Следует отметить, что исследованию обозначенных нами вопросов занимались как отечественные, так и зарубежные ученые. В частности, основы уголовной ответственности за преступления (в том числе против собственности) заложили еще римские юристы. И только в ХVI и ХVII вв. вопросы уголовной ответственности за преступные посягательства на собственность начали освещать в литературе. В статье особое внимание уделяется рассмотрению уголовных кодексов зарубежных стран по вопросу ответственности за разбой.
Ключевые слова: разбой, хищение, уголовная ответственность, преступление.
Относительно мирового развития уголовной ответственности за разбой, то упоминание о таком виде преступления как разбой присутствует во многих древних источниках права. Только понятие «разбой» существовало не всегда, а данный состав преступления в историческом разрезе можно ассоциировать с такими уголовно-правовыми категориями, как «грабеж», «ограбление», иногда — «кража с отягчающими обстоятельствами» и др.
Справедливо можно считать, что первым прообразом разбоя была кража, что посягала на однородные с разбоем объекты. Стоит отметить, что ответственность за разбой не всегда предусматривалась в нормативно- правовых актах, а также в известных религиозных источниках [1, c. 65].
В частности, в Пятикнижии Моисея (имеется в виду первые пять книг Библии — Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие) указывается о присвоении чужого имущества как преступлении против собственности. Кража считалась смертным грехом. Как понесенное наказание, лицо обязалось вернуть похищенное, захваченное ли вверенное ему имущество владельцу в пятикратном размере, а также раскаяться в своем грехе перед Господом и хозяином имущества. Следовательно, наказание за данное преступление заключалось в реституции и штрафе. К тому же, виновный должен был искупить свой грех перед священником и принести в жертву барана. Также в Библии различается кража скота — быка и овцы. За данное преступление предусматривалась юридическая формула наказание в виде возмещения.
Непосредственно нормы о разбое были известны и зафиксированы еще в Вавилонском государстве, где они довольно эффектно применялись на практике. Широко трактовался разбой по законам царя Хаммурапи, где целый раздел был посвящен вопросам защиты собственности. Грабеж и разбой законодательно разграничены не были и считались одним преступлением.
В Древнем Египте преступлением против собственности являлась кража. Немало запретов на совершение разбоя и смежных с ним преступлений содержалось в законодательном акте Древней Индий — законах Ману. Разбой отождествлялся с воровством и присвоением чужого имущества.
Древняя Афинская Держава характеризовалась сильным законодательным фундаментом. В ее законодательстве предусматривалась ответственность за разбой, хотя признаки этого преступления не раскрывались. Грабители и разбойники могли быть проданы в рабство, в качестве наказания.
Если же преступление было совершено в темное время суток — преступника дозволялось убить на месте. Смертная казнь не была самым тяжелым наказанием, самым строгим считалось лишение политических и гражданских прав. Дела об имущественных преступлениях могли рассматривались в судах лишь по заявлению заинтересованной стороны. В целом при определении пределов наказания разбойнику суд руководствовался степенью тяжести совершенного преступления, наличием факта приготовления к его совершению, подстрекательством других лиц и покушением на совершение преступления [7, c. 272].
Римское право тоже сделало существенный шаг вперед в историческом развитии уголовной ответственности за разбой. По нашему мнению, все противоправные действия, предусмотренные Законами XII таблиц. можно разделить на несколько групп, выделив при этом группу против посягательств на собственность (имущественные деликты). К ним следует отнести кражу, грабеж, уничтожение или повреждение чужого имущества. В упомянутых законах определение субъекта имущественных преступлений несколько деформировалось — выделялся взрослый и несовершеннолетний преступник. За совершение данных преступных действий ночью взрослый вор (если был пойман) карался казнью на месте, если днем — бичеванием. Несовершеннолетний подвергался наказанию в виде бичевания или возмещения причиненного вреда в двойном размере.
Совсем иным было направление развития разбоя в восточной культуре. Интересным является также свод законов древнего периода «Тайхорьо». Данный нормативно-правовой акт распространял свое действие на территорию Японии. Он содержал положения, касающиеся уголовного права. Преступления против собственности делились на кражи и грабежи, которые могли совершаться с применением насилия к потерпевшему. Каждый год уполномоченные органы должны были отчитываться перед государством через специального посыльного. В отчет входили обобщенные сведения о количестве грабежей и краж, а также лицах, которые их совершили. Давалась статистика о количестве арестованных грабителей, которые были приговорены к каторге или более тяжелому наказанию, с подробной записью по каждому из перечисленных преступлений и датой приговора [9, c. 244].
В период Средневековья (V–XVI в.) развитие уголовной ответственности продолжалось под воздействием социально-экономических и политических событий. Например, японское уголовное законодательство рассматривало разбой как преступление против собственности, наряду с кражей и грабежом. За попытку совершения разбоя или грабежа виновный наказывался далекой ссылкой, если же эти преступления сопровождались убийством потерпевшего — преступник наказывался смертной казнью путем отсечения головы. Таким образом, состав разбоя не растолковывался, а средневековое законодательство акцентировало внимание на типизации преступлений и наказании за них.
Уголовное право Франции в этот исторический период выделяло кражу как родовое понятие всех преступлений против собственности. Кража относилась к тяжким преступлениям, уголовно-правовая санкция за которые была предусмотрена в виде смертной казни. Что касается уголовного права Англии, то в XII–XIII вв., разбой как отдельный состав преступления предусмотрен не был, поэтому ответственность за него ассоциировалась с ответственностью за смежные составы преступлений — грабеж и кражу.
Известный нормативно-правовой акт Германии — процессуальное уложение Карла V Каролина 1532 г. относило разбой к категории нарушений «земского мира», которые в свою очередь составляли группу государственных преступлений и карались, соответственно, смертной казнью.
Новый толчок уголовному законодательству об ответственности за разбой оказал исторический период Нового времени, который, к тому же, характеризовался повышением правовой культуры человечества. Так, в УК Франции 1810 г. разбой предусмотрен не был, но упоминалась кража с применением насилия, или угрозой его применения либо с использованием оружия. Кража относилась к группе преступлений и проступков против собственности. При совокупности таких обстоятельств кража каралась смертной казнью (ст. 381) или пожизненными каторжными работами [6, c. 131].
В конце ХІХ — начале ХХ в. уголовное законодательство Европы подверглось глобальной кодификации, где среди противоправных посягательств на собственность было прямо указано о разбое. Это преступление было криминализированным и в кодифицированном уголовном законодательстве США 1873–1877 годов. В дальнейшем законодатель расширил нормы об ответственности за разбой. В 1916 г. в связи с ростом количества совершенных посягательств на собственность граждан был принят Акт о краже, к которому составители включили 73 ранее принятых уставов. Данный документ предусматривал ответственность за все имущественные преступления, в том числе разбой. Итак, в целом уголовная ответственность за разбой в последний из указанных исторических периодов претерпела значительные изменения.
В тогдашнем уголовном законодательстве иностранных государств была дана дефиниция этого преступления, правда, с некоторыми вариациями, а также гуманное уголовное наказание. Преимущественно национальными законодателями был взят курс на усовершенствование, расширение, детализацию и гармонизацию всех норм, которые предусматривали уголовную ответственность за совершение преступлений против собственности.
В уголовных кодексах многих европейских государств кражей признается как тайное, так и открытое похищение чужого движимого имущества, а разбоем (уголовные кодексы Латвии, Литвы, Эстонии, Польши, Швейцарии, Австрии, ФРГ, Италии, Швеции) или грабежом (уголовные кодексы Болгарии, Албании, Голландии, Норвегии, Испании), — похищение чужого движимого имущества, соединенное с насилием или угрозой насилия, при этом понятие «грабеж» и «разбой» одновременно не употребляются [3, c. 29].
Так, УК Латвии кражей признает, как тайное, так и открытое похищение чужого движимого имущества, разбоем — похищение чужого движимого имущества, сопряженное с насилием или угрозой насилия, а понятия «грабеж» не содержит. Хищение путем кражи, разбоя или грабежа, мошенничества или присвоения специальных видов имущества (предметов, которые имеют большую научную, культурную или историческую ценность, оружия, боеприпасов, ядовитых, радиоактивных веществ и тому подобное), а также уничтожение или повреждение отдельных видов имущества, в отдельные статьи или параграфы разных разделов (глав) Особенной части не выделяется, а определяется как квалифицированный вид похищения (уничтожение или повреждение) (уголовные кодексы Латвии, Эстонии, Болгарии, Австрии, ФРГ, Италии, Испании).
Кроме того, законодатели европейских государств, как правило, не приравнивают к смерти человека любые другие последствия физического, а тем более имущественного, организационного и т. п. характера. Смерть человека, с одной стороны, и нанесение нескольким лицам средней тяжести телесных повреждений, большой имущественный вред или перерыв в обеспечении потребителей услугами связи, с другой, отнюдь не могут стоять в одном ряду, ведь это неуважение к высшей ценности — жизни человека.
Спецификой федерального уголовного законодательства США является то, что оно четко не разграничивает между собой понятия «грабеж» (прежде всего насильственный) и «разбой». Зато эти два преступления связаны между собой единым понятием «робери» (robbery), которое в отечественной юридической литературе переводится как «ограбление».
Ограбление является, прежде всего, насильственным (по способу) преступлением, что подтверждает классификация Федерального Бюро Расследований (ФБР), а, следовательно, одним из опаснейших посягательств на собственность. Также следует акцентировать внимание на указании в американском уголовном законодательстве о наличие оружия при совершении ограбления, что значительно влияет на степень его тяжести и на дальнейшую квалификацию [8, c. 132].
В современных условиях в подавляющем большинстве стран, независимо от типа правовой семьи, разбой является законодательно закрепленным в качестве преступления против собственности, причем, учитывая его повышенную опасность не только для лица, но и для общества, он признается наиболее опасным общественным деянием в этой группе преступлений. Принимая во внимание его общественную опасность, самый высокий уровень насилия и повышенную агрессивность, в некоторых национальных законодательствах, приготовление к разбою рассматривается как отдельный состав преступления, за который предусмотрена уголовная ответственность, например, в ст. 237 УК Японии [5, c. 50].
Фактически во всех национальных уголовных законах подается дефиниция понятия разбоя, но с разной степенью конкретизации, разным содержанием и объемом его легального толкования. При этом существенно отличаются квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки. Стоит обратить внимание на особенности перевода иностранных кодексов на русский язык, поскольку, в некоторых уголовных законах под понятием «грабеж» кроются признаки состава разбоя, а значит необходимо анализировать дефиниции соответствующих понятий.
К романо-германской (континентальной) правовой семье относятся государства, которые сформировались на основе римского права, это большинство современных европейских стран (таких как Франция, ФРГ, Испания, Италия, Польша, Швейцария и др.), а также государства-участники СНГ. Исторически сложилось, что наиболее типичными и последовательными представителями этой правовой семьи являются ФРГ и Франция, так как данные страны подлежали минимальному влиянию иностранных государств- представителей других правовых семей.
Если рассмотреть центральное понятие любой правовой системы, а именно термин «преступление», то в одних законах он хотя и сформирован, но по своему характеру является формальным, то есть определяет главный признак отличия преступления от иных правонарушений — запрет совершения соответствующих деяний под угрозой уголовного наказания, а в других уголовных законах отсутствует и для его выяснения следует обращаться к доктринальным источникам. Так, например, согласно §12 УК ФРГ преступлениями являются противоправные деяния, за которые в качестве минимального наказания предусмотрено лишение свободы на срок не менее одного года или более строгое наказание 80.
В свою очередь, французские юристы полагают, что преступление — это деяние, которое нарушает уголовный закон или такое, что предусмотрено и карается уголовным законом. Относительно субъективной стороны состава преступления, а именно вины, то различаются две формы вины — умысел и неосторожность. Также определенное сходство законодательных положений касается и понятия вменяемости лица и его критериев. Например, по французскому уголовному законодательству для признания лица вменяемым необходимы медицинские (отсутствие психического или нервно-психического расстройства) и психологические (наличие способности осознавать или контролировать свои действия) критерии [2, c. 117].
Также стоит учитывать значение термина «разбой», хотя в большинстве уголовных законов собственно такое название и употребляется, все же есть исключения. Например, в УК Франции подобный состав преступления называется кражей с отягчающими признаками (обстоятельствами) (ст. ст. 311.6–311.8 УК Франции), хотя субъективные и объективные признаки данного преступления существенно не отличаются.
Система уголовного законодательства романо-германской правовой семьи об охране собственности (учитывая и нормы об ответственности за совершение разбоев) исследована отечественными учеными неполно и недостаточно.
Особенностями англо-американской (данную правовую семью иногда называют «англо-саксонской») правовой семьи является обычно отсутствие кодифицированного законодательства, что значительно усложняет поиск нужной нормы. Для этой правовой семьи характерным, кроме обычного права, является правовой прецедент. Представителями являются Великобритания, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия и др. 81
Понятие преступления в правовых системах государств этой правовой семьи вовсе отсутствует, или в кодексах изложено его формальное значение. Так, в английском праве определения этого понятия в традиционном понимании не существует. Под ним понимается ущерб, вызванный деянием государству и общественным интересам. Отсутствует в этом праве и исчерпывающий перечень преступлений, поскольку английское уголовное право остается не кодифицированным. Считается, что оно насчитывает в целом более чем семь тысяч составов преступлений. Однако в большинстве современных уголовных кодексов штатов США содержится формализованное определение преступления — деяние, которое запрещено нормами уголовного права под угрозой наказания.
Относительно определения разбоя как преступления против собственности, то в уголовном законодательстве США существует своя собственная теория. К тому же стоит обратить внимание на особенности перевода ряда юридических терминов с английского на русский язык, ведь при этом часто не учитывают их уголовно-правовые особенности. В частности, английский термин «robbery» переводят не только как разбой, а как грабеж, ограбление, кражу с применением насилия, грабеж с применением насилия, обкрадывание, или просто кражу [4, c. 300].
Что касается государств мусульманской правовой семьи, то для них характерным является тесная связь закона с религией, что является сочетанием правовой и нравственной в жизни государства, и общества. Мусульманское право сохраняет важное значение регулятора, вследствие чего, при изучении особенной части уголовного права, невозможно не обратиться к вопросам общей части в этой правовой семье.
В основу понятия преступления (в более широком значении — правонарушения) по мусульманскому уголовному праву было положено две принципиальные идеи: во-первых, все поступки людей возникают по воле Аллаха, но Бог во многих случаях позволяет человеку самостоятельно выбирать конкретные варианты своего поведения, вследствие этого любой серьезный поступок рассматривается как нарушение мусульманских запретов, что наказывается; во-вторых, преступление — это непослушание воле Аллаха. Поэтому преступление рассматривается не только как преступное поведение, но и как грех.
Разбой относится к первой категории преступлений (согласно трехуровневой классификации). Данные преступления представляют наибольшую общественную опасность потому, что они посягают на «права Аллаха» и наказываются точно определенной санкцией (например, отсечением руки, забиванием камнями, смертной казнью и четвертованием).
Для дальневосточной правовой семьи (яркими, хотя не единственными, представителями которой являются Китай и Япония) характерным является исторически сложившаяся структура права. Что касается понятия преступления, то действующий УК Японии реализует концепцию, по которой преступлением считается умышленное действие, только как исключение из этого правила в нем предусмотрена ответственность за некоторые неосторожные преступления, которая стойко следует историческим правовым традициям. Характерна жестокость уголовно-правовой санкции за разбой.
Относительно мирового развития уголовной ответственности за разбой, то упоминание об этом преступлении содержится во многих древних источниках, начиная с Библии. Для каждого отдельного государства характерно свое развитие уголовно-правовых положений о разбое, хотя общей чертой является то, что он всегда признавался преступным деянием и строго карался уголовно-правовыми санкциями. Правда сначала разбой был связан с кражей и не отстранялся от нее (Пятикнижие Моисея), а уже в Вавилонском государстве широко трактовался в законах царя Хаммурапи, которые эффективно применялись на практике. В становлении разбоя как преступления против собственности значительный шаг вперед сделали юристы римского права (Законы XII таблиц), в котором наблюдается дифференциация уголовной ответственности в зависимости от субъекта преступления: несовершеннолетний или совершеннолетний.
Дальнейшее развитие норм об уголовной ответственности за разбой происходило под влиянием национальных культур, политический событий в государствах, роста правовой культуры граждан и других факторов социальной и культурной жизни населения.
Литература:
- Абдулин Р. С., Бойко Д. А. Зарубежный опыт разграничения понятий «грабеж» и «разбой» // Современные стратегии и цифровые трансформации устойчивого развития общества, образования и науки. — 2023. — С. 63–68.
- Гринько, М. А. История государства и права зарубежных стран: учебно-методическое пособие / М. А. Гринько, Л. Л. Кофанов, О. Л. Лысенко; отв. ред. Н. А. Крашенинникова. — Москва: Норма: ИНФРА-М, 2023. — 320 с.
- Довгань Е. А., Биднюк Н. В., Белова С. Н. Ответственность за кражу в уголовном законодательстве некоторых зарубежных стран // Закон и право. — 2022. — №. 2. — С. 28–30.
- История государства и права зарубежных стран: учебник для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция» / Н. В. Михайлова, А. А. Иванов, Г. Ю. Курскова [и др.]; под ред. Н. В. Михайловой. — 2-е изд., перераб. и доп. — Москва: ЮНИТИ-ДАНА, 2020. — 599 с.
- Кобец П. Н. Назначение и исполнение уголовных наказаний в современной Японии: правовые и организационные аспекты // Вестник Кузбасского института. — 2022. — №. 2 (51). — С. 44–55.
- Майстренко Г. А. Уголовная ответственность за разбой: теоретико-правовые аспекты // Право и управление. — 2022. — №. 8. — С. 129–132.
- Майстренко Г. А. Уголовные наказания за разбой и проблемы их реализации // Образование и право. — 2022. — №. 7. — С. 270–273.
- Палагина Н. С., Бровкин Д. В., Белова С. Н. Законодательство некоторых зарубежных стран и уголовная ответственность за кражу // Государственная служба и кадры. — 2021. — №. 4. — С. 131–133.
- Стрелков Д. А. Понятие хищения в законодательстве зарубежных стран (На примере Турции, Англии и Китая) // Юридическая наука в XXI веке: актуальные проблемы и перспективы их решений. — 2021. — С. 244–245.
