В статье рассматривается история термина «совесть» в античной и христианской письменности.
Ключевые слова: совесть, христианство, этическая категория.
«Совесть есть один из чудеснейших даров Божиих, полученных нами от Него».
И. А. Ильин. Путь духовного обновления.
Многие факты современной социальной жизни России свидетельствуют о серьезных духовно-нравственных проблемах общества, которые зачастую расцениваются учеными и современными общественными деятелями как поступательно развивающаяся нравственная деградация общества. По этой причине, а также с целью морально-нравственного оздоровления климата в жизни российского общества в целом, в работах исследователей особую ценность приобретает обращение к такой проблематике в историческом контексте, как: патриотизм и героизм, служение Родине, честь, долг и совесть.
Совесть является важнейшей этической категорией. Для более глубоко понимания этой категории необходимо знакомство с историей термина «совесть» в античной и христианской письменности. В настоящее время энциклопедиях и словарях приводится большое количество определений термина совесть. Так Новая философская энциклопедия утверждает, что «совесть — способность человека, критически оценивая себя, осознавать и переживать свое несоответствие должному — неисполненность долга… Соответствующее греч. слово — sineidesis [συνείδησις] — восходит к глаголу συνειδέναι, использовавшемуся в выражениях, указывавших на ответственность человека перед самим собой за совершенные им нечестивые поступки. Так же и латинское слово conscientia (представляющее собой своеобразную кальку с греческого) употреблялось для обозначения не только сознания вообще, но и сознания или воспоминания о совершенных дурных поступках или сознания, оценивающего собственные поступки как достойные или недостойные» [1]. С этим определением созвучно определение библейской энциклопедии Брокгауза: «совесть — это данное человеку Богом второе «я» [греч. сюнейдесис, «совесть», «сознание»], которое независимо от воли человека оценивает его мысли и поступки и укоряет его, когда он поступает против установленного порядка» [2, с. 922].
Понятие «совесть» у античных авторов, в целом, можно охарактеризовать как стыд перед самим собой и страх перед божеством. Так, Геродот употреблял слово совесть в значении «признать себя виновным». В произведениях Эсхила говорится о том, что преступник чувствует укор за совершенное преступление, говоря о совести, Эсхил использует образ Эриний. Софокл акцентирует внимание на внутреннем конфликте героя. Еврипид описывает нечистую совесть как внутреннюю болезнь, порчу. Первым философом, который использовал слово συνείδησις в моральном значении, как сознание совершенного злодеяния, был Демокрит.
В философии Сократа присутствует рассказ о демоне, который останавливал его перед безнравственным действием. «Хотя указания демона касались не столько нравственной оценки поступков, сколько их внешнего успеха, и поэтому более напоминают предсказания оракула, чем голос совести. Философ требовал от каждого не скрывать, а «выставлять на свет» совершенную несправедливость и не жалеть красноречия для того, чтобы «обвинить прежде всего самого себя» [3, с. 121].
Платон ни разу не употребляет слова συνείδησις, он говорит об αἰδώς — совестливости/стыдливости. Аристотель пишет о нечистой совести косвенно, лишь намекая на возможность внутреннего мучения после плохого поступка. В учении Аристотеля преобладает приоритет разума над чувствами, а отсюда вытекает и ответственность человека за свои действия.
Подробные рассуждения о совести (conscientia) присутствуют в трудах римских стоиков, Цицерона и Сенеки, которые рассуждают о необходимости для человека испытывать душу перед поступком. Кроме того, стоики говорят о традиционных функциях совести — свидетельстве и законодательстве. В текстах Эпикура слово «совесть» не употребляется и он говорит о ней только косвенно, как о страхе быть опозоренным, в которой живет преступник.
«Общим для всех исследуемых культур является следующее: во-первых, уже на самых ранних этапах совесть не сводится только к негативным реакциям на осознание греха, которые, несомненно, превалируют, но иногда может восприниматься в качестве свидетеля и законодателя; во-вторых, совесть зачастую ассоциируется с чем-то божественным или даже непосредственно с божеством, пребывающим в человеке, в-третьих, нечистая совесть всегда воспринимается как препятствие к общению с богами» [4].
В древнееврейском языке не существовало слова, точно соответствующего греческому термину συνείδησις, поэтому в книгах Ветхого Завета в значении «совесть» используется слово «сердце». «Хотя термина «совесть» не было в Ветхом Завете, реальность совести, как общечеловеческого нравственного опыта и как опыта народа, призванного к общению с Богом, несомненно, сознавалась… Для богоизбранного народа, знающего Бога и Его закон, голос совести был не чем иным, как внушением сердца, которое воспринималось как голос Бога. Это был голос похвалы или упрека за исполнение или нарушение закона. Таким образом, совесть, как реальность нравственного сознания, присущего ветхозаветному человеку, была внутренне связана с Заветом и по существу определялась законом, данным в Завете» [5].
В качестве примера употребления слова «сердце» в значении совесть в Ветхом Завете можно привести следующие фразы:
…больно стало сердцу Давида, что он отрезал край от одежды Саула (1Цар. 24:6);
…то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения (1Цар. 25:31);
И вздрогнуло сердце Давидово после того, как он сосчитал народ (2Цар. 24:10);
Крепко держал я правду мою и не опущу ее; не укорит меня сердце мое во все дни мои (Иов 27:6);
Отборное серебро — язык праведного, сердце же нечестивых — ничтожество (Еккл. 10:20);
Грех Иуды написан железным резцом, алмазным острием начертан на скрижали сердца их и на рогах жертвенников их (Иер. 17:1).
Только после перевода Ветхого Завета на древнегреческий язык, термин «совесть» впервые используется в Септуагинте:
…ибо осуждаемое собственным свидетельством нечестие боязливо и, преследуемое совестью, всегда придумывает ужасы (Прем. 17:10).
Апостол Павел охарактеризовал совесть у язычников как проявление естественного нравственного закона: Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах (Рим. 2:14–15).
«И на основании этого закона, написанного в сердцах, образовались среди языческих народов и составлялись писаные законы, служившие руководством для общественной жизни и воспитывавшие в каждом в отдельности человеке нравственную свободу. Хотя эти нравы и законы были несовершенны, все же без них было бы хуже, так как водворился бы в человеческом обществе совершенный произвол и распущенность» [6].
«Понятие совести появляется у новозаветных писателей (апостолов Петра и Павла) только со времени проповеди Евангелия язычникам и иудеям «рассеяния», у которых συνειδησις (на языке греков) и conscientia (на языке римлян) употреблялись как общепонятные термины» [7]. В Евангелиях само слово «совесть» используется лишь единожды, в рассказе о книжниках и фарисеях, приведших к Господу грешницу, взятую в прелюбодеянии: они начали уходить один за другим, обличаемые совестью (Ин.8:3), хотя примеры действия совести приводятся неоднократно: Сам Господь Иисус Христос Господь не раз указывал на факты совести (напр.: Мф. 6, 22; 23, 26 и др.); совесть заговорила в Пилате, после того, как он утвердил казнь Господа (Мф 27:24).
«Для апостола Павла совесть… означала гораздо большее, чем простое субъективное суждение относительно совершенных поступков. Она включала всю внутреннюю религиозную жизнь человека, его понимание мира и окружающей жизни, рассматриваемой глазами веры, то есть была не чем иным, как христианским миросозерцанием, нравственным переживанием реальности мира и событий человеческой жизни» [5].
Cогласно учению апостола Павла, всем людям Бог дал нравственный закон, написанный в их сердцах, по которому они и будут судимы: дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли и… в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа (Рим. 2, 15–16); совесть — это оценка человеком своего поступка, одобряемая нравственным чувством: Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль... за братьев моих (Рим. 9, 1–3), похвала наша сия есть свидетельство совести нашей, что мы в простоте и богоугодной искренности... жили в мире, особенно же у вас (2 Кор. 1, 12), мы имеем добрую совесть, потому что во всем желаем вести себя честно (13:18), исам подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми (Деян. 24:16); повиноваться властям необходимо не только из страха наказания, но и по совести (Рим. 13, 5); а приступать к Богу нужно сискренним сердцем, с полною верою, кроплением очистив сердца от порочной совести... (Евр. 10, 22).
Существуют грехи, который оставляют в сердце людей, сожженных в совести своей (1Тим 4:2),неизгладимый след на всю жизнь, — предупреждает апостол Павел. Человек не в состоянии самостоятельно успокоить муки совести: cим Дух Святый показывает, что еще не открыт путь во святилище (Евр 9:9). Только с Божьей помощью человек может очистить себя, только Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному! (Евр 9:14).
Ап. Петр напоминает христианам о необходимость хранить чистоту совесть, дабы тем, за что злословят вас, как злодеев, были постыжены порицающие ваше доброе житие во Христе (1 Пет. 3:16). Он заповедует священнослужителям иметь таинство веры в чистой совести (1 Тим. 3:9).
«Таким образом, в Священном Писании Нового Завета понятие совести раскрывается в двух главных аспектах. Во-первых, совесть — это фундаментальная этическая структура, которая определяет собой весь внутренний строй личности, вступившей в новую жизнь во Христе. Во-вторых, совесть есть некая специфическая способность нравственного суждения, с помощью которой человек в каждом конкретном случае определяет, что делать и как поступать» [5].
«В святоотеческой традиции мы не находим особых, больших сочинений о совести... Хотя, безусловно, отцы и учителя христианской церкви описывали различным образом то, как совесть сопровождает человека на всех путях его жизни. У Иоанна Златоуста много рассуждений о совести в его беседах, в толкованиях псалмов и в послании к Олимпиаде… В западной отеческой литературе учение о совести встречается прежде всего у св. Амвросия Медиоланского» [7].
Преп. Варсонуфий и Иоанн Пророк, предупреждают что «где только возможно, должно сохранять совесть других» и «должно сберегать совесть других от соблазна» [8, с. 55], т. е. главная функция совести — следить за тем, чтобы не навредить ближнему.
Теорию совести попытался сформулировать преп. Авва Дорофей в специальной главе, посвященной этому вопросу в своем сборнике душеполезных поучений. «Когда Бог сотворил человека, — пишет преп. Авва Дорофей, — то Он всеял в него нечто Божественное, как бы некоторый помысл, имеющий в себе, подобно искре, и свет и теплоту; помысл, который просвещает ум и показывает ему, что доброе, и что злое: сие называется совестью, а она есть естественный закон… Хранение совести многоразлично: ибо человек должен сохранять её в отношении к Богу, к ближнему и к вещам. В отношении к Богу хранит совесть тот, кто не пренебрегает Его заповедями и даже в том, чего не видят люди и чего никто не требует от нас, он хранит совесть свою к Богу в тайне… хранение совести в отношении к ближнему требует, чтобы не делать отнюдь ничего такого, что, как мы знаем, оскорбляет или соблазняет ближнего делом, или словом, или видом, или взором… А хранение совести в отношении к вещам состоит в том, чтобы не обращаться небрежно с какою-либо вещию…» [9].
Преп. Иоанн Лествичник, утверждает, совесть есть слово и обличение ангела-хранителя, неподкупный судья, управитель, угрызающий и ведущий к покаянию. В «Точном изложении православной веры» преп. Иоанн определяет совесть как «закон ума нашего» [10].
Приведем несколько святоотеческих мыслей о совести:
— «Нельзя без облака пролиться дождю: а без доброй совести угодить Богу»(преп. Марк Подвижник);
— «закон ума моего, то есть совесть» (преп. Иоанн Дамаскин);
— «Учитель истинный есть совесть, которой слушающийся пребывает непреткновенен» (авва Фалассий);
— «Тем-то и отличаемся мы от бессловесных, что человеколюбивый Бог возвеличил нас разумом и в природу нашу вложил познание добра и зла... У нас есть достаточное руководство — совесть, и невозможно чтобы кто-нибудь лишен был ее помощи» (свт. Иоанн Златоуст);
— «Когда Бог сотворил человека, то Он всеял в него нечто Божественное, как бы некоторый помысл, имеющий в себе, подобно искре, и свет, и теплоту; помысл, который просвещает ум и показывает ему, что доброе, и что злое: сие называется совестию.».. (авва Дорофей).
— «Совесть же, будучи …очищена, изгоняет из внутрь всякую тьму, подобно свету... А по изгнании тьмы, совесть, при непрерывно продолжающемся истинном трезвении, снова показывает то, что было забыто, или что скрывалось не будучи сознаваемо» (преп. Филофей Синайский) [Цит. по 7].
Некоторые работы о совести более близких к нам по времени богословов приводит современный ученый Ю. М. Зенько: «Янышев И. Л. «Православно-христианское учение о нравственности» /М.: Универс. тип., 1906/, Стеллецкий Н. С. «Опыт нравственного православного богословия в апологетическом освещении» /Харьков, 1914; гл. X: Совесть/, Богословский Н. «Библейское учение о совести» /Православный собеседник. 1903, № 10/, «Совесть, как голос Верховной Правды /Вера и разум. 1910, № 17/ и «Учение о совести» /Православный собеседник. 1900, № 9/, Лепорский А. И. «Учение св. Иоанна Златоуста о совести /Христианское чтение. 1898, № 1/, Кашменский С. «Систематический свод учения св. отцов церкви о душе человеческой» /Вятка, 1860; ч. 2, парагр. 82–83, 115–136/, Питирим митр. «Тело, душа, совесть» /Человек. 1990, № 1/» [7].
Несмотря на то, что слово «совесть» в современном русском языке является заимствованием из старославянского языка, в котором оно, в свою очередь, «является словообразовательной калькой греческого syneidēsis» [11], в отличие от античных авторов, делавших акцент на толковании совести как «стыда перед собой», в славянском слове «совесть» корень «весть» вместе с частицей «со» указывает на «со-общение» и «со-действие», что явно свидетельствует о понимании того, что человеческая совесть изначально действовала не одна.
Так полный церковно-славянский словарь прот. Григория Дьяченко сообщает, что «совесть — мысль, помышление; голос Божий, показывающий ведение (отсюда со-весть) воли Божией относительно того, что должно и чего не должно делать человеку, как разумному нравственному существу» [12, с. 629].
Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля определяет совесть как «нравственное сознание, нравственное чутье или чувство в человеке; внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла; невольная любовь к добру и к истине; прирожденная правда, в различной степени развития» [13]. В качестве одного из примеров употребления термина в словаре, приводится пословица: «Добрая совесть — глаз Божий (глас Божий)» [Там же].
«Интересен этимологический разбор слова совесть. Слово «совесть» (греч. συνειδησις, лат. conscientia, франц. conscience, немец. Gewissen — от глаголов οιδα, scio и wissen) во всех европейских языках, древних и новых, слагается из общей приставки со (συν, con и ge), указывающей на совместность действия, и корня от глагола, означающего понятие ведения или знания... Поэтому слово совесть в буквальном переводе, по своей общей и основной психологической форме, означает ни что иное, как сознание. Тесная связь совести с явлениями сознания усматривается и в том, что во многих языках (напр. греческом, латинском, французском и др.) употребляется одно и то же слово, как для обозначения сознания, так и для обозначения совести. Но с другой стороны, существование в некоторых языках (напр. в русском и немецком) особого названия для совести, в отличие от сознания вообще, указывает, что эти понятия ни в коем случае не совпадают друг с другом» [7].
Кратко рассмотрев историю термина совесть в античной и христианской письменности, можно сделать следующие выводы: трактовка термина «совесть» изменялась на протяжении тысячелетий, но совесть, как этическая категория, была и остается важнейшей составляющей духовной жизни человека, играющей первостепенную роль в осмыслении им не только самого себя, но и своих взаимоотношений с ближними. В христианстве совесть рассматривается как важнейшая этическая категория, как голос Божий в душе человека, помогающий верующему исполнить волю Божию и достойно прожить жизнь.
Хотелось бы закончить наши рассуждения об истории термина «совесть» словами известного современного духовника, о. Иоанна Крестьянкина: «Совесть — дело деликатное, и, если она тревожит, к ней прислушаться надо, ведь она отступит в противном случае, и не будет самого верного контролера в жизни нашей» [14, с. 345] и выдающегося русского религиозного философа Ивана Ильина: «Отход современного человека от христианской совести чреват величайшими опасностями и бедами… чем скорее и глубже человечество постигнет природу переживаемого им духовного кризиса, чем яснее оно поймет, что без совести на земле невозможна ни культура, ни жизнь, тем более бед и страданий будет предотвращено» [15].
Литература:
1. Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001. http://iph.ras.ru/elib/2782.html
2. Ринекер Ф., Майер Г. Библейская Энциклопедия Брокгауза. М.: Российское Библейское Общество, 1999. — 1095 с.
3. Рукавишникова М. В. Совесть как многогранный феномен. Этимологический и лексический анализ. Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Серия Социальные науки, 2009, № 2 (14), с. 121–126. http://www.unn.ru/pages/issues/vestnik_soc/99990201_West_soc_2009_2(14)/20.pdf
4. Стефан Домусчи, иерей. Феномен совести в православном богословии и русской религиозно-философской традиции. Автореф. дисс. кандидат богословия. Сергиев Посад, 2012. http://www.mpda.ru/site_pub/1052238.html
5. Платон (Игумнов), архим. Православное нравственное богословие http://lib.eparhia-saratov.ru/books/09i/igumnov/igumnov1/39.html
6. Олесницкий М. Нравственное богословие, 4-е издание, С-Петербург 1907. http://www.holytrinitymission.org/books/russian/nravstvennoe_bogoslovie.htm#_Toc522759786
7. Зенько Ю. М. Электронный словарь по христианской антропологии и психологии. http://www.xpa-spb.ru/slov/2–17.html
8. Преподобных отцов Варсонофия и Иоанна руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников. М., «Правило веры», 1995. — 561 с.
9. Преп. Авва Дорофей. Душеполезные поучения. http://lib.pravmir.ru/library/readbook/1438#part_17655
10. Св. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. М., 1992. http://www.orthlib.ru/John_of_Damascus/vera.html
11. Шанский Н. М. Школьный этимологический словарь русского языка. Происхождение слов/ Н. М. Шанский, Т. А. Боброва. М.: Дрофа, 2004. — 398 с. http://slovari.yandex.ru/~книги/Этимологический %20словарь/
12. Григорий Дьяченко, прот. Полный церковно-славянский словарь. М. «Отчий дом», 2002. — 1168 с.
13. Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля. http://slovardalya.ru/description/sovest/38331
14. Иоанн Крестьянкин, архим. Письма. Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь. 2006. — 511 с.
15. Ильин И. А. Путь духовного обновления. — Он же. Путь к очевидности. М., 1993. http://modernlib.ru/books/ivan_ilin/put_duhovnogo_obnovleniya/read/
