Лингвокультурные типажи являются значимым инструментом описания культурных представлений, закрепленных в языке, художественных текстах и социальных практиках. Особое место среди них занимает типаж «злой свекрови», устойчиво существующий в китайском культурном сознании и активно репрезентируемый в современных кинематографических произведениях. В основе его формирования лежит конфуцианская иерархическая модель семьи, в которой старшая женщина по линии мужа обладает значительным авторитетом и правом контроля. На материале сериала «Сказка о розе» (2024) данный типаж раскрывается через совокупность понятийных, поведенческих, ценностных и речевых признаков, позволяющих рассматривать его как сложное культурно обусловленное явление.

В китайском языке роль свекрови фиксируется несколькими лексемами, каждая из которых отражает определённый аспект её образа. Наиболее распространенное слово 婆婆 обозначает не только «мать мужа», но и в широком диалектном употреблении — пожилую женщину или даже начальника, что указывает на устойчивые ассоциации между возрастом, властью и правом контроля. Формальное слово 婆母 подчеркивает официальный, дистанцированный характер отношений между невесткой и свекровью. Иероглиф 娘娘, исторически связанный с императорским дискурсом, содержит дополнительные оттенки сакральности и недоступности; его использование в бытовом значении «свекровь» усиливает восприятие старшей женщины как почти недосягаемой фигуры, требующей абсолютного подчинения. Региональные названия 家娘 и 家婆 закрепляют образ свекрови как «хозяйки дома», управительницы семейного пространства, что в полной мере проявляется и в современных дискурсивных практиках.

В целом лексико-семантическая система демонстрирует комплекс ключевых культурных представлений: свекровь — это фигура власти, хозяйка территории, опытная, возрастная женщина, обладающая правом контроля над младшими членами семьи. В сериале эти значения получают речевое и поведенческое воплощение, позволяя проследить переход от абстрактного культурного концепта к конкретному художественному типажу.

Визуальный образ свекрови в сериале строится вокруг мотивов усталости, обременённости бытом и жизненными трудностями. Её речь подтверждает это: когда мать невестки предполагает, что она выглядит моложе, свекровь отвечает иронично: «Вы выглядите моложе меня, я в последнее время так устала — всё лицо в морщинах» . Эта реплика сопровождается преувеличением («гораздо моложе меня»), что создаёт эффект самоиронии, но одновременно подчеркивает представление о себе как о человеке, чья жизнь полностью посвящена семье и тяжелому труду. Простота и однообразие одежды: отсутствие украшений, практичность материалов — визуально поддерживают идею ограниченности личных интересов и сосредоточенности на выполнении обязанностей.

Социальная роль свекрови в сериале выражена через постоянную апелляцию к трудовым усилиям, чаще всего собственным или усилиям сына. Например, раздражаясь на мать невестки, которая учит зятя готовить, свекровь говорит: «Ты и так целыми днями работаешь, ещё и готовить для неё должен?» (一天到晚 — «целыми днями»). Эта формула встречается неоднократно и служит для оправдания её вмешательства в бытовую сферу молодых: сын, по её мнению, и без того перегружен, а значит, невестка должна освобождать его от дополнительных обязанностей. Такая логика укрепляет иерархичную модель, согласно которой свекровь является защитницей интересов сына и распорядительницей семейного труда.

Дом в повествовании функционирует как символическая территория власти. Характерно, что свекровь регулярно подчёркивает свою связь с этим пространством через притяжательное местоимение 我 («мой»): «Это дом моего сына!» — утверждает она, тем самым исключая невестку из числа полноправных хозяев и используя инфраструктуру дома как средство давления. Образ «хозяйки территории» напрямую связан с семантикой лексем 家娘 и 家婆, в которых сама морфема 家 («дом») является ключевой.

Особое значение имеет отношение свекрови к родственникам невестки. В одном из эпизодов, комментируя их неожиданное появление, она использует глагол 跑过来了 («прибежали, примчались»), что выражает её подозрительность и приписывание им корысти. Подобные случаи подчеркивают традиционное противопоставление «инсайдеров» и «аутсайдеров» семейного пространства: родственники мужа воспринимаются как «свои», тогда как родня невестки как потенциальная угроза семейной гармонии и экономической стабильности.

Важным компонентом образа является ритуализированная забота, которая в действительности выполняет функцию контроля. Свекровь выражает эмоциональное давление через устойчивые модели: частые восклицания ( «Боже мой!» — 我天哪! ), риторические вопросы ( «Ты разве не должна…?» ), скрытые упрёки, маскированные заботливой интонацией. Так, она говорит невестке: «Сяовэнь разве не велел тебе ждать его дома?» . Конструкция 让你 («велел тебе») указывает на её восприятие сына как законного распорядителя действий жены, а самой невестки как фигуры, чьё поведение должно быть подчинено чужой воле.

Любопытно, что несмотря на жесткость поведения, обращения к свекрови в сериале часто осуществляются с помощью слова 妈 («мама»). Это смягчает внешние проявления дистанции, но одновременно подтверждает высокий статус старшей женщины в семейной иерархии, который закреплён лексически и культурно.

Ценностная система типажа сосредоточена вокруг двух ключевых понятий: денег и иерархии. Беспокойство о расходах появляется в её репликах постоянно: свекровь неодобрительно реагирует на покупки, считая, что молодые «слишком много тратят», «не умеют экономить». Экономия в её глазах является не только практической необходимостью, но и нравственной добродетелью. С точки зрения иерархии, абсолютным центром ценностей выступает сын, его интересы свекровь воспринимает как эквивалент интересам всей семьи. Невестка в такой модели занимает позицию младшего и зависимого члена семьи, чьи потребности подлежат контролю и коррекции.

В заключение следует отметить, что типаж «злой свекрови» в китайской культуре представляет собой многоуровневое ментальное образование, соединяющее лексико-семантические маркеры, культурные сценарии, поведенческие модели и ритуалы коммуникации. На материале сериала «Сказка о розе» образ раскрывается через усталый внешний вид, ограниченность личного пространства, эмоционально насыщенную речь, риторические конструкции, выражающие контроль, и сильную ориентацию на экономию и иерархию. Несмотря на комедийные или ироничные элементы, типаж сохраняет глубокие связи с традиционной конфуцианской картиной мира и отражает напряженные отношения между поколениями в условиях меняющейся социальной реальности.

Литература:

1. Zdic.net // 词语解释:老师 [Электронный ресурс]. 2015. URL: https://www.zdic.net (дата обращения: 22.04.2025–11.05.2025).
2. Сериал: Сказка о розе (2024). Режиссер: Ван Цзюнь.