Адат интересный феномен правовой жизни горцев Северного Кавказа и Дагестана. Адат включает не только правовые, но и общественные элемента быта народов Дагестана, уважение к старшему, женщине, выдержанность, и т. д. В основе своей адат у народов Дагестана имея единство основ, имеет также множество форм. В данной статье нами рассматриваются вопросы, связанные со становлением и развитием системы обычного права (адатно-правовой системы) у народов Нагорного Дагестана и его внедрения в процесс судопроизводство, предпринята попытка обратиться к адатам (обычаям) одного из древних народов Дагестана и показать, что много веков назад сложившееся обычное право горцев, занимало важное место в решении воспитательных, нравственных и правовых задач. На протяжении долгого времени адаты, как совокупность обычаев и народной юридической практики в самых разнообразных сферах имущественных, семейных и т. п. отношений, наряду с законами шариата играли свою конструктивную роль в дагестанском обществе.
Ключевые слова: обычай, адат, шариат, памятник, право, Дагестан, горцы, преступление, наказание, примирение, хан, нуцал, бек, правовая система, народ, месть, обряд, община, владение, обычное право.
Как известно, практически любая государственно-правовая система имеет свои памятники, выработанные на основе нормативно-правовой культуры. В данном случае речь идет о соционормативной культуре народов Дагестана. Народы Дагестана имели свои названия свода норм, регулирующих правовые и политические отношения в повседневной жизнедеятельности. Это на аварском «батль-балил заман», на даргинском «низам къаида», «цега» (или цегъа) на лакском, «ольгю или ульгю» на кумыкском и т. д. Но в силу разных причин в обиходе наиболее важное значение имеет термин адат, практически на всех языках. Тут можно предположить, что в многонациональном Дагестан адат как термин объединял всех, ибо он был понятен всем.Горские обычаи и традиции — адаты — имеют глубокие корни и возникли с древнейших времен в форме моральных и этических норм необходимых для устройства более или менее нормальной жизни как внутри горских народов, так и в отношениях с соседями. В каждом районе Дагестана были свои местные обычаи, где-то схожие, где-то различные с соседями, и тем самым подчеркивающие самобытность народов страны гор. С распространением ислама в горах Дагестана наряду с адатами стали действовать нормы мусульманского права — шариата, которыми долгое время руководствовались в правовой практике дагестанские народы.
Как правило, адат создается на определенной территории жизненного пространства в феодальном владении или в сельском обществе Дагестана как санкционированная правовая норма, сложившаяся вследствие его фактического применения в течение длительного времени и характеризующая юридический быт этноса. Ярким свидетельством этому служат памятники обычного права народов Дагестана.
Памятники права народов Дагестана начали публиковать со 2-й половины ХIХ в. Изучение адатов является необходимой предпосылкой для успешного исследования права народов Дагестана. Однако историки права нередко сталкиваются с нехваткой критических, комментированных изданий важных источников по истории государства и права Дагестана, многие из которых до сих пор не введены в научный оборот.
В начале XIX столетия у горских народов Дагестана были четко сформированные адатные нормы ( Адат (от арабского "адат" — обычаи, привычки) — у тюркских и северокавказских народов, а также у армян — обычное право (то есть право, основанное на обычаях)в научной литературе под понятием адат выражалась совокупность норм обычного права мусульманских народов, которые регулировали почти всю семейную и общественную жизнь. [1] Весьма ярко адатные нормы выразились в семейно-бытовых отношениях, бракоразводном процессе, в регламентации межсословных отношений и т.д.
По мнению Ф. И. Леонтовича, в дореволюционном Дагестане адат имел троякое значение: обычая, живущего в народном предании; способа разбирательства юридических дел; закона, действующего в определенной местности [8, 12]. Видный дагестанский ученый-этнограф профессор М. А. Агларов пишет: «Фундаментальным и наиболее надежным источником по истории общины в Нагорном Дагестане в XVII — начале XIX в. являются памятники права, составленные как руководства джамаатов и «вольных обществ» в политической и юридической жизни этих образований. Практически все стороны социально- политической организации общин и их союзов, как и правопорядок, включая частично и некоторые нормы и обычаи (обычное право), отразились в адатах» [1,45]. Наиболее известными памятниками обычного права народов Дагестана являются Кодекс законов Умму-хана Аварского (Справедливого), Гидатлинские адаты, Постановления Кайтагского уцмия Рустем-хана. Появление кодексов обусловили объективные условия общественной жизни. Кодификация изменила роль и значение обычного права. «Этим самым было покончено с пестротой существовавших адатов. Адаты превратились теперь из неписаного — обычного права в законы, соблюдение которых обеспечивалось государственной властью» [7,45]. При этом были зафиксированы не только существовавшие нормы адатов, но и сформированы немало новых. Изменение старых и создание новых норм адата было результатом социально-экономических и политических перемен. Мировое соглашение (маслиат) нередко в последующем становилось нормой адата. Большое значение в создании новых норм адата имели судебная практика, решения народных собраний. Составители кодексов выделили для записи самое важное на их взгляд, отсеяв в большей мере нормативы бытового характера. Это было отмечено Б.В. Далгатом, писавшим, что печатные сборники адатов касаются лишь «адатов уголовных или процессуальных», а описания «бытовых, гражданско-правовых [6,67].
После утверждения ислама в Дагестане составление свода адатов различных обществ и союзов происходило на арабском языке. Соответственно в сборники адатов не вошли положения, регулируемые шариатом (прежде всего имущественные, брачные и т.д.) Вместе с тем местное своеобразие брачных и наследственных норм, имущественных дел не укрылось за всеобщими правовыми положениями шариата и сохранилось в виде завещаний, отдельных специальных постановлений. Применение норм адата проявилось также в судоустройстве и судопроизводстве у горских народов Дагестана. Необходимо отметить, что в судопроизводстве у горских народов Дагестана в XIX — начале XX в. наблюдался правовой дуализм. [12,18]. С одной стороны, был суд, где решались дела, но традиционному адату, с другой стороны — суд, где судебные дела разбирались по шариату. Адат представляет собой совокупность обычаев и народной юридической практики в самых разнообразных сферах имущественных, семейных и т. п. По нормам адата решались судебные тяжбы, касающиеся наказаний ранения, увечьям, похищения (умыкание) девушек, воровства, грабежа, умышленного поджога, порчи чужого имущества и т. д. Адат возник и существовал у мусульман в доисламский период.
В исламский период адат использовался в части, не противоречащей Корану, также целый ряд норм адата использовался наряду с шариатом. Некоторые нормы адата сохраняют свою актуальность и в наши дни.
Вся общественно-правовая жизнь народов Дагестана находилась в тесной взаимосвязи с нормами обычного права. Это свидетельствует о том, что господствующие представления об обычном праве как о совершенно неразвитой системе нормативного регулирования в обществе, представляющей интерес исключительно как явление прошлого, несостоятельны. В Дагестане и поныне сильны позиции адатов в сфере брачно-семейных отношений, в регулировании наследственных межличностных споров. В то же время эти позиции почти полностью вытеснены из сферы регламентирования уголовно-правовых отношений, хотя нередко для разрешения межличностных и тухумных конфликтов прибегают к услугам авторитетных посредников, оперирующих при разбирательстве спора, как правило, адатами и обычаями.
Адат нередко представляют исключительно неписаным обычаем. Так полагали и российские власти середины XIX века, которые придумали для кавказских горцев систему словесных судов. На самом деле это не совсем так. Суд по адату происходил изустно на одном из разговорных местных языков и не имел развитого письменного делопроизводства до начала ХХ века. Вместе с тем наиболее важные решения по адату записывались на полях или специальных вкладках в рукописных копиях Корана, а порой и выбивались на стенах мечетей и впоследствии служили основой для вынесения приговора по аналогичным искам. Сохранилось множество таких памятников на арабском, персидском и тюркском языках в арабской графике.
В Дагестане самые ранние записи соглашений по адату известны уже в памятных строительных надписях начала XIV века. От XVII — начала ХХ века до нас дошли многочисленные списки соглашений (араб. иттифак), на основе которых возникали целые адатные кодексы союзов сельских общин. Один из наиболее ярких памятников этого рода — «Гидатлинские» адаты XVII–XIX веков. В Российской империи и ранней советской России до начала, а то и середины 20-х годов ХХ века в регионе существовало делопроизводство адатных судов на арабском языке или в арабской графике на местных тюркских языках. Дошли тысячи их постановлений.
С изучением кавказского адата связан целый ряд ошибочных клише. Его нередко представляют отдельной самостоятельной правовой системой. Между тем, например, у мусульман региона он всегда был тесно связан с исламским правом (шариатом-З.Х.). Многое в адате, то же уважение к старикам, ничем не противоречит исламскому образу жизни. Кроме того, на протяжении более тысячи лет он вобрал в себя многие принципы и нормы шариата. Даже понятия, обозначающие нормы кавказского адата, во многом заимствованы из арабского языка. (Правда, значение одних и тех же правовых практик в адате и шариате разнится, например, в регулировании кровосмешения, которое шариат ограничивает и старается заменить выплатой виры.) Адат сильно повлиял на шариатские практики в регионе. В частности, этим объясняется отсутствие здесь применений уголовных норм худуда, предусматривающих за нарушения общественной нравственности членовредительство (отрубание рук и ног ворам-рецидивистам и прочее).
Сложные отношения адата с шариатом и иными государственными системами права помогает понять подход правового плюрализма. Правовой плюрализм наблюдается, когда в одном и том же социальном поле сосуществуют и соперничают нормы и практики двух или более правовых систем. Причем не всегда можно определить местные нормы адата как отдельное право. По сути, он может составлять вместе с шариатом и элементами российского государственного права мозаичную и гибридную систему общинного права. Похоже, именно так следует определить значение адата на Кавказе.
Следует отметить, что у адата и шариата принципиально разные источники легитимности.
Критерий истины с точки зрения Шариата — это Божественное Откровение, тексты Корана и Сунны, а вовсе не обычаи и привычки большинства членов общества. Законы Шариата в их емкой форме выводятся из этих первоисточников исламскими правоведами. При помощи интеллектуальных методик они находят лаконичные формулировки в огромном массиве хадисов, предварительно проверяя их на достоверность, выявляя их лингвистические и терминологические особенности, а также — соотнося их с аятами Корана на соответствующую тематику.
Источник легитимности для адата — традиции предков и общественное мнение, возведенное в ранг священного и непререкаемого авторитета. Его вердикту следуют, не задумываясь, потому что «так принято» или поскольку «так делали отцы» — при том, что содержание этих адатов может быть совершенно абсурдным и не иметь под собой никакого внятного разумного обоснования.
Как отмечает один из современных зарубежных исследователей М. Аркун «еще до возникновения здесь ислама социальный порядок регулировался особым кодексом, то есть интернализированной системой ценностей, вершиной которого является понятие чести, …Он (кодекс чести) существует в привычках индивидуального и коллективного поведения»
С принятием ислама происходила духовно-культурная переориентация личности. Ведущим стержневым понятием становится понятие совести. Совесть — это собственный суд человека над самим собой. Совестливому человеку свойственно чувство вины и ответственности перед Богом не только за свои поступки, но и за тайные помыслы Совестливый человек способен искренне раскаяться, за свои ошибки, и попросить прощения и у Бога, и у людей. Интересно отметить, что когда вайнахи дают негативную оценку человеку или недовольны своими детьми, они говорят: “Иман доцуш ву хьо” — “У тебя нет веры”, что равносильно выражению: “У тебя нет ни чести, ни совести, ничего святого». Личность, сформировавшаяся под сильным влиянием мусульманской этики, обязана контролировать свое поведение и быть ответственной за свою жизнедеятельность, в первую очередь перед Богом. Личный контроль направлен как вовне, так и вовнутрь.
В обществе, разделенном на тайпы и фамильные кланы, понятие чести, как этической категории, было важным психологическим и социальным конструктом, как внутри тайпа (рода), фамилии в целом, так и достоинства отдельного человека.
В принятии и становлении ислама как религиозной идеологии, адаты во многом не только совпали с нормами религиозного права ислама, но часть аксиологических установок приобрели сакральный смысл.
Подводя итог вышесказанному, следует сделать вывод: адаты народов Дагестана — яркий пример нормативного регулирования правоотношений. Они представляют собой своего рода кладовые, в которых оседает и хранится опыт поколений. Многовековое господство адата как средства регулирования различных сторон социальной жизни в Дагестане было обусловлено особенностями социально-экономического и политического развития края. Широкая область применения и значения адата в регулировании общественной жизни дали основание многим авторам называть Дагестан страной адата.
Литература:
- Айтберов Т.М. Аваро-арабская надпись из селения Корода (XIII-XIVвв.). — жур. «Эпиграфика Востока». Т. XXIII. Л., 1985, с.79-81; Атаев Б.М. Аварцы: история, язык, письменность. Махачкала, 1996, с. 40-73
- Айтберов Т., Абдулкеримов М. О древних памятниках письменности на аварском языке. — жур. «Литературный Дагестан». Махачкала, 1990, № 4, с. 79-82 (на авар. яз.).
- Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т. 2. — М., 1890.
- Леонтович Ф.И. Адаты Кавказских горцев. — Одесса, 1882.
- Исмаилов М.А. Адаты Бежтинского округа. — Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2004.
