Культура в Турции при Исмете Иненю (1938 – 1950): историческая наука, языкознание и литература

10 ноября 1938 года ушел из жизни Мустафа Кемаль Ататюрк, основатель и первый президент Турецкой Республики, не оставив после себя политического завещания. Председатель Великого Национального Собрания (Меджлиса) Абдульхалюк Ренда, согласно 34 статьи Конституции, уже на следующий день созывает народных избранников на чрезвычайный съезд. Выступивший на съезде один из лидеров правящей Народной Республиканской партии (НРП), и он же премьер-министр страны, Махмуд Джелаль Баяр не предложил какую-либо кандидатуру, призвал лишь депутатов активно участвовать в тайном голосовании, отдав голоса на свое усмотрение. В результате их волеизлияния вторым президентом Турецкой республики был избран Исмет Иненю. С приходом к власти этого политика открывается новая страница в истории страны. При этом новые идеологические веяния более ярко проявили себя в культурной жизни турецкого общества.

Отметим три основные особенности этих изменений. Во-первых, руководством Турецкой республики был взят курс на вестернизацию турецкой культуры, официально используя в этих целях новую идеологию так называемого «турецкого гуманизма». Согласно идеологам «турецкого гуманизма» рассматриваемого нами периода, эта идеолого-мировоззренческая установка своими корнями уходит в античность. Считается, что вдохновителем возрождения «турецкого гуманизма» был Якуп Кадри Караосманоглу (1889 – 1974) - известный писатель, дипломат и депутат национального меджлиса. Известно, что Исмет Иненю был поклонником его творчества и полностью разделял его идеологические взгляды. Данный писатель основал группу единомышленников, которая получила название «Новый эллинизм». Якуп Кадри Караосманоглу вместе со своими соратниками на страницах печати яростно защищал и обосновывал мысль о необходимости возврата к «своим» античным истокам. Он полагал, что синтез современной турецкой культуры с традициями античных времен создаст благоприятную почву для возрождения и дальнейшего развития турецкого гуманизма. В более широком понимании этого термина подразумевалась вестернизация культуры страны, отказ как от османско-мусульманских, так и от тюркско-евразийских начал культуры турецкого общества. С 1939 года официальная культурная политика властей стала проводиться в русле новой идеологии под лозунгом «возврата в античную греческую и римскую культуру». В тот же год в учебную программу нескольких лицеев Стамбула и Анкары были введены предметы «Древнегреческий язык» и «Латинский язык». Этот шаг культурологами и историками Турции рассматривается как знаковый в повороте официальной культурной политики страны. В современной турецкой исторической литературе выдвигается целый ряд причин такого «культурного поворота». Однако многие историки полагают, что в развитии страны вплоть до ее вступления в НАТО решающую роль играли внешнеполитические факторы. Например, подчеркивается, что стремления руководства страны заладить турецко-греческие противоречия, а также нежелание портить отношения с Советским Союзом, который в то время был стратегическим союзником турков, во многом и определяли внутреннюю политику. Безусловно, немаловажную роль сыграла и личная неприязнь Исмета Иненю к некоторым ученым и деятелям культуры, придерживавшихся традиционалистско-консервативных, особенно националистических взглядов [1]. Во-вторых, усилилась тенденция возвеличивания республиканского строя и укрепления культа руководства страны, что, безусловно, отразилось и на культурной политике. Знаковым событием в установлении культа нового лидера стал внеочередной съезд правящей НРП 26 декабря 1938 года, в ходе которого были внесены значительные изменения в устав партии. Так, например, была отменено положение о периодичности выборов руководителя партии, которые, согласно предыдущему уставу, проводились каждые четыре года. На этом съезде секретариат партии объявил Исмета Иненю «национальным шефом». Отныне Исмет Иненю и «национальный шеф» стали словами-синонимами в истории Турецкой Республики. После этого в течение нескольких месяцев были проведены «чистки» как в рядах однопартийцев, так и в турецкой армии, в результате чего соратники и единомышленники Мустафы Кемаля Ататюрка были фактически отстранены от руководства страной. В-третьих, в культурной элите, особенно в среде ученых-гуманитариев и писателей, усугубились серьезные разногласия по целому ряду идеолого-мировоззренеских вопросов, что только привело к усилению раскола в турецком обществе, достигшего своего апогея в последние годы правления Исмета Иненю.

Суть новой идеологии «турецкого гуманизма», в русле которого проводилась культурная политика Турецкой республики в рассматриваемый нами отрезок времени, постараемся изложить с помощью фактического материала, связанного с реформированием исторической науки и языкознания, и с событиями из литературной жизни страны.

Языкознание

Работа над созданием современного литературного турецкого языка была начата по инициативе Мустафы Кемаля Ататюрка. Турецкий язык был переведен с арабской графики на латиницу (1928), искоренялись арабские и фарсидские заимствования, которые замещались словами тюркского происхождения. При нем же велась работа над так называемой «теории языка солнца», согласно которой турецкий язык был признан родоначальником многих, в том числе и европейских языков. При Ататюрке была создана языковедческая организация «Турецкое лингвистическое общество», представляющая собой общество лингвистов-тюркологов, ведущих научные исследования в области тюркского и сравнительного языкознания, и сыгравшая огромную роль в развитии турецкой филологии.

С утверждением новой идеологии «турецкого гуманизма» произошли достаточно серьезные изменения в лингвистической науке Турецкой Республики. Эти изменения шли по двум основным направлениям. Во-первых, продолжилась работа над обновлением лексики современного турецкого языка, но в корне по другой методике. Во-вторых, на повестку дня был поставлен вопрос о пересмотре генезисе современного турецкого языка.

При Исмете Иненю работа над искоренением арабизмов и фарсизмов и формированием новой лексики была продолжена с большей интенсивностью. Однако слова арабского и персидского происхождения стали заменяться не словами тюркского происхождения, а близкими по значению заимствованиями из греческого и латинского языков. Идеологом заимствования лексических единиц из европейских языков был Нурулла Атач (1898 – 1957) – известный литературный критик, переводчик, театровед.

 На страницах печати, на научных конференциях и симпозиумах Нурулла Атач яростно защищал эту идею, особо подчеркивая, что турецкий народ с помощью греческих и латинских заимствований сможет приобщиться к западной культуре и ее истории. Он подчеркивал, что нет ничего страшного в том, что согласно своему фонетическому строению западные заимствования не вписываются в современный турецкий язык, главное – сам процесс вестернизации турецкой культуры. Ученый также выступал за преподавание древнегреческого и латинского языков во всех лицеях страны в обязательном порядке. Более того, он предлагал в лицеях сократить преподавательские часы, уделяемые на предмет «турецкая литература» и ввести новый предмет «античная литература» [2].

Вопрос зарождения и становления современного турецкого языка детально обсуждался на III Историческом конгрессе (1943). Это был один из очередных конгрессов «Турецкого исторического общества», созданного по инициативе Ататюрка, целью которого и по настоящее время является изучение истории Турции и турецкого народа. Выступления во всех секциях прошли в русле принятой идеологической концепции, согласно которой делалась попытка доказать автохтонность турецкого народа в Анатолии. Ученые-языковеды утверждали, что корни современного турецкого языка нужно искать в древней Малой Азии. Особенно подчеркивалась преемственность современного турецкого языка и уже несуществующих хеттского и хурритского языков. Так, например, одним из центральных докладов было выступление известного лингвиста-тюрколога Мустафы Селчук Ара «Преемственность турецкого, хеттского и хурритского языков на примере клинописи». Согласно другой точки зрения, также озвученной и обсуждаемой на этом же конгрессе, турецкий язык произошел от шумерского. Например, признанный лингвист Ахмет Джеват Эмре в докладе «Древнешумерская письменность и происхождение Шумерского Царства» проводил параллели между турецким и шумерским языком, особо подчеркивая агглютинативный характер грамматического строя обоих языков. Заметим, что оба лингвиста были членами правления «Турецкого лингвистического общества», то есть в их выступлениях отражалось официальное видение проблемы генезиса турецкого языка.

Историческая наука

По инициативе Мустафы Кемаля Ататюрка в научной жизни молодой республики особое внимание стало уделяться и историческим наукам. Особо остро встал вопрос идентификации турецкой нации, ее этногенеза. Надо отметить, что, в целом, для населения Османской империи не был свойственен турецкий национализм, национальное самосознание турков-анатолийцев находилось на низком уровне. «Видный турецкий писатель Якуб Кадри Караосманоглу в романе «Чужак» изобразил характерную сценку. Молодой интеллигент, приехавший из города в деревню, старается пробудить у турецких крестьян чувство национального самосознания, агитирует их за поддержку Кемаля-паши (действие происходит во время национально-освободительной борьбы турецкого народа). Между ним и крестьянами происходит такой разговор:

- Как может человек, будучи турком, не выступить на стороне Кемаля-паши?

- А мы не турки, господин.

- Кто же вы?

- Мы, слава Аллаху, мусульмане…

Лишь после кемалистской революции, завершившей становление турецкой нации, общим самоназванием турецкого народа стал этноним «турки» [3, с.140-141]. Слабость национального самосознания турков в Османской империи объясняется следующим. Во-первых, население империи было многонациональным, и приоритет государства во внутренней политике туркам-анатолийцам неминуемо привел бы к ее более быстрому распаду. Во-вторых, Стамбул, как крупнейший город Османской империи, олицетворял собой культурный центр османско-мусульманской цивилизации, по сути, не имевшей ничего общего с евразийско-тюркской метакультурой, а во многом даже, враждебной ей. В первые годы существования Турецкой Республики идея возврата к своим исконно тюркским корням заняла главенствующее положение в исторических науках, поэтому изучению собственно тюркской и турецкой истории стало уделяться особое внимание.

Однако идеология «турецкого гуманизма» внесла свои существенные коррективы и в становление турецкой исторической школы. Можно выделить три основные особенности развития исторической науки и ее преподавания в рассматриваемый нами отрезок времени. Во-первых, изучению дореспубликанского периода отечественной истории и ее преподаванию в лицеях страны стало уделяться значительно меньше внимания. Во-вторых, историками, также как и лингвистами, намного более интенсивно началась вестись работа, направленная на доказательство автохтонности турецкого народа в Малой Азии. В-третьих, для этого периода характерна тенденция к возвеличиванию роли «революционных событий» и отдельных лидеров-кемалистов в новейшей турецкой истории, что, в целом, происходило в русле всей внутренней политики, направленной на концентрацию власти в руках «национального шефа».

Знаковыми в этом смысле являются доклады участников того же III Исторического конгресса. Так, например, известный историк-тюрколог Решит Саффет Атабинен в своем выступлении, посвященному этногенезу турецкой нации, и вызвавшим большой ажиотаж на этом форуме, обосновывал мысль о преемственности жителей Трои и турков-анатолийцев. С его слов, в народе, проживавшем на территории современной Турции, в XVII веке был распространен миф, согласно которому после падения Трои его жители расселились на территории современной Тракии. Вождя переселенцев звали Torguotuıs. В народе его именовали также Torgui, Turgui, Torci, откуда и получил свое распространение этноним «турок». Другой историк Юсуф Зия в своих тезисах подчеркивал схожесть наименований богов древних греков и древних тюрков, что, на его взгляд, только подтверждает родственность греческого и турецкого народов. Ряд современных турецких историков и историографов  констатируют, что, не смотря на тот факт, что из всех озвученных на III Историческом конгрессе докладах более 40 были посвящены «родственности» турков и народов, проживающих в Малой Азии в древности, их фактологическая база была скудной и неразработанной. В целом же, преобладали выступления идеологической направленности, зачастую эмоциональные и не представляющие научной ценности. Основную идею подобных докладов можно охарактеризовать как: «Мы не только завоеватели, мы и завоеванные». Так, например, эмоционально выглядела речь известного в стране историка, писателя и публициста Халикарнаса Балыкчы (1890 – 1973): «Говоря о турках, я не имею в виду кровных потомков сельджуков и огузов. Когда завоевывалась Анатолия, их численность составляла всего два или три миллиона человек. Общая численность проживающих народов на этой земле была двадцать три миллиона человек. Значит, мы являемся потомками не только хеттов. В наших жилах течет кровь вавилонцев, ассирийцев, лидийцев, ликийцев, фригийцев и многих других древних народов» [5, с.85].

Знаковым событием в развитии турецкой исторической школы стало открытие Института Истории Революции (ИИР). История турецкого национально-освободительного движения как наука и учебный предмет уже оформилась к 1933 году, когда в стенах Стамбульского университета стал преподаваться курс «История революции» [4, с.9]. В 1943 в качестве отдельного научно-просветительского заведения с прямым подчинением министерству образования Турецкой республики был создан ИИР. Планировалось, что в стенах заведения будет размещаться архив, где плодотворно смогут трудиться исследователи истории становления и развития Турецкой Республики, а в режиме свободного доступа для посетителей откроют свои двери библиотека и музей. Примечателен тот факт, что изначально предполагалась демонстрация не только личных вещей Мустафы Кемаля Ататюрка, но и личных вещей Исмета Иненю. В учебной программе для слушателей курсов по истории Турецкой Республики в разделе «Мир после Лозанны» излагалась биография «национального шефа», его путь от простого офицера турецкой армии до президента. А в разделе, посвященном основам республиканского строя Турции, основное место занимал параграф «Национальный шеф и его роль в становлении государства, парламентаризма и партии» [5, с.84].

Художественная литература

К идеологам «турецкого гуманизма» в литературе причисляют таких видных писателей рассматриваемого нами периода, как уже известных нам Якупа Кадри Караосманоглу и Нуруллу Атача, а также писателя левых взглядов, кемалиста Фалих Рифки Атая (1894-1971) и писателя, историка, специалиста в области древнегреческой мифологии Нюзхета Хасима Синаноглу ( 1891-1941).

В русле вестернизации культурной жизни страны в конце тридцатых годов назрел вопрос об организации переводческой деятельности иностранной, преимущественно европейской художественной литературы на турецкий язык. Однако «культурный рынок», т.е. рынок, объектом купли-продажи которого является продукт культуры (книги, картины, образовательные курсы и т.д.) в рассматриваемый отрезок времени еще не оформился. Более того, не было и большого спроса на подобную продукцию и услуги. Таким образом, переводческая деятельность полностью легла на плечи государства. 28 февраля 1940 года состоялось первое заседание так называемой Переводческой Комиссии, созданной по инициативе министерства образования. Комиссию возглавил сам министр образования Турецкой Республики Хасан Али Юджель. На этом заседании был принят предварительный список произведений для перевода на турецкий язык и были распределены полномочия и обязанности между членами комиссии. И уже 19 мая 1940 года вышел в свет первый номер журнала «Перевод», в котором были опубликованы фрагменты произведений Шекспира, Гете, Фрэнсиса Бэкона, Поля Валери, Альфреда де Мюссе.

Как видно из таблицы, в 1940-е годы была проведена плодотворная работа по переводу иностранной художественной литературы на турецкий язык.

Таблица

Перевод иностранной литературы на турецкий язык

 в 1940-1950 и 1950-1960 г.г. [5, с.94].

В турецкой поэзии 40-х годов наступил период соперничества и конфронтации между тремя группами поэтов. Первая группа была представлена поэтами левых убеждений. Идейным лидером группы был широко известный в СССР турецкий поэт, пламенный защитник коммунизма Назым Хикмет. Поэты левого толка в своих стихах заостряли внимание читателя на социальных проблемах современного турецкого общества, с пренебрежением описывали османское прошлое народа, критиковали и высмеивали националистов. Постепенно их творчество переросло в неформальное течение «Поколение социальных реалистов». «Яркими представителями этого течения были также Садри Эртем, Сабахаттин Али, Эммин Тюрк» [5, с.102]. Вторая группа была представлена поэтами, воспевающими республиканский строй и национально-освободительную борьбу турецкого народа. Не забывалась и роль «национального шефа» в современной турецкой истории. Наиболее известными представителями этого течения считаются Исмаил Челик и Галип Челикол. Поэты третьей, самой немногочисленной группы, несмотря на все препятствия чинимые государством, писали стихи в духе так называемого «мусульманского консерватизма», сформировавшегося еще до зарождения Турецкой Республики. Они публиковали свои произведения в «Журнале Великого Востока», неоднократно закрывавшемся властями. Самый известным представителем этого направления был поэт Неджип Фазыл. Необходимо отметить, что в результате «чистки» в рядах поэтов, некоторые из них за свое вольнодумство и критику государственной культурной политики поплатились свободой. Так, например, Рифат Ильгаз за произведение «Класс» получил пять с половиной лет тюрьмы, Иззеттин Динамо за стихотворение «Поезд» был заключен на четыре года. Некоторые поэты были сосланы в восточные регионы страны [6].

Говоря о прозе рассматриваемого нами периода, хочется заметить, что в отличие от поэтов, в среде прозаиков ярко выраженного идеологического раскола не наблюдалось. Вместе с тем, негласную поддержку со стороны государства получали писатели, в творчестве которых отражались идеи вестернизации общества. Так, например, не без соответствующей поддержки большую популярность получил роман уже известного нам Якупа Кадри Караосманоглу «Чужак», в котором открыто высмеивался устой жизни турецкой деревни.

Главным образом, из-за нажима западных демократий, после II мировой войны правящие круги Турецкой республики согласилась пойти на кардинальные демократические изменения в законодательной политике. Яркий показатель тому – переход к многопартийности. Одновременно с демократизацией общества значительно ослаб государственный контроль над культурной и научной жизнью страны. Под нажимом ученой общественности был вынужден уйти в отставку министр образования Хасан Али Юджель. Ученые страны получили возможность без оглядки на чиновников вести исследования по разным направлениям гуманитарного знания. «Турецкий гуманизм» достаточно быстро потеряв свою актуальность, канул в Лету, оставшись в истории культурной жизни страны, как период полный противоречий и идеологических штампов. Демократизация общественного строя также способствовала пусть временному, но некоторому смягчению разногласий в интеллектуальной элите страны, так как у противоборствующих сторон появилась возможность публичного диалога.

Литература:

1.      См., например: Sinanaoglu, Suat. Türk Hümanizmi. – Ankara: Turk Tarih Kurumu Yayinlari, 1988.

2.      Kaya Akyıldız. Nurullah Ataç’ın Elestiri Pratiginde Uygarlık Sorunu. Bilkent Üniversitesi Ekonomi ve Sosyal Bilimler Enstitüsü Yayınlanmamıs Y. Lisans Tezi. - Ankara, 2002.

3.      Еремеев Д.И. На стыке Азии и Европы. - М.: Наука,1980.

4.      Mahmut Esat Bozkurt, Recep Peker, Yusuf Kemal Tengirsek. Ilk Inkılâp Tarihi Ders Notları. – Istanbul: Turk Dunyasi arastirmalari vakfi, 1997.

5.      Kadir Seker. Inonu domen kultur hayati (1938 – 1950), Suleyman Demirel Universitesi, Sosyal Bilimler Enstitusu, Basilmamis Doktora Tezi. – Isparta, 2006.

6.      Canan Berhumoglu, Cumhuriyet Dönemi Türk Siirinde 1940 Toplumcu Gerçekçi Kusagın Yeri, Mersin Üniversitesi, Sosyal Bilimler Enstitüsü, Basılmamıs Y.Lisans Tezi. – Mersin, 2001.

7.      Yakup Kadri Karaosmanoglu. Ataturk. – Istanbul: Iletisim yayinlari, 1998.

8.      Yakup Kadri Karaosmanoglu. Yaban. – Istanbul: Iletisim yayinlari, 2000.