В статье анализируются проблемы современного французского словообразования и возможности формирования новых слов через словосложение и телескопию. Особое внимание уделяется различным подходам к анализу и интерпретации указанного языкового феномена.
Ключевые слова: словосложение, телескопия, сложное слово, слово-чемодан.
Актуальность. Проблемы французского словообразования не раз привлекали внимание как отечественных, так и зарубежных языковедов, можно назвать хотя бы известную работу «Словообразование в современном французском языке» Е. А. Халифмана, Т. С. Макеевой и О. В. Раевской [1], однако для большинства из этих научных исследований характерны два момента: во-первых, постулируется значительное преобладание аффиксального типа словообразования, а во-вторых, имеет место словосложение и телескопия. На основе вышесказанного, а также примеров, которые предоставляет современный французский медийный дискурс, актуальным является переосмысление общепринятых научных положений.
Цель. Несмотря на бурное развитие французского медийного дискурса в XXI веке, а также опираясь на проведенный анализ средств словообразования, которым он отдает предпочтение, основной целью нашей небольшой научной разведки является доказательство того факта, что словосложение и телескопия становятся основными способами создания французских неологизмов и окказионализмов.
Итак, основной объект — современное французское словообразование.
Предмет анализа — словосложение и телескопия как основные способы французского словообразования.
Материал исследования — язык современной французской прессы. Научная новизна заключается прежде всего в определении приоритетного характера словосложения при создании новых слов во французском языке, а также предлагается разграничение его видов и форм с анализом отличий от телескопии как другого способа словообразования.
Итак, первый тезис нашей статьи касается того факта, что лексический состав любого языка, в том числе французского, включает три основных типа слов: простые, производные и сложные, что можно рассматривать как некую языковую универсаль. Последние и являются результатом такого словообразовательного процесса, как словосложение.
Второй тезис должен касаться определения такой языковой единицы, как «сложное слово», и здесь французские и русские лексикологи демонстрируют достаточно широкую статичность. Общим тезисом можно считать понимание сложного слова как такового, представляющего собой определенное единство с точки зрения смысла, формы, грамматики и фонетики; это одно семантическое целое, одна ритмическая группа и один член предложения. Например:
lexicologie, chemin de fer, pomme de terre, eau douce, poste de télévision, pince à linge, brosse à dents, fer à repasser, fer à cheval, sac à dos, chaise longue, choucroute, pot-au-feu, arc- en-ciel, gratte-ciel, porte-parole, brise-glace (s), chauve-souris, arrière-pensée, bon-marché, crayon-encre, produit brut, lieutenant-interprète, maître d'hôtel, chef-d'œuvre, garde du corps, fusil-mitrailleur, etc.
Тот факт, что в сложных словах выражается одно понятие, можно увидеть простым сравнением языковых единиц разных языков, где часто то же понятие выражается разными единицами, простыми или сложными. Например:
tire-bouchon — штопор,
tire-ligne — рейсфедер,
chef-d'œuvre — шедевр,
и наоборот:
tôle — листовое железо,
toilerie — полотняная фабрика и др.
Однако относительно того, насколько «единственной» должна быть форма и как ее можно интерпретировать, мысли ученых расходятся. Так, французские ученые предлагают взгляд на словосложение как на синтетический способ образования новых слов путем объединения как двух (или нескольких) самостоятельных слов типа jupe-culotte, sang bleu, sèche- cheveux, chemin de fer, так и нескольких корней типа philosophie, autoradio, xénophobe и тому подобное.
Соответственно, с точки зрения орфографии форма сложного слова может быть:
‒ спаянной, написанной как одно слово (определенным образом слово напоминает простое, и поэтому не всеми признается как слово «сложное»): portefeuille, eurovision, clairvoyant, autoradio, vraisemblance, entreprendre, monsieur, soucoupe, vinaigre, gentilhomme,
‒ через дефис (такую модель сложного слова можно признать как прототип, поскольку это признается всеми лексикологами): porte-plume, perce-neige, chou-fleur, chou-rave, porte-fenêtre, poisson-chat, timbre-poste, ville-dortoir, eau-de-vie, aigre-doux, cache-nez, chauve-souris, bateau-phare,
‒ с предлогом (что, соответственно, напоминает аналитический, или синтаксический, способ словообразования): brosse à dent, sac à dos, boîte à chapeaux, pot à lait, pomme de terre, moulin à vent, pomme de terre, tête de pont, fer à repasser,
‒ наконец, бессоюзным, с отсутствием графического соединения, типа: assurance vieillesse, impôt sécheresse, sac poubelle, cast ype, и тому подобное.
И именно последняя модель используется в образовании новых слов в современной французской прессе и рекламе, что, собственно, объясняется ее возможностью сочетания самых разнообразных форм слов и основ с целью создания новых концептов и понятий, например:
«Au fil des pages de ce numéro spécial mode, nous voilà rhabillées pour l'hiver» (Air France Madame, 2011).
«Le pull chaussette est à la fête» (publicité 2011).
«Perfection lumière. La perfection n'a jamais été aussi simple. Chanel» (publicité 2011).
Как следствие, такая модель предлагает два различных типа с синтаксической точки зрения:
‒ слова, вошедшие в состав, являются независимыми, типа: porte-fenêtre, oiseau-mouche, chien-loup, balai-brosse, chou-rave, chou-fleur, café-concert, abri-neige, wagon-lit, avion- radar, signal-bruit, français-russe,
‒ одно слово подчиняется другому: timbre-poste, brosse à dent, sac à dos, toit de chaume, cerf-volant, eau-de-vie, coffre-fort, sans-froid, etc.
Как уже отмечалось выше, французские лексикологи склонны к широкому пониманию сложного слова, которым считается любой устойчивое выражение, выражающее одно понятие. Российские лексикологи, опираясь на труды В. В. Виноградова, с этим не согласны, относя такие выражения или к фразеологизмам, или к словосочетаниям. Проф. О. И. Смирницкий настаивал на формальном критерии морфологической целостности сложного слова и категорическом отсутствии каких-либо синтаксических отношений между его составляющими. Соответственно, Н. М. Лопатникова и Н. А. Мовшович, авторы российского издания «Лексикология современного французского языка» [2: 109–110], слова второго типа, например timbre-poste, вопреки французским подходам, рассматривают как словосочетание, а не как сложные слова.
С другой стороны, и французские исследователи до сих пор не единодушны в понимании таких слов, как avant-scène, avant-guerre или arrière-pays, arrière-pensée, hypermarché т. д., то есть слов с компонентами латинского или греческого происхождения, относя их то к сложным словам, то к префиксоидам [см., напр.: 3].
Если же поддержать мнение профессора З. Н. Левита [4] о том, что словосложение сочетает самостоятельные слова, а аналитические словообразования faire peur, avoir besoin, faire mal, avec fermeté понимаются как аналитические слова, поскольку глагол здесь выступает в значении «глагольного суффикса», тогда следующим тезисом российских лексикологов будет такой: словосложение образует только существительные и прилагательные [4;5]. Французские же ученые, придерживаясь более широкого понимания проблемы, называют среди сложных слов и глаголы типа avoir lieu, prendre froid, rendre gorge, tenir conseil, prendre note, и наречия petit-à-petit, tout à fait, bientôt, quelquefois, dessous, là-bas, pourquoi, en revanche, de travers, par hasard, de temps en temps, au hasard, d'autre part, и местоимения quelque chose, quelqu'un, n'importe qui, и предлоги и союзы типа quant à, depuis, par-delà, hormis, au- dessus de, à même, grâce à, faute de, de manière à, en faveur de, dans le but de, bien que, parce que, afin que, alors que, pour que, sauf que, en sorte que, à condition que, comme si, en effet, par conséquent, du coup т. д. [см.: 3], хотя и не отказываются от термина «locution».
Возвращаясь к современным сложным новообразованиям, отметим, что большинство бессоюзных единиц являются:
‒ сложными единицами существительного типа,
‒ часто это единицы терминологического характера — при этом их основой часто выступает метафора.
К примеру:
sang-froid, poule mouillée, homme grenouille, poisson-chat, oiseau-lire, fauteuil-crapaud, papier-pelure, organisation-parapluie, (parler) enfants de la promesse, lèche-bottes (= подхалим), casse- pattes (= алкоголь,…), bec-de-cane, queue-de-cheval, и другие.
Определенными частями таких новых слов выступают названия профессий, которые стали актуальными в ХХ веке:
garde-malade, garde du corps, garde-chasse, aide-comptable, porte- drapeau, porte-parole, attaché de presse, etc.
Часто такое новое название построено через компрессию, что соответствует известной «теории эллипсиса», предложенной Арсеном Дарместетером о происхождении сложных слов, хотя и раскритикованной позже Альбером Доза:
médecin-dentiste (= médecin qui est dentiste),
attaque-mitralleuse (= attaque qui s'accomplit avec des mitrailleuses),
timbre-poste (= timbre de poste ou par la poste),
coinrangement (= un coin pour le rangement, un endroit qui permette le rangement), etc.
Надо отметить, что самой продуктивной моделью в ХХ веке была модель Verbe + Nom, по которой было создано значительное количество сложных слов:
perce-neige, porte-clés, porte-drapeau, garde du corps, garde-robe, vide-ordures, épluche-légumes, tire-bouchon, brise-glace, gratte-ciel, chasse-neige, tourne-disques, coupe-papier, etc.
Назовем хотя бы слова, образованные с глаголом porter и зафиксированные словарем:
porte-affiche, porte-manteau, porte-aigle, porte-aiguille, porte-monnaie, porte-allumettes, porte-avions, porte-bagages, porte-balais, porte-bouteille, porte- clés, etc.
Приведем еще некоторые неологизмы ХХ века, образованные на основе других глаголов:
cache-radiateur, cache-nez, essuie-glace, couvre-lit, lance-bombes, lave-vaisselle, lave-linge, lave-glace, porte-bébé, porte-aéronefs, remue-méninges, etc.
С семантической точки зрения такая модель, как правило, показывает определенное действие, направленное на объект:
un porte-avions (= quelque chose qui porte des avions),
un couvre-lit (= quelque chose qui couvre le lit),
un cache-nez (= quelque chose qui cache le nez), etc.
Как уже отмечалось, были созданы:
‒ многие термины: военные (lance-torpilles, garde-frontière), технических (porte-bagages, ouvre-boîte, brise-pierres, brise-béton), медицинские и биологические (compte-gouttes, garde-bœuf) и тому подобное,
‒ многие слова повседневной жизни (garde-robe, garde-boutique, garde-nappe, lave-vaisselle, tire-bouchon, cure- dent, porte-cigare),
‒ и даже слова разговорного стиля с ярко выраженной экспрессивностью: casse-pipe (= mort, guerre, danger), attrape-nigaud (= farce), pousse-café (= petit verre de liqueur qu'on prend après le café), trouble-fête, traîne-savate (= fainéant), etc. Однако по многочисленным свидетельствам эта модель давно уступила модели Nom + Nom, которая образовала в ХХ веке в два раза больше слов, чем модель предыдущая (в частности, слов терминологического характера) [см., напр.: 5 157]:
réunion-débat, réveil-matin, table-buffet, montre-réveil, coin-bureau, wagon-bar, histoire-fiction, tissu-éponge, camion-citerne, jupe- paréo, tennis-bisiness, etc.
Многочисленные примеры предоставляет арго и разговорная речь:
сhiendent (= difficulté), chien-chien (= petit chien), chiftire (= chiffon), chinetoc (= chinois), grippe-sous, cernes-valises, cuisse-dame, copin-cul, gros-cul, vif-argent, etc.
Модели же Préposition + Nom и Adjectif + Nom демонстрируются в очень редких случаях:
bas-relief, plate-forme, basse-cour, avant-garde, arrière-cour, à la garçonnet, etc.
Надо отметить, что французская орфография в последнее время рекомендует написание сложных слов как одно слово, в частности, это касается слов с глаголом porter типа porte-monnaie; уже зафиксированными являются portefeuille и portemanteau [3: 170].
Многие слитые формы были созданы и продолжают создаваться на основе греческих и латинских слов с «громким-связкой»:
‒ «o» в словах греческого происхождения (lexicologie, sémiologie, photométrie, radiographie, agronomie, pseudonyme, bibliophile, aéromètre, hydroplane, phonographe, magnétophone, filmoscope, technocrate),
‒ «i» в словах латинского происхождения (multiforme, agriculture, capricorne, carnivore, herbivore, viticulture, tirannicide).
В научной терминологии слова с греческой основой преобладают: так, по данным Ж.Дюбуа, «Малый Робер» зафиксировал около 1000 таких сложных слов.
Иногда трудно установить модель и лексико-грамматический класс слов-компонентов, например, «graphe» («écrire, écriture»):
biographe («vie» + «écrire», «celui qui écrit la vie» → N + V), orthographe («correcte» + «écriture» → Adjectif + N).
Чтобы такие слова вошли в состав французской лексики, их компоненты должны быть использованы более одного раза, например:
magnétophone, ionophone, dictaphone, etc.
Для всех носителей языка они становятся настоящими французскими словами, в частности, когда начинают образовывать новые сложные формы с собственно французским словом:
hydrophile, cinéfile, francophile, etc.
Целые серии слов было образованы с латинскими компонентами -cide, -fère, -fuge и греческими -crate, -phile, -phobe, -phone, -thèque, которые часто образуют «смешанные» сложные формы, где первым компонентом выступает французское слово:
сinéphile, discothèque, insecticide, etc.
Среди последних новообразований можно назвать:
uniprix, autoroute, aérogare, radioélément, radiodiffuseur, radiocanal, télécarte, télédistribution, téléspectateur, mondiovision, hydroavion, électrochoc, électrothérapie, filmothèque, bureaucratie, etc.
Однако, что интересно, это не касается форм «aristo» и «klepto», которые были использованы только для создания слов aristocrate и kleptomane [3: 181].
Типичной формой «книжного» словосложения считается модель N + V: hydrophile («eau» + «aimer»), хотя и модель N + N тоже встречается: toponyme («lieu» + «nom»), anthropomorphe («homme» + «forme»), métropole («mère» + «ville»), pétrole («pierre» + «huile»).
Присутствие в таких терминологических композитах латинского или греческого компонента часто придает новым словам признак «интернациональности» и включает их в ранг слов-интернационализмов.
Закончим нашу небольшую разведку по проблеме современного словосложения, приведя еще слова, созданные в ХХ–ХХI веках:
сrayon-feutre, ville-dortoir, mot-valise, café-bar, homme-grenouille, hors-concours, hors-piste, après-shampoing, presse-légumes, tourne-disque, chauffe-eau, pop art, musique pop, pop-corn, jupe-paréo, bar-sandwicherie, libre-échange, cyber-clients, Net-art, Net-artiste, journaliste-hacker, gagne-petit, pause café, stylobille, assurance-vie, assurance-maladie, satellite espion, allocation-logement, école-pilote, effet choc, etc.
Значительное место среди них, как отмечалось, принадлежит названиям профессий:
mathématicien-informaticien, ingénieur-informaticien, architecte- décorateur, médecin-dentiste, monteur-levageur, écrivain-poète, journaliste-littéraire, analyste-programmeur, actrice-mannequin, concepteur-rédacteur, etc.
Особым элементом французской культуры является французская кухня и, соответственно, многочисленные названия блюд тоже часто образуются из словосложений:
рêches à l'impératrice, riz à la reine, artichauts à la diable, couronne d'œufs brouillés, boules de Berlin, perles chinoises, biftecks à la provençale, etc.
Безусловно, определенная доля применяемых слов образована на основе «euro-»:
еurosceptique, eurochiens, europaque, euros, etc.
«France-Soir» так, например, анализирует появление такого неологизма: «Il est curieux de noter que le principal néologisme que cet événement a suscité soit le mot «eurosceptiques», servant à qualifier les personnes qui ne croient pas que cette union puisse être réellement sérieuse et efficace…»
Наконец, современная лексикология отделяет слова-композиты, образованные на основе полных слов или корней, как это отмечалось выше, от слов-телескопов, или слов-чемоданов, когда сочетаются определенные «обломки» слов, типа:
université + olympiade > universiade,
motorcar + hôtel > motel,
français + anglais > franglais,
téléphone + carte > télécarte, etc.
При этом часто происходит наложение первого и второго элемента, то есть наблюдается наличие общего элемента, например:
midinette = midi + dinette,
motel = motor + hôtel,
écolection = écologique + collection, etc.
Узнавание и понимание таких слов является часто довольно сложным, поскольку такие «дикие» слова является результатом определенной языковой игры, например:
Adidas = Adi Dassler (le nom et le prénom du créateur),
nylon = New York + London (le nom est créé par les inventeurs),
Eurovision = euro (péen) + (télé) vision или Euro (pe) + vision,
altiport = alti (tude) + port или alti (tude) + (aéro) port, etc.
Среди слов, созданных в последнее время, можно назвать:
courriel (courrierélectronique), заменившее «e-mail» в 2003 году, cybernation = cybern (étique) + (autom) ation,
restoroute = restau (rant) + route,
vertiport = verti (cal) + (airo) port (c.-à-d. le terrain destiné à l'atterrissage et au décollage des hélicoptères et des avions à décollage court),
bancatique = banque + (inform) atique (c.-à-d. l'ensemble des techniques, visant à automatiser le travail de banque),
claviardage (= bavardage avec le clavier),
publireportage (= publicité + reportage),
famillionnaires (= famille de millionnaires), etc.
Очень часто слова-чемоданы имеют экспрессивный или юмористический эффект. А то, что такая модель предусматривает возможность присутствия одного полного (не усеченного) слова, затрудняет разграничение словосложения и телескопии.
Перспективы исследования. Таким образом, сделанный нами небольшой обзор проблем французского словосложения и телескопии показал, что они нуждаются в тщательном анализе, в частности, перспективной можно считать разработку моделей, типов, видов как способов словообразования, так и самих слов, полученных в результате, а также их семантики, формы, функций, коннотаций и тому подобное. Результаты такой работы будут способствовать как более глубокому пониманию их типологии, так и переводческому анализу.
Литература:
- Словообразование в современном французском языке. Халифман Э. А., Макеева Т. С., Раевская О. В. — М.: Высшая школа, 1983. — 128 с.
- Лексикологии современного французского языка. Лопатников Н. Н., Мовшович Н. А. — четвёртый изд. — М.: Высш. шк., 2001. — 247 с.
- Introduction à la lexicologie. Sémantique et morphologie. Lehmann Alise, Martin-Berthet Françoise. — P.: Nathan, 2002. — p. 201.
- Лексикологии французского языка. Левит З. Н. — М.: Высш. школа, 1979. — 160 с.
- Лексикологии французского языка. Чекалина Е. М. — СПб: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1998. — 236 с.
