Введение. Тревожные и депрессивные расстройства остаются одними из наиболее распространённых и социально значимых проблем психического здоровья, характеризуясь высокой коморбидностью, хроническим течением и частыми рецидивами [3]. Несмотря на доказанную эффективность когнитивно-поведенческой терапии (КПТ) и её продвинутых форм, проблема терапевтической резистентности требует поиска подходов, способных работать с более глубинными структурами личности [10]. Схема-терапия Джеффри Янга, фокусирующаяся на ранних дезадаптивных схемах и дисфункциональных режимах, предлагает такую возможность [13]. Однако её экспериенциальный компонент, направленный на эмоциональную проработку, может быть ограничен для клиентов с интенсивными, трудно вербализуемыми переживаниями.

Арт-терапия, использующая визуально-символический язык, предоставляет уникальный канал для выражения, контейнирования и трансформации неосознаваемого аффективного материала [8]. Таким образом, возникает научно обоснованная потребность в интеграции методологического инструментария этих двух подходов для создания более целостного и эффективного терапевтического вмешательства.

Цель исследования — теоретическое обоснование и проектирование модели интеграции арт-терапевтических методов в схема-терапевтический подход для коррекции дисфункциональных режимов у клиентов с ТДР.

Материалы и методы. В исследовании применялись следующие методы теоретического уровня: системный анализ научной литературы по схема-терапии, арт-терапии и терапии ТДР; сравнительный анализ концептуальных оснований и техник двух подходов; синтез и теоретическое моделирование для создания структурной интегративной схемы.

Теоретические основания интеграции. Концептуальная совместимость схема-терапии и арт-терапии создаёт прочный фундамент для их интеграции. Оба подхода:

1. Работают с глубинными, часто доречевыми структурами личности (ранние дезадаптивные схемы/режимы и бессознательные конфликты/образы).
2. Признают центральную роль эмоционального, а не только интеллектуального, переживания и проработки в терапевтическом изменении.
3. Активно используют методы визуализации и диалога (техники воображения в схема-терапии и создание визуальных образов в арт-терапии) [4].
4. Механизмы лечебного действия арт-терапии — проекция, контейнирование аффекта, символическая трансформация и активация правополушарного, образного мышления — идеально дополняют задачи экспериенциального блока схема-терапии, направленного на удовлетворение неудовлетворённых детских потребностей [9].

Предлагаемая модель интеграции. На основе проведённого анализа разработана модель, в которой арт-терапевтические техники системно встраиваются в этапы работы с режимами.

1. Этап диагностики и идентификации режимов. Для визуализации и наглядного представления внутренних «частей» применяются техники «Карта внутренних режимов» (серия рисунков или фигур из глины, олицетворяющих разные состояния) или создание «Маски режима». Это позволяет клиенту и терапевту объективировать и назвать режимы, особенно те, что плохо осознаются вербально.
2. Экспериенциальный этап работы с детскими режимами (например, «Запуганный ребёнок»). Арт-методы становятся безопасным «мостиком» к уязвимости. Через рисование «Места безопасности», лепку образа «Идеального заботливого родителя» или создание ресурсного коллажа клиент может выразить непереносимые чувства страха, одиночества и получить их символическое принятие и утешение.
3. Этап конфронтации с дисфункциональными родительскими режимами (например, «Карающий родитель»). Создание визуального образа критикующей части (скульптура, агрессивный рисунок) позволяет её экстернализировать и дистанцироваться от неё. Последующая трансформация этого образа (изменение рисунка, «переделывание» фигуры) символически закрепляет новый, более здоровый внутренний диалог.
4. Этап укрепления режима «Здорового взрослого». Арт-задания направлены на консолидацию ресурсов: создание образа «Внутреннего мудреца» или «Дерева силы», коллажа жизненных целей и ценностей. Это способствует формированию устойчивой, адаптивной части личности.

Результаты и обсуждение. В результате исследования предложена детализированная модель методической интеграции, представляющая собой протокол последовательного применения арт-техник в контексте схема-терапии. Данная модель позволяет:

— Преодолеть ограничения вербальных методов в доступе к травматичному и дословесному опыту.

— Усилить и сделать более безопасным эмоциональный, экспериенциальный компонент терапии, что критически важно для проработки детских режимов.

— Обеспечить многоканальность терапевтического воздействия, задействуя когнитивную, эмоциональную и сенсорно-образную сферы.

— Разработанные принципы и техники носят прикладной характер и могут быть адаптированы в практике психологов и психотерапевтов.

Заключение. Проведённый теоретический анализ подтверждает высокий потенциал интеграции методов арт-терапии в схема-терапевтический подход для коррекции дисфункциональных режимов при ТДР. Предложенная модель основывается на концептуальной совместимости подходов и направлена на повышение глубины и устойчивости терапевтических изменений. Ключевым направлением дальнейшей работы является эмпирическая апробация данной модели в рамках контролируемых исследований для оценки её конкретной эффективности, механизмов действия и сравнительных преимуществ.

Литература:

1. Abbing A., Ponstein A., van Hooren S., de Sonneville L., Smeijsters H. The effectiveness of art therapy for anxiety in adults: A systematic review // PLOS ONE. 2018. Vol. 13, № 12. P. e0208716.

2. Arntz A., Jacob G. Schema Therapy in Practice: An Introductory Guide to the Schema Mode Approach. Chichester: Wiley-Blackwell, 2013. 264 p.
3. Bamelis L. L. M., Evers S. M. A. A., Spinhoven P., Arntz A. Results of a multicenter randomized controlled trial of the clinical effectiveness of schema therapy for personality disorders // American Journal of Psychiatry. 2014. Vol. 171, № 3. P. 305–322.
4. Бек Дж. С. Когнитивно-поведенческая терапия: полное руководство. М.: Вильямс, 2018. 496 с.
5. Bosman J. T., Bood Z. M., Scherer-Rath M., et al. The effects of art therapy on anxiety, depression, and quality of life in adults with cancer: a systematic review // Supportive Care in Cancer. 2020. Vol. 29. P. 6859–6869.
6. Деулин Д. В., Петров В. Е. Арт-терапия в формате стресс-преодолевающего поведения в условиях организации творческой работы студентов // Экстремальная психология и безопасность личности. 2024. Т. 1, № 1. С. 26–33.
7. Joschko R., Roll S., Langhorst J., et al. Active Visual Art Therapy and Health Outcomes: A Systematic Review and Meta-Analysis // JAMA Network Open. 2024. Vol. 7, № 9. P. e2428709.
8. Копытин А. И. Арт-терапия: новые горизонты. М.: Когито-Центр, 2006. 195 с.
9. Копытин А. И. Психодиагностика в арт-терапии. СПб.: Речь, 2014. 336 с.
10. Malogiannis I. A., Arntz A., Spyropoulou A., et al. Schema therapy for patients with chronic depression: A randomized controlled trial // Behaviour Research and Therapy. 2014. Vol. 57. P. 86–91.
11. Peeters N., van Passel B., Krans J. The effectiveness of schema therapy for patients with anxiety disorders, OCD, or PTSD: A systematic review and research agenda // British Journal of Clinical Psychology. 2022. Vol. 61, № 3. P. 579–597.
12. Rubin J. A. Approaches to Art Therapy: Theory and Technique. 3rd ed. New York: Routledge, 2016. 486 p.
13. Холмогорова А. Б. Схема-терапия Дж. Янга — один из наиболее эффективных методов помощи пациентам с пограничным расстройством личности // Консультативная психология и психотерапия. 2014. № 2. С. 78–87.
14. Янг Дж., Клоско Дж., Вейшaар М. Схема-терапия. Практическое руководство. М.: Диалектика, 2021. 480 с.