Проблема отклоняющегося поведения в подростковом возрасте (в помощь учителю)

Раскрывая психологическую характеристику «трудных» подростков, необходимо рассмотреть терминологические аспекты проблемы. В связи с тем, что отклоняющееся от общепринятых норм поведение у детей и подростков — проблема многоплановая, включающая аспекты психолого-педагогического, медико-биологического, социального и юридического характера, в литературе встречается достаточно большое количество разнообразных терминов, раскрывающих данный феномен. Изначально в отечественной педагогической и психологической (педологической) литературе рассматриваемые вопросы раскрывались под эгидой «проблемы трудного детства», «проблемы детской дефективности» (В. П. Кащенко, А. Ф. Лазур-ский, Л. С. Выготский, П. П. Блонский и др.) и до настоящего времени категорию детей и подростков с нарушениями поведения называют «трудными» в учебно-воспитательном плане. В клинико-психологической литературе используются термины «расстройства поведения», «девиантное поведение», «нарушения эмоционально-волевой сферы», «нарушения в аффективной сфере», «дети с патологическим формированием личности», «акцентуации характера и личности», «дисгармоническое психическое развитие». В юридической практике рассматриваются такие формы, как «делинквентные подростки», «противоправное, преступное, криминальное поведение». В психолого-педагогических и социально-психологических исследованиях употребляются термины; дезадаптивное поведение, отклоняющееся поведение, педагогически запущенные дети, подростки с асоциальным поведением и др.

С. А. Беличева дает следующее определение: «Отклоняющимся называют поведение, в котором устойчиво проявляются отклонения от социальных норм, как отклонения агрессивной или корыстной ориентации, так и социально пассивного типа» [1].

Подросток, не сумевший благополучно преодолеть новый этап становления своего психосоциального развития, отклонившийся от нормы, получает статус «трудного». В первую очередь это относится к подросткам с асоциальным поведением.

Нарушениями поведения или социальной дезадаптацией называются такие состояния, в которых главная проблема заключается в появлении социально неодобряемых форм поведения. Как бы ни были разнообразны эти формы, они почти всегда характеризуются нарушением социальных связей.

Под девиантностью подразумевают отклонение от принятых в обществе норм без правонарушений. Если нарушения достигают уровня уголовно наказуемых действий, то такое поведение у несовершеннолетних принято называть делинквентным (от латинского delinquo — провиниться, совершить проступок).

По определению Н. М. Йовчук и А. А. Северного, школьная дезадаптация представляет собой невозможность обучения и адекватного взаимодействия ребенка с окружением в условиях, предъявляемых ему той индивидуальной микросоциальной средой, в которой он существует. Наиболее часто школьная дезадаптация проявляется в невозможности обучения ребенка по программе, адекватной его способностям, а также в нарушениях поведения, не согласующихся с принятыми дисциплинарными нормами.

Школьная дезадаптация представляет собой сложное вторичное социально-личностное явление, являющееся результатом нарушенного взаимодействия личности и среды. Роль средовых факторов играют особенности психологического климата в педагогическом коллективе, личностные характеристики учителей, администрации и персонала школы, психологические факторы учебного процесса, взаимоотношения в семье, психическое здоровье родителей школьника, межперсональные отношения в среде сверстников и т. д. Любой из этих факторов может создавать предпосылки для возникновения школьной дезадаптации, но центральное место в ее происхождении все же занимает психический фактор особенности личности ребенка во всем их многообразии в процессе становления и взаимодействия со средой. За достаточно однообразными проявлениями школьной дезадаптации зачастую скрывается многообразная психическая патология преимущественно пограничного уровня: остаточные явления резидуально-органического поражения ЦНС с цереброастеническим синдромом, энцефалопатией, неврозоподобными и гипердинамическими синдромами, органическим инфантилизмом, психопатии, реактивные и невротические депрессии, неврозы и т. п. Авторы подчеркивают, что в происхождении школьной дезадаптации никогда не участвует один из причинных факторов. Школьная дезадаптация является результатом влияния всего комплекса факторов, причем указанные факторы не только декомпенсируют подростка, но и патологически взаимодействуют друг с другом [2].

Актуальность проблемы школьной дезадаптации имеет четко выраженную тенденцию к росту. Социально-эмоциональные нарушения являются зачастую непосредственной причиной школьной дезадаптации, обуславливающейся взаимовлиянием факторов самой различной природы. С другой стороны, социально-эмоциональные нарушения приводят к дисгармонизации отношений личности с социальной средой.

Как показывают исследования А. Е. Личко, Р. Е. Овчаровой (1994), А. А. Грищенко, Л. Б. Филонова и др., наибольшее число детей со школьной дезадаптацией приходится на средние классы. Если у младших школьников дезадаптация встречается в 5–8 % случаев, то у подростков — в 18–20 % случаев. Эти показатели подтверждаются зарубежными исследователями Powers, Hauser, Kilner (1989), которые отмечают, что большинство подростков хорошо приспособлены к жизни, не конфликтуют ни с большинством подростков, хорошо приспособлены к жизни, не конфликтуют ни с родителями, ни со сверстниками, ни с собой, однако 10–20 % имеют те или иные психологические нарушения, начиная от легких, кончая серьезными [3].

Таким образом, наличие акцентуации характера относится к составляющим риска социальной дезадаптации. Некоторые варианты акцентуаций по своему содержанию предрасположены к делинквентному поведению и различным формам асоциального поведения. В первую очередь, это касается делинквентного, неустойчивого и конформного типов, и в меньшей мере — шизоидного и эпилептоидного типов.

У подростков-правонарушителей наблюдается наличие четко выраженных эгоистических, общественно отрицательных, в том числе и аномальных, не свойственных возрасту потребностей. У них деформированы духовные, познавательные, эстетические потребности, утрачен интерес к учебе и в целом ослаблен социально позитивный познавательный интерес. Большинство правонарушений совершается из-за озорства или любопытства, желания развлечься, показать силу, утвердиться в глазах сверстников. На незрелость мотивации указывает тот факт, что большая часть правонарушений носит групповой характер и совершается в ситуативно-импульсивной форме. Личность делинквентного подростка характеризуется крайним индивидуализмом, стремлением исполнять свои желания вопреки требованиям окружающих, социума. Отмечаются: низкая культура досуга, интерес к бесцельному времяпровождению, частые переходы от одного занятия к другому при общей бездеятельности и отсутствии трудолюбия. В основном правонарушения связаны с удовлетворением примитивных, аномальных для подросткового возраста потребностей в употреблении спиртных напитков, табачных изделий, наркотиков, участии в азартных играх и пр. Совершаемые противоправные поступки связаны с удовлетворением жажды новизны впечатлений, потребности в самоутверждении, принятии членами микрогруппы.

По возрастному критерию делинквентные несовершеннолетние делятся на два основных потока — до 14 лет и старше. Основным побудительным мотивом для совершения противоправных действий подростками до 14 лет является подражание лидеру. Лидер избирается из своей среды, либо случайно импортируется из среды подростков постарше. К таким группам можно отнести стихийным образом возникшие хулиганские банды, не имеющие определенной направленности, группы подростков, уходящих из дома и занимающихся мелкими кражами и попрошайничеством. От массы подростков, организованной таким образом, вероятнее всего ожидать правонарушений, большей частью имеющих в основе вандализм или в определенной мере организованное хулиганство. Последние же чаще всего рискуют попасть под влияние преступных сообществ профессиональных попрошаек, карманников, наркоманов, неонацистских организаций. Сами подростки данного возраста, за редким исключением, ни патологической агрессивности, ни криминальной направленности не проявляют. Реальные преступные сообщества могут иметь непосредственное влияние на подростков. Имея достаточно регулярные контакты с подростками, они используют такие факторы влияния на них, как алкоголь, наркотики, деньги, втягивают несовершеннолетних в свою преступную деятельность, зачастую цинично используя положение закона о неподсудности малолетних подельников. В этих случаях преступления, совершаемые несовершеннолетними, носят характер тяжких или особо тяжких, таких, как грабежи, разбойные нападения, убийства. Одной из причин преступлений, совершаемых подростками с особой жестокостью, детской проституции, краж является проблема детской и подростковой наркомании.

Эмоциональная депривация, дефицит любви порождают попытки самоутверждения доступными средствами: нарушением морально-нравственных норм, дерзостью, грубостью, ложью.

Таким образом, отмечается большое разнообразие терминологии в отношении отклоняющегося поведения в зависимости от аспектов рассмотрения проблемы. Подростки с нарушениями поведения характеризуются незрелостью мотивационно-потребностной сферы, низким уровнем самосознания, нравственной неустойчивостью. Негативные личностные характеристики проявляются индивидуально в зависимости от факторов их формирования. Личность подростка в силу ее психической и социальной незрелости менее защищена от воздействия внешних и внутренних стрессоров, чем личность взрослого человека. Поэтому особенно быстро формируются девиантные формы поведения, в том числе алкогольная и наркотическая зависимость.

Литература:

1.         Беличева С. А. Основы превентивной психологии. — М.: ЭКСМО, 2001. — 142 с.

2.         Илешева Р. Г. Нарушения поведения у детей и подростков. — Алма-Ата, 1990.- 160 с.

3.         Трифонов В. В. Система подготовки будущих учителей к работе с трудными подростками. — Алматы, 1993. — 479 с.

4.         Назмутдинов, Р. А. Девиантное поведение как социально-психологическое явление / Р. А. Назмутдинов // Поиск. — 2007. — № 4. — С. 320–324.