Концепт «Государство» в романе Дж. Клавелла «Тай –Пэн»
Елисеева Инна Владимировна, учитель английского языка первой категории
МБОУ СОШ № 1 (г. Арзамас)
В статье рассматривается репрезентация концепта «государство» в романе Дж. Клавелла «Тай-Пэн» в английской и китайской культурах.
Ключевые слова:концепт, язык, культура, государство.
Одним из центральных понятий лингвокультурологии является понятие концепта, который определяется как "единица коллективного сознания, отражающая предмет реального или идеального мира и хранимая в национальной памяти носителей языка в вербально обозначенном виде" [2,12]. Исследования концептов проводятся с целью воссоздания языковой картины мира – объекта изучения лингвокультурологии. Формируемая языком картина мира непосредственно связана с культурой того или иного народа, а следовательно, и с ключевыми концептами этой культуры.
Первое место среди центральных понятий лингвокультурологии является понятие концепта, который определяется как "единица коллективного сознания, отражающая предмет реального или идеального мира и хранимая в национальной памяти носителей языка в вербально обозначенном виде" [2,12]. Исследования концептов проводятся с целью воссоздания языковой картины национально-специфических компонентов культуры занимает язык. Язык в первую очередь способствует тому, что культура может быть как средством общения, так и средством разобщения людей. Язык — это знак принадлежности его носителей к определенному социуму. «Язык — мощное общественное орудие, формирующее людской поток в этнос, образующий нацию через хранение и передачу культуры, традиций, общественного самосознания данного речевого коллектива» [3, 61].
На язык как основной специфический признак этноса можно смотреть с двух сторон: по направлению «внутрь», и тогда он выступает как главный фактор этнической интеграции; по направлению «наружу», и в этом случае он — основной этнодифференцирующий признак этноса. Диалектически объединяя в себе эти две противоположные функции, язык оказывается инструментом и самосохранения этноса, и обособления «своих» и «чужих» [1, 75].
Язык обусловливает характер мышления, способ познания мира, влияет на сознание и поведение человека. Отношение к языку как к феномену культуры, описание его с этих позиций требует внимания к признакам национальной ментальности и их отражения в лексике, фразеологии, речевом этикете, этических концептах, в характере дискурсивной деятельности носителя определенной культуры.
На примере репрезентации концепта «Государство» в романе Дж. Клавелла «Тай-Пэн» можно проследить особенности национального менталитета представителей английской и китайской лингвокультур.
Для англичан в лексико-семантическое поле этого концепта входят следующие лексические единицы: government (правительство), politics (политика), country (страна), independence (независимость), parliament (парламент), power (власть), law (закон).
Для китайцев в лексико-семантическое поле данного концепта входят следующие лексические единицы: land (земля), civilization (цивилизация), theancestor (предок), family (семья), thestrong (мощное), thepowerful (сильное).
Различие в восприятии данного концепта обусловлены тысячелетней историей Китая и колониальной политикой Британской империи. Один из типов английских колоний — это торговые фактории. Англия учредила торговые станции во всех уголках земного шара. Британцы создавали себе в своих владениях узкий мирок, в который не допускались никакие туземцы и который должен был бы воспроизводить английское общество в миниатюре. Однако психологическую неадекватность этого ощущения обнаруживает тот факт, что, прожив несколько лет в таких колониях, англичане, от колониальных чиновников до последних бродяг, чувствовали, попадая назад в Англию, еще больший дискомфорт [4]. Те, кто волей судьбы оказывался перед необходимостью более или менее близко соприкасаться с неевропейцами (чего англичане избегали), приобретали себе комплекс «аристократов», и тем по существу обращались в маргиналов в английском обществе. Таким образом, получается, что английская колонизация всегда так или иначе сопровождалась чувством разрыва с родиной и при этом стремлением отгородиться от мира психологическим барьером, либо же отгородить мир барьером от себя.
Такой поведенческий стереотип дает возможность делать определенные выводы о восприятии англичанами пространства своей экспансии. Любая новая территория, где селится англичанин, в его восприятии — "чистая доска", на которой он творит свой собственный мир по своему вкусу.
Пик английской завоевательной политики на Востоке по времени (первая половина XIX века) совпал с пиком антиимперских настроений в Англии, так что кажется, словно жизнь на Британских островах текла сама по себе, а на Востоке, где основным принципом британской политики уже стало «взятие Китая» — сама по себе.
Мы имеем дело с выражением противоречивости внутренних установок англичан: желание использовать мир, его разнообразные ресурсы, и желание избежать с ним контакта лицом к лицу, не ввязываться в сложные отношения с его жителями и остаться отгороженными от них невидимым барьером. Англичане осваивали весь земной шар, но при этом стремились абстрагироваться от всего, что в нем было неанглийского. Поскольку такой образ действия практически невыполним, колонизация волей-неволей связана с установлением определенных отношений и связей с внешним (неанглийским неевропейским) миром, то выход состоял в том, чтобы не замечать само наличие этих связей. В то же время китайцы воспринимали свою страну как Срединную Империю, центр окружающего их мира. А изолированность Китая, мощь и сила государства делало их непоколебимыми в своих воззрениях.
«... в течение пятидесяти столетий китайцы называли свою страну Срединным Царством - царством, которое боги поместили между небом сверху и землей снизу. Китаец – исключительное существо, он стоит выше всех уже просто потому, что он китаец. Всех остальных людей - всех без исключения - они считают дикарями, которые недостойны даже снисходительного взгляда. Только им одним как единственной действительно цивилизованной нации дано божественное право властвовать на земле. Для китайцев наша королева Виктория - не более чем вассальный правитель, который должен платить им дань. У Китая нет ни флота, ни армии, мы можем сделать с ним все, что нам заблагорассудится. Но они верят, что они самая цивилизованная, самая могучая и самая богатая - в этом, полагаю, они потенциально могут быть правы - нация на земле»
Самодостаточность Китая, его изолированность от всего мира, надежда только на свои силы и на силы государства при решении внутренних и внешних проблем – все это и обусловило формирование данных взглядов на свою страну.
Примечательно сравнение Дирка Струана Восточной и Западной цивилизаций:
«Тебе лучше сразу привыкнуть к тому, что ты теперь будешь слышать много странного. И подумай еще вот над чем, Кулум, - китайская цивилизация насчитывает пять тысячелетий. Постарайся осмыслить это: книги, печатные прессы, живопись, поэзия, правительство, шелк, чай, порох и тысячи других вещей. В течение тысячелетий! Мы же можем считать себя цивилизованными последние пятьсот лет. Если это вообще можно назвать цивилизованностью».
Сам Дирк Струан понимает, что складывающиеся в его время отношения между Китаем и Европой не правильные, все участники этих отношений оказались заложниками исторической ситуации, когда китайцы не могли и не хотели открывать двери своей страны перед чужаками, перед варварами (как они ранее это сделали перед манджурами, правящими теперь в Китае), а европейцы уже не мыслили развитие своей цивилизации без китайских товаров и без китайского рынка сбыта:
«Кнут по-прежнему поднимался и опускался. Ему стало жаль Ти-сена, угодившего в ловушку, которой он не мог ни избежать, ни предвидеть. Он не искал должности императорского представителя - ему приказали занять ее. Он оказался жертвой эпохи, в которой жил. Так же, как и сам Струан, и Лонгстафф, и Брок, и Хоппо, и все торговцы стали безвольными пешками в игре обстоятельств теперь, когда сделан первый ход. Дальнейшее было столь же неотвратимо, как удар бича. Кантон, как и раньше, подвергнется нападению. Сначала англичане захватят укрепления на подступах к городу, после чего станут просто угрожать ему. Брать город штурмом не придется, поскольку Кантон сначала заплатит выкуп. Затем летом, когда установится ветер, - вновь на север, к устью и причалам реки Пей Хо, и вновь император, беспомощный в тисках обстоятельств, как и все остальные, немедленно запросит мира. Договор останется, потому что он справедлив. Потом пройдут годы, и китайцы по своей воле откроют порты на материке, увидев, что британцам есть что предложить им: закон, правый суд, неприкосновенность собственности, свободу».
Однако вопрос состоит в том, а нужны ли китайцам европейские ценности, завоеванием которых они так гордились, эти «law (закон), justice (правосудие), thesanctityofproperty (неприкосновенность собственности), freedom (свобода)»? Как показывает дальнейшее развитие событий - нет, ведь с точки зрения китайцев эти слова наполнены абсолютно другим смыслом, нежели для европейцев.
Заблуждением является и мнение Струана о том, что простые китайцы хотят того же, чего хотят и пришлые европейцы: выгнать «barbaricManchus» (варваров Манчжуров), ведь в представлении самих китайцев все, пришедшие на их землю являются «barbaric» (варварами)! Но сам Дирк правильно замечает, что терпения китайцам для осуществления своих планов по развитию страны, по борьбе с чужаками хватит надолго, ведь «Время течет не через день или год, а через поколения».
Исследователи отмечают устойчивость национального характера и ментальности китайцев, сформировавшуюся за долгие тысячелетия непрерывного развития цивилизации на берегах Желтой реки. Одной из основополагающих черт китайской нации является рациональность и прагматичность. В древних китайских учениях полностью отсутствовало религиозное начало: место человека - в единстве с природой, во взаимовыгодном сосуществовании субстанций. Именно поэтому китайское конфуцианское учение никогда не призывало человека осмысливать свои душевные переживания, пытаться заглянуть в душу другому человеку, оно устанавливало лишь нормы совместной жизни для достижения общей пользы. Рационализм конфуцианства настолько проник в сознание китайцев, что учение Конфуция стало национальной системой отношений, надличностной этической нормой.
Таким образом, можно считать, что концепт «государство» понимался представителями рассматриваемых лингвокультур по-разному. Для англичан государство - это такие ценности, как закон, справедливость, порядок, парламент, для китайцев государство отождествляется с семьей, с мощью и крепостью.
Литература:
- Апресян Р.Г. Идея морали и базовые нормативно-этические программы / М., 1995
- Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.
- Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация/ М., 2000
- Воркачев С.Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели) /Волгоград, 2003.
