Недопустимость поворота к худшему в деятельности судов судебно-контрольных инстанций



Сегодня об эффективности работы механизмов и правовых институтов уголовного процесса, в спектре реализации права на судебную защиту, можно говорить лишь при условии обеспечения участникам уголовного процесса и иным заинтересованным лицам реальной свободы обжалования. Такая свобода, помимо прочего, предполагает отсутствие у субъекта обжалования оснований опасаться того, что инициированный им пересмотр судебного решения приведет в итоге к ухудшению его собственного положения или положения того лица, в интересах которого подаются жалоба, представление.

Подобные опасения были бы безосновательными в том случае, если бы вышестоящие суды проверяли судебные решения только в пределах доводов сторон, приводимых ими в своих жалобах и представлениях. Однако в судах судебно-контрольных инстанций действует ревизионное начало, в связи с чем лицо, обжалующее судебное решение не может быть уверено в том, что суд, рассматривая дело по его жалобе, не применит ревизионное начало в целях принятия решения, которым ухудшит его положение по сравнению с первоначальным. Поэтому для того, чтобы гарантировать свободу обжалования, в уголовном судопроизводстве закрепили правило, именуемое в теории запретом поворота к худшему (non reformatio in peius), который был известен ещё уголовному процессу Древнего Рима.

В уголовно-процессуальном законодательстве правило о недопустимости поворота к худшему закреплено только при кассационном рассмотрении уголовного дела и пересмотре судебного решения в порядке надзора. И, напротив, в статье 401.6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) указывается, что поворот к худшему допускается в случае, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия [1]. Однако сам механизм обжалования приговора в УПК РФ с учетом реализации указанного выше правила, не разъяснен. Кроме того, такое правило отсутствует при апелляционном рассмотрении уголовного дела, то есть апелляция рассматривает дело в ревизионном порядке, согласно статье 389.19 УПК РФ, и она свободна от каких-либо ограничений.

Конечно, абсолютный запрет поворота к худшему противоречит сути правосудия. Однако его необходимо применять, пусть и в ограниченной форме, при апелляционном рассмотрении уголовного дела, так как отсутствие данного правила, мотивов изменения решения судом, влечет за собой множество негативных последствий.

Во-первых, реализуя норму части 1 статьи 389.24 УПК РФ на практике, суд вполне может возложить на себя обвинительную функцию, что ему совсем не свойственно.

Во-вторых, анализируя правовую норму части 2 статьи 389.19 УПК РФ, мы приходим к выводу о том, что при правомочии суда проверить уголовного дело в отношении всех осужденных, суд без особых усилий вправе принять решение, ухудшающее положение осужденных, так как запрет поворота к худшему в этой стадии не закреплен, а суд принимает решение безотносительно требований, формально указанных в представлении прокурора или же жалобе потерпевшего.

Столь широкие пределы прав суда апелляционной инстанции при проверке приговора создают опасность нарушения прав участников, не обжаловавших приговор или иное решение суда. Лица, не воспользовавшиеся своим правом на обжалование, равно как и лица, подавшие жалобу, находятся под угрозой ухудшения их положения по сравнению с приговором суда первой инстанции, что также подтверждается нижеприведенной статистикой [2].

Так, по данным судебной статистики Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации, за первое полугодие 2017 года апелляционными судами по жалобам рассмотрено 145 732 апелляционных уголовных дел (по числу лиц). В результате апелляционного рассмотрения уголовных дел на обвинительные приговоры в количестве 49 365 (по числу лиц), 3280 из них были отменены, причем 460 из них — с вынесением нового обвинительного приговора. Кроме того, 8683 обвинительных приговоров были изменены, из них 1324 — с усилением наказания. За первое полугодие 2017 года также было рассмотрено 413 апелляционных уголовных дел (по числу лиц) по жалобам на оправдательные приговоры. Из них 320 оправдательных приговоров были отменены, а в отношении 37 — вынесены обвинительные приговоры [3].

Да, вынесение обвинительного приговора апелляционным судом, в соответствии со статьей 389.24 УПК РФ не предполагает возможность ухудшения положения оправданного. Однако сама сущность правила недопустимости ухудшения правового положения обвиняемого состоит в том, что суд апелляционной инстанции при проверке законности, обоснованности и мотивированности судебного решения суда первой инстанции не вправе отменить обвинительный приговор в связи с необходимостью применить более строгое наказание, отменить оправдательный приговор и т. п.

То есть в ряде случаев недопустимость поворота к худшему становится препятствием для устранения судебных ошибок. И законодатель это вполне осознает, поэтому утверждать, что суд апелляционной инстанции вообще не вправе ухудшить положение обвиняемого было бы не совсем корректно, поскольку из тех же норм УПК РФ исходят исключения, которые сводятся выполнению условия о том, что в данном случае обязательно представление четко определенного субъекта — прокурора, либо жалоба потерпевшего, частного обвинителя, их представителей. В контексте рассмотрения обозначенной проблемы достаточно остро стоит и вопрос достижения оптимального баланса прав обвиняемого (осужденного) и потерпевшего. Запрет поворота к худшему на стадии апелляционного производства адресован обвиняемому, осужденному и не рассчитан на потерпевшего. Так, суд апелляционной инстанции может ухудшить положение потерпевшего, в частности, уменьшив размер возмещение материального и /или морального вреда.

Таким образом, институт запрета поворота к худшему как проявление гуманизма уголовного судопроизводства действует на стадии апелляционного производства, но в ограниченном виде. Однако реализация этих ограничений (исключений) должна происходить с соблюдением всех предусмотренных УПК РФ требований с целью обеспечения и защиты прав и законных интересов участников процесса. Отечественному законодателю следует стремиться к формированию справедливого баланса между интересами обвиняемого (осужденного), с одной стороны, и обеспечением эффективности системы уголовного правосудия — с другой.

Что касается кассационной инстанции, то за первое полугодие 2017 года было рассмотрено 4266 кассационных жалоб (по числу лиц). Из них 247 обвинительных приговоров, вынесенных судом апелляционной инстанции, были отменены. Кроме того, было изменено 1014 оправдательных приговоров, из них без снижения наказания — 16, со снижением наказания — 991, с усилением наказания — 8. Но что немаловажно — 10 оправдательных приговоров были отменены [3].

Право на кассационное обжалование судебного решения является одной из гарантий справедливой судебной защиты прав и свобод человека, в ходе него могут отменяться уже вступившие в силу решения суда первой инстанции. Поэтому осуществление эффективности судебной защиты на этой стадии уголовного процесса имеет особое значение.

Итак, в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 401.14, пункта 7 части 1 статьи 412.11 УПК РФ, суды кассационной и надзорной инстанций правомочны изменить пересматриваемое судебное решение, но не тогда, когда такое решение влечет ухудшение положения осужденного, оправданного или лица, в отношении которого уголовное дело прекращено. Кроме того, правило о недопустимости поворота к худшему в деятельности кассационного суда приобретает абсолютный характер по истечении срока, указанного в статье 401.6 УПК РФ.

Так, на основании вышеизложенного, в том числе в результате анализа статистических данных и правовых норм УПК РФ, мы приходим к выводу о том, что существующий в Российской Федерации институт обжалования судебных решений хотя и гарантирует свободу обжалования как таковую, однако он не достигает той высокой цели, которая закреплена в статье 2 Конституции Российской Федерации и в уголовном судопроизводстве должна обеспечиваться на всех его стадиях. Обеспечение прав человека возможно лишь при условии существования закрепленных на уровне законодательства и действенных в практическом применении гарантий такого обжалования, которые на данный момент отсутствуют.

Поэтому на современном этапе правило о недопустимости поворота к худшему можно рассматривать не только как процессуальную гарантию реализации свободы обжалования судебных решений, но и как процессуальную гарантию реализации права лица на защиту, а также в качестве гарантии справедливого судопроизводства. Указанное положение является международным стандартом, поскольку гарантировать справедливость судебного решения невозможно без обеспечения права заинтересованного лица на его проверку другим составом суда и, при наличии к тому соответствующих оснований, — исправления судебной ошибки. Такой подход закреплен в Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Международном пакте о гражданских и политических правах, согласно которым каждый, кто осужден за совершение уголовного преступления имеет право на пересмотр его дела вышестоящим судом.

В юридической литературе нет единого мнения относительно сущности запрета поворота к худшему. Однако из плюрализма мнений разных ученых-процессуалистов, все-таки исходит логический вывод о том, что запрет поворота к худшему в деятельности судов судебно-контрольных инстанций выражает, прежде всего, комплекс взаимосвязанных предписаний, которые выступают как процессуальные гарантии, которые обеспечивают свободу обжалования и тем самым — реализацию в уголовном судопроизводстве Конституционного права каждого на судебную защиту. Действие этого института проявляется по-разному на каждой из контрольно-проверочных стадий уголовного процесса и определяется конкретными условиями и пределами поворота к худшему.

Действительно, если в апелляционном и кассационном производстве одинаковым условием для отмены оправдательного приговора или обвинительного приговора в связи с необходимостью применить закон о более тяжком преступлении или более строгое наказание является представление апелляции или кассационной жалобы прокурором, потерпевшим или его представителем, то границы, в которых проявляется поворот к худшему на этих стадиях, различны: апелляция предполагает вынесения нового приговора (постановления), кассация — отмена судебного решения и направления дела на новое судебное или апелляционное рассмотрение.

Положения, изложенные в данной статье, дают возможность сформулировать перечень выводов, которые станут определенным основанием для осуществления дальнейших исследований в этом направлении:

– во-первых, недопустимость ухудшения правового положения обвиняемого в апелляционном и кассационном суде — это не только важная гарантия прав обвиняемого на защиту и свободы обжалования решения, но одновременно и гарантия правосудия, поскольку является эффективным средством выявления и исправления нарушений закона в деятельности органов досудебного расследования, судов первой инстанции, а если кассационное производство — также и в деятельности апелляционных судов;

– во-вторых, гарантия невозможности поворота к худшему является условной, а не абсолютной. Условность заключается в возможности судов судебно-контрольных инстанций ухудшить положение лица, но при наличии определенного юридического факта;

– в-третьих, недопустимость ухудшения правового положения обвиняемого можно рассматривать не только как гарантию свободы обжалования судебных решений, но и как инструмент установления границ апелляционного или кассационного пересмотра, благодаря которому названные инстанции имеют возможность исправить судебные ошибки, лежащие за пределами заявленных требований заинтересованного лица;

– в-четвертых, для нормального функционирования правила недопустимости поворота к худшему в деятельности судов судебно-контрольных инстанций, в УПК РФ следует закрепить положение, согласно которому при ревизионной проверке судебных решений, запрещается каким-либо образом ухудшать положение лиц их не обжаловавших.

Кроме того, хотелось бы заметить, что в настоящее время в толковании нуждается сам термин «недопустимость поворота к худшему», его необходимо раскрыть в уголовно-процессуальных нормах. Представляется необходимым также закрепить в УПК РФ механизм его применения относительно деятельности судов судебно-контрольных инстанций (в том числе апелляционного суда). Считаем необходимым сократить срок на обращение в суд кассационной инстанции до 6 месяцев по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного.

Указанные нововведения позволят устранить те проблемы, которые существуют в настоящее время в уголовно-процессуальной практике.

Литература:

1. Правовая система «КонсультантПлюс» [Электронный ресурс] // Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 29.07.2017, с изм. от 14.11.2017). URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=221498&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.5074318007100374#0 (дата обращения — 26.11.2017).
2. Мотовиловкер Я. О., Ширшов М. Пределы действия преобразования к худшему // Советская юстиция. М.: Юрид. лит., 1974. С. 7–9.
3. Судебный департамент при Верховном суде Российской Федерации [Электронный ресурс] // Сводные статистические сведения о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 1 полугодие 2017 года. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=4151 (дата обращения — 26.11.2017).