностей, приписываемых конструкции юридического лица, позволяют говорить о нем как об исключительно коллективном образовании, при этом основным признаком юридического лица ученый называл его функцию ограничения предпринимательского риска [3, с. 17–18]. Однако в связи с закрепленной в законе возможностью организации юридического лица единственным учредителем возникла проблема оспаривания принятого понимания юридического лица как коллективного образования, что, в частности, отмечается в работах В. А. Мусина [4], Е. А. Флейшиц [5; 6], А. А. Рубанова [7] и др. Второй общепринятый признак характеристики юридического лица как субъекта права — имущественная обособленность, также имеет слабые стороны, основным аргументом которых является использование конструкции юридического лица практически во всех отраслях права помимо гражданского. По мнению С. И. Архипова, слабость конструкции юридического лица в силу значимости данного признака может быть вызвана рядом причин: и невозможности характеристики статуса таких субъектов права как государство и муниципальные образования, и дематериализацией современного гражданского права, и наличия значительного количества некоммерческих организаций [1, с. 298], и возникновение новых имущественных институтов, не подпадающих под понятие права собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления [8]. Знаковым для публичного права является третий общепринятый и закрепленный в легальном определении признак юридического лица — имущественная ответственность, что фактически ограничивает применение других видов юридической ответственности непосредственно к юридическому лицу. О наличии иных мер воздействия на противоправную деятельность юридического лица непосредственно в самом гражданском законодательстве упоминает и Е. А. Суханов, отмечая, что гражданско-правовая ответственность не является сугубо имущественной [9, с. 432–433]. Только на данном основании легальное определение юридического лица противоречит остальным нормам гражданского кодекса. Кроме того, С. И. Архипов предлагает значительно расширить круг субъектов, которые должны выступать в форме юридического лица. Так, ученый в общеправовом (межотраслевом) ключе предлагает использовать форму юридического лица по отношению к должности президента Российской Федерации, субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию. Данный поход позволил сформулировать ему следующее определение юридического лица, которое он предлагает рассматривать как «субъект права, создаваемый путем обособления качеств, свойств, других элементов правовой личности человека и их объединения в другой форме (в рамках иной по отношению к человеку правовой внешности), приложимой к государству, муниципальным образованиям, частным корпорациям, иным социальным субъектам, отвечающим требованиям волеспособности и целостности (единства)» [1, с. 354]. Данное определение позволяет относить к юридическим лицам и индивидуальных предпринимателей, что может значительно повлиять на их административно-правовой статус. В свою очередь, В. Е. Чиркин, настаивая на разделении понятий «публичное юридическое лицо» и «частное юридическое лицо», считает необходимым понимать под юридическим лицом «признанное государством в этом качестве материальное и правовое формирование, имеющее имя и другие идентифицирующие признаки, выступающие в частноправовых и (или) публично-правовых отношениях в различных организационно-правовых формах, имеющее собственность или имущество, права и обязанности и несущее ответственность за акты и действия» [10, с. 129]. Оба определения дают только общее представление о юридическом лице, переводя в его статус практически любое коллективное образование.
Учитывая, что все основополагающие признаки общепринятой конструкции юридического лица принимают условный характер, необходимо обратиться к истории становления института юридического лица и тем дискуссионным проблемам, которые возникли вокруг данного института. Д. Д. Гримм, раскрывая различные направления теории юридического лица, выявил следующее: «Иеринг считает настоящими реальными субъектами тех субъективных прав, которые приписываются с точки зрения данной правовой системы так назыв. юридическим лицам, тех физических лиц, которые пользуются выгодами, связанными с осуществлением соответствующих прав, и которых он называет дестинатарами; однако, эта теория не выдерживается в применении к тем учреждениям, где дестинатары не облечены правом иска по отношению к учреждению, — здесь субъектами оказываются не они, а — публика вообще, quivis ex populo» [2, с. 205]. Книп, в свою очередь, в данном контексте рассматривал исключительно корпорации, которые, к тому же, не относил ни к искусственным, ни к реальным субъектам права. Относительно учреждений ученый отмечал, что крайне сложно решить вопрос об их конструкции [2, с. 206–207]. Деление юридических лиц на корпорации и учреждения стало одной из причин возникновения теории о частных и публичных юридических лицах. С условностью принимая позицию о существовании юридического лица в форме корпорации, Д. Д. Гримм сомневался в самой постановке вопроса учения об учреждениях, указывая, что «конструкция этой разновидности юридических лиц издавна составляет настоящую crux для всех исследователей» [2, с. 214]. Согласно представлений Савиньи учреждения обладают «идеальным существованием, которое основано на общей цели, достижимой благодаря ему» [11, с. 136]. Позже и учреждения стали делить на два вида: непосредственно учреждения и благотворительные фонды. Виндшейд, давая перечень юридических лиц, аналогично Савиньи, к учреждениям относит объединения лиц «для преследования богоугодных или иных общеполезных целей» [2, с. 215]. Ведущие цивилисты XIX столетия избегали определения категории «учреждение». Так, Г. Дернбург указывал, что к юридическим лицам наряду с корпорациями относят также установления (учреждения) и заведения (фонды), при этом, не давая определения термину «учреждение», раскрывает фонды как подвид учреждений. К установлениям помимо фиска и университетов он относил все религиозные организации, а в отношении заведений указывал особый контроль со стороны административной власти [12, с. 168–170].
Одна из первых попыток раскрыть категорию «учреждение» принадлежит немецкому цивилисту О. Гирке, который рассматривал его как «признанный в качестве союзной личности социальный организм, которым непрерывно управляет внедренная в него извне единая учредительная воля», при этом к публичным учреждениям относил учреждения, «социальное право которого составляет часть публичного правопорядка» [2, с. 216–217]. Формируя собственную позицию по данному вопросу, Д. Д. Гримм пришел к следующему: во-первых, и корпорации, и учреждения есть союзные образования; во-вторых, реальными субъектами права остаются физические лица, как своеобразные представители союзного объединения, которые в данный момент образуют состав участников корпорации или учреждения; в-третьих, в корпорациях одни и те же лица и дестинатары, и диспозитары, в свою очередь, в учреждениях одни лица дестинатары, а другие диспозитары, при этом допустимы и смешанные формы [2, с. 220–223]. Н. Л. Дювернуа, в свою очередь, рассматривал проблему юридического лица широко, однако отмечал, что «государство определяет в сфере прав отдельных корпораций такие права, которые суть публичные, и такие, которые суть индивидуальные, разрезая, стало быть, эту сферу прав на права социальные и чисто индивидуальные» [13, с. 414]. Ведущий российский цивилист XIX в. Г. Ф. Шершеневич также останавливался на вопросе деления юридических лиц на частные и публичные, к последним он наряду с казной относил ведомства и учреждения, причисленные к казенному управлению, а также органы местного самоуправления: земство, дворянское общество, биржевое общество, мещанское общество и др. Учреждение раскрывалось ученым как создание особого субъекта имущества, «которому и будут принадлежать средства, назначенные для определенной цели и выделенные для этой цели из имущества различных лиц», уточняя, что термин «учреждение» иногда применяется и к «соединению лиц» [14, с. 158–159]. Относительно субъектов административного права А. И. Елистратов также замечал следующие особенности: «Власть управления может присваиваться, в силу закона, не только отдельным должностным лицам, но и соединениям лиц, определенным образом организованным. К числу последних принадлежат земство, город — соединства, объединенные общественными интересами отдельных местностей; сословные общества (крестьянские, мещанские и др.), объединенные интересами отдельных групп лиц; наконец, соединства, объединенные каким-либо общим делом: напр., университет. Подобные соединения выступают в публичных отношениях в качестве самостоятельных субъектов права (публичные юридические лица)» [15, с. 48]. К. Д. Кавелин в качестве публичных юридических лиц называл ведомства и учреждения, которые при общем сходстве с другими учреждениями, имели имущество, не принадлежащее казне, при этом полностью отделяя их от религиозных учреждений. Кроме того, им обособленно рассматривались в качестве публичных юридических лиц различные общества от земских до ремесленных и сословных, отмечая, что они могут иметь характер корпораций [16, с. 19–20]. Ф. Ф. Кокошкин отмечал следующие особенности субъектов публичного права: «...принудительной властью обладают лишь юридические лица публичного права или что тоже самоуправляющиеся союзы. Важнейшие из них — общины в широком значении слова... В отношениях этих территориальных корпораций к государству нужно различать три отдельные сферы... община как органический союз имеет свои особые задачи... осуществляет вполне свободно и при помощи тех средств, которые находятся в распоряжении... корпорации... некоторые цели общины имеют интерес и для государства, то это... снабжает общину принудительной властью. Преследование таких целей является для общины уже не только правом, но и обязанностью и совершается под контролем государственной власти» [17, с. 23–24]. Интересным представляется видение данной проблемы Н. К. Ренненкампфом. Ученый осуществил попытку не только дать определение публичному юридическому лицу, предложить классификацию и раскрыть его конструкцию, но и установить его место в системе государственного управления. Указывая на многообразие целей, ради которых учреждаются юридические лица, он отмечал, что «Разнообразие это может быть приведено к двум главным видам. К первому можно отнести юридические лица, основанные на началах публичных и преследующих цели преимущественно публичные: такие юридические лица состоят или из соединения многих лиц в одно идеальное целое, и называются союзами, корпорациями, каковы само государство, сословные, религиозные общества и т. п., или же из имущества, заведения, предназначенного для какой-либо общеполезной цели... Некоторые юридические лица, основанные на началах публичных... называются также лицами политическими, напр. само государство... Истинным субъектом такого рода юридических лиц есть или идеальное единство, соединяющее многих для определенной цели, или то назначение, которое соединяется с известным учреждением и дает ему известное направление... Второй вид юридических лиц составляют различные союзы физических лиц и установления, имеющие какую-либо частную цель, или хотя и общественную, но основанные на началах частного права... Признание юридических лиц принадлежит государству... Признание самого государства принадлежит международному союзу» [18, с. 158–160].
Таким образом, в дореволюционной правовой доктрине сложилось вполне оформленное представление о публичном юридическом лице, об особом месте общественных объединений в системе субъектов публичного права и был поставлен вопрос определения правового статуса публичных юридических лиц.
Литература:
1. Архипов С. И. Субъект права. Теоретическое исследование. СПб., 2004. 469 с.
2. Гримм Д. Д. К учению о субъектах прав // Вестник права. Журнал юридического общества при Императорском С.-Петербургском Университете. 1904. Кн. 10. С. 200–224.
3. Кулагин М. И. Избранные труды. М., 1997. 330 с.
4. Мусин, В. А. Гражданский кодекс и создание предприятий с иностранными инвестициями /В. А. Мусин. //Правоведение. -1995. — № 4–5. — С. 78–83.
5. Флейшиц Е. А. Ответственность организаций за действия их работников // Учен. записки ВНИИСЗ. М., 1965. Вып.4. С. 153.
6. Флеишиц Е. А. Буржуазное гражданское право на службе монополистического капитала. М., 1948. 538 с.
7. Рубанов А. А. О понятии юридического лица в «Капитале» Маркса. М., 1957. 45 с.
8. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (часть первая) / под ред. О. Н. Садикова. М., 1997. 788 с.
9. Гражданское право. Учебник: В 2-х томах. Т. 1 / Дюжева О. А., Ем В. С., Зенин И. А., Коваленко Н. И., и др.; Отв. ред.: Суханов Е. А.. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1998. 816 c.
10. Чиркин В. Е. Публично-правовое образование. М., 2011. 336 с.
11. Савиньи Ф. К. фон Система современного римского права. Т. 2. / пер. с нем. Г. Жигулина. М., 2013. 573 с.
12. Дернбург Г. Пандекты. Том I. Общая часть. М., 1906. 465 с.
13. Чтения по гражданскому праву: Введение. Учение о лице. Т. 1 / Дювернуа Н. Л.; Под ред., с предисл.: Томсинов В. А. М., 2004. 568 c.
14. Учебник русского гражданского права. Т. 1 / Шершеневич Г. Ф.; Науч. ред.: Ем В. С. М., Статут, 2005. 461 c.
15. Елистратов А. И. Административное право. М., 1911. 235 с.
16. Кавелин К. Д. Права и обязанности по имуществам и обязательствам в применении к русскому законодательству. СПб., 1879. 455 с.
17. Кокошкин Ф. Ф. О юридической природе государства и органов государственной власти. М., 1896. 31 с.
18. Ренненкампф Н. К. Юридическая энциклопедия. Киев, 1889. 292 с.
