В прошлой статье, опубликованной в сборнике № 45 (440) ноябрь 2022 года в журнале «Молодой ученый» мной была рассмотрена тема: «Хрущевская оттепель» как явление в литературном пространстве СССР». В этой статье хочу исследовать влияние «оттепели» на архитектуру в СССР.
В 1954 г. вышло постановление правительства «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве», которое положило начало новой архитектурной эпохе в СССР. Избыточность означала все помпезное, характерное для стиля сталинского ампира — колонны, портики, арки и прочий неоклассический декор. Теперь главной задачей строительства стало скорейшее решение проблемы жилищного дефицита, а основной отправной точкой для архитекторов являются технологии. Каждое здание, будь то гражданское или ведомственное, должно было стать стандартным и, следовательно, дешевым. Очевидный повсеместный результат такой политики — однотипные жилые дома с малогабаритными квартирами, которые в популярности называют «хрущевками», наводнившие страну.
Однако наряду с однородностью кварталов появились достойные образцы принципиально новой архитектуры, такие как московский микрорайон «Лебедь» Андрея Меерсона. Среди прочих — московский кинотеатр «Россия» и целая коллекция шедевров 1967 года: Останкинская телебашня, Музей космонавтики в Калуге, кинотеатр «Аврора» в Краснодаре и выдающийся образец советской жестокости — здание Института научной информации по общественным наукам в Москве.
В хрущевскую эпоху произошел переход к индустриальным методам строительства, что можно считать настоящей революцией, но не социальной и не политической, а технологической. С середины 1940-х годов объем ввода жилья также неуклонно увеличивается, поэтому нельзя сказать, что новый генеральный секретарь взялся за неразрешимую проблему — она уже решена, но промышленные методы позволяют значительно увеличиться и ускориться.
Функциональный, рационалистический стиль — это стиль перемен, революций, отказа от прошлого, его переосмысления, а не победы. Это было типично для 20-х годов прошлого века, когда происходил процесс радикального пересмотра всего и вся. Напротив, с конца 1930-х годов отстаивают принцип преемственности с прошлым (разумеется, без эксплуататоров и королей)
Тогда считалось, что народность нужно искать где-то в глубине веков, в XIV-XVII веках. Многие учебники объясняют, что на протяжении веков происходило противостояние между народным желанием выразить свободу мысли, красоты и власти с церковью, подавляя это желание.
В 1955 году городское население СССР было приравнено к сельскому. Идея создания «города-сада», где сельская местность плавно перетекала бы в город, была отодвинута на второй план.
Основной проблемой в то время было массовое строительство жилья по доступным ценам в сочетании с экологией, быстрого в постройке. К тому же там должны были быть минимальные удобства.
Эти дома построены на основе проекта временного пятиэтажного жилья для целинных рабочих. Руководству страны проект понравился, ведь возвести такое сооружение можно было только за месяц. Однако не следует думать, что он был взят в разработку в чистом виде, проект был доведен до ума для использования в крупных городах.
Первые такие дома построили в девятом микрорайоне Новых Черемушек, еще они были четырехэтажными. При всей кажущейся простоте, архитекторы постарались придать своему творению индивидуальный вид — например, здания были облицованы разноцветной плиткой. Позже балконы стали покрывать пластиком разного цвета — у каждого дома был свой цвет.
Рядом с пятиэтажками стояли «башни» — блочные дома, имеющие один подъезд, которые обозначали границу квартала. Дворы таких кварталов приходилось благоустроить, в отличие от сталинских, где с внешне роскошными фасадами во дворе могла быть грязь и развалины. Хрущевское строительство велось не линиями, а микрорайонами. Это свидетельствует об определенном возврате идеям 1920-х годов, согласно которым необходимо соблюдать сложность застройки микрорайона.
В каждом квартале обязательно присутствовали школа и детский сад. Считалось, что по пути к этим объектам дети не должны переходить улицу в целях их безопасности. По периметру строились дома, нижние этажи которых занимали магазины. При проектировании микрорайона также учитывалась шаговая доступность метро — к сожалению, в 70-х от этой практики отказались.
При строительстве пятиэтажных домов применяется метод «строчной» застройки, когда все постройки на территории имеют одинаковую ориентацию. Одно время его осуждали за однообразие, но потом признали очень действенным. «Строчная» застройка связана с подъемным краном, который строит одно здание за другим. К тому же позднее постройки легче снести, сразу несколько зданий.
При строительстве пятиэтажных домов один кран работает на два стоящих дома. По окончании работ снимались подкрановые рельсы, и во дворе были установлены простейшие детские конструкции, например, всем известный грибок над песочницей. Для взрослых были установлены столы для игры в домино или в шахматы. Пространство между домами оказалось маленьким, но это не столь важно из-за невысокой застройки — она не так давила на сознание, нежели современная высотная.
Во дворах также установили арки для сушки белья — между ними были натянуты веревки. Они были нужны, потому что в первых пятиэтажках не было балконов и негде было повесить белье. Внутренний двор пятиэтажных домов был спроектирован так, чтобы сохранить дух общности, типичного для 1930-х годов.
Главной задачей «хрущевок» было решить проблему обеспечения каждой семьи отдельной квартирой, и она была решена. В 1949 году в Москве было введено в эксплуатацию 800 тысяч квадратных метров жилья. Спустя десять лет, в 1959 году, вводится 1 миллион 800 тысяч квадратных метров. В 1963–64 годах, на пике хрущевского строительства, уже было введено 2,5 миллиона квадратных метров.
Для новоселов пятиэтажек были напечатаны специальные буклеты, объясняющие, как жить в новой квартире. Люди, жившие в центре города, привыкли к большим диванам, шкафам-купе, пытались перевезти их на новое место жительства, а потом выяснилось, что мебель просто не проходит через дверь и их некуда поставить.
Государство активно продвигает простой, ничем не обремененный образ жизни. Ленин говорил, что богатыми домами можно считать такие, в которых количество комнат превышает количество жителей. Это правило здесь не соблюдалось, но пропаганда показала, что в маленькой квартире можно жить вполне прилично.
Для пятиэтажных домов характерны раздвижные двери, которые изначально не проектировались и были установлены после сдачи здания в эксплуатацию — они помогли ограничить пространство.
Наличие больших шкафов и диванов осуждалось как пережиток буржуазии — стол, стулья, табуретка и все, больше ничего не нужно. Применяются встроенные шкафы, максимально использовано вертикальное пространство. В «Вечерней Москве» публиковались статьи о том, что женщине не нужно несколько шуб, достаточно одного хорошего пальто. Шкаф не должен быть забит ненужными вещами.
В 1960-е годы была популярна технократическая эстетика: построили атомную электростанцию, ледокол «Ленин», спутник, а затем запустили человека в космос. Было просто неуместно думать о каких-либо украшениях, как в архитектуре, так и в жизни. На первый план вышла эстетика простоты, доступности и комфорта.
Литература:
- Макарихина Л. Р. «Хрущевская оттепель» как явление в литературном пространстве СССР/ Молодой ученый. 2022. № 45 (440). С. 215–217
- Эстетика «оттепели». Новое в архитектуре, искусстве, культуре / под ред. О. В. Казаковой. 978–5–8243–1831–9 — Москва Росспэн, 2013. 96
- Бурлацкий, Ф. М. Русские государи: эпоха реформации: Никита Смелый, Михаил Блаженный, Борис Крутой / под ред. Ф. М. Бурлацкого. Москва Политиздат, 2017. 241
- Владыков, А. П. История Советского Союза. / под ред. А. П. Владыкова. — Москва ЮФРА, 2017. 307
