В статье автором рассматриваются разные определения метода расследования преступлений в российской криминалистике и его составных элементов. Проведен анализ сущности метода расследования преступления и высказаны предложения по усовершенствованию использования научной категории метода расследования в научных исследованиях по организации расследования преступлений.
Ключевые слова: метод расследования, метод познания, расследование, преступление.
Раскрытие и предварительное расследование преступлений невозможно без понимания научных основ этой области человеческой деятельности, что предполагает разработку и апробацию разных подходов к борьбе с преступностью. Формируется криминалистическая деятельность, она включает в себя закономерности следственной работы, в том числе требования к методам расследования преступлений.
Относительно методов расследования в криминалистической науке отсутствует единство взглядов на проблему. Изначально, понимание методов расследования строилось на включение в их состав методов научного криминалистического познания, используя которое орган предварительного расследования достигает поставленные задачи. Следует отметить, что главной задачей следственной работы является получение нового знания об обстоятельствах совершенного преступления.
Методы расследования преступлений понимаются в криминалистке как некие отправные начала, отражающие сущность познавательной работы следователя в рамках установленных законом действий. Они предоставляют возможность получения нового знания об обстоятельствах и объектах, которые их образуют.
Г. А. Густов одним из первых сформулировал определение метода расследования преступлений. Он понимал под ним «обусловленные закономерностями объектов (систем, участников преступления и расследования, отдельных предметов, процессов, явлений), оказавшихся в орбите расследования, правила и основанные на них способы, средства, приемы, технологии деятельности по уголовному делу, надлежащее исполнение которых при соблюдении требований закона в определенной мере гарантирует получение новых знаний и решение задач предварительного следствия» [1, с. 26].
Высказанное определение позволяет сделать вывод о том, что, во-первых, метод — это единственный гносеологический инструмент получения нового знания в расследовании, во-вторых, метод выстраивается и подбирается следователем с опорой на внутреннюю сущность познаваемых объектов, в-третьих, метод подбирается индивидуально для получения новых знаний.
Вместе с тем, мы критически подходим к некоторым положениям о методах расследования. Полагаем, что указание на гарантии в решении задач расследования не в полной мере отражает сущность получаемой с помощью метода информации: она может носить положительную либо отрицательную направленность применительно к проверяемой версии. Поэтому содержание информации может с одинаковой вероятностью как привести к решению задачи расследования, так и не достигнуть заявленного условия. Из этого следует, что гарантии решения задачи от метода расследования быть не может, потому что для этого, следователю необходимо заранее знать, какой из методов приведет к разрешению задачи.
Таким образом, может сложиться впечатление, что метод расследования — это метод научного познания действительности, применение которого ведет к получению нового по содержанию знания. Однако законодательство требует от следователя не только получения знания о предмете расследования, но и соблюдения уголовно-процессуальной формы. Данные требования закона должны подкрепляться не просто выбором любого из методов познания преступления, а еще и соответствием познавательного метода закону. Под соответствием познавательного метода законодательству мы понимаем, прежде всего, получение с его помощью достоверных сведений и допустимость последующего их использования в процессе доказывания.
О. В. Челышева представляет методы расследования преступлений через систему приемов и действий, которые ведут следователя к достижению основной или промежуточной задачи предварительного расследования [2, с. 164]. Существенным признаком метода является то обстоятельство, что следователь осознает характер запланированных действий по достижению задачи расследования. Данный подход означает, что в условиях решения аналогичных задач в будущем, он станет рассматривать ранее проведенные им успешные тактические приемы и следственные действия как основу принятия тактического решения об их производстве.
В нашем понимании, метод расследования предопределяет сущность познавательной деятельности следователя. Метод — это содержательная сторона следственного действия или тактического приема, на основе действия которого «внутри» приема, достигается задача получения нового, ранее неизвестного органу расследования знания. Отсюда мы приходим к выводу, что следственные и процессуальные действия, а также тактические приемы и комбинации тактических приемов следователя, всегда имманентно содержат в себе какой-либо познавательный метод или их группу.
К методам добывания информации следует отнести и оперативно-розыскные мероприятия, потому что они направлены на исследование обстановки и получения сведений, относящихся к расследованию. Но, в отличие от следственных действий, результаты использования оперативных методов не становятся доказательствами сами по себе, вне связи со следственной деятельностью.
Здесь необходимо разобраться между такими категориями, как метод расследования и метод познания, выявить их суть. Метод расследования, с нашей точки зрения, обязан включать в себя метод познания. А метод познания, в свою очередь, должен опираться на научно обоснованные данные относительно достоверности получаемых с его помощью сведений, и ограничениях в применении. Таким образом, метод расследования, диалектически выступает в виде результата снятия противоречий между методом научного познания обстоятельств преступления и механизмом преступления, к которому относится способ его совершения.
Наиболее значимым методом познания, который проявляется в работе следователя и оперативного работника, мы находим метод идентификации. Идентификация означает уменьшение первоначального уровня энтропии у субъекта доказывания вплоть до достоверного знания. Ранжирование проводится нами по причине распространенности идентификации по групповым признакам: группе крови человека, серии или партии промышленной продукции с определенными свойствами или признаками, по другим формально определяемым критериям.
И. М. Комаров, исследовав взаимодействие методов расследования и методов познания, отмечает их взаимное влияние друг на друга в процессе осуществления расследования. Отмечая ситуационный характер расследования, он указывает необходимость выработки собственных методов расследования применительно к каждой ситуации [3, с. 58].
Мы разделяем такой подход, потому что расследование само по себе во многом и есть познание, но проводимое по правилам, установленным законодательством. Ситуационность расследования приводит к необходимости формирования методов постольку, поскольку для каждой из ситуаций складывается совокупность подлежащих доказыванию обстоятельств. Разработки криминалистики в области алгоритмизации расследования привели к тому, что сложились типичные программы расследования в типичных следственных ситуациях предварительного расследования.
Д. Н. Лозовский предлагает собственную концепцию изучения научной категории метода расследования: в нем должны отражаться критерии понимания метода в философском смысле теории познания, а также обобщенные критерии расследования преступления [3, с. 258]. Такая позиция, в нашем представлении, дает возможность снять противоречия, в диалектическом смысле, между расследованием как процессуальной деятельностью, и методом, как осознаваемой цели этой деятельности.
Если подходить к рассмотрению метода расследования через совокупность гносеологического и уголовно-процессуального, то конечный результат мыслительной работы будет представлять из себя единство метода расследования как некий универсальный подход к реализации практической деятельности. Он применяется в решении задач предварительного расследования преступления, апробирован многократной практикой использования по другим делам, допустим с точки зрения закона.
Опираясь на такое сформированное определение, мы можем говорить о всеобщем, универсальном характере метода к определенной практической деятельности. Стоит принять во внимание и тот факт, что обратная сторона эффективности метода выражается в ограничениях при его использовании. Так, визуальные методы познания обстановки места преступления с помощью ее непосредственного восприятия, как правило, ограничиваются внешними и внутренними факторами.
Внешние ограничивающие факторы проявляются в условиях окружающей среды, освещенности, наличия помех, количества участников следственно-оперативной группы. Внутренние факторы связаны, прежде всего, с закономерностями протекания психологических реакций организма человека, прежде всего, ‒ следователя. Сюда могут быть отнесены темперамент человека, его когнитивные способности, степень утомления, возможность длительной концентрации внимания на деталях и способность логически связывать детали в единое общее.
Литература:
- Густов, Г. А. Метод расследования: понятие, структура, виды / Г. А. Густов. ‒ Текст: непосредственный // Проблемы расследования преступлений в условиях формирования правового пространства СНГ и развития международного сотрудничества. ‒ Санкт-Петербург: Институт повышения квалификации прокурорско-следственных работников Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 1994. ‒ С. 24–29.
- Челышева, О. В. Место приемов и методов деятельности следователя в механизме расследования / О. В. Челышева. — Текст: непосредственный // Известия высших учебных заведений. Правоведение. — 2003. — № 1. — С. 162–169.
- Комаров, И. М. Метод научного познания и методы практической деятельности по расследованию преступлений (Часть II) / И. М. Комаров. — Текст: непосредственный // Юристъ-правоведъ. — 2022. — № 3. — С. 56–59.
- Лозовский, Д. Н. К вопросу о понятии метода расследования преступлений / Д. Н. Лозовский. ‒ Текст: непосредственный // Общество и право. ‒ 2009. ‒ № 5. ‒ С. 256–258.
