В статье рассматриваются актуальные проблемы квалификации преступления, предусмотренного статьей 126 Уголовного кодекса Российской Федерации — похищения человека, в частности проблемы, касающиеся отграничения похищения человека от иных непреступных деяний, схожих с преступлением по признакам объективной стороны. Основой для написания работы послужило Постановление Пленума Верховного суда РФ от 24.12.2019 № 58 «О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми», которое создает некоторую неопределенность в применении 126 статьи УК на практике .
Ключевые слова: похищение человека, перемещение, удержание, похищение невесты.
В последние годы в России увеличивается количество похищений людей. Согласно официальной статистике, в России за 2021 год по ст. 126 УК РФ осуждено 270 человек, за 2022 год — 333 человека, а лишь за первое полугодие 2023 года — 173 человека. Отрицательная динамика преступности таким образом делает актуальной тему квалификации похищения человека.
Данная тема связана с рядом проблем, в частности, проблемой отграничения похищения человека от иных непреступных деяний, схожих с преступлением по признакам объективной стороны, а также проблемой, вызванной содержащимся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.2019 № 58 «О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми» [1] (далее — Постановление) противоречием.
Похищением человека Верховный суд называет незаконные захват, перемещение и последующее удержание человека в целях совершения другого преступления либо по иным мотивам, которые для квалификации содеянного значения не имеют, а захват, перемещение и удержание человека могут быть совершены с применением угроз, насилия, с использованием беспомощного состояния потерпевшего. Похищение человека может быть совершено также и путем обмана потерпевшего или злоупотребления доверием в целях его перемещения и последующих захвата и удержания (п. 2 Постановления).
Первая проблема, о которой пойдет речь, связана с так называемыми псевдопохищениями, то есть непреступными деяниями, схожими с похищением человека по признакам объективной стороны. Среди таких псевдопохищений наиболее распространенными являются:
— сохранившиеся в отдельных регионах традиционные обряды похищения невест;
— удержание ребенка родителем или иными родственниками, помимо воли другого родителя. В обоих случаях данные деяния вызывают определенные сложности в их правовой оценке.
Так, распространенный у народов Кавказа [2, с. 120] (осетин, чеченцев), народов севера (эвенков, ненцев) обычай похищения невесты хотя и носит общественно опасный характер, посягая на охраняемую свободу личности, согласно УК РФ, не образует отдельного состава преступления. УК РСФСР, к примеру, предусматривал уголовную ответственность за уплату и принятие выкупа за невесту, а также за принуждение женщины к вступлению в брак (ст. 232–233 УК РСФСР) как за преступления, составляющие пережитки местных обычаев.
По мнению Г. В. Пережогиной [3], проблема квалификации похищения невесты может быть решена как путем признания данного деяния специальным случаем похищения человека, так и признания его обстоятельством, исключающим преступность деяния. Наиболее справедливым автор считает признание похищения невесты специальным обстоятельством освобождения от уголовной ответственности. В судебной практике же исключается уголовная ответственность, если невеста сама согласилась на похищение. Если согласия не было, то дела о похищении невесты женихом обычно заканчиваются обвинительным приговором по ч. 2 ст. 126 УК РФ, если похититель добровольно не освобождает невесту и его действия не содержат состава самостоятельного преступления.
Что касается похищения ребенка, то, по мнению Г. А. Есакова [4, с. 100], законодательство России не предусматривает уголовную ответственность родителей за похищение ими собственных детей. Однако наличие такого основания для освобождения от уголовной ответственности по ст. 126 УК РФ законодателем не предусмотрено. Кроме того, состав похищения человека не учитывает наличие специального субъекта — родителя, следовательно, он не может быть исключен из субъектного состава.
Следующая проблема касается противоречия, которое имеет место в самом Постановлении. Она связана с определением цели похищения человека. Как отмечалось ранее, похищение человека совершается в целях совершения другого преступления либо по иным мотивам, которые для квалификации содеянного значения не имеют. Однако в п. 10 Постановления сказано, что если захват и перемещение человека были направлены не на удержание потерпевшего в другом месте, а на его убийство, содеянное квалифицируется по соответствующей части статьи 105 УК РФ и дополнительной квалификации по статье 126 УК РФ не требует, что прямо противоречит п. 2 Постановления.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в связи с возникающими вопросами о квалификации похищения человека, законодательство Российской Федерации, в частности, статья 126 Уголовного кодекса Российской Федерации и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.2019 № 58 «О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми» требует конкретизации отдельных положений, поскольку объективно влечет определенные сложности в их понимании.
Литература:
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.2019 № 58 «О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми» // Российская газета // № 296 31.12.2019.
- Махмудова М. М., Королева А. М. Похищение невесты — обычай или вызов времени // Женщина в российском обществе 2019. № 1. С. 121–132.
- Перегожина Г. В. Уголовно-правовое регулирование реализации народных обычаев: специальность 12.00.08. «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право»: автореферат диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Перегожина Галина Владимировна; Тюменский государственный университет. — Тюмень, 2018. — 24 с.
- Есаков Г. А., Рарог А. И., Чучаев А. И. Книга судьи по уголовным делам / М-во образования и науки Российской Федерации, Московская гос. юридическая акад. — М.: Проспект, 2007. — 569 с.
