Нельзя вывести одного единственного и безупречно правильного решения по проблематике связанной ведьмами и ведовством, поскольку, можно проследить несколько различных противостоящих друг другу отношений к данной традиции. Существование нескольких сторон в той или иной степени соприкоснувшихся с этой тематикой усложняет принятие раз и навсегда правильного решения. Можно сказать, что в этом вопросе с одной стороны находятся те, кто в той или иной форме разделял идеи ведовства, а также те кто «активно работал» с ними, т.е. инквизиторы. С другой стороны, располагаются простые обыватели, непосредственно столкнувшиеся с традицией колдовства и втянутые в жесткие политические игры. Непримиримое противостояние этих сторон также добавляет свое понимание и отношение к «Охоте на ведьм», а также связанных с этим вопросов.
При проведении систематического рассмотрения всего того, что связано с темой «Охоты», можно проследить несколько подходов к данной проблематике значительно повлиявших на отношение к ней. Во-первых, нельзя сбрасывать со счетов существование некоторого сакрального знания, которое может применяться на практике (во зло или во благо в зависимости от воли и сознания действующего лица, поскольку как таковое само по себе знание не несет в себе сугубо негативного характера и является пограничным источником). Во-вторых, существует большой страх перед данным видом знания непонимающих (не посвященных) его людей и более того, не желающих хотя бы немного разобраться в данном феномене культуры. В-третьих, те, у которых оно не укладывается в их религиозную доктрину и рассматривается ими как нечто подрывающее существующие религиозные устои. В-четвертых, в этом вопросе присутствует материальная сторона, связанная с получением денег и земельных угодий заинтересованными лицами.
Из вышесказанного следует то, что в основном указанные причины влияли на происхождение идей работавших в ходе проведения «Охоты на ведьм», получившей широкое распространение в средневековом обществе. Однако нужно не забывать о существовании пострадавшей стороны, в большинстве случаев подвергавшейся психологическим нападкам, конфискации имущества и гонениям. Анализируя документы, раскрывающие исторические реалии, можно наблюдать представителей данной стороны «Охоты», которые были лишены здоровья и жизни. Многие примеры, запечатленные в истории, могут служить подтверждением подобных явлений.
За все время человеческой истории, за тысячелетний опыт, отношение и понимание таких понятий как – «ведьма» и «колдовство» менялось неоднократно от положительного отношения до отрицательного. Не один раз маятник человеческих взаимоотношений раскачивался в ту или иную сторону.
Для погружения во многовековую проблематику «за» или «против», «война» или «мир», «охота» или «спокойствие», необходимо непредвзято рассмотреть то, что происходило в прежние века.
Самые тяжелые испытания на долю людей, соприкоснувшихся с данной стороной жизни в Европе, приходятся на три столетия с 1450 по 1750 года. Можно видеть, что узаконенное государственной и церковной властью представление о ведьмах, как о еретиках, привело к тому, что за столетия репрессий были официально казнены тысячи и тысячи безвинных людей. Однако, несмотря на всю опасность преследования, гонения и страха за свою жизнь, продолжали в это время звучать голоса направленные против «Охоты на ведьм».
Против судебных процессов проводимых над ведьмами и последующих после них страшных казней в XVI-XVII вв. выступали такие выдающиеся личности своего времени как: П. Помпонацци, Агриппа, М. Монтень, К. Томазий и др. Также необходимо отметить, что во второй половине XVI в., в 1563 г., Жан Виер, голландский врач, лейб-медик герцога Клевского, публикует книгу «Дьявольские наваждения, заклинания и яды». [2, с. 109-110] В своем трактате он, с одной стороны, не отрицает существование дьявола и колдовских манипуляций. С другой стороны, в тексте говорится о том, что чаще всего колдуны и ведьмы являются больными людьми, которых следует лечить, прибегая к медикаментозной помощи.
Более того, необходимо отметить, что в конце XVIII в. вопрос «Охоты на ведьм» оставался очень актуальным. В этом контексте показательным является то, что в годы Великой Французской революции был издан (22 августа 1791 г.) специальный декрет по вопросу ведовства. По данному документу на законодательном уровне запрещалось проводить любые процессы над ведьмами и колдунами. Юридически было закреплено, что все те, кто так или иначе был связан с колдовской (оккультной) традицией, не зависимо от их возрастной категории и принадлежности к социальной структуре, безоговорочно признавались душевнобольными.
Однозначного ответа на вопрос о том, кто мог быть причислен к знатокам тайного знания и за какие дела – не существует.
Изучение исторических реалий «Охоты на ведьм» демонстрирует то, что к колдовской (ведовской) традиции относили не только женщин и мужчин. Практически все они несмотря ни на что имели возможность в некоторой степени противостоять властной структуре. Однако «под колеса» религиозной машины «бросались» также и беззащитные животные, попадавшие в жестокие руки инквизиторов и религиозных фанатиков.
Объяснения того, почему тот или иной человек более склонен к данным умонастроениям – в средневековье нет. Однако, Иоганнес Нидер, принадлежавший к доминиканскому монашескому ордену, около 1435 года заявлял о том, что число женщин обладающих тайными знаниями во много раз больше чем мужчин. Из его исследований, проводившихся не один год, становится очевидно, что это происходит постольку, поскольку в самой природе женщины заложено не только злословие, но и склонность к пустым, длительным разговорам. С этим представлением и профессиональным рассуждением в 1510 г. также соглашался немецкий проповедник Гейлер фон Кайзерсберг. Более того, он еще добавлял, причина женской склонности к ведьмовской традиции происходит из-за того, что слабый пол по своей природе больше мужчин легковерен, более утончен, а, следовательно, впечатлителен и склонен ко всяким видам галлюцинаций. [1, с. 56.]
Несмотря на все предпринятые гонения и негативные отношения к ведьмам и колдунам в XVI в., представления о них и их деятельности можно найти окрашенными и в положительный цвет. Так известный юрист и судья по делам ведьм Пауль Гриландус около 1525 г. подчеркивал, что за свершенное колдовство, не приносящее вред, а пользу, как-то: излечение болезней, отведение непогоды, закон не должен оказывать карающего воздействия. С этим мнением был также согласен и один из ведущих демонологов кон. XVI – нач. XVII вв. Франческо-Мария Гваццо, часто выступающий в судебных процессах в качестве консультанта. Составляя свою классификацию магии, он подразделял ее на две части, принадлежность которых зависела от ее происхождения. Во-первых, он выделяет природную магию, т.е. ту, которая через все свои практики оказывает на окружающих только положительное действие и дарована человеку Богом. По его рассуждению данная магия в своих действиях (практиках) использует сведения, основанные на знании секретов природы. К этому виду магии относится, например, присутствующее в библейском тексте описание того, как Тови с помощью рыбьего желчного пузыря вылечил своего слепого отца. Во-вторых, на искусственную магию. По мнению Гваццо все действия в этом разделе магии осуществляются с помощью дьявола и его многочисленных помощников.[1, c. 63.]
Но, несмотря на различные положительные мнения демонологов, даже приносящая пользу белая ведьма, использовавшая в своей деятельности знания о природных (натуральных) свойствах растений, попадала в группу преследуемых как церковными, так и политическими властями.
Знахарство, или белая магия, по законодательству принятому после 900 г., каралась по всей строгости закона, как злостное преступление против государственных устоев. Наказанием за причастность к этой деятельности могло служить как отлучение от церкви, так и судебный процесс, с передачей обвиняемой в руки светских властей, для приведения в исполнение вынесенного приговора. [1, с. 63]
По всей Европе, и со временем в Новом Свете, повсеместно стали преследоваться все те, кто осмеливался лечить травами, мазями или настоями. Все эти люди обвинялись в сговоре с дьяволом и против них безотлагательно начинались судебные процессы. В своих работах Жан Винсент также придерживался подобной точки зрения. В книге (ок. 1475 г.) «Против колдовства и тех, кто считает, будто это колдовство не оказывает никакого действия» [1, c. 63-64.] Винсент отмечал: «…те, кто лечит травами, могут делать это только с помощью дьявола, заключив с ним тайный или явный сговор».
В Англии традиция обращения к ведьмам (знахаркам) существовала задолго до распространения христианской традиции. Как в любом традиционном обществе обычай совершать визиты, обращаясь за помощью к тем, кто использовал знания предков, не был утрачен даже после того, как христианство повсеместно было объявлено государственной религией. Однако многие из тех, кто прибегал к помощи знахарки и получил положительный результат в лечении, после плачевного взаимоотношения с официальной медициной, все же выступали с осуждением данной практики для поддержания государственной и церковной политики. Так, Фуллер в «Holy and Profane State» писал: «Белые и черные [ведьмы] в равной степени виновны, поскольку одинаково вступают в соглашение с Дьяволом». Другой видный английский деятель Джордж Гиффорд также придерживался подобной точки зрения. В своей работе от 1593 г. «Диалоги о ведьмах и ведовстве» («Dialogue») он отмечает необходимость наряду со всеми черными ведьмами уничтожение и белых ведьм. [1, с. 64]
В любое время существует страх перед неизвестным и естественно в этом случае начинает действовать инстинкт самосохранения перед этим неизвестным. Или же, что более характерно, в этих «Охотах на ведьм» происходило вытеснение той культурологической основы, которая отрицалась христианской церковью, и, следовательно, была доктринально опасна для представителей официальной религиозной традиции. Так, например, «…в своей булле от 1258 г. Папа Александр IV разрешил инквизиции преследовать колдунов в тех случаях, когда их действия противоречили правилам веры…». [1, с. 46] Поскольку в случае повального увлечения применением не церковных методов как в религиозно-ритуальных практиках, так и в официально признанной медицинской помощи, денежные средства уходили бы из церковной казны. Все перечисленные элементы могли привести к тому, что паства возможно прекратила бы делать денежные отчисления со своих доходов в церковную казну. Вследствие этого всё выстроенное здание церковной структуры пришло бы в обнищание и упадок. Официальная, светская власть также была заинтересована в крепкой церковной власти, которая в различных сложных для государства ситуациях могла успешно воздействовать на умы людей. Также, с этим на прямую был связан и страх того, что во время осуществляющейся «Охоты» пострадает и какая-то конкретная семья. Следовательно, существует приоритет во времени: «…если не я, то меня». Страх за свою жизнь и жизнь своих близких мог приводить к распространению беспочвенных наветов и наговоров. В-третьих, существовала возможность наживы на чужом несчастии, т.к. после приведения приговора от осужденного оставалось некоторое имущество. В не зависимости от того велико или мало было вознаграждение, возможность обогащения прельщала многих.
В своих проповедях священнослужители также неоднократно призывали свою паству к борьбе с ведьмами. Так в проповеди, произнесенной в Бостоне, в 1689 г., американским богословом и писателем, являвшимся идеологом и историком американского пуританства, Коттоном Мазером прямо говорилось, что нет в мире такой ведьмы, которая может приносить добро и, следовательно, из такого положения делалось заключение, что все они должны быть неукоснительно искоренены.
- Литература:
Робинс Р.Х. Ведовство. Свод основных понятий/ Пер. с англ. Н. Масловой. –– СПб.: Азбука-классика, 2005. –– 448 с., ил.
- Сальман Ж.-М. Ведьмы – невесты дьявола. С. 109-110.
