Для того чтобы размышлять о христианских началах в музыкальном наследии композиторов, обращающихся в своём творчестве к вокально-хоровым жанрам, необходимо взглянуть на музыку, как на одну из областей культуры человечества и увидеть в чём состоит главный смысл и сверхзадача понятия «культура». В настоящее время насчитывается более 500 толкований этого термина. В основе большинства из них лежит представление о культуре, как о явлении, связанном с человеческой деятельностью: человек создаёт, сохраняет и распространяет культурные ценности. Таким образом, культура рассматривается как продукт творческого труда человека, как воплощение его идей во всех областях жизни и деятельности.
Известно, что само слово «культура» (cultura) пришло к нам из латыни и буквально оно переводится как возделывание земли, воспитание, образование, развитие. Таким неоднозначным оно было изначально, ещё до того, как его заимствовали все европейские народы. Это слово непосредственно связано с другим словом — cultus, что означает «почитание Бога, культ». Но первоначально под культурой подразумевалась именно обработка земли, уход за ней, чтобы она стала пригодной для удовлетворения потребностей человека в пище, одежде, лекарствах и т. п. С глубокой древности человек пытался постичь тайны бытия и наряду с материальным своим существованием обнаруживал бытие духовное. Он стремился осуществить связь между этими формами бытия, особенно в жизненно важных сферах, таких как земледелие. Человек понимал тщетность только лишь человеческих усилий в этом сложном и значимом деле, результаты которого зависели от очень многих условий и обстоятельств. Поэтому обработке земли, посеву, сбору урожая всегда предшествовали определённые религиозные обряды, культовые действия, которые были направлены к высшим силам за помощью.
Со временем слово культура распространилось на все сферы человеческой деятельности (образование, искусство, общение) и стало употребляться в более широком смысле — «облагораживать, развивать, образовывать, воспитывать». Известно, что эллины видели своё главное отличие от варваров именно в воспитанности. В позднеримский и средневековый периоды культура так же связывалась с признаками личного совершенствования.
В научный обиход слово «культура» вошло во второй половине 18 века, в эпоху просвещения, и, с точки зрения французских просветителей означало разумность в устроении жизни. В дальнейшем понятие культуры стало ещё более широким, и культуру стали разделять на духовную и материальную. Но, тем не менее, в жизни человека и общества духовная и материальная культура всегда были и до настоящего времени являются неразрывно связанными. Ведь вся материальная сфера жизни человека — это плод его духовного развития.
История не знает человеческих культур или народов, не имеющих никаких религиозных представлений. Более того, напротив, всё лучшее на протяжении тысячелетий люди посвящали Богу. По словам профессора московской духовной академии диакона Андрея Кураева: «В самом общем смысле культура это мир, созданный человеком для того, чтобы преодолеть несовместимость собственной греховной природы и духа». Это мир искусственный, отсюда и появляется искусство, как воспоминание о потерянном рае, т. к. только в раю тварный человеческий дух и природа находились в естественной гармонии друг с другом. Таким образом, можно сказать, что культура возникает как последствие грехопадения». То есть, как говорит А.Кураев, «…культура создает вторичный мир, мир символов, с помощью которых человек очеловечивает тот мир, в который он вверг себя грехом». А культурное творчество, по его словам, это «создание системы образов для частичного постижения первичной реальности (т. е. самого Бога)». [1]. Другими словами, можно сказать, что кроме мистического, т. е. «прямого» откровения о мире духовном, человек имеет возможность ещё и посредством символов и образов получать познания о духовном плане бытия. Хотя последний способ, с точки зрения богословия — несовершенный и является следствием грехопадения человека, в результате которого прямое и непосредственное общение с Богом было утеряно.
Если обратиться к христианству, то можно увидеть, что именно из взаимосвязи материального и духовного берёт своё начало грандиозный вклад христианства в мировую культуру, благодаря которому культурологи с полным основанием употребляют словосочетание «христианская культура». По мнению всё того же Андрея Кураева, среди всех религиозных конфессий можно назвать только лишь католичество и православие, вследствие влияния которых были созданы культурные традиции, глубоко вошедшие не только в быт народов, но и в величайшие произведения искусства.
Нельзя рассматривать культуру России вне знания основ православного мировоззрения. И вполне очевидно, что познания в области классической русской литературы, живописи, музыки у человека знакомого с православным мировоззрением гораздо более глубокие, чем у светского человека. Носители церковной традиции намного лучше осведомлены о тех идеях и представлениях, которые вдохновляли выдающихся деятелей культуры при создании тех или иных произведений. Атеистическая идеология и определенные штампы, наработанные за 70-летний период атеизма, в рассмотрении произведений классиков не дают возможности до конца понять огромный смысловой пласт, лежащий в основе произведений культуры и искусства. Пространство аллюзий, намеков, ссылок, полемические и апологетические обращения к Библии, смысл библейских сюжетов и притч — все это, к сожалению, проходит мимо тех, кто в силу определённых обстоятельств абсолютно оторван от религии.
Таким образом, один из выводов заключается в том, что человек не может в полной мере считать себя культурным и образованным, если он не в состоянии ориентироваться в основах религии, под влиянием которой сформировалась мировая Европейская культура. Этой религией является христианство, а для России — православие. Именно в католическом и православном христианстве мы обнаруживаем глубокую взаимную востребованность и заинтересованность христианства и культуры. [2].
В этом смысле, направленность учебного заведения Колледж русской культуры им. А. С. Знаменского на изучение основ православия в курсе таких дисциплин как «Основы православия», «Литургика», есть не что иное, как стремление восстановить утраченную связь отдельного человека и общества в целом с церковью и с её культурой. Это стремление возродить раздробленное и обворованное сознание и вернуть ему утраченную цельность, благодаря которой восприятие всей наработанной человечеством культуры будет свободным и естественным, а культурная сокровищница, имеющаяся в распоряжении человечества — доступной. Модель образования дирижёра-хормейстера зиждется на уверенности в том, что нельзя полноценно изучить европейскую культуру, не зная Библии. Из этого источника черпали сюжеты, мысли и образы художники и писатели, философы и композиторы на протяжении многих сотен лет. Вечные темы — проблемы добра и зла, смысла жизни, смысла любви и страдания — в большинстве случаев развивались на материале библейских сюжетов с библейскими персонажами. Их принимали или не принимали, переосмысливали, углубляли, делали более тонкими и символичными или огрубляли и примитивизировали, но так или иначе ими жили.
Огромный перечень сочинений, основанный на библейско-евангельских образах и сюжетах, оставленный потомкам русскими и европейскими композиторами, является живым свидетельством взаимосвязи музыкальной культуры и христианской религии. Таковы оратории И. С. Баха с «говорящими» названиями: «Рождественская» (1734), «Пасхальная» (1734–36), «Вознесение» (1735); «Страсти по Иоанну» (1724), «Страсти по Матфею» (1727), «Магнификат» (1723, 1730), «Месса си минор» (1749) и др., или, к примеру, Г. Ф. Генделя: «Израиль в Египте» (1739), «Иосиф и его братья» (1744), «Саул» (1739), «Самсон» (1743), «Валтасар» (1745), «Иуда Маккавей» (1747), «Иисус Навин» (1748), «Соломон» (1948), «Эсфирь» (1720–1732), «Мессия» (1742), «Воскресенье» (1708), «За грехи мира сего пострадавший и умерший Христос» (1716), «Страсти по Евангелию от Иоанна» (1705) и др. В русской музыке, равно как и в зарубежной так же находим множество тому подтверждений. Например, оратории А. Г. Рубинштейна,: «Потерянный рай» (1856), «Вавилонское столпотворение» (1869), «Моисей» (1892), «Христос» (1893), его же оперы «Маккавеи» (1875), «Демон» (1875), произведения для хора М. П. Мусоргского «Иисус Навин» (1877), «Поражение Сеннахериба», «Царь Саул» (1867).
Упомянутые опусы великих композиторов — это лишь малая часть мирового музыкального наследия, генетически связанного с религиозным видением мира и созданного на библейской основе.
Но важно не забывать ещё и о том, что существует огромнейший пласт музыки, впрямую не связанный с духовными текстами и сюжетами, но, тем не менее, порождённый религиозно-философскими взглядами и духовно-нравственными началами в человеке. И если брать во внимание ещё и такого рода музыкально-культурное наследие, то можно увидеть, что бо́льшая часть классической музыки (прежде всего, конечно же, вокально-хоровой, как прямо выражающей своё содержание через слово и литературный текст) — уходит корнями в религию.
Величайшие творения очень многих композиторов невозможно по-настоящему понять и воспринять в отрыве от религиозного мировоззрения авторов.
Несколько таких примеров.
Опера П. И. Чайковского «Иоланта» , которая целиком наполнена христианским содержанием и где нет ни одного отрицательного персонажа. В основании этой оперы лежит сакральная мысль о человеческом Преображении, о Божественном Прозрении и просвещении «во тме седящих». В советское время этот религиозный смысл противоречил атеистическому мировоззрению, и поэтому либретто было изменено. В результате опера потеряла свой истинный драматизм: рассуждения о Божественном Свете, о духовном прозрении сменились банальным разговором о необходимости физиологического зрения. Такой взгляд на великое творение Чайковского в корне искажал его суть и обесценивал творческий замысел композитора.
Кантата П. И. Чайковского «Москва» — повествование о татарском иге, о борьбе за освобождение от него, о собирании земли русской. В завершении кантаты прямое обращением к помазаннику Божию — царю, с призывом объединить под своей рукой все православные страны. В финале можно слышать торжественное величание государя, государыни, наследника и всех их верных слуг. Но истинный смысл и музыки и текста гораздо глубже. Здесь отражён весь пафос религиозного, Божественного Домостроительства. Москва трактуется как великая православная империя, руководимая Богом через Царя, как Третий и последний Рим.
В советское время по идеологическим соображениям подлинный текст Майкова был пересочинён, исчезло упоминание о Боге и Государе. Ведь эти имена тщательно вымарывались, вплоть до того, что в детских книжках с баснями И. А. Крылова можно было встретить фразы подобные следующей: «Вороне Дед Мороз послал кусочек сыру…». Подобная участь постигла и другие шедевры. К примеру, оперу «Жизнь за царя» Глинки, хоровые концерты Бортнянского, Березовского, да и многие другие.
В результате такого вмешательства из классического наследия было вытравлено самое главное — идейный стержень, без которого произведение культуры превращается в бессмыслицу.
Без понимания христианских истоков и знания религиозно-смысловой подоплёки весьма затруднительным является и восприятие сочинений, созданных на основе исторических сюжетов. Таких, например, как оперы Мусоргского «Борис Годунов», «Хованщина» имногих других. По словам доктора Краковской музыкальной академии Тересы Малецкой, глубоко занимающейся исследованием музыки М. П. Мусоргского: «В операх Мусоргского Русь изображена как страна, неразрывно связанная с церковью, с православной традицией, со святой верой... Зрелое творчество Мусоргского насыщено молитвенным настроением. Например «Песня перед сном» из цикла «Детская» — эта песня не что иное как вечерняя молитва ребенка. В «Песнях и танцах смерти» текст песни «Полководец», к примеру, изображает победу смерти над павшими на поле боя. Это молитва погибающих солдат, в которой слышится переход от жалобы, от сомнения к прощению врага, а, следовательно, к победе Бога над смертью. Молитвы в опере «Хованщина» органически вытекают из религиозной тематики и мистической атмосферы оперы. А доминирующим мотивом здесь является молитва за благо Отечества.
«Борис Годунов», национальная музыкальная драма, так же разыгрывается в религиозной атмосфере, а основной ее конфликт, внутренний конфликт главного героя, развертывается «на пути к молитве» и как бы в форме молитвы. Специфическим носителем божьих истин является герой из народа — Юродивый; он, правда, отказывается молиться за грешного царя, но зато оплакивает судьбу своей страны и молится за свой народ. Русская нация — православный народ, живущий в мире молитв. Все события драмы Мусоргского, подобно событиям русской истории того времени, разыгрываются в тесной связи с церковью, с ее богатым ритуалом, а в основе лежит религиозность русского народа, его вера, его молитва...
Необходимо отметить, что почву для подобных размышлений можно найти, обращаясь к творчеству почти каждого крупного композитора.
В результате напрашивается вывод… Для настоящего, глубокого и ёмкого восприятия авторского замысла во множестве шедевров, оставленных гениальными композиторами, будь то понимание трагедии раскольников, или трагедии царя Бориса, будь то идея духовного прозрения или сакральная патриотическая идея, нам — музыкантам-профессионалам и всем заинтересованным слушателям, необходимо расстаться с религиозным невежеством, мешающим видеть и понимать самое главное, а именно философский фундамент, человеческую позицию авторов и их героев. И если в процессе создания своих творений авторы были движимы глубоким религиозным чувством, то и воспринять полноценно их можно только с этих позиций, осознавая глубинную литургичность русской национальной музыкальной культуры.
Литература:
- Никольский А. В. О церковности духовно-музыкальных сочинений// Московский церковный вестник. — 1990. — № 6. — С. 24.
- Орлова Е. В. Церковное, религиозное, духовное…//Сов. Музыка. — 1991. — № 5. — С. 22–23.
