В условиях глобализации реальностью становится существование целостной системы мирового хозяйства, которое представляет собой не простую совокупность хозяйств отдельных стран, а качественно новый производственный организм, в котором отдельные части находятся в экономической взаимосвязи. Субъектами мирового хозяйства выступают не только национальные экономики, но и транснациональные корпорации (ТНК). «Транснационализация» мировой экономики — составная часть процесса ее глобализации. Движущей силой экономической глобализации, в первую очередь, служит международное движение капитала, особенно прямых иностранных инвестиций, которые становятся едва ли не первостепенным фактором социально-экономического развития ряда стран и регионов, особенно развивающегося мира.
Зарождение прямых иностранных инвестиций как способа увеличения масштабов производства, распространяющихся за пределы политических границ, по мнению британского исследователя Э. Ханта, началось не позже средних веков, когда были основаны такие «суперкомпании», как компания Перуцци во Флоренции. В сферу деятельности этой компании входила не только торговля, но и организация производства ткани, импортируемой из Фландрии во Флоренцию для окончательной отделки. Компания действовала по всей Европе. Её внутренняя структура включала ряд компаний-партнёров, базирующихся в основных европейских городах, и обширную сеть курьеров. Также компания Перуцци имела филиал в Танжере [2].
По другой версии, первыми предприятиями, согласовавшими свою деятельность в международном масштабе, были банки. Это также произошло ещё в средние века, когда итальянские банкиры, представлявшие интересы папской курии, собирали часть произведённой в Европе шерсти в виде церковных налогов, перевозили её в другие страны и получали за это комиссионные. Затем, они занялись и другими отраслями, например, горным делом. Другим характерным прообразом ТНК явились так называемые декретные компании, самой известной из которых является Ост-Индская компания. Деятельность таких компаний в основном ограничивалась сферой единого правового пространства империи и охватывала, главным образом, не производство, а систематическую торговлю. Тем не менее, они действительно занимались производством, пусть и в ограниченном объёме, что позволяет считать их прообразом многонациональных корпораций. Тем не менее, ни декретные компании, ни средневековые компании не были по-настоящему транснациональными; это стало возможно лишь с появлением технологий мгновенной передачи информации на расстоянии и с формированием глобальной информационной сети [7, 8].
История международных корпораций - главных источников прямых иностранных инвестиций - восходит ко второй половине ХIХ века, а одним из важнейших изобретений, обеспечивших их устойчивое развитие и географическую экспансию явился электрический телеграф - предтеча современного Интернета. Его распространение начинается в 1840-е годы и уже в 1870-е годы была создана первая в истории глобальная информационная сеть — всемирный телеграф, соединившая в единое целое страны и важнейшие экономические районы линиями электросвязи. Именно телеграф произвёл настоящую революцию в области коммуникации, сократив время обмена информацией с недель, а то и месяцев до считанных минут. Именно телеграф позволил управлять предприятиями, разбросанными по всему свету и разделёнными тысячами километров, организовывать их слаженную работу, чутко реагировать на изменения рыночной конъюнктуры и направлять партии сырья, продовольствия и готовой продукции с одного континента на другой и так - по всему миру [8, 9].
Таким образом, история ТНК, близких к современному типу, восходит ко второй половине XIX — началу ХХ вв. Первоначально, их деятельность была, в значительной мере, связана с добычей сырья в колониальных и слаборазвитых странах и его последующей переработкой. Золото, алмазы и медь в Африке, олово в Малайе и Боливии, каучук в Малайе, чай в Индии, нефть на Ближнем Востоке - стремление завладеть этими ресурсами привело к созданию транснациональных компаний. В последней четверти XIX в. крупные добывающие компании утратили своё преимущество. Уже тогда существовали и успешно функционировали международные транспортные компании и производственные компании в области обрабатывающей промышленности и многих других видах бизнеса. Так, например, американский «Зингер» в те годы производил в Европе швейные машины сразу на трёх предприятиях, расположенных в Великобритании, Австро-Венгрии и России (под Москвой - в Подольске) [3, 9].
Возникновение и развитие ТНК современного типа начинается после второй мировой войны в период бурного роста мировой экономики на волне послевоенного «экономического чуда» - в 50-е и 60-е гг. ХХ века. Именно в этот период ускорился процесс слияний и поглощений, которые успешно способствовали концентрации капитала и производства у ТНК — их влияние на мировую экономику стало по-настоящему значимым. В 1974 г. при ООН даже были созданы Комиссия по транснациональным корпорациям и Центр по ТНК, что стало свидетельством признания мировым сообществом растущей роли ТНК в международной экономике [8, 9].
По экономической мощи современные транснациональные компании сравнимы со странами. Так, сто крупнейших ТНК обеспечили в 2009 г. более 4 % мирового ВВП, а первые десять — почти 1 %. Международное производство расширяется, что создает рост продаж за рубежом, увеличивается занятость, возрастают активы транснациональных корпораций [10]. Часто встречающиеся в литературе сравнения ВВП государств с объемом продаж ТНК требуют уточнения, поскольку в первом случае речь идет об объеме произведенной добавленной стоимости, а во втором — о валовой выручке, включающей расходы на сырье и промежуточную продукцию. В среднем произведенная добавленная стоимость относится к выручке в пропорции 1:4. Таким образом, популярные сравнения завышают экономический вес ТНК относительно национальных экономик в 4 раза. Но даже после внесения соответствующих поправок оказывается, что по «экономической мощи» в 2010–2011 гг. компания «Уол-Март» была сопоставима с Вьетнамом, «Ройял Датч Шелл» превосходила Марокко, а «ЭкссонМобил» немногим отставала от Словакии [11].
Тем не менее, хотя многие ТНК и богаче отдельных стран, всё же их мощь имеет вполне очерченные границы: у них нет права облагать налогом, содержать армию, сажать в тюрьму. В любой стране, где ведут свою деятельность ТНК, они должны подчиняться местному правительству. Некогда существовавшие гиганты, вроде Ост-Индской компании, обладали настоящим политическим влиянием; современные же ТНК — это просто организации, у которых хорошо получается заниматься тем или иным видом деятельности в международном масштабе [2].
Сегодня продукция, производимая ТНК и исчисленная по добавленной стоимости, составляет примерно 25 % валового мирового продукта (ВМП) и треть продукции, производимой в мировом частном секторе. При этом на долю зарубежных филиалов ТНК приходится более 10 % ВМП и 1/3 мирового экспорта [3, 6].
Последние 30 лет в истории мирового хозяйства — время беспрецедентного роста прямых иностранных инвестиций и развития процессов транснационализации экономики. Этот рост носил неравномерный характер. Cоотношение общей суммы накопленных в мире ПИИ и валового мирового продукта (ВМП) увеличилось с 6,2 % в 1980 г. и 7,4 % в 1985 г. до 8,8 % в 1990 г., 10 % - в 1995 г., 14,5 % - в 1998 г., 18,6 % - в 2000 г., 25 % в 2006 г. и 34 % - в 2012 г. Таким образом, за 30 лет в целом относительная величина накопленных в мировом хозяйстве ПИИ выросла в 5 раз, что отражает, в первую очередь, динамику процесса «транснационализации», т. е. роста транснациональных корпораций (ТНК) и усиления их воздействия на мировое развитие.
Рост ПИИ носит неравномерный характер и сопровождается сдвигами в их перераспределении по странам и регионам мира. География прямых иностранных инвестиций существенно расширилась. Перераспределение потоков их вывоза и ввоза отражает процесс глобальной диффузии, сопровождающейся сокращением роли прежних лидеров и вовлечением в него все новых и новых стран. В последнее время увеличился объём инвестиционных потоков между развивающимися странами по линии «Юг–Юг». Сущность этого явления заключается в том, что значительная доля ПИИ в развивающиеся страны осуществляется посредством других развивающихся стран. Доля ПИИ из развивающихся стран и стран с переходной экономикой в суммарном объеме накопленных этими странами ПИИ увеличилась с 25 % в 1990 г. до 35 % в 2010 г. [3, 5].
Уже в начале 1990-х гг. многие страны проявили себя как крупные инвесторы. Крупнейшим источником ПИИ стала Япония. Большое влияние на потоки прямых инвестиций оказало усиление протекционизма, а также повсеместная либерализация регулирования потоков ПИИ, быстрый экономический рост в развивающихся странах, развитие информационных и телекоммуникационных технологий и их широкое применение в бизнесе, что позволило фирмам более эффективно координировать своё производство в зарубежных филиалах, упростило осуществление международных сделок. Бум ПИИ этого периода стал феноменом развитых стран: инвестиции в эти страны увеличивались быстрее, чем в развивающиеся. Среди развивающихся стран крупнейшим реципиентом стал Китай [9, 12].
Последние два десятилетия XX века - период либерализация ПИИ. Сейчас уже почти нет стран, в которых бы существовали какие-то значительные ограничения в отношении прямых капиталовложений. Международные инвестиционные соглашения (МИС) являются основным инструментом, регулирующим взаимодействие ТНК и государств. За последние 30 лет количество МИС выросло более чем в 5 раз: если в 1980 г. в мире было заключено не более 1000 соглашений, то к 2010 г. их количество превысило 5000. Международные инвестиционные соглашения оказывают существенное влияние на структуру и направленность мировых потоков ПИИ ввиду широты своего географического охвата. До начала 1990 гг. экономически развитые страны Западной Европы и Северной Америки являлись основными участниками большинства международных инвестиционных соглашений. В начале 1990 гг. с появлением на карте мира новых государств после распада СССР, а также в связи с бурным развитием новых индустриальных стран в Азии большое количество таких соглашений стало заключаться с участием стран с переходной экономикой и развивающихся стран [3].
Прямые иностранные инвестиции стали сравнительно повсеместным явлением — произошло их географическое рассредоточение в мировом хозяйстве. Практически все страны и территории так или иначе участвуют теперь в глобальном инвестиционном процессе, зачастую одновременно — и в качестве получателей, и в качестве экспортёров ПИИ. Чрезвычайно высокая концентрация инвестиций сменилась их значительным рассеянием. Так, США, первоначально занимавшие едва ли не монопольное положение на международном инвестиционном рынке, на долю которых еще в 1960-е г. приходилось около 1/2 вывезенных в мире прямых инвестиций, к 1980 г. сократили свою долю до 39 %. В 1990 г. доля США уже составляла 24 % и продержалась примерно на этой отметке вплоть до 2010 г., тем не менее США по-прежнему занимают лидирующую строчку среди стран-инвесторов [1, 3].
Значительное расширение географии ввоза капитала в форме ПИИ связано не только и, возможно, не столько с усилением мозаичности политической карты мира, сколько с вовлечением в инвестиционные процессы все новых и новых стран, прежде из него исключенных. Так, органичной частью глобального инвестиционного поля теперь стали бывшие социалистические страны (КНР, Вьетнам, Монголия, государства бывшего СССР и страны Восточной Европы), на долю которых сегодня приходится 7 % ПИИ. На уровне отдельно взятых стран крупнейшим сдвигом в географии привлеченных в экономику ПИИ стало превращение Китая в одного из крупнейших импортеров капитала. Так, в 1980 г. доля КНР в мировых ввезенных накопленных ПИИ составляла менее 1 %, а к 2010 г. стала уже более 3 %, позволило попасть КНР по этому показателю в первую десятку импортеров прямых капиталовложений [3, 12].
Общую картину размещения прямых иностранных инвестиций в глобальном экономическом пространстве в конечном итоге определяют страны, на долю каждой из которых приходится не менее 1 % всего объёма накопленных в мире ПИИ. С точки зрения исходящих инвестиций, таких стран/ территорий насчитывалось в 1980 г. — 13, в 1990 г. — 14, в 2000 г. — 16 и в 2012 г. — 22, а вся сумма приходящихся на них ПИИ за 1980–2012 гг. сократилась с 96 % до 89 %. С точки зрения входящих инвестиций, таких стран/ территорий в мире насчитывалось в 1980 г. — 15, в 1990 г. — 17, в 2000 г. — 19 и в 2012 г. — 22, при этом совокупная доля приходящихся на них накопленных ввезённых ПИИ сократилась за 1980–2012 гг. с 86 % до 77 %. И в первом, и во втором случае увеличение числа такого рода стран/ территорий в 1,5–1,7 раза на фоне определённого сокращения их совокупного «вклада» в итоговые показатели по мировому хозяйству указывают на тенденцию к глобальному перераспределению ПИИ, сопровождающемуся снижением их исходного уровня территориальной концентрации [5, 6].
Если в 1980 г. накопленные за рубежом ПИИ были осуществлены из 70 стран и территорий (причем 1/2 инвестиций приходилась всего на две страны — США и Великобританию), то спустя 30 лет накопленные за рубежом ПИИ были осуществлены из 152 стран и территорий, при этом уже на 5 из них (США, Великобритания, Германия, Франция и Гонконг) приходилась 1/2 мирового объема накопленных за рубежом ПИИ [4, 12].
География накопленных ввезенных прямых капиталовложений также изменилась. Если в 1980 г. ПИИ разной величины были вложены в экономику 144 стран и территорий, то к 2010 г. их чисто выросло до 202. При этом степень географической концентрации иностранных капиталовложений снизилась за счет расширения круга основных получателей инвестиций в 2 раза. Если в 1980 г. половина накопленных в мире ПИИ была вложена в хозяйства всего четырех стран и территорий (США, Великобритания, Канада, Гонконг), то тридцать лет спустя количество этих стран и территорий выросло до восьми (США, Великобритания, Германия, Франция, Нидерланды, Испания, Гонконг и Китай) [4, 12].
Таким образом, в конце ХХ и начале ХХI вв. сложилась новая, значительно более широкая и сложная, география прямых иностранных инвестиций, отражающая пространственно-временную экспансию транснационального бизнеса и изменившуюся расстановку сил в мировом хозяйстве.
Литература:
1. Лачининский С. С. Особенности экономико-географической структуры прямых капиталовложений США на современном этапе // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер.7. 2005. Вып.1. С. 113–117;
2. Майклтуэйт Д., Вулдридж А. Компания: Краткая история революционной идеи / пер. с англ. — М.: «Добрая книга», 2010. — 288 с.;
3. Самусенко Д. Н. Географический анализ процессов прямого иностранного инвестирования в современном мировом хозяйстве // Вестник Московского Университета. Сер. 5. География, 2014. № 1, С.42–48;
4. Самусенко Д. Н. География прямых иностранных инвестиций в современном мировом хозяйстве: Автореф. дис. канд. геог. наук / Институт географии РАН — М., 2014;
5. Самусенко Д. Н. Особенности экспансии транснационального капитала в современном мировом хозяйстве // Проблемы региональной экологии, 2013. — № 3, С. 87–91;
6. Самусенко Д. Н. Прямые иностранные инвестиции в контексте мирового развития // Молодой ученый, 2014. № 15. — С. 152–155;
7. Синцеров Л. М. Волны глобальной интеграции// Известия РАН. Серия географическая. 2000 г. № 1. С. 69–78;
8. Синцеров Л. М. Длинные волны глобальной интеграции // Мировая экономика и международные отношения, М., 2000. № 5. С. 56–64;
9. Синцеров Л. М. Кризис мировых хозяйственных связей в середине XX века // Вестник Московского университета. Сер. 5: География, 2013. № 1. С. 22–27;
10. Шишков Ю. В. Интернационализация производства — новый этап развития мировой экономики. М.: ИМЭМО РАН, 2009. 92 с.;
11. De Grauwe P., Camerman F. How big are multinational companies? // Tijdschrift voor economie en management. 2002. Vol. 47. № 3. P. 311–326.;
12. UNCTAD FDI database — http://www.unctad.org/fdistatistics
