Статья посвящена весьма актуальной проблематике современных научно-методических исследований, характеризующих особенности репрезентации русских прозаических текстов различным категориям обучающихся (на примере текста романа Михаила Елизарова «Библиотекарь»).
Ключевые слова: лингводидактика, лингвокультурология, художественный текст, русская проза.
На современном этапе функционирования лингводидактики одной из актуальных задач является анализ лингвокультурных смыслов, значимых для формирования личности в социуме, и возможных способов их трансляции аудитории, в том числе в учебно-методических целях [4]. Весьма эффективным представляется обращение к популярным прозаическим текстам, которые очевидно могут способствовать формированию столь необходимых современным обучающимся общекультурных и ценностных компетенций посредством оптимального лингвокультурного комментария [2; 3].
Содержательно-концептуальная информация наиболее значима в рамках лингвокультурного подхода к анализу текста, так как в ней содержатся этнокультурные особенности, маркирующие социальную, экономическую, политическую, культурную жизни народа. Ярким примером такого типа современного прозаического текста, на наш взгляд, является роман Михаила Елизарова «Библиотекарь» [1].
Анализируемый текст содержит большое количество лингвокультуремам содержательно-фактологического характера. Так известно, что книги Громова, героя романа, бесследно исчезли «когда политические катастрофы разрушили советскую Родину». Данные слова свидетельствуют о событиях, связанных с определенным историческим периодом в жизни страны. Лексемы, называющие исторические события или содержащие имплицитные отсылки к ним, встречаются на протяжении всего текста.
Слова и словосочетания фронт, зима сорок третьего, добровольцы, ополчение, госпиталь, в мае война завершилась (имеется в виду май 1945 года), фронтовик, представленные в главе, посвященной Лагудову не только свидетельствуют об исторических событиях, связанных с Великой Отечественно войной, но и являются важной частью характеристики героя.
С лингвокультуремами такого типа читатель встречается на протяжении всего романа. Так, главному герою, следующему в Широнино, в русской глубинке попадает на глаза мемориальная доска, в которой перечисляются имена людей, павших в этих краях. Это очень важный лингвокультурный аспект: монументы в память о погибших находятся не только в больших городах, но и в маленьких поселках. Но небрежность, с которой «привинчена» данная табличка, напротив, может свидетельствовать о формальности, а не искренности. В этом случае мы видим автора романа выдающимся мастером деталей.
Лингвокультуремы хрущевская оттепель, конец восьмидесятых , называющие периоды советской эпохи, приводятся автором при описании биографии того или иного героя, с целью репрезентации условий, в которых развивалась личность персонажа.
Девяносто первый год, лихие девяностые, начало девяностых эта лексика частично символизирует начало новой эпохи, в новом обществе. Герой старается не акцентировать на этом внимание, но для любого человека на постсоветском пространстве это значимо и занимает существенное пространство в языковой картине мира.
Многие лингвокультуремы представлены в виде топонимов: ташкентская эвакуация, Саратов, Уфа, Центральная Россия, Белоруссия, Свердловск, Сочи, Дальний Восток, Урал, Алтай, Кавказ, ближнее азиатское зарубежье и другие. Топонимы участвуют в создании образов героев романа, формируют художественное время и пространство, характеризуют национально-культурные особенности советской эпохи и уже современной России. Свердловск, названный так в начале романа, к концу называется Екатеринбургом и «Екатом». Данный факт отражает характерное явление в России, затронувшее смену названий поселков, городов, и целых областей.
Автор вводит в текст топонимы, называющие не только крупные города, но и маленькие станции: Позырев, Лычевец, Колонтайск . Данные города названы Михаилом Елизаровым по дореволюционному образцу «уездными», как будто жизнь в них остановилась еще в конце 19 века и не затронули их «лихие» события 20-го.
Примечательно, что топонимы, называющие места, в которых происходили ключевые события романа, Широнино и Невербино, выдуманы автором.
Застывшую дореволюционную жизнь автор иллюстрирует пейзажными зарисовками города, описывающими не только образ жизни людей, но социально-культурные особенности быта провинциального города, это некий собирательный образ чудом сохранившегося через века «уездного города» (лингвокультуремы лепнина на стенах, широкие парадные,купеческая благость) .
Реалии советского периода также отмечены автором в маленьком городе. Площадь с бронзовым Лениным, броневик, венки и цветы рядом с золотой надписью «1941–1945», постамент с гаубицей — лингвокультуремы, свидетельствующие о фактах советской жизни. Гармоничное сосуществование дореволюционного уклада жизни и советского подчеркивается Михаилом Елизаровым. Несмотря на «классовую вражду», в маленьком городке произошло соединение двух традиций, дореволюционной и купеческой, которые мирно существуют. Это важный культурный феномен России: синтез двух эпох, каждая из которых нашла свое место не только на улицах городов и деревень, но и в культурном коде народа, его традициях и укладе жизни.
Когда главный герой приезжает в мелкий провинциальный город, читатель вместе с ним встречается с целым рядом классических, популярных на постсоветском пространстве эргонимов — названиями магазинов, кафе («Пирожки», «Мороженое», ООО «Ирина», «Продукты», «Соки. Воды», «Сигареты»). Однообразие и незамысловатость названий во многом связаны с социально-культурными особенностями жизни людей в 90-х годах прошлого века.
Важной лингвокультурологической особенностью романа «Библиотекарь» является использование советизмов. Они отражают социально-бытовую действительность народа в тот исторический период. Например, семилетка, заводская многотиражка, целина, колхозы, комсомольцы и пионеры, Ленинка, советская присяга, принудительное лечение в ЛПТ, дефицитные продукты.
Лингвокультуремы семантической группы «Город», обнаруживаются в большом количестве в эпизоде осмотра главным героем квартиры, оставленной в наследство дядей: ЖЭК, панельные пятиэтажки, АТС, хрущевка, подъезд с сидящими около него старухами, затопленный строительный карьер.
Яркий образ «дедка» является типичным: татуированное худое плечо (намек на лагерное прошлое), обматерил (низкий социальный статус). Портрет героя тоже типичен: майка, спортивные, с лампасами штаны, тапки. Все это атрибуты человека конца 20 века, который живет бедно, выпивает. Образ председательницы ЖЭКа также типичен: пухлая, платье в горох, полные икры, покусанные комарами, золотые зубы, похожие на кукурузные зерна, портрет Валерия Леонтьева.
Особую лингвокультурную ценность представляют собой детали, связанные с тематической группой «Обустройство квартиры», например, пластилиновая, с ниткой, пломба, которую срывает председательница ЖЭКа. Ироничное замечание героя о площади квартиры («двухкомнатные угодья») говорит о том, что квартиры в панельной застройке середины 20 века были очень тесными, малогабаритными. Предметами советского и раннего постсоветского быта наполены следующие несколько абзацев: провода для просушки белья с деревянными прищепками на балконе, когда-то модные обои «под кирпич», раздвижной диван, торшер на латунной ноге, этажерка с книгами, платяной ореховый шкаф, умывальник, безопасная бритва, холодильник «Север». Лингвокультуремы, связанные с данным описанием, репрезентируют типичность, стандартизированность быта большинства представителей социума конца 90-х годов.
Таким образом, важно учитывать, что языковые средства репрезентации лингвокультурной информации в текстах современной русской прозы обладают национально-культурной спецификой и играют важную роль в трансляции национального культурного кода.
Литература:
- Елизаров М. Библиотекарь. М., 2008.
- Кулибина Н. В. Текст как ресурс обучения речевому общению на уроках русского языка как иностранного/неродного // Тексты лекций и образцы уроков (для преподавателей русского языка как иностранного). Выпуск 1. М., 2012. С. 206–231.
- Маслова В. А. Когнитивный и коммуникативный аспекты художественного текста. Витебск, 2014.
- Немыка А. А., Пешков А. Н. Современная молодежная среда: специфика речевой коммуникации. // Русистика. 2012. № 4.
