Российская Федерация признается светским государством. Никакая религия не может устанавливается в качестве обязательной или государственной, а религиозные объединения равны перед законом и отделены от государства [1].
Характер светского государства предполагает свободу совести и свободу вероисповедания. В России данные права устанавливаются и охраняются Конституцией, Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях», а также другими нормативно правовыми актами, принимаемыми в соответствии с ними [2]. Как раз одним из таких нормативно правовых актов является Уголовный кодекс РФ.
Ранее уголовный кодекс РФ устанавливал ответственность за «незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов» [3], но в 2013 году данная норма законодателем была пересмотрена и изложена в новой редакции, согласно которой уголовная ответственность теперь установлена не только за незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций, но и за «публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих» [3], а ранее действующая норма стала одним из нескольких предусмотренных ст. 148 УК РФ квалифицирующих составов.
Несмотря на то, что данные изменения были внесены уже более пяти лет назад, вопрос о целесообразности таких изменений по настоящее время является дискуссионным, так как законодательные пробелы при разработке данных изменений не позволяют выработать устойчивую правоприменительную практику данной нормы. Стоит так же отметить, что если основываться на результатах опроса граждан проведенного Всероссийский центром изучения общественного мнения, по итогам которого 82 % из 1600 опрошенных одобрительно отнеслись к ужесточению наказания за оскорбление чувств верующих [4], то можно говорить о том, что данная новелла в уголовном законодательстве в была воспринята гражданами в общем одобрительно, но в свою очередь, так же нашлись те, кто отнеслись к этому нововведению с критикой.
Конечно не стоит отрицать то, что нормы, устанавливающие ответственность за оскорбление чувств верующих, являются необходимым инструментом защиты гарантированных Конституцией прав человека на свободу совести и свободу вероисповеданий, но одновременно с этим стоит заметить, что замечания, высказываемые в адрес новой редакции статьи 148 УК РФ вовсе не безосновательны, поскольку при ее разработке законодатель допустил некоторые законотворческие ошибки.
Во-первых, одним из основополагающих принципов на основе которых закон должен разрабатываться, толковаться и применяться является принцип правовой определённости. В юридической науке выделяют несколько основных требований которые необходимо соблюдать, основываясь на принципе правовой определенности, как раз одним из таких требований и является «Однозначность, точность, четкость официального толкования отдельных норм и нормативных правовых актов» [5]. Исходя из этого можно говорить, что согласно данному принципу, то что не поддается определению не должно регулироваться правовыми нормами.
Применимо к ст. 148 УК РФ, можно выделить несколько понятий, законодательная неопределенность которых может стать причиной не обоснованного уголовного преследования, и незаконного привлечения к уголовной ответственности. Такими понятиями являются «верующий», «чувства верующих». В философии и ряде других неюридических дисциплин эти понятия так же часто определяются по-разному: Согласно Ожегову «верующий — это тот (та), кто признает существование бога; религиозный человек» [6]. Словарь Даля вовсе не содержит определения «верующий», но определяет слово «вера» как: «уверенность, убеждение, твердое сознание, понятие о чем-либо, особенно о предметах высших, невещественных, духовных». Исходя из определения «вера» данного в словаре Даля, можно попытаться определить «верующего» как: человека уверенного, убежденного в чем-либо, в том числе в высших и духовных предметах. Отсутствие единого принятого определения «верующий» в прочем, как и других понятий, содержащихся в данной норме, порождает ряд вопросов, например, достаточно ли самого факта веры в конкретного или абстрактного бога, для того чтобы признать человека верующим? Или верующий человек обязательно должен быть еще и религиозным? Как уже указывалось ранее, согласно словарю Ожегова «верующий» — религиозный человек — тот, кто живет в соответствии догмами и предписаниями конкретной религии, совершает определённые религиозные обряды. Как известно, многие признающие себя верующими зачастую не являются религиозными, а просто следуют религиозным предписаниям в силу воспитания влияния общественности или привычек [7].
Что же касается определения понятия «чувства верующих», то сперва видится необходимым для определения данного понятия определить, что вообще есть «чувства», в советском философском словаре «чувства» определяются как: особый вид эмоциональных переживаний, носящих отчётливо выраженный предметный характер и отличающихся сравнительной устойчивостью. В педагогическом энциклопедическом словаре «чувства» определяются как: высшая форма эмоционального отношения человека к предметам и явлениям действительности, отличающаяся относительной устойчивостью, обобщённостью, соответствием потребностям и ценностям, сформированным в его личностном развитии. Проанализировав данные понятия, можно сказать, что набор чувств у всех людей (как верующих, так и не верующих) одинаков. Религиозные чувства есть ничто иное как обычные чувства, которые верующие испытывают по отношению к тому, что связано с исповедуемой верой.
Во-вторых, как было отмечено в самом начале, Российская Федерация признает себя светским государством. Для того, чтобы признать государство в полной мере светским, оно должно соответствовать ряду основных признаков, в науке выделятся достаточно широкий круг признаков светского государства. На наш взгляд можно выделить группу основных признаков, которые в той или иной мере находят свое отражение в большинстве предложений разных ученных, в эту группу можно включить такие признаки как: Отделение религиозных объединений от государства; Запрет на установления какой-либо религии в качестве государственной, обязательной или официальной; Равенство всех религиозных объединений перед законом; Запрет на осуществление религиозными организациями политической деятельности; Равенство каждого человека и гражданина в независимости от его вероисповедания или иных религиозных убеждений. Последний принцип в рамках данной темы хотелось бы рассмотреть более подробно.
По мнению некоторых авторов, на современном этапе в российском законодательстве принимаются меры, направленные на охрану прав верующих, игнорируя при этом права лиц, которые придерживаются агностических или атеистических взглядов и убеждений, тем самым государство навязывает гражданам религии, в силу того, что верующие находятся под более надежной правовой защитой [7]. В действительности с данным фактом трудно не согласиться. В Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях» говорится, что в России признается право каждого на свободу вероисповедания, равенство перед законом независимо от отношения к религии и убеждений, и что каждый вправе распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. Также данном федеральном законе содержится положение, которое не допускает установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии. Но в то же время анализ части 1 ст. 148 УК РФ позволяет говорить об обратном, поскольку в диспозиции статьи говорится только о оскорблении чувств исключительно верующих. По нашему мнению, игнорирование чувств неверующих — придерживающихся атеистических антиклерикальных или антирелигиозных убеждений как раз является своеобразной формой дискриминации по признаку отношения к религии, поэтому в целях равной защиты как верующих, так и атеистов либо агностиков, целесообразно расширить диспозицию ч.1 ст. 148 УК РФ.
Подводя итог хотелось бы отметить следующие: Безусловно защита конституционно закрепленных прав верующих является важной составляющей жизнедеятельности российского общества, но статья 148 уголовного кодекса, как правовой инструмент такой защиты, требует тщательного усовершенствования и доработки в части законодательного определения содержащихся в ней понятий и соблюдения принципа равенства каждого человека и гражданина в независимости от его вероисповедания или иных религиозных убеждений как одного из основных принципов светского государства коим признает себя Российская Федерация.
В этой связи видится необходимым расширить диспозицию ч.1 ст. 148 УК РФ. поставив тем самым под защиту не только чувства верующих, но и чувства неверующих — придерживающихся атеистических антиклерикальных или антирелигиозных убеждений. Добавить примечания к статье в которых бы определялись понятия: «верующий», «чувства верующих», «оскорбление чувств верующих» которые в свою очередь позволят выработать точную и единообразную практику применения данной нормы.
Литература:
- Конституция Российской Федерации Собрание законодательства Российской Федерации. Ст. 14
- Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26.09.1997 N 125-ФЗ» Собрание законодательства Российской Федерации. Ст. 2
- «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 № N 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. Ст. 148 с изм. и допол. в ред. от (ред. от 04.03.2013)
- ВЦИОМ
- Морозова Людмила Александровна Правовая определенность как общеправовой универсальный принцип реализации права // Социально-экономические явления и процессы. 2017. № 3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pravovaya-opredelennost-kak-obschepravovoy-universalnyy-printsip-realizatsii-prava (дата обращения: 14.06.2018).
- Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., М., 1997.
- Федотова Юлия Евгеньевна Оскорбление религиозных чувств верующих: проблемы применения статьи 148 УК РФ // Российское право: Образование. Практика. Наука. 2016. № 4 (94). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/oskorblenie-religioznyh-chuvstv-veruyuschih-problemy-primeneniya-stati-148-uk-rf (дата обращения: 14.06.2018).
- Волошин Д. А., Григорян К. Г. Светское государство в парадигме синодализации: тенденции последних лет // Научные исследования и разработки молодых ученных. 2016г. № 10. С.59.
