В статье рассматривается антропоконнотативная лексика в китайском, русском и чувашском языке. Сделан вывод о том, что антропоконнатативная лексика имеет эквивалентно-лексические черты в трех независимых языках с индивидуальной языковой культурой. Несмотря на взаимонезависимость происхождения и развития языка, коннотативные значения, семантические поля и метафорические смыслы, передаваемые в лице идиом отличаются лишь языковой системой, при этом имея общие психологические, философские, эстетические значения.
Ключевые слова: антропоконнотативная лексика, русский язык, чувашский язык, китайский язык, интракультурный.
Современные лингвистика и языкознание вводят все новые терминологические понятия, отражая семантику создаваемых терминов в их составном наименовании. Нейролингвистика, переводоведение, граммология, японистика, лингвоконфликтология, русистика — так или иначе сегодня восприятие интуитивно считывает предметную область и двусоставность наук в новом официальном наименовании. Аналогично тому состав антропоконнотативная лексика имеет семантическую почву, будучи примененной единично в профессиональном филологическом круге. Так, приставочный корень «-антропо» предполагает прямую взаимосвязь с человеком, когда как термин «коннотативная лексика» является лингвокультурологической единицей, отражающей символическое, метафорическое, лексическое и эмоционально-экспрессивное значение.
Понятие «антроконнотативная» в рамках темы раскрывает теоретико-практическую основу разноязычной и разнокультурологической лексики, непосредственно затрагивающей объективную и субъективную, эмоциональную жизнь человека. С точки зрения профессионального лингвистического взгляда, данный тип лексики раскрывает особенности формирования языковой личности. Человек рождается в индивидуальной действительно с индивидуальным лингвокультурным кодом [2, с. 230]. Развиваясь и взрослея, человек меняет территориальное нахождение и социальные группы — детский сад, школа, университет, работа, что становится строящимся фундаментом для развития языковой личности. В сменяющихся процессах межсоциальной, межкультурной коммуникации, человек изучает совокупности и особенности речевой деятельности и навыки общения.
Языковая личность умеет чувствовать единицы языка с грамматической, фонологической, лексической, семантической точек зрения, начиная применять фразеологические, культурологические особенности и метафорические номинации языковых значений, которые, в свою очередь, являются зеркалом национального языка с личным, неповторимым менталитетом, материальной и нематериальной культурой. Коннотативная лексика одновременно является показателем интракультурных и исторических смешений, которые выстраивают портрет мультилингвальной личности аналогично билингвального языка. Русский язык имеет долгую историю, на пути развития которой, он вобрал в себя разные картины мира, иностранные культурные реалии, ключевые концепции, символические, семантические коннотации, психолингвистические, концептосферные и метафорические элементы греческого, французского, английского, китайского, чувашского и других языков.
Упомянув наличие иноязычных коннотаций, присутствующие в русском языке, следует сказать, что они включают функционально-стилистические, психологические, идиомные и национально-культурные подгруппы. Национально-культурная и идиомная сторона коннотаций представляют наиболее важную информацию для изучения антропоконнотативной лексики. Идиома согласно определению несет оценочность, эмоциональность, параметность, образность, стилевое и культурное происхождение. Показательными национальными идиомами являются метафоры и фразеологизмы, имеющими яркую эмоционально-экспрессивную окраску и глубокий культурно-философский смысл [2, с. 214].
В рамках изучения иноязычной антропологической лексики стоит сказать, что фразеологизмы присутствуют практически во всех языках, однако структурно-грамматическая и семантическая основа их отличается. Фразеологизмы несут в себе культурную и мировоззренческого восприятия вещественности и материального мира глазами определенной народности и ее ценностные элементы национальной культуры в пространстве языкового сознания. Антропоконнотативная лексика, выступающая в лице фразеологизмов имеет фиксированность, семантическую неразложимость, семантическую целостность, воспроизводимость, открытость структуры и разрезаемость составных частей. Семантическое поле антропоконнатативных идиом содержит к описательную лексику о внешности человека, его социальных качествах, характере и интеллекте. Внешность как смысловое поле коннотации формирует и передает эстетическое, моральное, эмоциональное восприятие черт, силуэта, цвета лица, глаз в определенной культуре, которые буквально приобретают национально-психологическую, символическую природу [1, с. 278].
Русский и китайский язык имеют культурные пересечения -эстетическом, философском и национально-психологическом восприятии. Например, волосы как первоосновной элемент описания внешности человека имеет схожее коннотативное значение. Упомянутые лингвистические и культурно-языковые пересечения представляют собой родство в виде вторичных значений соматизмов. Соматизмы отражают явления, связанные с телесностью и архетипичностью — положения тела, движения лица и тела,мимика, признаки, жесты, душевные и психологические состояния.
Волосы в русской культуре волосы несут энергетическую и мистическую силу, жизненно важную ценность для человека, олицетворяя гущиной — здоровье, благополучие, достаток такими идиомами как: «краса, густая коса», «копна волос», «девичья коса — на всю Москву краса». Цвет волос аналогично несет национальное происхождение и символическое значение, например, в России русый цвет волос является отражением чистоты культуры, бескорыстности духа русского народа и тесной духовной связи с природой. Так, русый цвет волос ассоциируется с желтыми ржаными полями и колосьями — «светлые, словно полевая рожь», «колосковая коса». В китайской культуре черный цвет волос является прямым указателем на внешние особенности китайцев, отражаясь во фразеологизмах [1, с. 164].
Сердце в русском языке употребляется в двойном, метафорическом значении — духовном и анатомическом. Примером фразеологизмированного употребления является — «сердце кровью обливается» в значении сильного душевного переживания; «сердце ушло в пятки» в значении сильного испуга; «каменное сердце», «мертвое сердце» — холодный, бесчувственный человек и человек, переживающий непосильное горе. В данном примере проявлен дополнительный устоявшийся значение метафорического эквивалента «душа», способной испытывать эмоциональные переживания и внутреннюю боль [4, с. 132].
Схожее метафорическое значение несет иероглиф «синь» — 心, обозначающий «сердце», «сердцевина», «центр» человека, означая «душу» человека. Аналогичное семантическое поле имеет иероглиф 知人知面不知心 — «чужая душа — потемки», или 全心全意 в значении «всей душой», эквивалентируемое русскому соматизму «сердце» и «душа» в употреблении «со всем сердцем», «со всей душой», «сердце болит», «душа болит». Душа в русском языке несет возвышенное значение, неограниченное физическими рамками, что также есть в смысловом поле китайского иероглифа -神, переводимое как «возвышенный разум», «вдохновение», «божество». В соматической китайской фразеологии есть выражение 目光如炬 — «взгляд как факел», что равносильно русскому фразеологизму «глаза — угли» в значении черные, но горящие, как символ отражения внутренней силы. В качестве примера соматической аналогии можно привести пример фразеологической локализации внутреннего гнева 他肝火很旺 — «его огонь в печени разгорелся», что равносильно русскому метафорическому употреблению «внутренняя желчь» в значении — злость, токсичность, негатив [8, с. 146]. Соматические фразеологизмы чувашского языка аналогично китайскому схожи в семантической основе. Например, чувашское «куса вылят» употребляется в значении «игриво, кокетливо поглядывать на кого-либо», что по лексическому, идиомическому значению равноценно русскому «строить глазки». Фразеологизм «пуса семер» употребляется на чувашском в значении «усиленно думать», что равносильно русскому устойчивому «ломать голову». Выражение «пуеран каларса парах» означает на чувашском — «стараться забыть», что схоже с русским фразеологизмом «выбросить из головы» и китайскому 绞尽脑汁 — «ломать голову» в значении «усилено думать, раздумывать» [3, с. 125].
Таким образом, антропоконнатативная лексика имеет эквивалентно-лексические черты в трех независимых языках с индивидуальной языковой культурой. Не смотря на взаимонезависимость происхождения и развития языка, коннотативные значения, семантические поля и метафорические смыслы, передаваемые в лице идиом отличаются лишь языковой системой, при этом имея общие психологические, философские, эстетические значения.
Литература:
- Аристова Т. С., Ковшова М. С. Словарь образных выражений русского языка. — М.: Миф, 2014.- 324 с.
- Вакуров В. Н. Фразеология / Современный русский язык, под ред. Д. Э. Розенталя. — М.: Слово, 2019.- 320 с.
- Гэ Цзиншэнь. Сравнительные структурные и семантические характеристики фразеологизмов-соматизмов в современных английском и китайском языках// Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. 2017. — 130 с.
- Гэ Цзиншэнь Семантические особенности фразеологизмов-соматизмов с компонентом «голова» в современном китайском языке / Гэ Цзиншэнь // Научные ведомости БелГУ. Сер. Гуманитарные науки. — 2015. — № 6(203). — № 25. — С. 66–69.
- Даль В. И. Пословицы, поговорки и прибаутки русского народа / В. И. Даль. — СПб.: Иванов и Фербер, 2014. — 560 с.
- Жуков В. П., Жуков А. В. Школьный фразеологический словарь русского языка. — М.: Слово, 2015.- 324 с.
- Зимин В. П., Спирин А. С. Пословицы и поговорки русского народа: Объяснительный словарь. — М., 1996.
- Ли Пу. Способы семантизации вербализаторов соматизмов на занятиях по русскому языку в китайской аудитории // Филологические науки. Вопросы теории и практики. — 2016. — № 9(87). — Ч. 1. — C. 212–215.
- Мокиенко В. М. Загадки русской фразеологии. — М.: Слово, 2015.- 246 с.
- Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: Слово, 2015. — 320 с.
