До настоящего времени в научной среде, профессиональном юридическом сообществе продолжаются дискуссии о необходимости создания и развития в России системы квалифицированной юридической помощи, ведутся многочисленные споры о целесообразности введения адвокатской монополии, а также обсуждаются возможные пути повышения качества юридических услуг, проблемы профессионального представительства.
С учетом важнейших конституционно гарантированных принципов правового государства, права на судебную защиту, получение квалифицированной юридической помощи все большее значение в современных реалиях приобретает деятельность юристов, оказывающих на профессиональной основе правовую помощь гражданам и юридическим лицам при защите их прав и законных интересов, в том числе и в рамках судебных процессов. В последние годы учеными, представителями адвокатуры, практикующими юристами и общественностью активно обсуждаются предлагаемые новые идеи и подходы к правовому регулированию сферы юридических услуг.
24 октября 2017 года на сайте Министерства юстиции Российской Федерации во исполнение государственной программы «Юстиция» был опубликован проект Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи [18], направленный на создание единого рынка юридической помощи, а в качестве площадки для такого объединения изначально рассматривалось именно адвокатское сообщество, то есть тем самым фактически закреплялась идея признания адвокатской монополии на платные юридические услуги.
Впоследствии по итогам многочисленных обсуждений проект неоднократно дорабатывался, а сама программа претерпевала некоторые изменения. Государственная программа «Юстиция» [19] (утв. Постановлением Правительства РФ от 15.04.2014 г. № 312) в текущей редакции закрепляет в качестве одного из направлений развитие системы квалифицированной юридической помощи, указывая одновременно с этим на важность решения вопросов ее доступности, качества и своевременности предоставления, а также обеспечения единого цифрового контура.
Ряд экспертов отмечает, что, принимая во внимание последние поправки, внесенные в программу, сейчас сложно сказать, когда будут разработаны конкретные нормативные акты, регулирующие создание единого рынка услуг по оказанию квалифицированной юридической помощи. Тем не менее, определенные меры в этом направлении уже принимаются и постепенно реализуются.
Как известно, с 1 октября 2019 года в процессуальном законодательстве существенным образом был изменен подход к установлению квалификационных требований для представителей в гражданском процессе [4]. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 49 ГПК РФ представителями в суде, за исключением дел, рассматриваемых мировыми судьями и районными судами, могут выступать адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образования либо ученую степень по юридической специальности. Следовательно, на настоящий момент пока еще действует изъятие из образовательного ценза для представителей, которое распространяется на дела, рассматриваемые мировыми судьями и районными судами (наибольшее число дел в количественных показателях).
8 ноября 2022 года на заседании Пленума Верховного Суда РФ было принято Постановление «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [5], в соответствии с которым, в числе прочих поправок, предлагается также изъять из ч. 2 ст. 49 ГПК РФ имеющееся исключение — представителями в гражданском процессе смогут быть только адвокаты и лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности. Как отмечается в пояснительной записке, представленный проект направлен на повышение уровня судебной защиты прав и законных интересов граждан и организаций, а правило о профессиональном представительстве, предусмотренное в ГПК РФ с 2019 года, зарекомендовало себя положительно.
Первый вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ М. Толчеев полагает, что предлагаемый законопроект завершает процесс перехода профессионального представительства к необходимым формам: «Требование статуса адвоката или хотя бы наличия юридического образования для такой деятельности не только является настоятельным велением времени, но и … уже зарекомендовало себя с положительной стороны» [17]. Кроме того, указанное требование не ограничит доступность правосудия, так как бремя возмещения судебных расходов, включая оплату услуг представителей, по правилам судопроизводства относится на проигравшую сторону процесса. Адвокат КА «Люди Дела» В. Котлов дополнительно отмечает, что Верховный Суд РФ не предлагает посредством данного нововведения установление адвокатской монополии: «Таким образом, сохраняется институт корпоративного представительства, когда правом на ведение дела будет обладать лицо, состоящее в трудовых отношениях с доверителем, что исключено в случае участия в деле адвоката» [17]. Согласно точке зрения В. Котлова, основная идея проекта — повышение доступности правосудия для граждан при соблюдении высоких стандартов качества оказываемой правовой помощи.
С учетом вышеизложенного, новые требования к статусу представителя призваны, в первую очередь, способствовать реализации конституционно гарантированного права на получение квалифицированной юридической помощи. Между тем, легально закрепленная дефиниция «квалифицированная юридическая помощь» в национальном законодательстве до сих пор отсутствует. Данное понятие упоминается лишь в Конституции РФ, Федеральном законе «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» от 21.11.2011 г. № 324-ФЗ, а также Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31.05.2022 г. № 63-ФЗ. Тем не менее, российский законодатель не установил определенные четкие критерии, на основании которых правовая помощь может считаться квалифицированной, единство подходов отсутствует и в правовой доктрине. Кроме того, категория «квалифицированная юридическая помощь» изначально содержит в себе оценочные характеристики. В научной литературе встречаются различные точки зрения относительно признаков, которые позволят определить юридическую помощь в качестве квалифицированной.
Например, О. В. Невская указывает, что важно определить, кто и как оказывает юридическую помощь (субъект) [13, с. 23–25]. По мнению Т. В. Записной, юридическая помощь может считаться квалифицированной только в тех случаях, когда она осуществляется на профессиональной основе и оказывается лицом, имеющим на это право [11, с. 20]. Согласно позиции В. Н. Белик, приоритетное значение имеет качественная составляющая — наличие у субъекта соответствующей квалификации, которая может выражаться в сдаче квалификационного экзамена для получения определенного предусмотренного законом статуса [7, с. 106–109]. А. И. Бугаренко разграничивает юридическую и правовую помощь: юридическая помощь сама по себе является квалифицированной, так как может оказываться только адвокатами, а любая другая помощь, оказываемая иными лицами, по своей сущности является «квазиюридической» или правовой [8]. А. С. Плетень придерживается положения о том, что квалифицированную юридическую помощь может оказать только квалифицированный специалист — лицо, обладающее специальными познаниями в области права, то есть юрист [14, с. 7–11]. А. А. Воронов, напротив, считает, что квалифицированность юридической помощи не всегда будет зависеть от профессиональных цензов [9, с. 21–23]. Г. М. Резник подчеркивает, что «квалифицированной в соответствии с мировой практикой может считаться помощь, оказываемая специалистами по праву — как минимум лицами, имеющими юридическое образование, при обязательном соблюдении профессиональных стандартов и этических норм, поддерживаемых профессиональным контролем», а также выделяет отсутствие законодательного разграничения между понятиями «юридическая помощь» и «юридическая услуга». При этом «вопрос конкретизации правового стандарта и конституционного понятия «квалифицированная юридическая помощь» должен быть урегулирован в ходе реформирования нормативно-правовой базы» [15, с. 12]. Можно встретить и такую точку зрения: само по себе наличие статуса адвоката или ученой степени по юридической специальности не всегда может гарантировать качество юридической помощи, поскольку наряду с этим, важное значение имеет целый ряд факторов: положительный практический опыт применения полученных теоретических знаний, компетентность в конкретной сфере юриспруденции, осведомленность представителя обо всех фактических обстоятельствах дела и т. д. [16, с. 168].
Большинство специалистов придерживаются позиции об обоснованности установления профессионального ценза в представительстве, признавая разумность требования о наличии высшего юридического образования представителя в гражданском процессе. В Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ № 4 за 2019 г. содержится правовая позиция, согласно которой профессиональным представителем следует считать лицо, которое предоставило в суд один из следующих документов: диплом бакалавра, диплом специалиста, диплом магистра, диплом об окончании аспирантуры (адъюнктуры) по юридической специальности, диплом кандидата или доктора юридических наук, что полностью соответствует нормам закона «Об образовании в Российской Федерации» [6].
Одновременно с этим, некоторые выделяют и ряд имеющихся проблем. Например, Н. С. Звягина, подчеркивает, что процесс профессионализации института представительства возможен только в условиях эволюционного развития процессуальных отношений и императивного закрепления правил состязательного профессионального процесса [12, с. 80–95]. Ю. Ф. Дружинина и Е. С. Трезубов критически оценивают невозможность совместного представления интересов доверителя в гражданском процессе несколькими лицами, в том числе и не имеющими высшего юридического образования, при условии наличия необходимого образования хотя бы у одного из них [10, с. 165–172]. Думается, что данные доводы, подкрепленные практическими аспектами, также заслуживают внимания и более детального изучения.
Еще одним достаточно противоречивым вопросом в рамках дискуссий о повышении качества юридической помощи, ее профессионального уровня, является возможность введения так называемой «адвокатской монополии», то есть закрепление исключительного права адвокатов на осуществление представительства в судах, в том числе и в гражданском процессе. Сторонники и противники данной идеи приводят различные, заслуживающие внимание аргументы. Например, со ссылкой на положения п. 1 ст. 1 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31.05.2022 г. № 63-ФЗ, практикующими адвокатами высказывается такой тезис: поскольку в качестве квалифицированной юридической помощи закрепляется именно деятельность адвокатов, то и оказывать качественную профессиональную помощь могут только лица, обладающие таким специальным статусом, возможность получения которого может быть реализована только посредством сдачи квалификационного экзамена.
В качестве положительных аспектов введения адвокатской монополии (в том числе с учетом изучения позитивного зарубежного опыта) сторонники данного подхода приводят следующие:
– обеспечение предоставления гражданам и юридическим лицам квалифицированной и качественной юридической помощи;
– гарантия высокого профессионализма представителей, который будет подтвержден адвокатским статусом;
– исключение непрофессиональных и недобросовестных лиц, оказывающих юридические услуги;
– унификация требований, предъявляемых к лицам, оказывающим юридические услуги, допуска к деятельности и дисциплинарных процедур;
– высокий уровень ответственности за качество оказываемых услуг, дополнительно обеспечиваемый нормами Кодекса профессиональной этики адвоката и контролем со стороны адвокатской палаты;
– увеличение уровня правовой защиты получателей юридических услуг;
– более четкое и прозрачное регулирование рынка юридических услуг;
– увеличение скорости рассмотрения дел судами;
– борьба с правовым нигилизмом в обществе и др.
Среди недостатков и возможных негативных последствий противниками адвокатской монополии обычно выделяются:
– снижение общего уровня доступности юридической помощи для населения, особенно для категории малообеспеченных граждан;
– недостаточность имеющегося количества адвокатов для удовлетворения потребности граждан в юридической помощи;
– снижение конкуренции, следовательно, и качества оказываемых услуг на фоне повышения их стоимости, что создаст предпосылки для возможных злоупотреблений со стороны не очень добросовестных представителей адвокатуры;
– уровень профессионализма и практический опыт, а также качество услуг и результативность работы юриста не всегда можно определить исходя только из факта наличия или отсутствия у него статуса адвоката;
– судебные расходы на оплату услуг представителей возмещаются на настоящий момент зачастую в неполном, значительно сниженном судами размере;
– последует необходимость разработки нового порядка получения квалифицированными и опытными юристами статуса адвоката в упрощенном порядке и т. д.
Также в научной среде встречается точка зрения о том, что на данный момент достаточно нормативного закрепления отдельных категорий гражданско-правовых споров, по которым участие адвоката или профессионального представителя в судебном процессе должно являться обязательным, как, например, абсолютно оправданной в правовом смысле является адвокатская монополия по уголовным делам.
Многие представители правовой науки и юридической общественности полагают, что решение об установлении в Российской Федерации адвокатской монополии на настоящий момент является преждевременным и несколько неоднозначным, требует серьезного осмысления и поэтапной реализации с учетом необходимости реформирования самого института адвокатуры, повышения качества высшего юридического образования, развития процессуального законодательства, уровня правового сознания и правовой культуры населения. С этим мнением сложно не согласиться, поскольку данный вопрос является достаточно сложным и противоречивым по своей природе, а наше общество пока вряд ли полностью готово к подобным существенным изменениям.
Вместе с тем важно отметить, что вопросы квалифицированного представительства в цивилистическом процессе по-прежнему остаются актуальными в современной правовой среде. Вполне целесообразным и разумным компромиссом в этой связи можно считать образовательный ценз для представителей, к достоинствам которого относятся: рост уровня профессионализма представителей; увеличение эффективности процесса судопроизводства; реальная реализация принципа состязательности сторон; повышение качества оказываемой юридической помощи и судебной защиты; упрощение работы судебных органов. При этом пределы применения требований о наличии высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности, определенного опыта работы к исполнителям юридических услуг могут расширяться в национальной юридической практике и в дальнейшем с учетом объективных особенностей развития общественных отношений.
Таким образом, подводя итоги всему сказанному, представляется, что для построения высокоэффективной системы оказания качественной и доступной юридической помощи необходим, прежде всего, качественно новый, максимально взвешенный, научно обоснованный и практико-ориентированный подход, который позволит на основе комплексного анализа разработать по-настоящему действенные механизмы реализации судебной защиты прав и свобод граждан и организаций с участием профессиональных юристов — представителей, что, в конечном итоге, будет отвечать интересам всего общества и государства в целом.
Литература:
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) [Электронный ресурс]. Официальный интернет-портал правовой информации. − Режим доступа: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=102027595.
2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2022 № 138-ФЗ (ред. от 30.12.2021 с изм. от 10.03.2022) // СЗ РФ. − 2002. − № 46. − Ст. 4532; 2018. − № 32 (ч. II). − Ст. 5133.
3. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ (ред. от 31.07.2020) «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» // СЗ РФ. − 2002. − № 23. − Ст. 2102; 2017. − № 31 (ч. I). − Ст. 4818.
4. Федеральный закон от 28.11.2018 г. № 451-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [Электронный ресурс]. Официальный интернет-портал правовой информации. − Режим доступа: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001201811280063?rangeSize=Все
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ Постановление «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 08.12.2022 г. № 32 [Электронный ресурс]. Официальный сайт Верховного Суда РФ. — Режим доступа: https://www.vsrf.ru/documents/own/31745/
6. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 4 (2019) [Электронный ресурс]. Официальный сайт Верховного Суда РФ. — Режим доступа: https://www.vsrf.ru/documents/practice/28646/
7. Белик, В. Н. Правовые аспекты реализации конституционного права на квалифицированную юридическую помощь / В. Н. Белик // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2009. — № 7. — С. 106–109.
8. Бугаренко, А. И. Теория, правовые аспекты и практика оказания гражданам бесплатной юридической помощи адвокатами: дис. … канд. юрид. наук /А. И. Бугаренко. — М., 2010. — 28 с.
9. Воронов, А. А. Некоторые проблемы реализации российской адвокатурой функции по оказанию квалифицированной юридической помощи // Адвокатура. Государство. Общество: сб. мат-лов III Всерос. конф. / отв. ред. С. И. Володина, Ю. С. Пилипенко. — М.: Новый учебник. — 2006. С. 21–23.
10. Дружинина, Ю.Ф., Трезубов Е. С. Профессиональное представительство в цивилистическом процессе / Ю. Ф. Дружинина, Е. С. Трезубов // Вестник Кемеровского государственного университета. — 2019. — №. 3 (2). С. 165–172.
11. Записная, Т. В. К вопросу о содержании понятия «квалифицированная юридическая помощь» / Т. В. Записная. — Новочеркасск: ЮРГТУ, 2013. С. 20.
12. Звягина, Н. С. Проблемы профессионального представительства в гражданском и административном судопроизводстве Российской Федерации / Н. С. Звягина // Вестник Кемеровского государственного университета. — 2021. — Т. 5. — № 1. С.80–95.
13. Невская, О. В. Что такое квалифицированная юридическая помощь / О. В. Невская // Адвокат. — 2004. — № 11. — С. 23–25.
14. Плетень, А. С. К вопросу о содержании понятия «квалифицированная юридическая помощь» / А. С. Плетень // Современное право. — 2009. — № 5. — С.7 –11.
15. Резник, Г. М. К вопросу о конституционном содержании понятия «квалифицированная юридическая помощь» / Г. М. Резник // Адвокат. — 2007. — № 7. С.12.
16. Россиев, В. В. Цензы для лиц, оказывающих квалифицированную юридическую помощь / В. В. Россиев // Вестник Кемеровского государственного университета. Серия: Гуманитарные и общественные науки. — 2020. — № 4 (2). С.168.
17. Верховный Суд внесет в Госдуму проект изменений в гражданское процессуальное законодательство [Электронный ресурс]: Адвокатская газета. — Электрон. текстовые данные. — 08.11.2022 г. — Режим доступа: https://www.advgazeta.ru/novosti/vs-vneset-v-gosdumu-proekt-izmeneniy-v-grazhdanskoe-protsessualnoe-zakonodatelstvo/
18. Опубликован проект Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи [Электронный ресурс]: Официальный сайт Министерства юстиции Российской Федерации — Электрон. текстовые данные. — 24.10.2017 г. — Режим доступа: https://minjust.gov.ru/ru/events/44214/
19. Юстиция. Информация по госпрограмме [Электронный ресурс]: Официальный портал Госпрограмм РФ. — Режим доступа: https://programs.gov.ru/Portal/program/42/passport
