На протяжении последних трёх лет одной из самых обсуждаемых и резонансных тем является пандемия, вызванная распространением коронавируса SARS-CoV-2. Претерпевать изменения, вызванные борьбой с коронавирусной инфекцией пришлось всем государственным и общественным институтам, в том числе и системе правосудия, которая была вынуждена решать проблемы организации деятельности судов и осуществления судопроизводства самостоятельно.
Система электронного правосудия, конечно же, существовала и до всем известной пандемии, однако должное внимание развитию данного института стали уделять как раз после ее повсеместного распространения. Тем не менее, для наиболее глубокого понимания рассматриваемой темы, необходимо определить понятие электронного правосудия и его правовую природу.
Ключевые слова: коронавирус, пандемия, гражданское судопроизводство, информационные технологии, аналогия права, видео-конференц-связь, электронные технологии в гражданском процессе, процессуальная форма, судебное заседание, доступ к правосудию.
Over the past three years, one of the most discussed and resonant topics has been the pandemic caused by the spread of the SARS-CoV-2 coronavirus. All state and public institutions had to undergo changes caused by the fight against coronavirus infection, including the justice system, which was forced to solve the problems of organizing the activities of courts and conducting legal proceedings on its own.
The e-justice system, of course, existed before the well-known pandemic, but due attention was paid to the development of this institution just after its widespread distribution. However, for the most profound understanding of the topic under consideration, it is necessary to define the concept of e-justice and its legal nature.
Keywords: coronavirus, pandemic, civil procedure, information technology, analogy of law, videoconferencing, electronic technology in civil proceedings, procedural form, court hearing, access to justice.
Каждый юрист, вне зависимости от того, в какой именно сфере он практикует, был вынужден столкнуться с тем, что уклад жизни, существовавший до пандемии коронавирусной инфекции, приобрел значительные изменения, под которые необходимо подстраиваться. Приостанавливалась деятельность судов, в связи с чем значительный урон потерпел институт судебного представительства. На протяжении всего этого времени здания судов закрывались, открывались и опять закрывались, а люди, которые зарабатывали себе на жизнь, участвуя в судебных заседаниях, испытывали тогда и испытывают до сих пор большие трудности, связанные с участием в судебных заседаниях в условиях пандемии.
С другой стороны, если рассматривать позитивное влияние пандемии на юриспруденцию, то можно отметить, что после снятия ограничений, потребность в юристах возрастает, появляется множество неразрешенных вопросов, формируется новая судебная практика, а также развивается институт электронного правосудия.
Поэтому на сегодняшний день очень актуальным является рассмотрение вопросов, касающихся регулирования общественных отношений, возникающих в связи с участием лиц в арбитражном процессе с помощью использования информационных технологий в деятельности судов и программно-технических средств передачи аудио- и видеоинформации.
Электронное правосудие: понятие и сущность
В настоящее время законодательство Российской Федерации не содержит официального определения электронного правосудия. Однако дефиницию можно найти на уровне подзаконных правовых актов. Так, с целью оптимизации процесса внедрения электронного правосудия в Российской Федерации была подготовлена Концепция развития информатизации судов до 2020 года, утверждённая Постановлением Президиума Совета судей РФ от 19.02.2015 № 439. Согласно указанной Концепции, под электронным правосудием понимаются способ и форма осуществления предусмотренных законом процессуальных действий, основанных на использовании информационных технологий в деятельности судов, включая взаимодействие судов, физических и юридических лиц в электронном (цифровом) виде [2]. По моему мнению, такое определение не отражает всей глубины и сути рассматриваемого нами явления.
Не стоит ограничивать понятие электронного правосудия формой и способом осуществления процессуальных действий, так как сюда входят действия и внепроцессуальные, например, осуществление мероприятий организационного характера, включающие в себя согласование и назначение даты, времени и места проведения видео-конференц-связи. К тому же, указанная деятельность основывается не только на использовании информационных технологий судами, но и всеми участниками процесса, которые пользуются современными технологиями для подачи документов в суд, отслеживания хода производства и т. д.
Полагаем, что наиболее точное определение электронного правосудия приведено в Рекомендациях Комитета министров Совета Европы государствам-участникам Совета Европы по электронной демократии, согласно которому электронное правосудие — это использование информационно-коммуникационных технологий в реализации правосудия всеми заинтересованными сторонами в юридической сфере с целью повышения эффективности и качества государственных служб, в частности, для частных лиц и предприятий. Оно включает в себя электронное общение и обмен данными, а также доступ к информации судебного характера [3]. В таком определении, которое можно назвать составным, указан наиболее широкий круг лиц, определена цель и четко определены виды действий: общение, обмен данными и доступ к информации судебного характера.
В литературе высказываются различные точки зрения, относительно понятия электронного правосудия. Так, по мнению С. В. Васильковой, электронное правосудие — это одна из конфигураций применения информационных технологий, адаптированная процессуальным законом для решения задач гражданского или арбитражного судопроизводства. При этом, такое правосудие обладает некоторыми особенностями, поскольку наряду с традиционными принципами его реализации наличествуют и такие начала, как дистанционность, информационная транспарентность, а равно презумпция электронного извещения лиц, участвующих в деле [9].
С. В. Романенкова отмечает, что необходимо различать понятие «электронное правосудие» в широком и узком смыслах. Согласно ее позиции, электронное правосудие в широком смысле представляет собой совокупность различных автоматизированных информационных систем — сервисов, предоставляющих средства для публикации судебных актов, ведения электронного дела и доступа сторон к материалам электронного дела. А в узком — это возможность суда и иных участников судебного процесса осуществлять предусмотренные нормативными правовыми актами действия, непосредственно влияющие на начало и ход судебного процесса (например, такие действия, как подача в суд документов в электронной форме или участие в судебном заседании посредством системы видео-конференц-связи) [10].
В юридической литературе можно встретить и противников приведенного выше мнения, которые предлагают к обсуждению довольно любопытные и значимые доводы о том, что понятия «правосудие» и «судопроизводство» следует соотносить как содержание и форму. Это означает, что электронного правосудия, по сути, не существует. Есть лишь правосудие, связанное с урегулированием частноправовых и публичноправовых конфликтов; а информационные технологии лишь придают правосудию иную форму — электронную.
Таким образом, как пишет В. А. Пономаренко, «активно используемый в отечественной литературе термин «электронное правосудие» не выдерживает критики ни с логической, ни с процессуально-правовой точек зрения. Его применение в научных исследованиях следует признать гносеологически нецелесообразным» [11].
Приведенные аргументы на самом деле убедительны и с логической точки зрения достаточно обоснованы. Однако, они несколько игнорируют тот факт, что в последнее время при раскрытии сути электронного правосудия в рамках юридического поля фокус внимания аналитиков постепенно сдвигается с технологической стороны вопроса в пользу того, что биологический интеллект при осуществлении правосудия может вполне успешно сочетаться с искусственным. Быть может, именно поэтому в Национальной стратегии развития искусственного интеллекта на период до 2030 г. сказано, что искусственный интеллект — комплекс технологических решений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека и получать при выполнении определенных задач результаты, сопоставимые как минимум с итогами интеллектуальной человеческой деятельности [4].
Учитывая вышеизложенное, предлагаем следующее определение: электронное правосудие — это совокупность методов, приёмов и способов осуществления заинтересованными лицами предусмотренных законом процессуальных и организационных действий, основанных на использовании информационно-коммуникационных технологий с целью оптимизации их взаимодействия с судебной системой в цифровом пространстве.
Для представления полной картины рассматриваемого нами вопроса, необходимо обозначить, что же входит в систему электронного правосудия, то есть определить его сущность. Полагаем, единственно верной на сегодняшний день является точка зрения, согласно которой содержание электронного правосудия составляют: а) возможность участия в судебном заседании с помощью видеоконференцсвязи; б) подача процессуальных и иных документов в суд с помощью электронных порталов.
Одной из важнейших составляющих электронного правосудия является возможность проведения судебных заседаний с использованием видеоконференцсвязи (ВКС). Статьёй 153.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской федерации (АПК РФ) предусмотрено, что лица, участвующие в деле, и иные участники арбитражного процесса могут участвовать в судебном заседании путем использования систем видеоконференцсвязи при условии заявления ими ходатайства об этом и при наличии в арбитражных судах или судах общей юрисдикции технической возможности осуществления видеоконференцсвязи [1]. Однако АПК РФ, конечно же, не указывает четкий алгоритм действий и даже не раскрывает определение «видеоконференцсвязь».
Несмотря на то, что органы законодательной и исполнительной власти «отодвинули» вопросы судопроизводства на второй план, уделив наибольшее внимание решению вопросов эпидемиологического, социального и финансового вопросов, Президиумом Верховного суда (ВС) РФ совместно с Президиумом Совета судей РФ было принято Постановление от 29 апреля 2020 г. № 822, в котором отмечалась рекомендация судам проводить судебные заседания с использованием системы видео-конференц-связи и (или) системы веб-конференции с учетом опыта ВС РФ [7].
Понятие видео-конференц-связи, применяемое в деятельности арбитражных судов Российской Федерации, закреплено в п. 12 Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанций), утвержденной Постановлением Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 N 100, согласно которой система видео-конференц-связи — это комплекс программно-аппаратных средств арбитражных судов, позволяющих производить обмен информацией между арбитражными судами посредством передачи аудио- и видеосигналов в режиме реального времени [6].
Что касается самой процедуры подготовки и проведения заседаний с использованием системы ВКС, она отражена в Приказе Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 28.12.2015 N 401 «Об утверждении Регламента организации применения видео-конференц-связи при подготовке и проведении судебных заседаний» [8].
Конечно же, понятие электронного правосудия очень широкое и включает в себя не только проведение заседаний с помощью информационно-коммуникационных технологий. Не стоит забывать, что наличие судебной власти является одной из главнейших составляющих демократического режима, а отсюда выходит, что электронное правосудие — это ключевой компонент электронной демократии, суть которой состоит в повышении качества судебной системы в целом.
Для того чтобы система электронного правосудия работала на высшем уровне, необходимо закрепление на законодательном уровне возможных инструментов обращения в суд, получения документов, извещений и осуществления других юридически значимых действий в электронной форме. С этой целью в процессе реализации федеральной целевой программы Правительства Российской Федерации «Развитие судебной системы России» на 2002–2006 годы было предусмотрено создание Государственной автоматизированной системы «Правосудие» (ГАС «Правосудие»). Это событие подтолкнуло к модернизации систему арбитражных судов.
Так, согласно Федеральному закону от 27 июля 2010 года № 228-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» была внедрена система «Мой арбитр», позволяющая подавать документы в арбитражные суды в электронном виде. Так как в работе рассматривается электронное правосудие конкретно в арбитражных судах, нас интересует именно сервис «Мой арбитр», благодаря которому можно через интернет подавать в суд иски, ходатайства, жалобы, отзывы и возражения.
Теперь исковое заявление в арбитражный суд можно подавать в электронном виде. На сайте размещена форма, которую заявитель должен заполнить, прикрепив отсканированные документы, и отправить в суд, где данное заявление будет зарегистрировано.
С введением этой системы меняются и механизм, и способ, и сами взаимоотношения между участниками процесса и судом. Эта технология формирует принципиально новый подход для ведения дел в арбитражных судах, когда суд — это помощник для бизнеса.
Такая модернизация, помимо прочего, направлена на уменьшение количества бумажных документов, на хранение которых тратится немалое количество денег. Поэтому создание «Моего арбитра» — это еще и инвестиция, которая очень быстро окупилась.
Полагаем, система «Мой арбитр» является совершенной с точки зрения логистики и грамотно устроенного интерфейса. На практике мне очень часто приходится пользоваться этой системой, и единственной проблемой, которую, к сожалению, невозможно решить самому, являются технические неполадки, отсутствие подключения к интернету или сбои в сети. Однако, на эти проблемы в 90 % случаев влияют внешние факторы, поэтому с ними приходится мириться.
Не менее важной информационной системой является «Картотека арбитражных дел» (КАД), которая обеспечивает удобное ознакомление со стадиями процесса и принятыми судебными актами по конкретным делам. КАД в настоящее время является одним из важнейших сервисов, используемых юристами в своей деятельности. Стоит признать, что пользуются им, конечно, не только юристы, но именно для них КАД является неотъемлемой частью оперативного и удобного осуществления своей профессиональной деятельности, и многие из них признают, что это лучшее решение, принятое для автоматизации судопроизводства.
Система КАД так же, как и «Мой арбитр», с организационной точки зрения, находится на высшем уровне. На сегодняшний день тяжело представить работу юриста без возможности использования таких Интернет-ресурсов.
Поэтому такие системы как «Мой арбитр» и «Картотека арбитражных дел» являются необходимыми составляющими электронного правосудия в арбитражных судах Российской Федерации и направлены на его совершенствование и модернизацию.
Заключение
Полагаем, на сегодняшний день является недопустимым отсутствие единого понятия какого-либо явления в принципе. В нашем случае это, конечно же, проблема отсутствия легально закрепленного, полного и единого определения электронного правосудия, которым бы могли руководствоваться суды и все стороны судебного процесса, а также любые лица, заинтересованные в юриспруденции, для осуществления своих прав и обязанностей.
Возникновение в 2006 году Государственной автоматизированной системы «Правосудие» (ГАС «Правосудие») дало толчок введению системы электронного документооборота в судебной системе и ведению видео-конференц-связи в судебных заседаниях, и в 2010 году по инициативе Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации для работы в арбитражных судах была внедрена система «Мой арбитр», позволяющая подавать документы в арбитражные суды в электронном виде.
C введением системы электронного правосудия меняются и механизм, и способ, и сами взаимоотношения между участниками процесса и судом. Эта технология формирует принципиально новый подход для ведения дел в арбитражных судах, когда суд — это помощник для бизнеса.
Литература:
- Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 30.12.2021) (с изм. и доп., вступ. в силу с 10.01.2022) // СПС «КонсультантПлюс»;
- Концепция развития информатизации судов до 2020 года, утвержденной Постановлением Президиума Совета судей РФ от 19.02.2015 № 439 // СПС «КонсультантПлюс»;
- Рекомендации Комитета министров Совета Европы CM/Rec (2009)1 государствам-участникам Совета Европы по электронной демократии // СПС «КонсультантПлюс»;
- Указ Президента РФ от 10 октября 2019 г. N 490 «О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации» (вместе с «Национальной стратегией развития искусственного интеллекта на период до 2030 года») // СПС «КонсультантПлюс»;
- Постановление Президиума ВС РФ, Президиума Совета судей РФ от 29.04.2020 N 822 «О внесении изменений в постановление Президиума Верховного Суда РФ, Президиума Совета судей РФ от 08.04.2020 N 821» // СПС «КонсультантПлюс»;
- Постановление Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 N 100 (ред. от 11.07.2014) «Об утверждении Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанций)»;
- Постановление Президиума Верховного Суда РФ, Президиума Совета судей РФ от 08.04.2020 N 821 (ред. от 29.04.2020)// СПС «Консультант Плюс»;
- Приказ Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 28.12.2015 N 401 (ред. от 30.12.2020) «Об утверждении Регламента организации применения видео-конференц-связи при подготовке и проведении судебных заседаний»;
- Василькова С. В. Электронное правосудие в цивилистическом процессе: Дис.... канд. юрид. наук. СПб., 2018. С. 10–13;
- Романенкова С. В. Понятие электронного правосудия, его генезис и внедрение в правоприменительную практику зарубежных стран // Арбитражный и гражданский процесс. 2013. N 4 // СПС «КонсультантПлюс»;
- Пономаренко В. А. Электронное гражданское судопроизводство в России: штрихи концепции. М., 2015. С. 65;
