В настоящее время экономические отношения между Россией и Китаем развиваются очень стремительно, особенно это касается сотрудничества в сфере торговли. Успех торгового сотрудничества двух стран напрямую зависит от количества и качества заключенных контрактов. Изучение законодательства обеих стран, представляет огромный интерес для установления честных партнерских отношений. Освоение законодательных норм России и Китая напрямую связано с качеством торгово-экономических отношений. Но, помимо исследования законодательства, особый интерес представляет язык, на котором и написаны все правовые нормы. В данной работе мы рассмотрим подходы двух стран к определению языка закона, выделению его характерных черт. Целью настоящей работы является анализ законодательного языка России и Китая, выявление общего и частного в его особенностях.
Ключевые слова: язык закона, сравнительный анализ, Россия, Китай
At present, economic relations between Russia and China are developing very rapidly, especially in the area of trade cooperation. The success of the trade cooperation between the two countries directly depends on the quantity and quality of the contracts concluded. The study of the legislation of both countries is of great interest for establishing fair partnerships. The development of the legislative norms of Russia and China is directly related to the quality of trade and economic relations. But, in addition to the study of legislation, language is of particular interest, on which all legal norms are written. In this paper, we will consider the approaches of the two countries to defining the language of law, highlighting its characteristic features. The purpose of this work is to analyze the legislative language of Russia and China, to identify the general and the particular in its features.
Key words: legislative language, comparative analysis, Russia, China
Юридический язык — когда-то почти волшебный язык соглашений и клятв, которые должны были произвести впечатление на его подданных и подчинить их в страхе перед его абсолютным повиновением. Теперь можно сказать, что страх исчез, но магия языка закона сохраняется, в основном из-за его, так называемых пороков — непонятности или многословности. Повседневные ситуации и отношения регулируются законом, нравится это людям или нет. Юридический позитивизм утверждает, что все наши действия охватываются законом (то есть законодательством, правовыми принципами, вытекающими из судебных решений в рамках общего права или договоров), исходя из принципа, согласно которому всё, что не запрещено законом — разрешено. Общество взаимосвязано с огромным количеством соглашений, договоренностей и договоров, заявляя или подразумевая права и обязанности сторон. Чтобы придать всем соглашениям и договорам признак формальности, отрегулировать их и обеспечить их соблюдение, есть закон с его положениями. Поскольку основными функциями закона являются исполнительность и нормативность, необходимо, чтобы закон мог сообщать нормы своим адресатам. Это происходит через язык. В повседневных ситуациях закон и язык его норм, правил и юристов все еще где-то рядом.
Для данной работы наибольший интерес представляет не юридический язык в целом, а одна из его составляющих — язык нормативно-правовых актов (законодательный язык). Так как нормативно-правовой акт является прямым источником права, то исследование языка, на котором написан закон, представляет большой интерес. В настоящей работе мы рассмотрим и сравним понятия, особенности и функции законодательного языка Российской Федерации и Китайской Народной Республики.
В общей теории права сформировался устойчивый подход к естественному языку как средству письменной объективации права. Несколько поколений отечественных юристов традиционно считают, что «именно язык служит средством передачи информации о содержании правовых предписаний», язык закона — единственно возможный способ существования права, право не может жить без языка, «без языка не может быть права» [4, с. 7].
Язык закона является элементом законодательной техники, под которой понимается система основанных на практике правотворчества и теоретически осмысленных принципов и правил формального конструирования текста законодательного акта, приёмов подготовки наиболее совершенных по форме и структуре законопроектов, обеспечивающих максимально полное и точное соответствие формы нормативных предписаний мысли законодателя, лёгкую обозримость нормативного материала, доступность для восприятия, исчерпывающий охват регулируемых вопросов, внутреннюю согласованность и непротиворечивость системы законодательства [2, с. 105].
Законодательный язык не является языком, который можно услышать в повседневном общении. Это специализированный язык правовых норм и соответствующих дискурсов. Его уникальность можно проследить по ряду характеристик, которые отличают язык закона от языка повседневного общения. Но не существует универсального языка закона, который был бы понятен всем нациям. По мнению М. Б. Костровой, «законодатель не имеет (и никогда не имел) другой формы воплощения своего волеизъявления, нежели через естественный язык [1, с. 64]». Под «естественным языком» понимается официальный язык той или иной страны, т. е. все законодательные акты Российской Федерации написаны на русском языке, а законодательные акты Китайской Народной Республики на китайском, соответственно.
Для начала рассмотрим и сравним два понятия языка закона. Русский вариант определения языка закона довольно прост и лаконичен: язык закона — совокупность лексических, синтаксических, стилистических средств, посредством которых формируется текст закона или иного нормативного правового акта [7, URL]. Н. В. Маланина дает следующее определение языку закона как «один из элементов законодательной техники, функционирующей в сфере законотворчества с перспективой реализации в правовой системе общества и обладающий конструктивной, коммуникативной эмотивной функциями при основной — функции долженствования» [2, с. 106]. Кроме этого, А. С. Пиголкин отмечает, что язык правотворчества — официальный язык государственной власти [3, с. 9]. Исходя из того факта, что Россия и Китай являются правовыми государствами, можно сказать, что законодательный язык играет особую роль в государственной деятельности обеих стран. Что касается понятия законодательного языка в Китае, то точного определения найти не удалось, но, изучив материалы китайских авторов по данной тематике, можно сделать вывод, что понятие языка закона в китайском и русском языках идентичны. Так, например, авторы Шоу Шулин и Хэ Цзяхун в своей статье «Анализ языка и логических норм законодательства» пишут, что язык, на котором написаны все нормативно-правовые акты КНР, является особой разновидностью юридического языка и имеет функции и характеристики отличные от любого другого [11, с. 15]. Ли Гаосе дает такое определение языка закона: «проще говоря, язык законодательства — это язык, используемый в нормативно-правовых документах, являющийся носителем правовой информации и имеющий законную силу» [9, с. 36]. На основе этого можно сделать вывод, что в понимании как китайских, так и российских ученых и законодателей, термин «язык закона» имеет одинаковое значение.
Язык закона, как известно, имеет специфические особенности и функции. Для того чтобы найти общее и частное в особенностях законодательного языка двух стран, нами будут проанализированы труды российских и китайских авторов, изучающих данный вопрос.
Одной из основных особенностей языка закона является лаконичность (простота). Н. В. Сплавская в своей статье «Значение языка российского законодательства в современной законотворческой деятельности» называет эту особенность «экономичность изложения нормативно-правовых предписаний» [5, с. 20]. По её мнению, законодательная мысль должна быть выражена максимально ограниченным числом фраз и терминов. Восприятие исполнителем теста зависит от лаконичности изложения текста (естественно, в пределах разумного) [Там же]. В Интернет-ресурсе Википедия данная особенность сформулирована следующим образом: «сухость изложения, сознательный отказ от элементов художественной речи (в частности, низкая степень использования тропов), коннотированной и экспрессивной лексики» [7, URL]. Поскольку любой нормативно-правовой акт обязателен для претворения в жизнь, он должен быть понятен для адресата. Если для понимания текста предписания возникает необходимость обращаться к дополнительным ресурсам (словари, справочники и т. д.), то совершенно очевидно, что норма права не будет реализована оперативно.
Китайские ученые-лингвисты также выделяют лаконичность (простоту) как одну из характерных черт законодательного языка. По мнению Сюй Ли, простота правовых норм должна просматриваться не только в отдельных терминах, но и в общих положениях, а также во всей правовой системе [10, URL]. При написании нормативно-правовых актов, китайские законодатели следуют правилу «великая истина предельно проста». Простота без потери благодати — это царство, но простота — это своего рода благодать, а простота, соответствующая правилам — это своего рода мудрость. Это цели, которые преследует язык правовых норм в Китае [Там же].
Следующей специфической особенностью законодательного языка является точность выражения. Двусмысленность и противоречия в понимании и толковании содержания не допустимы в тексте нормативно-правового акта. В противном случае правовой акт оказывается невыполнимым или вызывает противоречивую реализацию [8, URL]. Язык законодательства характеризуется использованием слов и выражений в буквальном, прямом и точном значении. Использование в законодательных текстах иносказаний, переносного понимания слова, гиперболизации, двойственности смысла, скрытого подтекста категорически неприемлемо. При анализе текстов нормативно-правовых актов прослеживается тенденция точного и однозначного выражения, снижения использования синонимов и омонимов. Также языку закона присущи высокая степень клиширования и терминоризированности изложения, что является очевидным признаком точности выражения. Точность и простота изложения нормативного акта сопровождается экономичностью использования в его тексте языковых средств. Более того, законодатель должен избегать слов-«сорняков», выражений и фраз, не несущих никакой смысловой нагрузки (например, выражений типа «строго воспрещается», «тесно взаимодействовать», «крупные достижения» [8, URL]. А. А. Ушаков отмечает, что точность выражений должна сочетаться с простотой и доступностью [6, с. 87]. Такие отличительные черты языка закона, как лаконичность, точность, ясность, позволяют условно говорить об особенном юридическом языке, «особенностями которого являются императивный стиль изложения, определенность и точность мысли законодателя» [2, с. 105].
Еще одной особенность законодательного языка, которая отличает его от языка, например, художественной литературы, является его безличность. Язык закона характеризуется отсутствием резко выраженной индивидуализации стиля [5, с. 20]. Как правило, язык закона не оригинален, в нем отсутствуют вариации языковых средств, также не прослеживается особая манера письма автора. Все нормативно-правовые акты похожи друг на друга по стилю. И это не удивительно, ведь над любым нормативно-правовым актом работает целый коллектив специалистов, работников государственного аппарата, ученых. Очень важно отметить, что при подготовке нового правового акта учитываются другие акты близкого содержания, что не может не сказаться на стиле нового акта.
Ли Гаосе в своей статье «К вопросу о характеристиках и формулировках законодательного языка» выделяет следующие особенности языка закона: однозначность (семантика выражения слова должна быть единственной, неизменной и иметь только одно значение, а не несколько); точность (для того, чтобы смысл средств выражения законодательного языка был выражен корректно, не допускается использование фраз и слов со скрытым смыслом или намеков); слова, синтаксис и языковой стиль, выраженные в законодательном тексте обязательно должны соответствовать установленной форме изложения, также должна быть соблюдена выдержанность и упорядоченность текста, не допускается использование синонимов и взаимозаменяемых слов. С точки зрения законодательной практики, поскольку местное (китайское) законодательство и судебное право выражается языком и является выражением воли государства, то такие черты текста как ясность и стандартизированность непосредственно влияют на качество законодательных актов и эффект реализации. По мнению автора, в любых нормативно-правовых актах должно быть соблюдено правило «трех соответствий», т. е. использование концепции, терминологии и стандартных норм, аналогичных соответствующим законам и административным нормам, все формы выражения языка для одного и того же случая в законах должны быть согласованы [9, с. 37].
В русскоязычных источниках такая особенность законодательного языка называется «единством применяемой терминологии» [5, с. 20], т. е. любое правовое понятие должно быть обозначено одним и тем же термином во всем законодательстве, а разные понятия не должны обозначаться одинаковым термином [Там же]. Термины, в свою очередь, должны иметь четкий, однозначный и строго очерченный смысл, не допускается использование двусмысленных и многозначных слов и выражений.
Рассмотрев основные характерные черты законодательного языка, с точки зрения российских и китайских ученых, можно сделать следующие выводы: определения «язык закона» в обеих странах абсолютно идентичны, что указывает на одинаковое представление об этом понятии как у российских ученых и законодателей, так и у китайских. Что касается особенностей законодательного языка, то здесь также прослеживается идентичность. Простота изложения, лаконичность, точность — основные черты, присущие как русскому, так и китайскому языку закона. Исходя их этого, можно сделать вывод, что определение «язык закона», его основные черты одинаковы во всех языках.
Литература:
- Кострова М. Б. Теория языка и стиля уголовного закона: от М. Д. Шаргородского до современности // Российское уголовное право: традиции, современность, будущее. Материалы НПК, посвященной памяти М. Д. Шаргородского. СПб., 2005. 147 с.
- Маланина Н. В. Язык закона как особый юридический язык (на материале текстов законодательных актов Алтайского края) / Н. В. Маланина // Ползуновский вестник. — 2006. — № 3. — С. 105–114.
- Пиголкин А. С. Язык закона. М.: Юридическая лит-ра. 1990. — 200 с.
- Ситникова А. И. Уголовно-правовая текстология: монография. — Москва: Проспект, 2016. — 304 с.
- Сплавская Н. В. Значение языка российского законодательства в современной законотворческой деятельности // Государство и право в XXI веке. — 2014. — № 1. — С. 18–21.
- Ушаков А. А. Очерки советской законодательной стилистики. Ч. 1, 2. — Пермь, 1967. — 206 с.
- Язык закона // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Язык_закона (дата обращения: 19.09.2017).
- Язык закона // Студопедия. URL: http://studopedia.org/1–36019.html (дата обращения: 02.10.2017)
- Li G. On the question of characteristics and formulations of the legislative language [China Academic Journal Electronic Publishing House], 2015, no. 277, pp. 36–39 DOI:10.13755/j.cnki.rdyj.2015.01.015 (на китайском языке)
- Xu L. [Brevity should be emphasized in the expression of the legal language: Renmin Ribao], URL: http://theory.people.com.cn/GB/11744683.html (Accessed 03 October 2017) (на китайском языке)
- Shou Sh., He J. Analysis of language and logic norms of legislation [People’s Procuratorial Semimonthly], 2009, no. 23, pp. 14–17 (на китайском языке)
