Статья раскрывает необычное литературное открытие в архивах Академии наук России — стихи Моллы Сироджа, поэта XVIII века из Талыша. Автор проводит анализ талышской поэтической традиции, подчеркивая, как Молла Сиродж, творивший на родном талышском языке, становится ключевой фигурой в сохранении культурного наследия. Статья исследует контексты, в которых талышский язык утрачивал свою литературную роль, а также вызовы, с которыми сталкивается современная талышская литература. Настоящее исследование призывает к освещению и сохранению этой уникальной культурной истории, где каждый стих Моллы Сироджа становится не просто строкой, а свидетельством выживания и возрождения талышского народа через могучую силу слова.
Ключевые слова: Молла Сиродж, поэт XVIII века, талышская классическая поэзия, академик Дорн, Молла Али Акбер Захид, Молла Исмаил, Февджил-Фусаха, Ленкорань.
Профессор Б. В. Миллер подтвердил [1], что 12 рубаи, написанные Шейхом Сафи (1254–1334) в Ардебиле, в предгорьях Талышских гор, в то время, когда персидский язык доминировал в восточной литературе, совместимы как с северным диалектом современного талышского, так и с татским языком. К подобному выводу пришли и другие учёные, проводившие исследования на эту тему в более поздние периоды [1] .
В целом, история талышской литературы никогда не подвергалась серьезным научным исследованиям. Однако, опираясь на наши поверхностные наблюдения в этой области, можно сказать, что и после Шейха в более поздние периоды существовали выдающиеся поэты, оставившие образцы поэзии на родном талышском языке. Об одном из таких поэтов, Молле Сиродже, рассказывается в рукописи «Стихи Моллы Исмаила на талышском языке», хранящейся в фонде академика Дорна.
В начале 1960-х годов по инициативе Российского Императорского Географического общества Академии наук России отправлена небольшая группа под руководством академика, выдающегося востоковеда, Б. А. Дорна (1805–1881), в научную экспедицию на Кавказ и южные берега Каспийского моря — Табаристан, Гилан и Талыш. В состав экспедиции входили востоковед, сотрудник Петербургского университета К. Ф. Спасский-Автономов и Г. Б. Мельгунов, сотрудник Дипломатического корпуса Кавказского наместничества, последователь академика Дорна по афганскому языку [2].
Одной из ключевых целей экспедиции было исследование языков этнических групп, проживающих на юге Российской империи. Среди данных групп выделялись талыши, компактно распределенные по обе стороны российско-иранской границы.
Научная экспедиция под руководством академика, хотя провела всего 8 дней в Ленкорани, собрала очень ценные лексические материалы по талышскому языку и литературе. Эти материалы он планировал опубликовать в многотомном научном труде под названием «Материалы для познания иранских диалектов». По этому проекту даже были опубликованы 1-я и 2-я части, посвященные мазандаранскому языку. Однако остальные материалы, включая те, что относятся к талышскому языку и литературе, по неизвестным причинам так и не были опубликованы.
Одним из материалов, полученных в ходе экспедиции, является грамматика талышского языка, составленная впервые в 1854 году в Ленкорани Моллой Алекпером Захидом, одним из талышских интеллектуалов. Рукопись, названная «Гуфтугу-и талеш», хранится в архиве Научной библиотеки имени М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета, а остальные рукописи, в том числе интересующие нас «Стихи Моллы Исмаила на талышском языке» хранятся в фонде академика Б. А. Дорна в Санкт-Петербургском филиале Архива Академии Наук России [4].
Следует отметить, что некоторые исследователи, занимающиеся талышским языком и литературой (в том числе и автор этих строк), путают Моллу Исмаила с одним из известных представителей азербайджанской сатиры XIX века, Мирзой Исмаилом Гасиром (1805–1900). Кстати, некоторые исследователи, не предоставляя доказательств, связывают упомянутую выше рукопись Моллы Али Акбара Захида «Гуфтугу-и талеш» с именами М. И. Гасира, Мир Ибрагим-бека Талышинского и Моллы Асадуллы.
В рукописи автор представляет информацию о себе на персидском языке: «Я, собиратель этих стихов — Ахунд Исмаил Ахунд Молла Гаффар Ланкарани Мунаджджимоф. По просьбе г-на Янарала Саркар-э Муазима, согласно его указу, я, самый младший из слуг, разыскал и написал эту книгу 1 мая 1861 года» [4, с. 20].
Согласно данным, представленным в камеральном описании Ленкораньского района в 1849 году, одним из сыновей Ахунда Моллы Гаффара был 25-летний Молла Исмаил [3].
Что касается «господина Янарала Саркар-е Муазим», то здесь, без сомнения, предполагается Ибрагим-бей Талышинский (1828–1895), который через Кавказское отделение Императорского Географического общества в Тифлисе был знаком с академиком Дорном и оказал ему помощь в составлении русско-талышского словаря и написании грамматики талышского языка.
Рукопись Молла Исмаила состоит из 20 страниц, которая содержит различные четверостишия и два рассказа, написанных на талышском языке. Обычно, под всеми словами, написанными на талышском языке, сравнительно тонким и мелким шрифтом даны их персидские эквиваленты.
Первые страницы рукописи содержат 7 четверостиший, написанных Моллой Сироджом. Автор рукописи Молла Исмаил в конце 4-й страницы по-персидски пишет: «Завершены стихи Моллы Сироджа, древнего талышского поэта Ленкорани».
К сожалению, Молла Исмаил не предоставил информации о личности Моллы Сироджа, возможно, рассчитывая на широкое распространение знаний о древнем поэте, считая, что нет человека, который не знал бы о нем.
Спустя всего 8 лет после Моллы Исмаила, в 1869/70 году, еще один талышский интеллектуал, Сейид Али Борадигахи, также в городе Ленкорань, написал свою рукопись под названием «Джавахирнаме-Талеш», обогатив ее ценными фактами об истории, традициях и культуре региона [7]. Интересно, что, упоминая известные личности, жившие и творившие в разные периоды истории Талыша, такие как Баба Фагани Гилани, Шейх Зульфи Лахичи, Хумам, Хейяти и другие поэты, автор не упомянул имя Моллы Сираджа.
Имя Моллы Сироджа не встречается в объемной рукописи «Поэты Ленкорани» Салмана Мумтаза (1884–1941) [5]. Кстати, Салман Мумтаз, предавший всю свою жизнь сбору и исследованию рукописей азербайджанской литературы, был зверски убит в 1941 году большевистской пулей.
Известный исследователь азербайджанских литературных меджлисов XIX века, кандидат филологических наук Насреддин Гараев (1926–1982), в своих работах по этой теме идентифицировал имена многих поэтов, входивших в состав меджлиса «Фовджул-Фусаха», действовавшего в Ленкорани, однако даже там мы не обнаружили имени Моллы Сироджа [6].
Имя Моллы Сироджа также не фигурирует в фундаментальной монографии «Ленкоранская литературная среда XIX века» Миргашима Талышлы [8].
Кроме того, исследователи-гасироведы в своих работах также признали, что они не обладают информацией о поэте по имени Молла Сиродж [9].
Учитывая, что в начале 60-х годов XIX века, когда создавалась рукопись Моллы Исмаила, Моллу Сироджа уже тогда называли «древним», и, как упоминалось ранее, его имя не фигурирует в списке ленкораньских поэтов XIX века, следует искать литературные следы этого поэта, по меньшей мере, в XVIII веке.
Представленные читателям три из семи четверостиший Моллы Сироджа по форме представляют излюбленные и очень распространенные в иранской поэзии. Это называется рубаи, где каждая строка состоит из 11 слогов. Здесь рифма обычно проходит в 1-ой, 2-ой и в 4-ой строках, когда 3-я её не имеет, она свободная.
Например,
Məllo Sıroc, çıyoş bardə fıkr xəyoli,
Həmrəhon həmə şəən, mandəş cıyoli,
Lıbosı kanəye, raştə zığoli,
Həni də məclısi co mandə niye.
(Молла Сиродж, задумчив ты, словно в глубоком раздумье,
Ровесников потеряв, одиноко ты живешь.
Твоя одежда слишком стара, что носишь, как в забытьи,
Больше не пропущу меджлисов, воспоминаний не избегу.)
В некоторых строфах рифмы и даже слоги, скорее всего, не соблюдаются. Вероятно, это объясняется плохой памятью информатора.
Что касается языка четверостиший, нет сомнений в том, что они написаны на северном диалекте талышского языка. Однако употребление архаизмов иногда затрудняет правильное понимание истинного значения четверостиший, что является характерной чертой многих литературных рукописей позднего средневековья.
Один из стихов выражает мнение поэта о том, что он использует буквы 'та,' 'ха' и 'син' арабского алфавита в качестве своей опоры. В контексте хурифизма, где считается, что буквы обладают священным значением и таинственными ключами, поэт находит в них поддержку и вдохновение. Несмотря на угасание хурифизма в конце XV века, его воздействие на региональную литературу прослеживается до XVII-XVIII веков. Учитывая, что Наими, основоположник хурифизма, жил и творил на южном береге Каспия, соседнем с Талышом регионе, можно понять влияние этой философии на талышскую литературу.
Вот что пишет поэт:
Pənoş varde bə Ta Ha, həm bə Ta Sin,
Çıko bojım* tolem bande Xıdo ku,
Çımı xəbə bıbə bə ə Sıroci,
Marde bəpiye niye karde əloci.
(В Та Ха и в Та син, мой путь, надежда,
Жизнь моя в руках судьбы, воля Худа.
Сироджу передай мои мысли и мольбы,
Жаждет смерти, исцеления — нет от Худа)
Некоторые четверостишия Моллы Сироджа вписываются в дух своего времени, отражая религиозно-философские аспекты и ценности шиитского тариката.
Тем не менее, независимо от выбранной темы, Молла Сиродж умел выражать свои мысли легко и просто, демонстрируя высокий художественный уровень и мастерство в поэтическом изложении.
Конечно, анализ литературных и художественных качеств творчества Моллы Сироджа не может быть основан только на семи известных нам четверостишиях. Тем не менее, в художественном отношении можно выделить черты, характерные для классической талышской поэзии.
Мы уверены, что со временем энтузиасты, исследующие архивы различных стран, обнаружат другие произведения Моллы Сироджа. Его имя, несомненно, займет заслуженное место в истории литературы и культуры талышского народа.
Интересно отметить, что, несмотря на то, что рукопись именуется «Стихи Моллы Исмаила на талышском языке», два рассказа в ней представлены в прозе. Один из них — небольшая семейная драма, в которой рассказывается о взаимоотношениях отца и матери, потерявших своего молодого сына, а также беременной невесты, оставшейся без мужа.
Другой рассказ повествует о верной талышской женщине, которая долго ожидала возвращения своего мужа с долгой поездки и стала объектом восхищения для окружающих своей преданностью.
В завершение, взглянув на обнаруженные четверостишии Моллы Сироджа, мы осознаем, что каждый стих — это не только словесное произведение, но и свидетельство выживания культурного наследия талышского народа. Времена перемен, переоценки и смещения пришли и ушли, но четверостишия Моллы Сироджа стали временной капсулой, в которой сохранена чистота и красота талышского языка.
Такие открытия призывают к тщательному анализу и сохранению талышской литературной традиции. Сегодня, когда искусство и культура сталкиваются с вызовами времени, талышский язык нуждается в поддержке и признании как непрерывной нити в богатой палитре литературного наследия Азербайджана.
Выражаем искреннюю благодарность M. Керимову, который великолепно провел транслитерацию четверостиший Моллы Сироджа.
Литература:
- Б. В. Миллер.Талышский язык.М.1953
- Журнал «Молодой ученый» № 45 (492) \ 2023 г стр. 419–422. Дж. А. Алиев. Талышская экспедиция академика Б. А. Дорна.
- Lənkəran qəzasının kameral təsviri.1849-cu il.Bakı 2022 (сост. Р. Хансувар и А. Варсамон) стр.236
- СПбФ АРАН ф.776,Оп.1, Д 25
- Salman Mümtaz.Lənkəran şairləri. Azərbaycan MEA Əlyazmalar institutu, Fond-24, saxlanma vahidi-584 (I-IV c.)
- Nəsrəddin Qararyev. XIX əsr Azərbaycan ədəbi məclisləri.B.,2012
- Seyidəli Boradigahi.Cavahirnameyi- Talış. Bakı, 2022 (переводчик с персидского С.Ширинов, редактор — Дж. Алиев).
- Mirhaşım Talışlı.Əsərləri, I c. Bakı, 2007
- Mirzə İsmayıl Qasir. 210. Bakı, 2015
[1] Через год после Миллера эту тему затронул в своем трактате «Древний язык Азербайджана» известный ученый-лингвист Хенниг. Позже, в 1975 году, ученый-лингвист Эхсан Яршатер изучил фонетические правила и морфологические характеристики текста, и пришел к выводу, что в селах Гелин-Гая, Кури, Бабере и Таза Хазрани, расположенных на окраине современного Ардебиля, говорят на талышском.
