Бухара как столица культуры среднеазиатского востока издавна известна своим прикладным наследием — как золотошвейное искусство.
Каждый предмет, который предполагалось украсить золотым шитьем (в дворцовой мастерской), прежде чем поступить в руки вышивальщика, проходил предварительную, нередко сложную и продолжительную подготовку. Материал, выбранный для изделия, получал дворцовый закройщик — хосаги баргдор, который по установленному для каждого вида изделий образцу и соответствующей мерке раскраивал его. Раскроенный материал вместе с рисунком, по которому он должен был быть вышит, поступал в мастерскую. Рисунки изготовлял рисовальщик — тархкаш, они представлялись эмиру, и только после его одобрения передавались золотошвеям для работы. Для каждого предмета, предназначенного для личного пользования эмира, изготовлялся особый рисунок. Получив материал и рисунок, в мастерской приступали к подготовке настила под шитье, или к заготовке необходимого количества отдельных элементов узора, входящих в композицию рисунка. Для этого контур рисунка, который выполнялся обычно черной тушью (иногда с подцветкой) на плотной белой бумаге, прокалывали иглой, накладывали на кожу, картон или толстую бумагу, куда и переводили его припоращиванием толченым углем. Переведенный рисунок обводили тушью или карандашом и вырезали ножницами «кайчи-уштур-гардан». Вырезыванием узоров занимался обычно специалист этого дела — гульбур. При больших заказах, когда одному человеку было трудно справиться с работой, в помощь ему назначали наиболее квалифицированных мастеров из числа вышивальщиков. Когда узор вырезан и пяльцы должным образом подготовлены (то есть к ним подшита и туго натянута бязевая основа — тавор), приступали к нашиванию на пяльцы раскроенной ткани. Хотя обычно тавор снимали вместе с законченной вышивкой, иногда для облегчения работы, особенно если ткань предполагали густо зашить золотом, бязевую основу удаляли до вышивания. Натянув ткань вышивки и приметав ее к бязевой основе, пяльцы перевертывали и подрезали основу так, чтобы вышиваемая ткань держалась только на буз — остаре (на полосах бязи, пришитой к боковым брусьям пяльцев). Иногда бязевая основа удалялась частично уже после того, как предмет был вышит. В этом случае бязевая основа оставлялась только под шитьем и лишнее удалялось.
Мужская и женская одежда, попоны для лошадей и некоторые предметы домашнего обихода (сюзане, покрывала для подушек, молитвенные коврики) вышивались в несколько приемов на отдельных пяльцах или на одних, но частями. Мужские халаты вышивались в три приема: сначала вышивали только половину халата — одну полу и половину спины, соединенные только на плече, с тем расчетом, чтобы полу вместе со спиной можно было натянуть на пяльцы в развернутом виде во всю их длину. Две отдельно вышитые половины халата сшивались посредине спины, рисунок же подгонялся и дошивался на стыке. Рукава вышивались отдельно на других пяльцах. Попоны для лошадей шили на одних пяльцах в два приема: сначала вышивали нижнюю часть ее, свернув верхнюю в трубку. По мере того, как ткань покрывалась вышивкой, вышитая часть ее закручивалась. По окончании первого этапа работы приступали к верхней части попоны. Так же вышивались сюзане, покрывала для подушек и молитвенные коврики. После того, как все предварительные работы были выполнены и материал подшит к основе, приступали к прикреплению узора, вырезанного из кожи, картона или бумаги. Разметку узора начинали с каймы. Шнуром, натертым мелом, двумя параллельными линиями отбивали края каймы. Вышивание начинали с узких полосок «оба», ограничивающих кайму с обеих сторон, и только после этого поле каймы заполнялось узором. Чтобы наложенные на ткань кожаные или бумажные выкройки узора не сдвигались при шитье, их прикрепляли крупными стежками, прохватывая иглою насквозь и ткань и бязевую основу. Когда кайма была закончена, компоновали узор центрального поля вышивки. Распределение узора по ткани вообще, а на предметах одежды в особенности, считалось наиболее сложным и ответственным делом. Сар кор — чуба даркаш — специалист по подготовке пяльцев, в обязанности которого входило и распределение узора по ткани, должен был обладать большим умением и навыком; ему нужно было сразу и безошибочно заполнить поле украшаемой ткани таким образом, чтобы из большого количества отдельно заготовленных элементов узора в результате получилась единая стройная композиция. При этом строго следили, чтобы отдельные мотивы узора, не помещающиеся целиком, приходились внизу или сбоку под рукавом, избегая помещать их на таких частях одежды, где они могли легко бросаться в глаза. Требование это особенно строго соблюдалось в отношении одежд, которые предназначались для самого эмира. Пренебрежение этим правилом неизбежно влекло за собой переделку. Бывали случаи, когда предмет переделывался по нескольку раз.
Когда весь узор на вышиваемый предмет был нанесен, приступали к самому шитью. За пяльцами над одним изделием работали по нескольку человек, вышивая отдельные его части. За большими пяльцами одновременно могли работать до 10–12 человек. Наиболее ответственными частями в одежде (халатах, мундирах, камзолах) при шитье золотом считались концы рукавов — «нуги-остин» и грудь — «саридиль», на которые прежде всего при одевании одежды падал взор «повелителя правоверных». Поэтому их старались выполнить особенно тщательно, поручая шитье этих частей одежды наиболее искусным вышивальщикам. Вообще же нужно отметить, что памятники золотого шитья в подавляющем своем большинстве технически настолько искусно и тонко выполнены, что только в редких случаях при самом тщательном и детальном рассмотрении можно заметить, что они являются предметом коллективного, а не индивидуального творчества.
Шитье золотом производилось в такой последовательности: сначала зашивался основной узор пряденным или волоченным золотом, а затем уже производилась детальная разделка его крученым — тофта-дузи или волоченым — сим-дузи золотом; нитями «калёбатун джингили уруси»; шелком «беришим-дузи»; сканью — золотом, смешанным с шелком. Нашивались рельефные розетки, имитирующие ювелирные украшения и т. д. После того, как весь узор таким образом был зашит, приступали к обшиванию контуров узора тонким шнурочком — тахрир из золотых более или менее туго скрученных нитей.
На менее ценных изделиях золотого шитья, производившихся главным образом для рынка, тахрир делался или из некрученого золота, которое накладывалось пучками в несколько нитей, это так называемый тахрири — хом сырой тахрир, или слабо скрученным золотом — тахрири-нимтоба полускрученный тахрир.
Самым распространенным видом контурной обшивки был «тахрир» простого одинарного кручения в 4–8 нитей — «тахрири як тоба». Для более богатых предметов употреблялся «тахрири-ширози» — шнурочек двойного кручения, который для обшивки края женских голодных повязок и тюбетеек свивался из пучка (до 24) нитей, Контур лиственного узора обшивался обычно узкими вытянутыми петельками — «хоракдузи» (уменьшительно от хор — колючка, шип), геометрические же мотивы окаймлялись или одним из видов шнура или небольшими соединяющимися круглыми петельками «кобули» (кабульское шитье).
Одновременно с обшивкой контуров узора вышивальщик зашивал и оставшиеся свободными от шитья промежутки фона, заполняя их разного рода завитками –«маргуля»; завитками с острыми концами — «маргули-нуктез»; завитками с хвостиком –«маргули-фумчанок»; спиралевидными завитками, часто причудливо переплетающимися — «тагаляк» — «бараний рог».
Когда весь халат (или другой какой-нибудь предмет одежды) был вышит, его снимали с пяльцев и передавали для окончательной отделки дворцовым портным. Портные, соединив отдельно вышитые части халата и подшив подкладку, сдавали его женщинам для обшивания шелковой тесьмой. Все предметы одежды и некоторые принадлежности мужского и женского костюма (мужские поясные платки, «салля», женские головные уборы — «кулютапушак» и головные платки), а также и предметы домашнего обихода (сюзане, покрывала для подушек, наволочки, молитвенные коврики) снимались с пяльцев сразу же, как только их вышьют. Такие же предметы золотого шитья, как попоны, обувь, отделка для платьев, тюбетейки, головные повязки и различного рода мешочки, прежде проклеивались для плотности с изнанки растительным клеем— «ширеш». На некоторые предметы, как. например, головные повязки, чтобы придать им большую плотность, с изнанки подклеивали несколько слоев бумаги или материи.
Бухарские золотошвеи, в зависимости от технических приемов, делят золотое шитье на несколько видов:
1) «зардузи — заминдузи — сплошная вышивка фона золотом;
2) «заудузи — гульдузи»— шитье по рисунку, вырезанному из кожи, картона или бумаги;
3) «зардузи — гульдузи — заминдузи»— комбинированная техника шитья, сочетающая «заминдузи» с «гульдузи»;
4) «зардузи — беришимдузи»— комбинированное шитье, котором мотивы выполненные шелком, чередуются с шитыми золотом элементами узора;
5) «зардузи — пулакчадузи» — где золотое шитье сочеталось с нашитыми блестками «пулакча».
Сплошная зашивка фона золотом — зардузи — заминдузи — выполнялась обычно по бязи или коленкору, реже по местной хлопчатабумажной ткани — «карбос», причем по карбосу шили только попоны для лошадей и мелкие изделия.
В технике «заминдузи» различают два способа шитья: а) шитье золотом непосредственно по ткани, б) шитье по настилу — «сидди». Последний способ шитья был наиболее распространенным. Для настила под золотое шитье употребляли преимущественно местные хлопчатобумажные нитки «калёба». Для более тонких, изящных работ, главным образом, предметов одежды, употребляли особый сорт хлопчатобумажных местных ниток, называемых «респони — газори», отличающихся тонкостью и ровностью нити. Фабричные бумажные нитки — «респони — фаранги» употреблялись для настила сравнительно редко.
В более старых образцах золотого шитья для настила использовался местный шелк. Так изготовлены сапоги, которые по материалу и стилистическим особенностям могут быть отнесены к XVIII в. (илл. 50). Как исключение, такой настил встречается иногда на небольших участках шитья на предметах, изготовленных в 70-х годах прошлого столетия.
Нитки, выбранные для настила, смачивали предварительно водой, а затем свивали шнурочком от двух до восьми и больше нитей. Заготовив таким образом достаточное количество шнурочков и намотав их на «патиля», приступали к «завязыванию настила». Завязывание настила— «сидди бастан»— производилось двояким способом: продергиванием шнурочков сквозь ткань, если шнурочки были тонкими, а если шнурочки были толстыми и могли порвать ткань при сквозном продергивании, тс их накладывали сверху и закрепляли. Настил под шитье золотом накладывался параллельными рядами перпендикулярно направлению, в котором должны быть наложены потом золотые нити. Чем тоньше шнурочки и плотнее наложены ряды настила, тем тоньше и изящнее получается шитье. Нитки настила под шитье золотом окрашивались в желтый цвет, чтобы они не бросались в глаза, если золотые нити разойдутся. Окрашивание ниток корнем желтого имбиря— «зарчуба» производилось самими вышивальщиками. В тех случаях, когда шитье производилось непосредственно по ткани, без настила, последняя также окрашивалась в цвет. Золотые нитки продергивались сквозь ткань только при употреблении легких материй: миткаля, кисеи, тюля. В бухарском золотой шитье по кисее шили так же. как и по плотным тканям — в прикрепи. И только в памяти очень старых вышивальщиков сохранилось воспоминание, что в старину по кисее шили самой золотой нитью сквозь ткань. Сведения эти относятся примерно к концу первой и началу второй четверти XIX века, когда таким способом шили по кисее мужские головные уборы — салля. Вышивальщики предполагают, что такое шитье выполнялось тамбурным крючком. Сами же изделия этого рода до нас не дошли. Сквозь тонкую ткань золотая нить не могла продергиваться, иначе она бы очень быстро потерялась и осыпалась. Поэтому в шитье золотом использовали способ прикрепления золотых нитей поверх ткани. Золотые нити накладывались поверх, ткани параллельными рядами, перпендикулярно к нитям настила, и прикреплялись к ней стежками шелковых или бумажных ниток, расположенных в промежутках между шнурочками настила образуя узор путем различного расположения стежков прикрепи. Прием этот основан на игре света и тени Шелковой стежок, притягивая золотую нить, образует вогнутость, ряд последовательно расположенных стежков образуют вдавленную линию, а непритянутые части золотой нити — блестящую выпуклость. Все же вышитое пространство, по очень образному определению самих вышивальщиков, приобретает вид переливающихся волн — «маудж». Прием шитья в прикреп предоставлял широкие возможности для творческой фантазии и изобретательности художника — вышивальщика. Располагая стежки прикрепи в различных сочетаниях, мастер создавал разнообразнейшие варианты узоров «волны». Узоры эти представляют собой в основном комбинацию простых геометрических фигур: квадрата, ромба, ломаных линий в различных сочетаниях. У бухарских вышивальщиков золотом для определения названий получавшихся таким образом швов-узоров существует своеобразная и подробно разработанная терминология, которую они бережно сохраняют, передавая ее из поколения в поколение.
