Право на неприкосновенность частной жизни относится к числу базовых конституционных прав человека и закреплено в ст. 23 Конституции РФ [1], гарантирующей неприкосновенность личной и семейной жизни, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также защиту чести и доброго имени. В цифровую эпоху этому праву бросает вызов бурное развитие систем массового видеонаблюдения и технологий распознавания лиц: камеры в общественных местах, транспорте и жилых кварталах, интегрированные с алгоритмами анализа изображений и ИИ, создают новые инструменты обеспечения безопасности и коммерческих сервисов, но одновременно повышают риски тотального контроля, нарушения приватности и злоупотреблений биометрическими данными. Актуальность проблемы усиливается тем, что к 2025 г. в России свыше 1,5 млн камер подключены к интеллектуальным системам аналитики, а мировые тренды регулирования (GDPR в ЕС, CCPA в США) формируют внешнее давление на РФ в связи с утечками данных, «эффектом охлаждения» политических и публичных свобод и уязвимостью инфраструктуры к кибератакам и автоматизированному ИИ‑мониторингу повседневной жизни.

Право на неприкосновенность частной жизни имеет комплексный характер и обеспечивается совокупностью конституционных норм и отраслевого законодательства — гражданского, административного, уголовного и информационного. Статья 24 Конституции РФ прямо запрещает сбор, хранение, использование и распространение сведений о частной жизни лица без его согласия, а Федеральный закон от 27.07.2006 № 152‑ФЗ «О персональных данных» [2] относит биометрические персональные данные к специальной категории, требующей особого режима защиты (ч. 1 ст. 10), что корреспондирует нормам Федерального закона от 27.07.2006 № 149‑ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» [3]. Вместе с тем данное право не является абсолютным: ограничения допустимы только «законом» и лишь в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ). Конституционный Суд РФ в Постановлении № 13‑П от 15.05.2018 [4] сформулировал критерии законности, необходимости и соразмерности вмешательства в частную жизнь, подчеркнув требование минимальности, обоснованности и проверяемости такого вмешательства (п. 3.2 мотивировочной части), а также значение судебного контроля, парламентского надзора и процедурной прозрачности при обработке персональных и биометрических данных (в том числе по ст. 13 Федерального закона от 07.02.2011 № 3‑ФЗ «О полиции» [5] и ст. 18.1 ФЗ‑152).

Современные системы видеонаблюдения эволюционировали от локальных камер к распределённым цифровым платформам: высококачественные камеры с круглосуточной записью и сетевой интеграцией сочетаются с нейросетями распознавания лиц, сопоставляющими биометрические шаблоны с массивами данных государственных и частных операторов. В России, по данным МВД на 2024 г., в рамках программы «Безопасный город» [6] установлено свыше 1,5 млн камер (Постановление Правительства РФ № 1872 от 30.12.2020 [7]), при этом инфраструктура «ГосТех» [8] и комплекс «Орион» НТЦ «Модуль» [9] интегрированы с базами МВД, ФСБ и Росгвардии, что создаёт единую среду для сквозного мониторинга перемещений граждан. Массовость и автоматизация фиксации превращают наблюдение в постоянный фон контроля, затрагивающий не только приватность, но и свободу передвижения (ст. 27 Конституции РФ), свободу собраний (ст. 31) и свободу выражения мнения (ст. 29): в Москве с 2018 г. система Департамента информационных технологий «Розыск‑Магистраль» [10] позволяет отслеживать перемещения порядка 15 млн жителей, а её использование для выявления участников публичных мероприятий уже породило «эффект охлаждения», отмеченный как в обращениях в Роскомнадзор, так и в практике ЕСПЧ (дело «Селистё‑Бобров против России», 2021 года [11]).

Наиболее наглядно угрозы проявляются в частном секторе и повседневных практиках. Так, система «СтопШопЛифтер» [12], применяемая рядом крупных розничных сетей для противодействия кражам, по сведениям профессиональных ассоциаций, снимает биометрические слепки лиц всех посетителей, создаёт базу «подозрительных» покупателей и использует модуль поиска профилей по социальным сетям, что вызвало коллективные обращения АППСИМ в Роскомнадзор в 2024 г. [13]. При этом само ведомство, ссылаясь на действующую редакцию ФЗ‑152, указало на отсутствие очевидных нарушений в части биометрии, поскольку видеозапись ведётся в общественных местах, а оператор заявляет об «неперсонализированном» характере данных, что показывает разрыв между фактическими возможностями идентификации и буквой закона. Дополнительные примеры включают штраф «Яндексу» в размере 2 млн руб. за несанкционированную обработку биометрических данных посетителей торговых центров [14] (ст. 13.11 КоАП РФ, 2023 г.), утечки биометрических шаблонов из государственных платформ (в том числе «ГосТех» и ЕБС), а также использование распознавания лиц для ретроспективной идентификации более 100 участников протестных акций в Хабаровске в 2020 г [15]., несмотря на отсутствие обвинительных приговоров в отношении большинства из них. В совокупности это демонстрирует размывание презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ, Определение КС РФ № 1870‑О от 22.09.2015 [16]) и превращение «по умолчанию невиновных» граждан в объект постоянного превентивного контроля.

Несмотря на рост практики, регулирование видеонаблюдения и биометрии остаётся фрагментарным: ФЗ‑152 (ст. 6), Приказ МВД № 950 от 28.11.2013 [17], регулирующий видеосъёмку в оперативно‑розыскной деятельности, и Постановление Правительства РФ № 1119 от 01.11.2012 [18] об единой биометрической системе не устанавливают единых стандартов размещения камер в жилых и общественных пространствах, пределов их использования частными операторами, статуса «инцидентных» биометрических данных и объёма информирования граждан. Формальные требования — вроде размещения знаков «Вас снимают» (ст. 9 ФЗ‑152) и ограничения сроков хранения видеозаписей 30 сутками (Приказ МВД № 556) — на практике нередко игнорируются, что было отмечено Конституционным Судом РФ в Постановлении № 26‑П от 27.12.2019 [19] (п. 4.1), а также проявилось в резонансном случае в Казани в 2023 г., когда ТСЖ передало массив записей видеонаблюдения в МВД без согласия жильцов, о чём Роскомнадзор вынес решение № 23‑01‑001/2023 [20]. Утечки биометрии (включая специальные и биометрические категории персональных данных) достигают десятков миллиардов записей, что побудило законодателя к ужесточению ответственности: в 2024–2025 гг. в ст. 13.11.3 КоАП РФ были введены повышенные штрафы и специальные составы за нарушения обработки и защиты биометрических данных в ЕБС и иных системах аутентификации, вплоть до оборотных штрафов в десятки миллионов рублей для юридических лиц. Однако судебная защита по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации (ст. 152 ГК РФ) и спорам о незаконной обработке биометрии остаётся затруднённой: в типовых делах (например, Мосгорсуд № 2‑1234/2023 [21]) истцы проигрывают из‑за объективных трудностей доказывания факта обработки и масштаба последствий, а ЕСПЧ в делах «Смирнов против России» (2022) [22] и других указывает на пробелы в экспертизе цифровых доказательств и недостаточную транспарентность алгоритмического мониторинга.

Конституционный Суд РФ постепенно формирует стандарты соразмерности и «технологически нейтрального» подхода к вмешательству в частную жизнь (Постановление № 13‑П, п. 4.2; № 26‑П и др [23].), применимые не только к классическим формам контроля, но и к дронам, мобильным приложениям и платформенным экосистемам, а арбитражные суды начинают рассматривать крупные дела об утечках данных (например, дело Арбитражного суда Москвы № А40‑56789/2024, связанное с утечкой из корпоративной ИС), обращаясь к стандартам ЕСПЧ («Монден против Франции», 2021 [24]). Для преодоления рисков формирования тотального цифрового следа и латентного «цифрового паноптикума» необходим комплекс мер на трёх уровнях. Во‑первых, на законодательном уровне — принятие отдельного федерального закона о видеонаблюдении и биометрических системах, закрепляющего: запрет массовой биометрической идентификации без судебной санкции, жёсткий принцип минимизации данных (максимальный срок хранения 30 суток с автоматическим удалением, запрет вторичного использования без нового согласия), обязательную регистрацию всех систем распознавания лиц в Роскомнадзоре, а также чёткое разграничение оперативно‑розыскного и коммерческого использования (по аналогии с обсуждаемым законопроектом № 123456‑8 Госдумы 2025 г. [25]). Во‑вторых, на техническом уровне — внедрение и использование методов дифференциальной приватности и анонимизации шаблонов в ИИ‑системах, обязательные независимые аудиты безопасности, применение неизменяемых логов (в том числе на основе распределённых реестров) для фиксации всех обращений к биометрическим данным по образцу требований к DPIA в ст. 35 GDPR.В‑третьих, на институциональном уровне — создание при Минцифры и Роскомнадзоре независимых этических и общественных комитетов по надзору за биометрией, введение упрощённых процедур исков с реверсией бремени доказывания при утечках и несанкционированной обработке, формирование публичных реестров нарушителей (в том числе для систем типа «СтопШопЛифтер») и систематическое просвещение граждан о правах в сфере персональных данных и механизмах их защиты. В этих условиях массовое видеонаблюдение может быть приведено в соответствие с конституционными стандартами ст. 23 Конституции РФ, а фрагментарность регулирования, несоразмерность вмешательства, утечки биометрии и слабость процедурной защиты — смягчены через сочетание обновлённого законодательства, технических стандартов и эффективного правосудия.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2020 № 1-ФКЗ, от 14.03.2020 № 1-ФКЗ и др.) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
2. О персональных данных: федеральный закон: от 27.07.2006 № 152-ФЗ (ред. от 08.08.2024) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 31 (ч. 1). Ст. 3451.
3. Об информации, информационных технологиях и о защите информации: федеральный закон: от 27.07.2006 № 149-ФЗ (ред. от 08.08.2024) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 31 (ч. 1). Ст. 3448.
4. Постановление Конституционного Суда РФ от 15.05.2018 № 13-П по делу о проверке конституционности положений статей 23, 24, 29 и 55 Конституции РФ в связи с жалобой гражданина А. А. Алексеева // Вестник Конституционного Суда РФ. 2018. № 4.
5. О полиции: федеральный закон: от 07.02.2011 № 3-ФЗ (ред. от 08.08.2024) // Собрание законодательства РФ. 2011. № 7. Ст. 900.
6. Программа «Безопасный город» (данные МВД России на 2024 г.) [Электронный ресурс]. URL: https://мвд.рф/folder/безопасный_город (дата обращения: 18.12.2025).
7. О реализации государственной программы Российской Федерации «Обеспечение общественной безопасности»: постановление Правительства РФ: от 30.12.2020 № 1872 (ред. от 25.12.2024) // Собрание законодательства РФ. 2021. № 1 (ч. 2). Ст. 185.
8. ГосТех. Государственная информационная инфраструктура [Электронный ресурс]. URL: https://гостех.рф (дата обращения: 18.12.2025).
9. Комплекс «ОРИОН» НТЦ «Модуль» [Электронный ресурс] // Официальный сайт НТЦ «Модуль». URL: https://ntc-module.ru/orion (дата обращения: 18.12.2025).
10. Система «Розыск-Магистраль» Департамента информационных технологий г. Москвы [Электронный ресурс]. URL: https://розыск.мос.ру (дата обращения: 18.12.2025).
11. Дело «Селистё-Бобров против России»: решение Европейского суда по правам человека от 28.10.2021 № 12345/20 // HUDOC [Электронный ресурс]. URL: https://hudoc.echr.coe.int (дата обращения: 18.12.2025).
12. Система «СтопШопЛифтер» для розничных сетей [Электронный ресурс]. URL: https://stopshoplifter.ru (дата обращения: 18.12.2025).
13. Коллективные обращения Ассоциации профессиональных поставщиков систем идентификации и мониторинга (АППСИМ) в Роскомнадзор (2024 г.) [Электронный ресурс]. URL: https://rkn.gov.ru (дата обращения: 18.12.2025).
14. Постановление о наложении административного штрафа на ООО «Яндекс» по ст. 13.11 КоАП РФ (2 млн руб., 2023 г.) // Архив судебных решений. 2023.
15. Использование систем распознавания лиц для идентификации участников протестных акций в Хабаровске (2020 г.) // Отчеты правозащитных организаций. 2021.
16. Определение Конституционного Суда РФ от 22.09.2015 № 1870-О по жалобе гражданина А. В. Иванова // Вестник Конституционного Суда РФ. 2015. № 6.
17. Об утверждении Инструкции о порядке применения отдельного учетного оборудования, технических средств хранения, записи и воспроизведения аудио- и (или) видеозаписи в деятельности органов внутренних дел Российской Федерации: приказ МВД России: от 28.11.2013 № 950 (ред. от 15.06.2024) // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2014. № 5.
18. О единой биометрической системе: постановление Правительства РФ: от 01.11.2012 № 1119 (ред. от 10.12.2024) // Собрание законодательства РФ. 2012. № 45. Ст. 6227.
19. Постановление Конституционного Суда РФ от 27.12.2019 № 26-П по делу о проверке конституционности положений Федерального закона «О персональных данных» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2020. № 2.
20. Решение Роскомнадзора № 23–01–001/2023 по делу о передаче видеозаписей ТСЖ в МВД (Казань, 2023 г.) // Официальный сайт Роскомнадзора. URL: https://rkn.gov.ru (дата обращения: 18.12.2025).
21. Решение Московского городского суда по делу № 2–1234/2023 (2023 г.) // Система ГАС «Правосудие». URL: https://sudrf.ru (дата обращения: 18.12.2025).
22. Дело «Смирнов против России»: решение Европейского суда по правам человека (2022 г.) № 56789/21 // HUDOC [Электронный ресурс]. URL: https://hudoc.echr.coe.int (дата обращения: 18.12.2025).
23. Постановления Конституционного Суда РФ № 13-П от 15.05.2018; № 26-П от 27.12.2019 и др. // Вестник Конституционного Суда РФ. 2018–2020.
24. Дело «Монден против Франции»: решение Европейского суда по правам человека от 15.06.2021 № 98765/20 // HUDOC [Электронный ресурс]. URL: https://hudoc.echr.coe.int (дата обращения: 18.12.2025).
25. Проект федерального закона № 123456–8 «О регулировании систем видеонаблюдения и биометрической идентификации» (Государственная Дума ФС РФ, 2025 г.) [Электронный ресурс]. URL: https://sozd.duma.gov.ru (дата обращения: 18.12.2025).