Аллюзия (от латинского “шутка”, “намёк”) — в художественной литературе одна из стилистических фигур: намек на историческое событие или литературное произведение, которые предполагаются общеизвестными [1, с.161].
Истоки появления термина «аллюзия» сводятся к преданиям старины. Среда обитания и мировоззрение человека в первобытно-общинном строе явились причиной мифологического восприятия и осознания мира. Человечество в определенный период своего исторического развития было беспомощно перед космическими и природными явлениями. В результате, люди обожествляли и поклонялись природным явлениям, небесным светилам и т. п. Они стали воспеваться, восхваляться в легендах, притчах, преданиях, песнях. Этот процесс начал определять сознание и форму мышления. В итоге воспевание поклонения космосу и природе начало занимать свое место и в художественном осознании. В результате, в художественном осознании они имели место как мифологический образ. И в то же время мифологический образ является одним из основных предпосылок появления аллюзии.
Литературная аллюзия межтекстовых связей — это прием, заключающийся в том, что он «намекает» на некое событие, бывшее в действительности либо вымышленное. Аллюзия также может функционировать как средство «расширенного переноса свойств и качеств мифологических, библейских, литературных, исторических персонажей и событий на те, о которых идет речь в данном высказывании», в таком случае «аллюзия не восстанавливает хорошо известный образ, а извлекает из него дополнительную информацию» [2, С.110].
В нашей статье пойдет речь о таких аллюзиях как Иуда, Мазепа, Христос, крест, Пегас, Парнас, использованных в поэзии А. С. Пушкина.
Поэма «Полтава» А. С. Пушкина, занимает особое место в истории русской литературы. В поэме автор стремится точно воссоздать бурную эпоху прошлого, раскрыть исторический смысл событий, поэтическим пафосом восславлены единство и территориальная целостность великой России. Полтавская битва явилась решающей битвой в завоевании и сохранении независимости России. Пушкин не мог не думать, не писать о таких важных исторических событиях и поворотах в судьбе России. Поэма рассказана на очень высоком пафосном уровне. Каждый поэтический образ, персонаж и даже аллюзии определяют художественный пафос мысли поэта. Например:
Донос оставя без вниманья,
Сам царь Иуду утешал
И злобу шумом наказанья
Смирить надолго обещал! [4]
В отрывке приведена аллюзия Иуда[*]. Иуда сравнивается с украинским гетманом Мазепой**. Это сравнительная аллюзия. История Иуды и Мазепы общеизвестны.
В поэме судьба Мазепы трагична, то есть за свое предательство он лишается навсегда своей Родины, вынужден скитаться на чужбине. Именно этот момент Пушкин описывает как трагический, с ненавистью в сердце он проклинает Мазепу. В первом отрывке он сравнивается с Иудой, предполагая, что он двуличный, предаст Родину. А когда Мазепа уже совершил предательство, он не сравнивает, а ставит его рядом с Иудой и обращается к сравнительной аллюзии.
И где ж Мазепа? Где ж злодей?
Куда бежал Иуда в страхе?
Зачем король не меж гостей?
Зачем изменник не на плахе? [4, С.536]
В первой строке поэт еще называет его своим именем, называет злодеем. Во второй строке усиливая свою ненависть и гнев, вместо настоящего имени применяет нарицательное имя — аллюзию — Иуда. Как будто поэт брезгует даже называть его своим именем и приводит его противоположное имя. Поэт сопоставляет Мазепу именно с Иудой. Пушкин на примере аллюзии срывает маску лицемерия с изменника, не обойдя вниманием и его сообщника — короля Карла. «Почему король не среди гостей?», как положено королям, этими словами он гневно выражает его предательство и поражение. Поэт, не сдержав своей ненависти, опять возвращается к Мазепе и выносит свой приговор: «Зачем изменник не на плахе?». Он сожалеет, что голова изменника не на плахе. По мнению поэта, голова изменника Родины должна быть на плахе. Это ненависть к изменникам Родины выливается у Пушкина в проклятье.
Только просвещенный в христианских религиозных представлениях может через семантическое значение слова «Иуда» понять, какие черты характера Мазепы хотел выразить автор через художественный прием — аллюзию.
Аллюзивное слово выступает в качестве знака ситуационной модели, с которой посредством ассоциаций соотносится текст, содержащий аллюзию [6]. Таким образом, происходит взаимодействие между литературно-художествен-ными произведениями, которое называют аллюзивным процессом.
Рассмотренные с мифологической и исторической точки действия Мазепы и Иуды тождественны. Деяния обоих — предательство. Иуда предал своего пророка — Иисуса Христа, Мазепа же — своего царя Петра I.
Поэт в отрывке оставляет без должного внимания письмо Кочубея о предательских деяниях Мазепы. Петр I, не веря доносу, защищает, утешает предателя. Поэт мог сказать, что он утешил и даже удовлетворил мечты Мазепы. Но он утешил Иуду иэтимсмог идеально передать свою мысль, свое отношение к Мазепе. Иуда отказался от своего пророка Иисуса и встал на путь измены; из этого ничего хорошего не выйдет, он продает и свою веру. Эта же мысль должна была относиться и к Мазепе. Поэт достигает этого, заменив «Мазепу» аллюзией «Иуда».
Поэт также напоминает, что царь Петр I не обращает внимания на процесс развития событий. Царя не предупредили о коварстве и предательстве Мазепы. Наоборот, Кочубей, который хотел отомстить предателю, изменнику Мазепе, становится без вины виноватым.
Кочубей заточен в башне. На следующее утро должна состояться казнь. Он мыслит об ужасной казни. Вся его жизнь проходит перед его глазами. Он вспоминает свою Полтаву, семью, друзей, песни, что пела ему его дочь, свою мирную, богатую жизнь, свой старый дом, где он родился и все это он добровольно бросил, но ради чего?
Но ключ в заржавом
Замке гремит — и, пробужден,
Несчастный думает: вот он!
Вот на пути моем кровавом
Мой вождь под знаменем креста,
Грехов могущий разрешитель,
Духовной скорби врач, служитель
За нас распятого Христа,
Его святую кровь и тело
Принесший мне, да укреплюсь,
Да приступлю ко смерти смело
И жизни вечной приобщусь!
«Мой вождь под знаменем креста…». Кого же подразумевал Кочубей под вождем со знаменем креста, да еще и прощающий грехи? Из Христианской религии известно, что родится мессианский царь и спасет людей от их грехов. Эквивалентом значения искупления грехов является слово «Иисус» (греческая передача еврейского личного имени Йешу), что означает «спасение», «бог помощь» или же греческое «мессия» [5] (Матф. 1, 21). Иисуса также называют «царем», которому дана «всякая власть на небе и на земле» [5, с.332] (Матф. 28.18). Царь — значит и вождь, который повел людей за собой, проповедуя свое учение и творя чудеса.
Христос, добровольно приняв страдания и смерть, как бы выкупил собою людей из плена и рабства у сил зла. Иисус сам несет на себе крест до места казни, на гору Голгофу, где его должны распять. По утверждению церкви, крест символизирует мученическую смерть Христа, распятого на кресте в 30 г. н. э. Отсюда и пошло изречение «нести на себе крест», т. е. нести на себе грехи людей, отвечать за взятые на себя грехи перед Богом. В последующем крест стал неотъемлемой частью, связанной с именем Христа, на знаменах христиан стал изображаться крест.
Укрепиться «…его святой кровью и телом», умереть не страшась и приобщиться к вечной жизни желает Кочубей. Что же стоит за этим желанием Кочубея? Жизнь Иисуса согласно Евангелию от Луки гласит: «… и взяв хлеб, возблагодарив, преломил и дал им, говоря: это есть тело мое, за вас отдаваемое. Делайте это в воспоминание о Мне (19). Также и чашу после вечери, говоря: эта чаша есть новый завет в крови моей, за вас изливаемой (20)». Иисус в кругу своих двенадцати апостолов тайно справляет обряд пасхального ужина, во время которого предсказывает, что один из его учеников предаст его. Затем подает ученикам хлеб и вино, мистически претворяя их в своё тело и кровь, т. е. люди должны быть спасены не только через веру в него, Иисус должен войти в них, быть в них, быть с ними (через хлеб и вино быть в них-М.Н.). Здесь, употребив хлеб и вино, Кочубей подкрепляет и подтверждает свою веру в Иисуса Христа еще раз. «… И жизни вечной приобщусь!». «Ибо так возлюбил Бог мир, что дал Сына Единородного, дабы всякий, верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» [5, С. 42].(Иоанн, 3,16). Каждый, поверивший в Сына Божьего, в последующем имеет вечную жизнь.
Ключевым фактом, который следует понять в отношении Христа, является то, что он умер за людей, за человечество. Да, безгрешный Иисус добровольно отдал себя в руки властей и умер на деревянном кресте.
Пушкин мастерски нарисовал думы невинного Кочубея о приобщении к вечной жизни. Очень ярко изображены его предсмертные воспоминания, любовь к жизни, к родимой стороне, где он родился. Человек переходит из существующего мира в вечный мир, умирает с гордостью, зная, что он честно прожил жизнь, не свернул с правильного пути. Это чувство гордости придает Кочубею особый дух и настроение. Есть выражение «Если умирать, так с песней». Романтические думы Кочубея это его предсмертная песня. В выразительности этой песни аллюзии играют особую роль.
Пегас и Парнас считаются любимыми аллюзиями А. С. Пушкина. Поэт в стихотворении «Дяде, назвавшему сочинителя братом», написанной в 1816 году, использовал эти аллюзии:
Я не совсем еще рассудок потерял
От рифм бахических, шатаясь на Пегасе,
Я не забыл себя, хоть рад, хотя не рад.
Нет, нет- вы мне совсем не брат;
Вы дядя мне и на Парнасе.
В своем творчестве поэт прыгая, перелетая с одной рифмы на другую, не потерял рассудка. Он пишет, что хоть и устал, шатается его конь Пегас, он все равно будет перепрыгивать, перелетать от одной рифмы к другой, но все равно найдет нужную рифму. «Хоть рад, хоть и не рад, я не забыл, не потерял себя. Вы мне совсем не брат. Если даже я вас встречу на Парнасе, вы мне дядя». Аллюзии «Парнас» и «Пегас» Пушкин использовал для игнорирования какой-то личности, которая хотела быть близка к поэту, чуть ли не требуя от него родства и даже претендующая на равенство с ним. Эти две аллюзии применены для того, чтобы обосновать и усилить отрицательное отношение поэта к «дяде». Пушкин своим сильным пафосом и поэтическим даром доказал, что лицо, пытающееся быть ему братом, таковыми не являются даже если он встретит его на Парнасе, где собираются боги искусства, поэзии, науки, музыки. Он останется для него незнакомым, далеким дядей.
Пегас — крылатый конь из греческой мифологии. Он возносится на Олимп и доставляет молнии и громы Зевсу [3, с.430]. Поэт говорит, что прыгая от одной рифмы к другой на крылатом коне Пегасе, не потерял еще рассудка. Парнас — по греческой мифологии — горный массив, место обитания Аполлона — бога солнца, света, искусства и муз — богинь поэзии, искусства и науки. Парнас является местом, где обитают люди искусства, литературы, науки, музыки и т.д [3, с.432].
Аллюзия, таким образом, предстает как заимствование некоего элемента из инородного текста, служащее отсылкой к тексту-источнику, являющееся знаком ситуации, функционирующее как средство для отождествления определенных фиксированных характеристик. Аллюзия также является интертекстом, элементом существующего текста, включаемым в создаваемый текст. В то же время интертекстуальность, в первую очередь, объясняет саму возможность взаимопроникновения текстов, факт существования их в объединенном пространстве в виде единого текста, который представляет собой вся человеческая культура.
Исходя из вышесказанного, можно прийти к выводу, что А. С. Пушкин, использовал свой великий талант и свое мастерство с целью выразить свои мысли и поэтические чувства в аллюзии, что привело к созданию неповторимых, изумительных по своей поэтической глубине и художественному совершенству образов.
Литература:
1. Краткая литературная энциклопедия. –М.: т. 1. –С.161.
2. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. –М.: Наука, 1981. –С.110.
3. Мифологический словарь. –М.:1991. –С.430–432.
4. Пушкин А. С., Избранные сочинения в 2-х томах. –М.:,1978. Т. 1. –С.536; 116.
5. Новый Завет. –Chicago, IL,1992. — 332 с.
6. Христенко И. С. К истории термина “аллюзия” // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 1992. вып. 6. –С. 42.
[*] Иуда - в христианстве апостол, предавший Иисуса Христа. Евангельское повествование сообщает, что Иуда пошел к «первосвященникам» и предложил свои услуги: «Что вы дадите мне, и я вам предам его?». Назначена цена – тридцать серебренников. Иуда ведет толпу, посланную схватить Христа, на известное ему место к востоку от Иерусалима, и помогает своим поцелуем быстро опознать Христа в ночной темноте. После предательства Иуда узнает, что Иисус Христос осужден судом синдериона и приговорен к казни. Он в раскаянии возвращает своим нанимателям тридцать серебренников со словами : «Согрешил я, предав Кровь невинную» (Матф. 27, 4).
** Мазепа – герой исторической поэмы А.С.Пушкина «Полтава». Из истории России известно, что украинский гетман Мазепа пошел против Петра I, предал его и перешел на сторону короля Швеции Карла XII. Если Мазепа встанет на его (Карла) сторону и поможет в битве с Петром I, Карл XII пообещал ему за это трон независимой державы – Украины. Мазепа предал своего царя, свой народ, свою отчизну за власть, богатство. Но битва под Полтавой решилась в пользу Петра I. После разгрома шведских войск Карл со своей свитой и Мазепой бежали в Турцию. В поэме Мазепа оговаривает и доносит на своего старого друга Кочубея царю Петру I. Кочубей казнен, пролита невинная кровь.
