Ихтиологические образы встречаются в различных жанрах фольклора.
Особенно интересна семантика ихтиологических образов в сказках. Так, одним из часто встречающихся ихтиологических образов сказок о животных является образ рака. Например, в сказке «Лиса и Рак» Лиса, которая в фольклорных произведениях чаще всего выступает как животное хитрое, ловкое, пронырливое, предрасположенное к достижению желаемого путём обмана, оказывается одураченной Раком, способным приспосабливаться к любым условиям. Обладая житейской мудростью, он моментально догадывается об обмане, замышляемом Лисой, и, не обладая реальной возможность обогнать Лису, делает это хитростью — уцепляется ей за хвост. [1, c. 52] «Лиса и Рак»
В сказке «Ворона и Рак», как и в предыдущей, Рак выступает как сообразительное и пронырливое животное. Своим умом и хитростью он спасает себе жизнь: забалтывает Ворону пока та не раскрывает рта, а сам падает в море. [1, c.104] «Ворона и Рак»
Таким образом, Рак в фольклорной традиции олицетворяет сообразительность, пронырливость и хитрость. Однако эти черты не воспринимаются как отрицательные, так как они помогают более слабому и маленькому Раку защититься от хищника.
В «Народных русских сказках» А. Н. Афанасьева мы находим пять произведений, героем которых является ерш, четыре из них представляют собой прозаические тексты, одно — стихотворный. Интересно то, что для данных произведений, помимо сходного построения, характерны одни и те же ихтиологические образы, исключая единичные случаи появления новых персонажей. Рыбы — участники судебного дела, субъекты судебной системы. Каждый персонаж имеет свою должность. Например, судьи, приставы, судный мужик или судный дьяк, здесь же мы можем увидеть понятых, подьячего, тюремного сторожа. «Мелкая и крупная рыба», в частности, Севрюга, Калуга, Язи, Голавли, Лещи, Плотичка — Сиротичка, в разных произведениях представляют сторону тех, чьи права ущемлены, Ерш выступает в роли ответчика. Он является центральным образом «ихтиологических» сказок и характеризуется такими качествами как: хитрость, пронырливость и наглость, он же все время стремится насилием и обманом присвоить себе чужие владения. Однако концовка таких произведений бывает различной. Например, в одних версиях «Сказки о Ерше Ершовиче, сыне Щетинникове» история заканчивается смертью «ершишки-пагубнишки» — «…пришёл Петрушка — бросил ерша в плетушку: «Наварю,-говорит,-ухи, да и скушаю». Тут и смерть ершова». [1, с.112], а другая версия имеет благополучный исход — «…пришёл Устин, стал вершу тащить, да ерша упустил» [1, с.114]; или «Плюнул Ерш судьям в глаза и скочил в хворост: только того Ерша и видели». [1, с.123]
Совершенно иная семантика этого образа встречается в сказке «Байка о Щуке Зубастой». Здесь он олицетворяет общественную добродетель и активную гражданскую позицию. Именно ёрш, во имя сохранения жизни своей семьи и соотечественников, предлагает покинуть реку Шексну, которую уже не первый год держит в страхе большая зубастая щука. Внешность её ужасна. Когда она родилась, вода в Шексне «всколыхалася»; «…шел паром через реку, да чуть не затопился, а красные девки гуляли по берегу, да все порассыпались. Экая щука родилась зубастая!» [1, с.124].
Способности Щуки преувеличены: «издали увидит леща, да и хвать его зубами — леща как не бывало, только косточки хрустят на зубах у щуки зубастой». [1, с.124], а сама она, согласно традиции, показана читателю как нечистое существо, и именно за эту «нечистоту» в конце произведения, она поплатится жизнью — от голода начнёт хватать червяков и попадется на крючок.
Таким образом, в сказках о животных фольклорный образ Ерша противоречив. С одной стороны, народ восхищается его наглостью, способностью противостоять более сильным рыбам, с другой, корит за ябедничество, стремление обманом достичь желаемого. Образ Щуки, напротив, предельно понятен. Хищность, прожорливость, уродливая внешность делают возможным соотнесение Щуки только с отрицательными персонажами. [1, c.81]
В волшебных сказках ихтиологический образ представлен героем-помощником. В. Пропп, известный учёный-фольклорист, занимавшийся вопросами волшебной сказки, под героем — помощником понимает такого персонажа, который переносит главного героя в иное царство. Так же герой-помощник часто исполняет желания главного героя, который или оказывается в трудной жизненной ситуации, или ищет социальной справедливости.
Так, в сказке «Золотая рыбка» старик, зарабатывающий на пропитание рыбным промыслом, ловит Золотую рыбку, но по её мольбам отпускает её в море: проявляет добродетель. За это Золотая рыбка обещает выполнять все его желания. Оставшись без дневного пропитания, мужик возвращается к старухе и выслушивает несчётное количество брани и упреков, после чего вынужден пойти к рыбке с первой просьбой. Сначала, по приказу жены, он просит хлеба, потом корыто, новую избу, а после звание воеводихи, царские полномочия и право быть владычицей морской для безумной старухи. Золотая же рыбка в знак благодарности без упреков и негодований выполняет каждое желание старика, однако последнее, для нее, божьего создания, не представляется возможным, ибо только Бог может быть владыкой всего мира и моря в том числе, а она всего лишь наместница этих владений, и исполнение желания старухи не в её компетенции. На божественное происхождение Золотой рыбки указывает её золотой цвет, который в русской культуре традиционно символизирует божественность, богатство и силу. Кроме того, если обратиться в языческим верованиям, то можно встретить легенду, по которой золотые рыбки — это прекрасные дочери небесного царя, которые были превращены в рыб за непослушание.
Итак, Золотая рыбка является героем — помощником, она исполняет желания старика, оказавшегося в трудных жизненных условиях, но сохранившего в себе человека, несмотря на нужду и голод. Рыбка представляет собой возвышенное существо, имеющее, возможно, связь с Всевышним. Этим можно объяснить избирательность рыбки: кому помогать, а кому-нет. [1, c.75]
Следующая сказка, которую мы рассмотрим — «Емеля-дурак». В ней главным и единственным ихтиологическим образом является образ Щуки. Мы уже рассматривали его в сказке о животных «Байка о Щуке Зубастой», но в волшебной сказке он представлен совсем по-другому.
В отличие от сказки о животных, в данном произведении об образе Щуки сказано очень мало, акцент делается только на большой размер щуки, а её уродливость, зубастость, прожорливость и прочие традиционные для щучьего образа черты опускаются. Для чего это делается? Как мы можем заметить, рыба выступает героем-помощником: за проявленную доброту Емели, исполняет все его желания до тех пор, пока главный герой не достигает «сказочного благополучия» — становится богатым мужем королевской дочери, а, следовательно, согласно работе В. Проппа «Морфология сказки», не может обладать отрицательными чертами, свойственными герою-антагонисту, герою-вредителю. Однако, мы все же можем приметить одну интересную черту, отмеченную исследователем символики животных в славянской народной традиции А. В. Гура. Щука в сказке исполняет желания, имеет близкое знакомство с нечистой силой. Почему именно с нечистой силой, а не с Богом, как в сказке «Золотая рыбка»? На наш взгляд, это можно объяснить тем, что Щука исполняет только абсурдные желания: то ведра сами идут домой, то топор рубит лес без человеческого участия, а дрова сами бегут прямиком в печь, то эта же самая печь катает Емелю по городу, то чудным образом в дурака и лентяя Емелю влюбляется королевская дочь. Причем происходит только точечное изменение реальности, тогда как в сказке «Золотая рыбка», реальность преобразуется «от и до». [1, c.165–166]
В «Елене Премудрой» щука, как и в предыдущей сказке, выполняет роль героя — помощника, однако на этот раз она не исполняет желания, а помогает Ивану справиться со сложной задачей, возникшей на его пути. Главный герой желает жениться на спасённой им от шестиглавого змея Елене Премудрой, однако она не соглашается выйти замуж за спасителя: чтобы стать её мужем молодец должен трижды спрятаться от нее, если она найдет все три раза-голова его полетит с плеч, не найдет — быть свадьбе. Первый раз он прячется за третьими облаками, взлетев на орле (попадает в иной небесный мир), второй раз на дне морском, забравшись в пасть огромной щуки (попадает в подводное царство), а на третий прячется в мире людей, за волшебным зеркалом Елены Премудрой. Так или иначе, интересующая нас рыба, переносит главного героя в мир потусторонний, в котором, как предполагалось, найти человека невозможно, чем собственно и реализует свое художественное предназначение. [1, c.236–237]
В сказке «Диво» щука так же является героем-помощником, только скрытым: она не помогает перенестись в потусторонний мир, а лишь рассказывает о нём рыбаку. В данной сказке довольно ярко продемонстрирована сущность данной рыбы в рамках традиционного народного понимания. Щука имеет близкое знакомство с нечистой силой-обжаренная с двух боков, оживает и прыгает с огня. [1, c.298–300]
Итак, образ щуки в фольклорных сказках неоднозначен. С одной стороны, щука выступает отрицательным персонажем: она уродлива, прожорлива, беспощадна, с другой стороны, она выступает героем-помощником и помогает главному герою попасть в потусторонний мир (или указывает на него), исполняет его желания или помогает в трудных ситуациях.
Таким образом, ихтиологические образы в русских народных сказках встречаются довольно часто, причем в сказках о животных эти образы обрисованы более детально и осмысленно: герои сказок — рыбы, они имеют свой особенный характер, специфику деятельности, отражают представления фольклорных носителей о том или ином качестве представителей человеческого мира. В частности, рак в фольклорной традиции олицетворяет сообразительность, пронырливость и хитрость; ерш — человеческую наглость, способность противостоять более сильным, ябедничество; щука — некую «хищность» в мире людей, прожорливость, нравственное уродство. В волшебных сказках образы рыб носят несколько иной характер. Герои выступают в качестве помощников, а их образы не имеют дополнительной смысловой нагрузки, опирающейся на высвечивание определённого нравственного качества. Наиболее популярными образами в русских народных сказках являются образы щуки и ерша. В дальнейшем эти фольклорные образы находят отражение в литературе, в частности демократической литературе Древней Руси, в «Повести о Ерше Ершовиче».
Литература:
1. Афанасьев, А. Н. Народные русские сказки [Текст]: в 3 т. / А. Н. Афанасьев; Т.2. — М.: Государственное издательство художественной литературы, 1957. — 508с.
2. Гура, А. В. Символика животных в славянской народной традиции [Текст]/ А. В. Гура. — М.: Издательство «Индрик», 1997. 912с.
3. Розенталь, Д. Э. Словарь-справочник лингвистических терминов [Текст]: Пособие для учителя. / Д. Э. Розенталь. — М.: Просвещение, 1985. — Э99с.
4. Сабанеев, Л. П. Собрание сочинений [Текст]: в 8 т. / Л. П. Сабанеев; Т.7: Рыбы России. Кн. 1.- М.: ТЕРРА- Книжный клуб, 1998.- 384с.: ил.
5. Сабанеев, Л. П. Собрание сочинений [Текст]: в 8 т. / Л. П. Сабанеев; Т.8: Рыбы России. Кн. 2.- М.: ТЕРРА- Книжный клуб, 1998.- 576с.: ил.
6. Фесенко, Э. Я. Теория литературы: учебное пособие для вузов [Текст]/ Э. Я. Фесенко- Изд. 3-е, доп. И испр. — М.: Академический Проект; Фонд «Мир», 2008. — 780 с.
