В статье рассматриваются особенности антропоконнотативной лексики в китайском, русском и чувашском языке. Сделан вывод о том, чтоантропоконнотативная лексика многогранна с внешней и внутренней структуры. Внешняя сторона данного вида лексики охватывает вопрос соматизмов, выражающихся в фразеологизмах, тропах и метафорах в международном масштабе — культуре, сознании и языке. Внутренняя структура антропоконнотативной лексики описывает семантическую и интуитивную стороны восприятия слов, что аналогично внешним аспектам разных культурно-территориальных народностей, стремящихся с полноценному описанию человека и всех аспектов его жизни.
Ключевые слова: антропоконнотативная лексика, русский язык, чувашский язык, китайский язык, интракультурный.
Коннотация как одна из основных частей языковой системы в рамках теоретического исследования художественного текста остается актуальной, ввиду многогранности профессиональной интерпретации и многовариантности применения в не останавливающейся в развитии лингвистической практике. В профессиональных кругах продолжаются дискуссии касаемо ограничений в восприятии понятийной стороны коннотации. Все чаще специалисты сходятся в выводе о том, что коннотация имеет родовые и культурные стороны, определяющие содержание и смысловую основу, вкладываемую в коннотацию.
Функциональность коннотации не ограничивается стилистическими свойствами. Лексика каждого индивидуальна как с грамматической, стилистической, так и семантической. Слово содержит в своей основе объективные и субъективные стороны, включая субъективное отношение субъекта речи, социальный статус, положения в условиях открытого диалога, а также проявляя эмоциональное состояние и отношение к описываемому событию или предмету речи. Дополнительно лексические единицы вызывают интуитивное запоминание, восприятие и употребление, на что параллельно накладывает эффект эмоциональный, культурный, этнический аспект [10, с. 43].
Так, у каждого человека в условиях происхождения, к моменту осознанного и полноценного «говорения» имеется определенный лексический запас, который приобретается изначально в устной форме, передаваемой от взрослых, позже — в письменной. С периода первоначального, социального взаимодействия, ребенок перенимает упорядоченные формы ситуативного употребления устойчивых выражений, фразеологизмов, стилевой лексики, этическо-моральных норм употребления тех или иных слов. Ребенок перенимает дополнительно аллегорические, метафорические, двусмысленные формы применения лексического ряда, что отвечает содержательным вопросам коннотации.
Антропоконнотативная лексика является ответвлением коннотативной теории. Данный вид лексики определяет тематическую принадлежность лексики. «Антропо» произошло от древнегреческого языка, означая «человек», на английском языке звучит, как antopos — человеческое, принадлежащее человеку [8, с. 245]. «Человек», как понятийная единица отражает множественный эффект, объединяя все свойства, относящиеся к человеку. Описываемый лексико-семантический объем «человеческого» включает и охватывает все сферы жизни, свойства и характеристики человека, как центрального объекта с субъективными взглядами. Однако лингвистика более склоняется к человеческой сущности, физическом и ментальном проявлении человека, которому свойственно выражение чувств, мыслей и идей в лексике им употребляемой. Культурный код в рамках лингвистики и филологии определяет лексический подбор и индивидуальное, семантическое наполнение слов и выражений в условиях национально-культурных реалий.
Отсюда стоит перейти к теме межнациональных и межъязыковых пересечений. Взяв за основу антропоконнотативную лексику, тематическое решение является одной из первостепенных задач. Человек, в первую очередь, проявляется в мир эмоционально, вне зависимости от территориального, национального происхождения и культурного воспитания. Культура питает лексику, потому как культура каждой народности мифологизирована, что находит непосредственное отражение в соматическом направлении языка. Соматическая лексика имеет расшифровку в наименовании, где soma произошло от древнегреческого слова «тело», «телесность» [2, с. 356]. Изучение соматической лексики лежит в основе структурно-сопоставительных лингвокультурных и структурно-исторических исследованиях. Так, антропоконнотативная лексика имеет символическую и мифологическую роль всего, что принадлежит человеку. Данный вид лексики имеет свойственные единицы — слова-концепты, которые функционируют в языке путем формирования фразеологического образа, осмысления и восприятия мира, а также предметов, явлений и событий, закрепляющихся в языке в виде известных тропов, фразеологизмах и переносных значениях.
Национально-культурная концептуализация и категоризация мира проявляются в количественной характеристики реалий, характеристиках эмоциональных состояний и межличностных отношениях. Семантические пересечения соматизмов отражены в русском и китайских языках. Русские фразеологические выражения имеют эквиваленты в китайском языке, означая аналогичные состояния разными языковыми, стилистическими единицами. Например, русское выражение «побелел, как снег» имеет схожее фразеологическое выражение «面如土色» — «лицо стало серым, как земля». В данном примере отражено разное сравнительное восприятие, когда в русской культуре белый цвет для человека приобретает смыслы неживого. Земля в русской культуре — мать-кормилица, потому ее коричневый цвет часто имеет лексическое и семантическое пересечение с зеленым цветом, совместно означая плодородие. В Китае же серый оттенок земли имеет неживые свойства, а плодородие означают лишь национально и культурно принятый колор [2, с. 198].
Известное русское выражение «волосы встали дыбом», означающее крайнюю степень испуга и страха имеет китайский эквивалент «毛骨悚然» — «волосы и кости встали дыбом». Русское «скрипеть зубами», в Китае — «скрежетать зубами». Описательные характеристики внешности человека также нашли отражение в обоих языковых культурах. Например, русское описание «кровь с молоком» в адрес человека расценивается в качестве комплимента, означая расцвет сил, наполненность жизненными силами, крепкое здоровье эквивалентно китайскому «虎头燕额» — «голова тигра, лоб ласточки» в значении «сильный, воинственный». Приведенное китайское выражение отражает культуру Китая, имеющего свои стандарты красоты, свойств красоты и здоровья. Русское «сердце кровью обливается», означающее крайнюю степень жалости и сопереживания имеет сходство с китайским выражением «心急如焚» — «сердце, словно объято огнем», а «в душе все перевернулось вверх дном» равно китайскому «心乱如麻» [4, с. 268].
Русский язык имеет фразеологическое сходство с чувашским языком в выражении эмоционального состояния человека, а также экспрессивной, описательной антропоконнотативной лексике. Так, предсмертное состояние описывается в русском как «валится с ног», «на ногах не стоит», «вперед ногами», что схоже с чувашским «аяктан егылу» — «валиться с ноги), «аяк hyз ыу» — «протянуть ноги». В данном примере отражено культурно-семантическое сходство и синонимизация ног как опоры человека в жизненном плане. Выражение эмоции удивление в русском «раскрыть рот» имеет чувашский эквивалент «agzi bir karis acik kalmak» — «раскрыть рот в одну пядь». Сильное желание рассказать информацию в русском языке имеет выражение в русском — «язык чешется», описывая непреодолимое заговорить, что эквивалентно чувашскому «тел кычыга», а русское «болтать без умолку» — в чувашском «челхене преке яр» — «позволять говорить лишнее» [6, с. 135].
Таким образом, антропоконнотативная лексика многогранна с внешней и внутренней структуры. Внешняя сторона данного вида лексики охватывает вопрос соматизмов, выражающихся в фразеологизмах, тропах и метафорах в международном масштабе — культуре, сознании и языке. Внутренняя структура антропоконнотативной лексики описывает семантическую и интуитивную стороны восприятия слов, что аналогично внешним аспектам разных культурно-территориальных народностей, стремящихся с полноценному описанию человека и всех аспектов его жизни.
Литература:
- Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык и культура. — М.: Рус. яз., 2014. — 269 с.
- Гэ Цзиншэнь. Семантические особенности фразеологизмов-соматизмов с компонентом «голова» в современном китайском языке / Гэ Цзиншэнь // Научные ведомости БелГУ. Сер. Гуманитарные науки. — 2015. — № 6(203). — С. 66–69.
- Даль В. И. Пословицы, поговорки и прибаутки русского народа / В. И. Даль. — СПб.: Иванов и Фербер, 2014–560 с.
- Жуков В. П., Жуков А. В. Школьный фразеологический словарь русского языка. — М.: Слово, 2015. — 324 с.
- Зимин В. П., Спирин А. С. Пословицы и поговорки русского народа: Объяснительный словарь. — М., 1996.
- Русский язык как иностранный. Методика обучения русскому языку: учеб. пособие для высш. учеб. заведений / под ред. И. П. Лысаковой. — М.: ВЛАДОС, 2015. —270 с.
- Крысин Л. П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М.: Наука, 2018. — 186 с.
- Лысакова И. П., Матвеева Т. Н., Орлова М. М. Русский язык в ситуация. — М.:СПб., 2018.— 345 с.
- Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: Слово, 2015. — 320 с.
- Харраш Н. И. Коннотативно окрашенная лексика в лингвострановедческом комментарии // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. — М.: Адыгейский государственный университет, 2015. — С. 97–100.
- Gill P. Coloring meaning. — P.: John Benjamins Comoaning, 2018. — 248 p.
- Levinson S. Presumptive meaning. — P.: Alibris, 2020. — 240 p.
