Влияние психотравмы на жизненную перспективу личности

В статье ведется речь о проблемах жизненной перспективы личности в психологической литературе. Приводится понятийный анализ психологической травмы и ее влияние на изменение жизненной перспективы. Представлено эмпирическое исследование жизненной перспективы личности под влиянием психологической травмы, а также даны рекомендации психокоррекции на основе логотерапевтического подхода.

Ключевые слова : жизненная перспектива, психическая травма, предстоящий период, травматическое событие, временная перспектива, переживание

Введение

Динамика жизни и развития технологий трансформировала способы коммуникации и социализации личности, ориентировав ее на виртуальное пространство, а также адаптивную специфику и адаптационные инструменты. В следствие этого существенно повысился интерес в отношении психологических исследований касательно преодоления личностью психологических травм и встраивания полученного опыта в ее жизненную перспективу. Многочисленность чрезвычайных ситуаций, террористических актов, боевых действий и прочих кризисных событий повлияло на жизнь человека, обеспечив ей множество переживаний. Каждый сталкивался в течение жизни с травмирующими обстоятельствами, которые вызывают у людей разные реакции: у одних — сильные эмоциональные потрясения, у других они не имеют особой субъективной значимости. На качество отреагирования оказывают влияние разные факторы и свойства личности.

Психическая травма и симптомы, связанные с травмой, не исчезают и могут ухудшить состояние человека (невроз, депрессия, самоповреждение, попытки самоубийства и пр.) Необработанные травматические расстройства могут привести к психосоматическим заболеваниям и психическим расстройствам. Результатом тяжелого стресса, связанного с травмой, является ПТСР, диссоциативное расстройство личности. Кроме того, психотравматизация приводит к экзистенциальному вакууму: прекращение поиска новых смыслов, планирование будущего, борьбы с результатами травматизации.

Тем не менее, психологическая травма не всегда приводит к фрустрации и опустошению. Некоторые люди видят в этом состоянии мотивацию к изменениям, тогда человек начинает наполнять свою жизнь перспективами, отсутствовавшими в прошлом опыте. Проблематика трансформации жизненной перспективы из-за произошедшего психотравмирующего обстоятельства, выраженная в качественном анализе изменения структуры малоизучена, в связи с чем количество эмпирических данных невелико. Кроме того, жизненная перспектива личности в научных источниках представлена в качестве опосредованного фактора в кризисных обстоятельствах, у понятия отсутствует единое трактование. Все вышеназванное делает актуальной рассматриваемую тему.

Проблема жизненной перспективы личности в психологической литературе

Термину «жизненная перспектива» сопутствуют такие понятия, как «временная перспектива», «перспектива будущего», «психологическая перспектива», «личностная перспектива», «личное будущее», «временной кругозор», «временная перспектива будущего» и др. [20, С. 121–126] Изучение жизненной перспективы личности раскрывает восприятие личностью своего будущего, его взаимосвязи с текущим моментом времени и прошлым, устанавливает влияние на жизненный ориентир и поведение личности. Перспектива — это ценности, цели и планы на предстоящий период времени, системное воплощение которых насыщает жизнь человека и способствует результативности. Сегодня в психологии термин «жизненная перспектива личности» рассматривается в разных подходах (табл. 1).

Таблица 1

Подходы к рассмотрению жизненной перспективы личности [10, С. 120]

Таблица 2

Понимание жизненной перспективы разными авторами

Целенаправленное исследование жизненного пути личности в отечественной психологии началось со второй половины XX в. [8] Впервые проблематике жизненной перспективы уделили внимание К. Левин и Л. К. Франк, которые ввели в научный оборот понятие «временная перспектива». К. Левина определял его в качестве «всеобщности взглядов индивида на психологическое будущее и психологическое прошлое, существующее в данное время на реальном и различных ирреальных уровнях» [11, С. 139]. То, как себя чувствует, проявляет и представляет личность, складывается из его обстоятельств, личностных надежд, страхов и воспоминаний. Прошлый и будущий периоды не имеют значения, если в них отсутствуют обстоятельства, которые личность не желает включать в свое жизненное пространство.

Относительно взаимодействия временных зон Л. К. Франкл считал, что будущее определяет настоящее, которое осуществляет контроль за прошлым, в то время как оно определяет будущее, за счет которого устанавливаются ценности настоящего [26, P. 293–312]. Исследованиями жизненных перспектив личности занимались также Г. С. Шляхтин, Ж. Нюттен, В. Ф. Серенкова, Е. И. Головаха, обозначившие закономерности разных составляющих жизненных перспектив и определившие влияние целей в жизни на деятельность и поведение человека, его восприятие предстоящего периода времени, постановки целей и выбора способов их достижения. К. А. Абульханова-Славская выделила структурный и динамический подходы в анализе жизни личности, и заметила, что на жизненную перспективу личности оказывают влияние жизненные обстоятельства и их осуществление в динамике жизни [1]. Т. Н. Березина выявила когнитивный, личностно-мотивационный и создаваемый предшествующей жизнью типы жизненных перспектив человека.

Таким образом, в представленных выше исследованиях авторов жизненная перспектива представляется, как возможность получения образования, положения личности в обществе, уровня профессионализма, личностные достижений, освоения жизненных отношений и достижения непосредственно зрелости [3].

По мнению Е. И. Головаха, жизненная перспектива основывается на целях, планах, ценностных ориентирах, которые человек перед собой ставит, а также на умении строить прогнозы и предугадывать обстоятельства [6]. М. Р. Гинзбург обратил внимание на значимость структуры, позволяющей удовлетворить восприятие предстоящего периода с помощью построения планов и организации их реализации. Построение планов автору видится как их наличие в жизни и их оптимистичное восприятие человеком, а организация их реализации представляется исследователю в виде обеспеченности целей инструментами их осуществления [5, С. 43–52].

Ф. Зимбардо обращает внимание на процессный характер и ситуационную обусловленность временной перспективы, на которую оказывают воздействие биологические, сенсорные и социальные факторы [7]. Н. Н. Толстых вводит в научный оборот термин «временная перспектива будущего», которые представляется в качестве «ментальной проекции мотивационной сферы человека, которая проявляется в виде в разной мере осознанных надежд, планов, проектов, стремлений, опасений, притязаний, связанных с более или менее отдаленным будущим» [24, С. 130–137]. А. И. Епифанцева в жизненной перспективе обратила внимание на наличие внешних и внутренних планов. Первые являются адекватными ориентирами, которые побуждают личность к деятельности, вторые — образ данного ориентира, который является существенным для человека, в связи с чем возникает мотивация к его реализации [21]. И. А. Ральникова выделила специфику жизненной перспективы личности:

— ее восприятие в сознании человека;

— присутствие набора планов и ожидание обстоятельств в предстоящем времени;

— наличие в структуре устойчивых связей между событиями пошедшего времени, текущего момента и предстоящего периода;

— присутствие координирующего и организующего функционала;

— суммирование и систематизация личностных характеристик, знаний и опыта человека;

— отсутствие статичности [20, С. 121–126].

Таким образом, на объективность жизненной перспективы личности оказывает влияние индивидуальная активность, выраженная в четком восприятии предстоящего периода, наличии мотивов, побуждающих к достижению целей, образование, профессионализм, социальный статус и степень индивидуальной социально-психологической зрелости. Жизненную перспективу важно рассматривать в качестве целостного образования, учитывая ее динамику. Она подвержена трансформации в течение времени.

Понятийный анализ психологической травмы и ее влияние на изменение жизненной перспективы

Понятие «психической травмы» впервые появилось в научной литературе в конце XIX века. Сегодня термин выражается в жизненных обстоятельствах, которые воспринимаются личностью как опасность, угрожая ее существованию, и имеют различное проявление. События, приводящие к психотравме, обладают широким спектром воздействия и различны по своему проявлению, которые условились называть «чрезвычайными», «экстремальными», «кризисными», относя к таковым. Критериями причиненного ущерба от психотравмирующего события, которые косвенно влияют на силу и глубину травмы. Существенным является не психологический компонент, а чувствительность личности к случившемуся, его понимание ситуации и рефлексирование, на что оказывают воздействие личностные и возрастные характеристики человека [25].

Из-за психотравмы у человека происходит трансформация восприятия времени, что пагубно сказывается на перспективе «прошлое — настоящее — будущее» [13]. Психотравма формируется из-за обстоятельств, которые существенно повлияли на качество жизни личности, неблагоприятно сказываясь на возможностях для выхода из сложившейся ситуации вплоть до их полного отсутствия. Человеку не в состоянии принять возникшую ситуацию и подстроиться под новые реалии его жизни, из-за чего возникают психоэмоциональные расстройства [19]. Природа психотрамы исследовалась З. Фрейдом, который выявил, что симптоматика истерии — это последствия аффективных переживаний в прошлом [16, С. 11]. Исследователями рассматривалась разнообразная терминология, часть из которой близка к нынешнему представлению психотравмы (табл. 3).

Таблица 3

Определения феномена психической травмы

Переживание психотравмы обладает продолжительностью и динамикой, включая в себя несколько стадий (табл. 4).

Стадии переживания психотравмы [18; 19]

В таблице 5 представлена периодизация травматических переживаний. Симптомы посттравматического личностного расстройства (ПТСР) могут наблюдаться в течение последующей жизни личности, т. к. травма приносит серьезный ущерб, изменяя личность [19].

Таблица 5

Периодизация травматических переживаний

Некоторые стрессовые переживания оканчиваются на конкретной фазе, т. к. критическая ситуация получила свое завершение, в результате чего ликвидировались травмирующие аспекты, оказывающие влияние на психику человека. По мнению И. В. Черепановой, преодоление психической травмы является «индивидуальным способом взаимодействия с ситуацией в соответствии с ее собственной логикой, значимостью в жизни человека и его психологическими возможностями» [9, С. 19]. Преодоление психотравмы сопровождается концентрацией внимания на разрешении ситуации и изменении установок человека касательно сложившихся обстоятельств особенно, когда отсутствует реальная возможность изменить ситуацию.

Таким образом, психотравма — это триггер к укреплению и восстановлению жизненной перспективы человека, которая приводит к пересмотру прогнозируемого будущего. При этом на характер предстоящих трансформаций оказывают влияние индивидуальный конструкт, субъективность восприятия и личная стратегия преодоления.

Эмпирическое исследование жизненной перспективы личности под влиянием психологической травмы

В ходе прохождения практики в Центре был осуществлен сбор подходящих респондентов для репрезентативной, однородной выборки, сформированной случайным образом на добровольной и анонимной основе, которая предполагала 20 человек (10 мужчин и 10 женщин). Респондентов разделили на экспериментальную (люди, пережившие психотравму) и контрольную (люди с нормативным опытом) группу. Возраст респондентов составил 25–45 лет. В процессе исследования применялся ряд методик, в числе которых:

— анкета — установление респондентов, которые пережили существенное травмирующее событие;

— шкала оценки влияния травматического события (ШОВТС);

— «Индекс жизненной удовлетворенности» (ИЖУ) в адаптации Паниной Н. В.;

— опросник посттравматического роста (ОПТР) Тадеши Р. и Калхауна Л. В адаптации Магомед-Эминова М. Ш.

Экспериментальная группа (ЭГ) и контрольная группа (ЕГ) формировались посредством анкеты (Приложение А), которая позволила выделить людей, имеющих в своей жизни психотравмирующий опыт, и с отсутствием такового. Отбор испытуемых экспериментальной группы был основан на следующих классификациях психотравм:

— травмы «объективно-значимые» по роли вторгающегося события, наносящие значительному числу людей непоправимый психологический вред и способствуют ПТСР (Мяснищев В. Н.) [15];

— психотравмы, относящиеся к ненормативным кризисам, связанным с утратой (Пантелеева В. В.).

Математическая обработка полученной информации и анализа осуществлялись посредством описательной статистики. Обработка реализована в SPSS Statistics. В виду того, что исследование велось на малой выборке, вычисление средних величин и их разниц реализовано посредством непараметрического U критерия Манна Уитни. Сопоставление сведений по методикам, установление взаимосвязи и выявление закономерностей осуществлено с применением коэффициента корреляции Спирмена.

Данные исследования показали, что для 35 % респондентов травмирующим событием стала смерть близкого человека, 25 % отнесли к пережитой психологической насилие. Суицид и онкологическое заболевание отметили по 2 человека в группе психотравм, т. е. на каждую группу, соответственно, приходится по 15 %. 10 % обозначили в качестве травмирующего события последствия теракта. Давность травматического события следующая: 2–3 года — 7 чел., 4–10 лет — 8 чел., 10 лет и более — 5 чел. Таким образом, каждый респондент прошел стадию шока и острого горя, и находится в стадии завершения (реорганизации).

У 16 % опрошенных против их воли случаются выраженные навязчивые воспоминания о травмирующем событии, из-за чего возникает дистресс, наблюдаются повторяющиеся кошмары во время сна, возникают ощущения и эмоции, которые неожиданно остро всплывают в памяти и переживаются как в момент события. Всякое напоминание, связанное с травмирующей ситуацией, приводит к сильным переживаниям. Стимулы, которые касаются травматического события, стараются избегать 25 % респондентов сознательно и бессознательно. В ЭГ у 35 % респондентов в умеренной форме наблюдается физиологическая возбудимость, проявляющаяся в чрезмерных физиологических реакциях в ответ на внезапно возникающие раздражители, которые являются напоминанием или отождествляются с травматической ситуацией в виде соматических реакций. Таким образом, можно обобщить результаты наблюдения и сделать вывод об уровне (высоком, среднем, низком) проявления психотравмы у испытуемых. У 40 % опрошенных наблюдается значительное проявление некоторых признаков психотравмы, у 50 % — среднее, у 10 % — низкое.

Рекомендации по психокоррекции

В качестве психокоррекции выбран логотерапевтический подход в комбинации с техниками расслабления (аутогенный тренинг), программами поведенческой терапии (систематическая десенсибилизация) и арт-терапии (музыка, рисование, танцы). Программа терапии предполагает четыре ступени, три из которых являются ступенями посттерапии, надежно защищающие клиента с откорректированным отношением к жизни от его невротического всплеска (рис. 1).

Рис. 1. Четырехступенчатая программа

1) Логотерапевтическая терапия наедине с клиентом согласно категории психотравмы.

2) Участие в группе дерефлексии с целью уменьшения критической активности к гиперрефлексии, которое зачастую остается после терапии на подсознательном уровне из-за боязни рецидива. Группа дерефлексии позволяет минимизировать подобную проблематику, т. к. клиент обучается переносить внимание непосредственно с себя, отвлекаясь от пагубных возможностей в жизни, в полной мере сконцентрировавшись на позитивных началах.

3) Групповой концепт «логотерапевтического круга размышлений» (10 сеансов). Клиент фиксируется на положительных аспектах его жизни. Обсуждению подвергаются исключительно ключевые события жизни, выявляется смысл страданий, связанный с ними, а также связях между выздоровлением и здоровьем, личная система ценностей или неизбежность смерти. Подобные размышления позволяют клиентам расти и становится более зрелыми, абстрагироваться от неважного и концентрироваться на действительно значимом. Если заранее предусмотреть на уровне мысли вероятные сложности, обладающие, тем не менее, особым значением в жизни клиента, ему проще адаптироваться к ситуации и исключить фрустрацию, что позволит избежать болезненного отклика на нее.

Логотерапевтический круг не предполагает наложение запрета на размышления, однако не предоставляет и свободы выбора тем. Руководителем группы на каждом сеансе (предпочтительно вечернем) задает конкретную тему и показывает возможности идей Франкла, дополняя их цитатами великих философов или поэтов. Подобный подход позволяет участникам прорабатывать темы в мозговом штурме, хотя они вполне ясны и малообразованным людям, т. к. такие люди зачастую прибегают к собственной «мудрости сердца», способной выявить суть логотерапевтических утверждений.

4) Личные беседы (1–2 сеанса) для завершения терапевтических отношений. Клиенты должны ощущать себя полноценными людьми, воспринимающими себя здоровыми и зрелыми, в связи с чем ведутся беседы на желанные для них темы без проявления заинтересованности к обозначенным в ходе повествования трудностям, т. к. они уже способны урегулировать все сложности самостоятельно. При возникновении реальных затруднений оказывается дополнительная поддержка и помощь. Однако суть данной ступени заключается в проверке клиента на состоятельность справляться с имеющимися сложностями самостоятельно, что будет доказывать излечение от имеющегося расстройства, умение адекватно тестировать реальность, преодолевать неожиданности и трудности, а также гордиться своими результатами.

Таким образом, сведение рецидива к минимуму после пережитой психотравмы можно лишь проверкой клиента на качество приобретенных им логотерапевтических инструментов и собственного «упрямства духа», позволяющих осуществлять самопомощь. Кроме того, использовался «тренинг сенсибилизации смысла», который позволяет клиенту завести привычку при решении ежедневных вопросов руководствоваться пятью пунктами, давая ответы на них:

1) В чем моя проблема? Она должна быть четко обозначена по содержанию, что позволит выработать конкретное духовное отношение к ней. Четко определив проблему, удается обозначить и проблемную область, что делает ситуацию яснее, а значит менее тревожной, гнетущей и непонятной.

2) Где мое свободное пространство? Обозначенная проблема должна занять свое место в части жизни, т. к. она неразрывно связана с историей, но может подвергаться изменениям, несмотря на некоторые неизменные части. Важно абстрагироваться от неизменного и сконцентрировать внимание на пространство действий, свободное от проблемы.

4) Какая из выбранных возможностей обладает максимальным смыслом? Необходимо выявить то, что имеется в наличии, но находится в скрытой форме и определить, является ли оно одновременно желаемым, но при этом не берется во внимание из-за вероятных последствий для тех, к кому это имеет отношение.

5) Именно это я хочу осуществить! Клиент самостоятельно осуществляет данный шаг без помощи окружающих. Однако возможно лишь донесение данной мысли до него. Необходим брошенный вызов самому себе, выбор смысла клиентом.

Таким образом, из набора решений, которые ежедневно возникают у клиента, постепенно формируется новый ориентировочный курс, выводящий его из экзистенциального вакуума.

Заключение

На объективность жизненной перспективы личности оказывает влияние индивидуальная активность, выраженная в четком восприятии предстоящего периода, наличии мотивов, побуждающих к достижению целей, образование, профессионализм, социальный статус и степень индивидуальной социально-психологической зрелости. Жизненную перспективу важно рассматривать в качестве целостного образования, учитывая ее динамику. Она подвержена трансформации в течение времени. Логотерапия в комбинации с иными техниками психокоррекции позволяет мягко ставить клиента перед вопросом о смысле его жизни и оказывает влияние на переориентацию по отношению к травматическим переживаниям прошлого. Программа терапии предполагает четыре ступени, три из которых являются ступенями посттерапии, надежно защищающие клиента с откорректированным отношением к жизни от его невротического всплеска. Таким образом, сведение рецидива к минимуму после пережитой психотравмы можно лишь проверкой клиента на качество приобретенных им логотерапевтических инструментов и собственного «упрямства духа», позволяющих осуществлять самопомощь.

Литература:

1. Абульханова-Славская К. А. Стратегия жизни. — М.: Мысль, 2001. — 299 с.
2. Ананьев Б. Г. О проблемах современного человекознания. — СПб.: Питер, 2001. — 272 с.
3. Березина Т. Н., Альбуханова К. А. Время личности и время жизни. — М.: Академия, 2000. — 388 с.
4. Бура Л. В., Савина Е. Г. Факторы психологической травматизации детей, находившихся в зоне боевых действий // Проблемы современного педагогического образования, 2016. — № 53–2. — С. 276–282
5. Гинзбург М. Р. Психологическое содержание личностного самоопределения // Вопросы психологии, 1994. — № 3. — С. 43–52
6. Головаха Е. И. Жизненная перспектива и профессиональное самоопределение молодёжи. — Киев, 2008. — 210 с.
7. Зимбардо Ф., Бойд Д. Парадокс времени. Новая психология времени, которая улучшит вашу жизнь. — М.: Речь, 2010. — 352 с.
8. Карина О. В., Лученкова М. А., Шустова Н. Е. Партиципационное взаимодействие и жизненные перспективы личности: монография. — Саратов: Саратовский источник, 2018. — 120 с.
9. Кризисная психология: курс лекций / сост. И. В. Черепанова. — Могилев: МГУ имени А. А. Кулешова, 2018. — 176 с.
10. Кузьмина О. Н. Организация в современных социально-экономических условиях: психологическая теория и практика // Сборник материалов Региональной научно-практической конференции с международным участием. — Тольятти: Тольяттинский государственный университет, 2016. — С. 118–120
11. Левин К. Определение понятия «поле в данный момент» // Хрестоматия по истории психологии: Период открытого кризиса. — М.: Речь, 1980. — С. 131–145
12. Мазур Е. С., Гельфанд В. Б., Качалов П. В. Смысловая регуляция переживаний у пострадавших при землетрясении в Армении // Психологический журнал. — М., 1992. № 2. — С. 50–54
13. Малкина-Пых И. Г. Экстремальные ситуации: справочник практического психолога. — М.: Эксмо, 2017. — 960 с.
14. Менделевич В. Д. Медицинская психология: учебник. — М.: Феникс-XX, 2018. — 46 с.
15. Мясищев В. Н. Психология отношений: избранные психологические труды / ред. А. А. Бодалев. — М.: Институт практической психологии, 1995. — 356 с.
16. Немова Е. Н. Влияние психотравмы на жизненную перспективу личности // Научное отражение. — Тольятти: ООО НИЦ «НаукоПолис», 2021. — № 2(24). — С. 10–17
17. Погодин И. А. Сущность и особенности психотерапевтической техники в психотерапии переживанием // Прикладная психология и психоанализ, 2016. — № 1. — С. 12
18. Пушкарев А. Л., Доморацкий В. А., Гордеева Е. Г. Посттравматическое стрессовое расстройство: диагностика, психофармакотерапия, психотерапия. — М.: Изд-во Института психотерапии, 2000. — 128 с.
19. Пятницкая Е. В. Психология травматического стресса: учебное пособие. — Балашов: Николаев, 2007. — 140 с.
20. Ральникова И. А. Психологическое здоровье и жизненные перспективы личности // Здоровье человека, теория и методика физической культуры и спорта, 2019. — № 4 (15). — С. 121–126
21. Ральникова И. А., Гурова О. С., Ипполитова Е. А. Жизненные перспективы молодежи в условиях социальных изменений: монография. Барнаул, 2018. — 336 с.
22. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. — СПб.: Питер, 2000. — 720 с.
23. Тарабрина Н. В. Стресс и посттравматический стресс: дифференциация понятий // Разработка понятий в современной психологии: сборник статей / ответственные редакторы: А. Л. Журавлев, Е. А. Сергиенко, Г. А. Виленская. — М., 2019. — С. 285–308.
24. Толстых Н. Н. Временная перспектива и психическое здоровье // Руководство практического психолога. Психолог в школе: практическое пособие. — М., 2017. — С. 130–137
25. Черепанова Е. М. Психологический стресс: помоги себе и ребенку. — М.: Академия, 1997. — 96 с.
26. Frank L. K. Time Perspective // Journal of Social Philosophi, 1939. — № 4. — P. 293–312