Темпы появления новых технологий последние сто лет ускоряются в геометрической прогрессии. Молодые люди, которые сегодня пользуются флагманскими смартфонами, в своём детстве могли приобрести максимум кнопочную раскладушку. Двадцать лет назад повсеместно не было вай-фая, а сто лет назад не было даже компьютера. Для обычного человека рутинная жизнь становится с каждым годом гораздо комфортнее и даже не у самых обеспеченных людей появляется доступ к информации. Однако постоянные изменения приносят не только удобство, но и страх в жизнь людей. Даже известен такой термин, как технологическая тревожность [1]. Люди в разных странах боятся, что их данные будут украдены, что машины лишат их работы или наоборот, что технологии не могут справиться с проблемами современного мира.
Слова о том, что в самое ближайшее время искусственный интеллект лишит людей работы, возникают в заголовках СМИ ещё с 1970-х годов, а на самом деле даже раньше. В самом начале XIX века в Англии появилась группа луддитов, которая выступала против автоматизации труда на текстильных фабриках, боясь, что потеряют заработок. И это возникло в то время, когда конвейерное производство только зарождалось, ещё не существовало телефона, телеграфа и большей части известных нам технологий. Людям свойственно бояться чего-то нового, но к сожалению или, к счастью, преодоление именно этого страха позволяет добиться результатов и оставаться на корабле современности. Экономика всегда оказывается настолько гибкой, что рано или поздно те, кто попал в волну структурной безработицы, снова находят себе рабочие места и продолжают зарабатывать деньги. Экономическая система вбирает в себя новые товары и способы производства и те, кто умеют с ними работать и ими пользоваться, достигают наибольшего благосостояния. Появление новых технологий и распространение искусственного интеллекта не отрезает человечество от работы и новых возможностей, оно смещает круг существующий и добавляет новые.
Прежде всего стоит сказать, что человечество уже много раз переживало ситуацию, когда одни профессии исчезали, но появлялись другие. Когда в городах появилось центральное отопление, то печи и трубы перестали быть нужны, перестали быть нужны и трубочисты. Но заголовки газет не пестрили новостями о том, что экономика рушится и скоро все рабочие потеряют заработок — нет, люди меняли род деятельности, а постепенно появлялись новые профессии. Если раньше дом не мог комфортно существовать без трубочиста, то теперь это невозможно без сантехника, который чинит сломанные батареи. Об этом в главе своей книги пишет Банерджи Дюфло, упоминая как трансформировалось текстильное производство, которое так отстаивали луддиты. Он пишет:
“Усовершенствования в технологии ткачества, такие, например, как летающий челнок Джона Кея, увеличили спрос на пряжу, создав рабочие места в ее производстве. А растущее благосостояние тех, кто получал прибыль от этих инноваций, увеличивало спрос на новые продукты и услуги в различных секторах (больше адвокатов, бухгалтеров, инженеров, портных, садовников и так далее), что создавало еще больше рабочих мест“ [2].
Некоторые профессии исчезают как критически необходимые, но до сих пор существуют по небольшой надобности или даже как туристический аттракцион. В некоторых городах Италии до сих пор нужны трубочисты, а те, кто ими уже не работает, устраивают ежегодный фестиваль. Да, эти люди не работают по своей специальности, но таким необычным образом приводят в город туристов, повышая общее благосостояние города [3].
Но на этот аргумент довольно часто отвечают, что в начале XX века технологии были не такие прорывные. Сейчас активно разрабатываются различные аспекты искусственного интеллекта, которые могут полностью заменить человеческую деятельность. Может исчезнуть огромное количество низкоквалифицированных профессий, что оставит людей без работы. Под угрозой именно те, кто выполняет рутинные механические действия. Многие считают, что может возникнуть та же ситуация, что у Курта Воннегута в книге “Механическое пианино”, когда большая часть работы выполняется машинами.
Однако даже при таком стремительном технологическом прогрессе все равно происходит тот же процесс — одни профессии исчезают, а другие появляются. Можно автоматизировать выдачу справок, но чтобы научить алгоритм делать всё правильно нужно огромное количество данных. И в Китае буквально появились фабрики данных — сотни людей за компьютерами делают несложные задачки, чтобы на их основе разрабатывать алгоритмы машинного обучения [4]. Одна профессия перестала существовать, зато появилась другая, не требующая большей квалификации чем прошлая. Если прочитать интервью сотрудников таких фабрик, то выяснится что такой труд даже менее вреден и изнурителен для их здоровья.
Многие даже низкоквалифицированные или малооплачиваемые профессии невозможно полностью заменить машиной. Это практически все профессии, которые связаны с людьми — работа в здравоохранении, образовании, ведь помимо врачей и учителей, которым нужна серьёзная квалификация, есть и работы, которые требуют меньшего обучения, например сиделки или медсёстры. Существуют и более экзотические варианты, вроде собирателей шафрана, который всё делают вручную. Люди, теряющие заработок из-за технологического прогресса, могут переходить в другую область, что и происходило раньше.
Кроме того, человек в продукте ценит не только скорость или само наличие продукта, но и уникальность. Нам важно чувствовать себя особенными, что не всегда подвластно массовому производству [5]. Мы довольно часто слышим фразу: “лучший подарок — сделанный своими руками”, и это прекрасный показатель того, что потребителю важен не только конечный товар, но и процесс его изготовления, процесс его получения. Сделав любой из этих аспектов индивидуальнее — производители получают и финансовую прибыль, и многие в том числе духовное удовлетворение. Уникальные товары, сделанные вручную, пусть продаются штучно, но продаются гораздо дороже. Белые футболки условной Zara будут стоит 100 условных единиц, а белые футболки с красивым батиком ручной работы будут стоить уже гораздо больше, допустим 150 единиц. И тот, и другой товар будут существовать на рынке и приносить прибыль производителю, просто в разных объёмах и по разным технологиям.
Также, распространение искусственного интеллекта даже по развитым странам всё ещё неравномерно. Дюфло в самом начале главы описывает как в Сан-Франциско относительно недавно появилась бургерная, в которой весь процесс готовки осуществляет робот и он способен делать даже довольно сложные блюда. В том же городе Amazon впервые открыл свой продуктовый магазин, в котором не работают люди и абсолютно за всем следит компьютерное зрение. Звучит так, как будто восстание машин близко и скоро мы окажемся в романе Курта Воннегута. Однако у этих новостей есть один очень важный момент — большая часть из них /рождается/ в инновационных центрах. Сан-Франциско ближайший крупный город к Кремниевой долине, где сосредоточено огромное количество главных офисов корпораций, технологических стартапов и венчурных инвесторов, которые готовы вкладывать большие средства. Робот, работающий в бургерной действительно поражает, но его разработка и конструирование требует много времени и ещё больших вложений, то же самое с магазином Amazon — он поражает своей инновационностью, но он всё ещё один. Создать софт для компьютерного зрения, закупить огромное количество высокочувствительных камер довольно тяжело и затратно, такие магазины не могут появляться повсеместно. Так что подобные новости даже если и предвещают массовую безработицу, то довольно отдалённо. Пока что большинство подобных технологий штучны и массово не смогут заменить людей. Как не смог массово заменить переводчиков Google Translate.
Стоит и помнить о том, что возможности искусственного интеллекта сейчас довольно ограничены. Общего искусственного интеллекта, который был бы способен мыслить как человек, не существует, и, возможно, никогда не будет существовать. Нынешние технологии искусственного интеллекта весьма ограничены тем спектром задач, которые они могут выполнять и далеко не все области, которые могут быть подвержены автоматизации, нуждаются в технологиях машинного или глубокого обучения, в которые сейчас активно инвестируют. Это значит, что ещё многие сферы ещё довольно долго не будут автоматизированы за неимением необходимых технологий. Может смениться ещё много поколений, прежде чем действительно искусственный интеллект будет внедрён во все сферы жизни общества.
Все вышеперечисленные примеры того, как технологии влияют или пока не влияют на нашу жизнь, показывают не только то, что бояться ещё рано, но и ещё один важный момент. Профессии появляются и исчезают и самое главное в современной системе — оставаться гибким. Та компания или тот сотрудник, который не будет бояться перемен, будет успешнее всего. Модель при которой человек учится в школе, потом в университете, а потом до пенсии работает с теми же знаниями устаревает с такой же скоростью, с которой улучшаются технологии. Это очень хорошо иллюстрирует американская компания Netflix. В конце девяностых она занималась дистрибуцией DVD-дисков и подпиской на них, однако уже в середины двухтысячных стала производить свой контент, свела продажи дисков к минимуму и открыла стриминговый сервис, который сейчас имеет сотни миллионов подписчиков по всему миру. Если бы Netflix не сменила курс в сторону инноваций, то в связи с падением спроса на DVD-диски быстро бы обанкротилась, как это чуть не случилась с дистрибьютором игровых дисков GameStop.
Экономика, наверное, та наука, которая постоянно заставляет держать руку на пульсе. Больше всего прибыли получает тот, кто может предугадать что случится на рынке и грамотно воспользуется. В экономических действиях очень важна своевременность и современность, именно это позволяет обществу развиваться. Технологический прогресс безусловно связан с большим количеством издержек, в том числе с тем, что люди теряют работу. Но те, кто готов быть настолько же гибким, насколько гибкая сама экономика, не останется совсем без работы. Экономика циклична и человечество уже проходило через подобные испытания, а значит сможет пройти ещё раз.
Литература:
- Mokyr, Joel, Chris Vickers, and Nicolas L. Ziebarth. 2015. «The History of Technological Anxiety and the Future of Economic Growth: Is This Time Different?" Journal of Economic Perspectives , 29 (3): 31–50.
- Банерджи Дюфло, “Новое экономическое мышление”, материалы предоставленные преподавателем
- A Chim Chiminey Parade Honors Sweeps and Recalls Past Horrors — New York Times, 2019
- How Cheap Labor Drives China's A. I. Ambitions — New York Times, 2018
- Fuchs C., Schreier M., Van Osselaer S. M. J. The handmade effect: What's love got to do with it? //Journal of marketing. — 2015. — Т. 79. — №. 2. — С. 98–110.
