В статье автор анализирует отражение социальных процессов в русской и германоязычной литературе начала ХХ в.
Ключевые слова: технократизм, технофобия, общество, техника, социальные группы, научно-технический прогресс, русская литература, германоязычная литература.
Начало ХХ в. — это период колоссальных социальных изменений, которые были связаны с всеобщей технологизацией общества. Первая мировая война, вовлекшая в свою орбиту десятки миллионов людей, показала полное всевластие над ними технических изобретений. Антигуманность многих из них (ядовитые газы, мощные артиллерийские орудия) способствовали отрицательному отношению к технике у различных социальных групп [8, с. 44–46]. Если в конце ХIХ — начале ХХ веков успехи науки и техники знаменовали прогресс и даже те люди, которые их не принимали и не были ими затронуты, относились к ним достаточно безразлично, то период между мировыми войнами оживили полемику между технократами и технофобами в обществе, которая нашла свое отражение в русской и германоязычной литературе. Именно Первая мировая война разделила окончательно социум на технократов и технофобов.
Русская литература на протяжении всей своей истории и развития является не просто культурным феноменом. В отличие от других стран, где были созданы великие литературы: Франции, Германии, Англия и ряде других государств, в России литературная деятельность всегда воспринималась как форма социально-политической активности, позволяющая не просто высказать свои взгляды, но и обозначить социальную, а в ряде случаев и политическую позицию. Именно поэтому русская литература может служить источником сведений о взаимовлиянии научно-технического прогресса и социальной структуры российского общества.
Все изменения, связанные с техническим развитием, русская литература чаще всего воспринимала или негативно, или не воспринимала вообще. К науке и научным открытиям русские писатели проявляли интерес и пытались перенести в плоскость художественного пространства, но технику нет. Это связано с тем, что научно-техническое развитие в России имело свою социальную специфику и инициировалось сверху, поскольку в нашей стране ни в XVIII, ни в XIX веках не находилось значительных по объёму социальных групп любого уровня (классов, страт), которые, как в странах Западной Европы, стали бы проводниками промышленного развития [8, с. 69–71].
Само же развитие российской промышленности осуществлялось главным образом, говоря современным языком, в рамках государственного заказа и было связано в первую очередь с обеспечением военного паритета с другими странами. Именно это обстоятельство определяло социальный подтекст в оценке роли и значения техники и технологии в жизни России.
На протяжении всего XIX и начала XX веков в русской литературе формировалось достаточно своеобразное и весьма настороженное отношение к достижениям научно-технического прогресса. Каждый раз, когда страна в очередной раз пыталась сделать технологический рывок оказывалась, что часть интеллектуальной элиты выступала резко против подобной политики (например, славянофилы), противостоящая же ей составляющая образованного слоя (за относительно редкими исключениями) лишь частично, с оговорками принимала технический прогресс, подчёркивая его неоднозначные социальные последствия для России.
Такое противостояние носило во многом не только публицистический и научный, но и литературный характер и подкреплялось множеством точек зрения, высказывавшихся в самых различных литературных произведениях. Например, поэты и писатели Серебряного века не воспринимали технику и научно-техническое развитие, либо воспринимали его отрицательно. Техническое развитие у поэтов Серебряного века изображалось в негативном урбанистическом духе, который пагубно влияет на природу и человека. Эти мотивы максимально ясно прослеживаются в творчестве А. А. Блока, В. Я. Брюсова и других представителей русской поэзии той эпохи.
В то же время в конце XIX — начале ХХ века в художественную литературу приходят писатели, которые либо сами имели инженерное образование: Н. Г. Гарин-Михайловский, Е. М. Замятин, А. Н. Толстой или же как А. М. Горький оценивали рабочий класс как источник социального обновления общества.
Обратимся к германоязычной литературе. В начале ХХ века германоязычный социум, как и общество других развитых стран, в своей образованной части разделился на технократов и технофобов. Взгляды этих социальных сообществ (пусть не имевших ярко выраженных социальных границ) наиболее выразительно прослеживаются в творчестве таких писателей как Ф. Кафка и Б. Келлермана.
Франц Кафка разрушает сложившийся веками взгляд на человека как на часть мира, часть человечества: он ставит под сомнение это утверждение, ибо истинно для него представление о человеке как субъекте, отделенного от внешнего мира. Австрийский писатель, как и все модернисты, рассматривал современную ему эпоху, как время безжалостно поглощенное научно-техническим прогрессом. Этот социальный процесс негативен, по его мнению, тем, что вызывает отчуждение и одиночество у людей.
Категория отчуждения в творчестве писателя характеризуется неприятием героев и самим писателем нового технологизированного общества. Они считают его неуютным и враждебным, поэтому стремятся спрятаться от него. Герой рассказа «Нора» теряет свой человеческий облик, предстает неким существом, который выстроил себе гигантскую нору с обильными ходами и переходами. Ему повсюду мерещатся угрозы, вынуждающие его каждую секунду менять место в норе, перестраивать ее. Все мысли персонажа связаны с тем, чтоб укрепить свое жилище от врагов: «есть ведь упорные разбойники, они вслепую ворошат землю и, невзирая на огромную протяженность моего жилья, надеются все же где-нибудь натолкнуться на мои пути. Правда, у меня то преимущество, что я — в своем доме и мне точно известны все его ходы и их направления» [3, с. 267–268].
Сам Кафка пытался приспособиться к этому миру, войти в него, но как он писал: был выкинут из мира одним «пинком» [1, с. 175]. Но он, а вместе с ним достаточно-большая группа интеллектуалов гуманитариев не смогла этого сделать. Почему? Потому, что мир наполнен чуждыми им объектами, стимулирующими социальное взаимодействие (трамвай, телефон, лифт и др.) достаточно крупных групп. Таким группам противопоставляются независимые и не ищущие социальных контактов личности или же небольшие дружеские компании, пытающиеся существовать вне социальных реалий «большого» мира.
Микросоциум в рассказах Кафки очень замкнут и ограничен, он не пускает никого из макросоциума. Это подчеркивается в текстах оппозицией «мы» и «он»: «мы предпочитаем ничего не объяснять и просто не принимать его. Сколько бы он ни дулся, мы выталкиваем его локтями, но сколько бы мы ни выталкивали его, он приходит опять» [4, с. 187]. Но Первая мировая война, научно-технический прогресс разрушают этот социум и присущую ему форму социального взаимодействия.
Таким образом, герои Кафки, как и сам писатель, едва ли не самые одинокие люди во всей мировой литературе. Все герои Ф. Кафки как марионетки, механически выполняющие одни и те же действия. Образ марионетки сужает эмоциональный, духовный и интеллектуальный мир личности. Враждебность к механическим действиям перерастает постепенно во враждебность к технологическому обществу в целом.
В итоге можно уверенно констатировать, что жизнь в техногенном мире для людей с мироощущением Ф. Кафки не только непонятна, но и непредсказуема. Технофобия этого выдающегося австрийского писателя настолько сильна, что отрицание техногенного прогресса подается как её сущность. Например, описывая поездку в поезде, Ф. Кафка говорит о невозможности понять, куда и откуда он идёт. То есть намеренно подменяет общеизвестный порядок вещей «перевёрнутым» художественным образом.
Полную противоположность этому подходу демонстрирует в своем творчестве Б. Келлермана, который в отличие от Ф. Кафки ещё в юношеские года увлекался техникой и активно посещал занятия в Высшей технической школе. Это увлечение нашло воплощение в романе «Туннель», который принес немецкому писателю мировую известность. Б. Келлерман ярко показал общую картину развития науки и техники в начале ХХ века. Именно развитие техники, по мнению немецкого писателя, способствует благосостоянию человечества [7, с. 55].
В романе «Туннель» реализуется технократический подход к преобразованию общества. Главным героем романа является талантливый инженер, который задумал строительство туннеля между Америкой и Европой под Атлантическим океаном. «Он обязуется в пятнадцать лет построить подводный туннель, который соединит оба материка и по которому пойдут поезда, покрывающие расстояние между Америкой и Европой в двадцать четыре часа! В этом и заключается его проект» [5, с. 32]. И этому он посвящает свою жизнь.
Технократизм и даже технофилия Б. Келлермана не только отражается в этой цитате, но и проявляется во многих других произведениях. Он искренне полагал, что техника способна помочь не только в решении социальных проблем, но даже способствовать эмоциональному подъему и преодолению человеком различных трудностей (роман «Братья Шелленберг») [6].
Исходя из всего выше изложенного, можно с уверенностью сказать, что социологические проблемы, связанные как с положительными, так с отрицательными сторонами научно-технического прогресса, отражаются и преломляются в общественном сознании. При этом художественная литература выступает как своеобразная система социальной индикации. Это отражение не может расцениваться как научно-точное, но чисто показывает те «оттенки», которых лишено классическое социологическое исследование.
Литература:
1. Кафка Ф. Завещание. / Ф. Кафка; пер. с нем.. Е. А. Кацевой. — СПб.: ИД «Азбука-классика», 2006. — 320 с.
2. Кафка Ф. Мастер пост-арта. / Ф. Кафка; пер. с нем. Г. Ноткина.– СПб.: ИД «Азбука-классика», 2005. — 384 с.
3. Кафка Ф. Превращение. Новеллы / Ф. Кафка; пер. с нем. — М.: АСТ: АСТ МОСКВА: Транзиткнига, 2006. — 302 с.
4. Кафка Ф. Содружество. / Ф. Кафка. // Собрание сочинений: в 4-х тт. Сост. е.А. Кацева. — СПб.: Северо-Запад, 1995. — Т. 4. — 446 с.
5. Келлерман Б. Туннель. / Бернгард Келлерман // М.: Правда, 1981. — 336с.
6. Келлерман Б. Братья Шеленберг. / Бернгард Келлерман // М.: Правда, 1983. — 350с.
7. Пешкова Ю. Н., Твердынин Н. М. Отражение социальных процессов в германоязычной литературе: технофобия Ф. Кафки и технократизм Б. Келлермана / Ю. Н. Пешкова, Н. М. Твердынин // Образование. Наука. Научные кадры. — № 5–2014. С. 51–55.
8. Твердынин Н. М. Общество и научно-техническое развитие.2-е изд. / Н. М. Твердынин // М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2013. –175 с.
