Государственное регулирование цифровой трансформации экономики



Данная статья посвящена вопросам государственного регулирования и поддержки цифровой экономики в Российской Федерации. Проведён анализ законодательного регулирования цифровой трансформации экономики.

Ключевые слова: цифровая экономика, цифровые технологии, цифровая трансформация, предпринимательство, государственное регулирование, государственная поддержка, цифровые финансовые активы.

В настоящее время стремительными темпами во все хозяйственные процессы как на государственном, так и частном уровнях, проникают новые цифровые технологии, радикальным образом изменяя суть самой экономики. Массовое использование современных информационно-коммуникационных технологий привело к формированию новых управленческих технологий, видов предпринимательской деятельности, средств взаимодействия государства с бизнесом. Традиционные способы экономической деятельности существенным образом трансформируются, насыщаются информационными потоками и неизбежно ускоряются. Эффективное и системное использование инновационных цифровых методов, технологий и инструментов привело к пониманию особой приоритетности теоретического изучения и постепенного практического перехода к новому уровню экономики.

Цифровизация экономики — то направления экономического развития, которое затрагивается в трудах широкого круга исследователей.

Термин «цифровизация» появился в связи с интенсивным развитием информационно-коммуникационных технологий и Интернета, поэтому цифровизация — это не только перевод информации в цифровую форму, а комплексное решение инфраструктурного, управленческого, поведенческого, культурного характера [1].

По мнению Н. В. Соколовой, «цифровизация, является объективным, неизбежным и неотвратимым процессом, который предопределяет будущее мировое развитие в целом и каждой страны в частности» [2].

С понятием цифровизации сопряжён по смыслу и содержанию термин «цифровой экономики».

По мнению В. Н. Кудашкина, М. С. Дикуновой, «цифровая экономика представляет собой систему экономических отношений, в которой данные в цифровой форме являются ключевым фактором производства во всех ее сферах. Цифровую экономику нередко именуют электронной, сетевой, вэб- или интернет-экономикой, в которой хозяйственная деятельность осуществляется с помощью электронных или цифровых технологий» [3].

В статье В. В. Малаховой, К. Н. Самойловой зафиксировано следующее определение: «Цифровая экономика — это хозяйственная деятельность, основным фактором которой являются данные в цифровой форме, а также использование компьютерных технологий, что позволяет оперативно и с наилучшим результатом обрабатывать большие объемы данных, тем самым повышать эффективность всех сфер общественной жизни» [4].

Специалисты Всемирного банка предложили следующее определение: «Цифровая экономика — это система экономических, социальных и культурных отношений, основанных на использовании информационно-коммуникационных технологий, т. е. новая парадигма ускоренного экономического развития, основанная на обмене данными в режиме реального времени» [5].

На правительственном уровне обозначена задача создания условий для глубокой системной цифровизации жизненного и экономического уклада в России. Процессы цифровой трансформации способны оказывать воздействие на внутренний потенциал бизнеса, состояние внешней среды, модели его поведения, однако сегодня реализовать такие модели на практике все еще трудно.

Сущность понятия цифровой экономики закреплена в Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 9 мая 2017 г. № 203 [6]. Так, согласно текста приведённой стратегии, под цифровой экономикой понимается «хозяйственная деятельность, в которой ключевым фактором производства являются данные в цифровом виде, обработка больших объёмов и использование результатов анализа которых по сравнению с традиционными формами хозяйствования позволяют существенно повысить эффективность различных видов производства, технологий, оборудования, хранения, продажи, доставки товаров и услуг» [6].

Внедрение элементов цифровой экономики в хозяйственные процессы предприятий различных форм собственности потребовало принятия специализированных нормативно-правовых актов на государственном уровне.

В первую очередь, стоит остановиться на вступившим в силу 1 января 2021 г. на территории Российской Федерации федеральном законе от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [7].

Согласно принятому закону под цифровыми финансовыми активами (ЦФА) признаются «цифровые права, включающие обязательственные и иные права, в том числе денежные требования, возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам, право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг, которые закреплены в решении о выпуске цифровых финансовых активов в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, выпуск, учет и обращение которых возможны только путем внесения (изменения) записей в информационной системе на основе распределенного реестра».

Вступление в силу данного закона существенным образом меняет ситуацию использования цифровых валют, в том числе криптовалют, и блокчейна в России.

Однако определение схожего понятия «цифрового права» содержится в ст. 141–1 ГК РФ: «Цифровыми правами признаются названные в таком качестве в законе обязательственные и иные права, содержание и условия, осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам. Осуществление, распоряжение, в том числе передача, залог, обременение цифрового права другими способами или ограничение распоряжения цифровым правом возможны только в информационной системе без обращения к третьему лицу» [8]. В связи с тем, что ЦФА названы в законе № 259-ФЗ цифровыми правами логично предположить, что на них также распространяются положения ст. 141–1 ГК РФ.

Особо следует подчеркнуть, что к ЦФА на территории России относят только права участия в капитале непубличного акционерного общества (НПАО). Права участия в иных организационно-правовых формах хозяйственных обществах, например, ООО, к категории ЦФА не относятся. Однако, это правило распространяется только по отношению к российским компаниям. Зарубежные компании могут к ЦФА относить права участия различных хозяйственных обществ.

Исследуя вопросы правового регулирования ЦФА, следует обратиться к понятию «цифровой валюты», под которой согласно п. 3 ст. 1 № 259-ФЗ понимают «совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения), содержащихся в информационной системе, которые предлагаются и (или) могут быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей Российской Федерации, денежной единицей иностранного государства и (или) международной денежной или расчетной единицей, и (или) в качестве инвестиций и в отношении которых отсутствует лицо, обязанное перед каждым обладателем таких электронных данных, за исключением оператора и (или) узлов информационной системы, обязанных только обеспечивать соответствие порядка выпуска этих электронных данных и осуществления в их отношении действий по внесению (изменению) записей в такую информационную систему ее правилам» [7].

В п. 5 ст. 14 Закона № 259-ФЗ перечислена совокупность прав, которые могут иметь резиденты РФ по отношению к цифровой валюте, а именно: право иметь, покупать и продавать цифровую валюту, брать и давать ее в долг, дарить, передавать по наследству. То есть круг прав достаточно широк, однако прав использовать её для расчётов за товары, работы и услуги у них нет.

Действующий закон не отражает никаких прямых ограничений по внесению цифровой валюты в уставной капитал хозяйственного общества, действующего на территории РФ. Более того, в России уже был зафиксирован первый случай, когда уставный капитал компании «Артель» был сформирован с участием биткойна. Чтобы данная разновидность цифровой валюты была зачислена в качестве взноса в уставной капитал, её собственником была оформлена передача права доступа к электронному кошельку.

Данная операция не была опротестована, так как внесение в уставной капитал не является операцией продажи работ или услуг.

П. 5 ст. 1 Закона № 259-ФЗ отмечает, что «к правоотношениям, возникающим при выпуске, учете и обращении ЦФА, в том числе с участием иностранных лиц, применяется российское право» [7].

Данное положение можно расшифровать следующим образом: если предмет сделки подпадает под определение ЦФА в законе, даже если стороны сделки иностранные лица, то на территории РФ к сделке должно применяться российское право.

Специалисты в осторожностью относятся к приведённой в законе формулировке, так как полагают, что она приведёт к тому, что со временем будет введён запрет на доступ резидентов РФ к «информационным системам», не одобренным Банком России, в том числе к зарубежным биржам и системам, основанным на блокчейне.

Годом ранее 1 января 2020 года вступил в силу Федеральный закон от 02.08.2019 № 259-ФЗ «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» (далее — Закон № 259-ФЗ (2019)).

Закон № 259-ФЗ регулирует отношения, возникающие в связи с инвестированием и привлечением инвестиций с использованием инвестиционных платформ, определяет основы деятельности операторов инвестиционных платформ, регулирует возникновение и обращение утилитарных цифровых прав, а также выдачу и обращение ценных бумаг, удостоверяющих эти права [9].

По случайному стечению обстоятельств оба закон имеют один и тот же порядковый номер, что несколько усложняет диалог среди лиц, активно прибегающих к их использованию.

В ст. 2 Закон № 259-ФЗ (2019) представлены определения ряда понятий, для удобства восприятия которых, представим их в виде иллюстративной формы (рисунок 1).

В инвестиционной платформе могут приобретаться, отчуждаться и осуществляться следующие цифровые права:

— право требовать передачи вещи (вещей);

— право требовать передачи исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и/или прав использования результатов интеллектуальной деятельности;

— право требовать выполнения работ и (или) оказания услуг.

Принятие федерального закона от 02.08.2019 N 259-ФЗ потребовало внесения соответствующих изменения в целый ряд законодательных актов.

Рис. 1. Базовые понятия Закон № 259-ФЗ (2019) [9]

В частности, изменения внесены в Федеральный закон от 13.03.2006 № 380-ФЗ (в ред. от 30.12.2021) «О рекламе». В тексте закона определено, что реклама услуг по содействию в инвестировании с использованием инвестиционной платформы должна содержать:

1) адрес сайта в сети «Интернет», на котором осуществляется раскрытие информации оператором инвестиционной платформы;

2) указание на то, что заключение с использованием инвестиционной платформы договоров, по которым привлекаются инвестиции, является высокорискованным и может привести к потере инвестированных денежных средств в полном объеме [10].

Изменения внесены и в Федеральный закон от 27.06.2011 № 161-ФЗ (ред. от 02.07.2021) «О национальной платежной системе». Указано, что не являются электронными денежными средствами денежные средства, полученные организациями, осуществляющими деятельность по организации привлечения инвестиций [11].

В качестве заключительных положений Законом указано, что осуществление деятельности по организации привлечения инвестиций с использованием инвестиционных платформ после 1 января 2020 года допускается лицами, сведения о которых включены в реестр операторов инвестиционных платформ. Обязанность ведения реестра операторов инвестиционных платформ возложена на Банк России, который, в свою очередь, для упорядочивания процедур регистрации и функционирования участников инвестиционных платформ разработал локальные документы:

— указание Банка России от 04.12.2019 № 5342-У «О порядке ведения реестра операторов инвестиционных платформ» [12];

— указание Банка России от 02.12.2019 № 5337-У «О требованиях к внутреннему документу (документам) по управлению конфликтами интересов оператора инвестиционной платформы» [13].

Таким образом, развитие цифровой экономики — один из приоритетов государственной политики России. В рамках государственного регулирования выделенных приоритетных направлений предпринимательства следует особое внимание уделять стратегическому управлению на макро- и мезоуровнях [14]. При этом государственным управленческим структурам необходимо создавать соответствующую инфраструктуру и комфортную атмосферу на уровне конкретных предприятий.

Литература:

1. Вартанова Е. Л. Индустрия российских медиа: цифровое будущее: академическая монография / Е. Л. Вартанова, А. В. Вырковский, М. И. Максеенко, С. С. Смирнов. — М.: МедиаМир, 2017. 160 с.
2. Соколова, Н.В. «Цифровая» экономика» — новый вектор развития государства / Н. В. Соколова // // Государство и бизнес. Экосистема цифровой экономики: материалы XI Международной научно-практической конференции, Санкт-Петербург, 24–26 апреля 2019 года / Северо-Западный институт управления РАНХиГС при Президенте РФ. — Санкт-Петербург: Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Северо-Западный институт управления, 2019. С. 151–156.
3. Кудашкин, В. Н. Государственные закупки в цифровой экономике // В. Н. Кудашкин, М. С. Дикунова // Государство и бизнес. Экосистема цифровой экономики: материалы XI Международной научно-практической конференции, Санкт-Петербург, 24–26 апреля 2019 года / Северо-Западный институт управления РАНХиГС при Президенте РФ. — Санкт-Петербург: Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Северо-Западный институт управления, 2019. — С. 25–27.
4. Малахова, В. В. Цифровизация финансового сектора Российской Федерации / В. В. Малахова, К. Н. Самойлова // Государство и бизнес. Экосистема цифровой экономики: материалы XI Международной научно-практической конференции, Санкт-Петербург, 24–26 апреля 2019 года / Северо-Западный институт управления РАНХиГС при Президенте РФ. — Санкт-Петербург: Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Северо-Западный институт управления, 2019. С. 131–134
5. Развитие цифровой экономики в России. 20 декабря 2016. Представительство Всемирного банка в России [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.vsemirnyjbank.org/ru/events/2016/12/20/developing-the-digital-economy-inrussiainternational-seminar‑1 2018027954 (дата обращения: 18.06.2022)
6. Указ Президента РФ от 09.05.2017 N 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы» [Электронный ресурс]. — Режим доступа http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_216363/e91cc5f89aaced60e19c6c6554fc03432f4ee971 (дата обращения 15.06.2022).
7. О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации: [федер. закон от 31 июля 2020 № 259-ФЗ] // СПС «Консультант Плюс», 2022.
8. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): [федер. закон № 51-ФЗ: принят Гос. Думой 21 октября 1994 г.: одобрен Советом Федерации: по сост. на 25 февраля 2022 г.] // Собрание законодательства РФ. — 03 августа 1994. — № 32.
9. О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации: [федер. закон от 02 августа 2019 № 259-ФЗ, по сост. на 31 июля 2020] // СПС «Консультант Плюс», 2022.
10. О рекламе: [федер. закон от 12 марта 2006 № 38-ФЗ (в ред. от 30.12.2021)]. // СПС «Консультант Плюс», 2022.
11. О национальной платежной системе: [федер. закон от 27 июня 2011 № 161-ФЗ (в ред. от 02.07.2021)] // СПС «Консультант Плюс», 2022.
12. О порядке ведения реестра операторов инвестиционных платформ: [указание Банка России от 04.12.2019 № 5342-У]. — СПС «Консультант Плюс», 2022.
13. О требованиях к внутреннему документу (документам) по управлению конфликтами интересов оператора инвестиционной платформы: [указание Банка России от 02.12.2019 № 5337-У]. — СПС «Консультант Плюс», 2022.
14. Авдеева, И. Л. Государственное регулирование приоритетных направлений предпринимательства в условиях цифровой экономики / И. Л. Авдеева, Т. А. Головина, А. В. Полянин// Государственное и муниципальное управление. Ученые записки. — 2018. — № 4. — С. 13–21.