Греческий долговой кризис и последующее обращение греческого правительства к администрации ЕС за финансовой помощью стали для «Объединенной Европы» самым серьезным дестабилизационным фактором со времен провала Евроконституции в 2005 году. Финансово-экономический кризис, как и кризис институциональный (2005–2009гг.), обнаружили целый комплекс структурных и специфических дисбалансов интеграционного объединения.
Греция смогла войти в еврозону лишь в 2001 году, когда, согласно предоставленной национальной статистике [4, c. 72–90], финансово-экономические показатели страны стали удовлетворять критериям конвергенции Маастрихтского договора [4]. Членство в ЭВС вплоть до наступления мирового финансово-экономического кризиса 2008–2009 гг. сопровождалось для Греции существенными экономическими выгодами: страна получила широкий доступ к дешевому европейскому капиталу, членство способствовало росту инвестиционной привлекательности Греции; была проведена реализация комплекса экономических проектов, банки снизили учетные ставки, быстро развивался туристический сектор, а для повышения уровня развития региона продолжалось «вливание» средств из европейских фондов. В 2000-х годах Греция имела один из самых высоких темпов роста в Европе: ВВП ежегодно рос в среднем на 4 %, а в период подготовки к Олимпиаде-2004 — на 5,9 %. Страна переживала подъем в строительной отрасли, благоприятно менялся национальный рынок труда, стремительно росли социальные выплаты населению. Однако период подготовки к Олимпиаде стал критическим по влиянию на бюджет страны: вместо планируемых 4,6 млрд евро греческому правительству пришлось потратить в два раза больше (подготовка сопровождалась рядом скандалов о правительственных махинациях). Это вынудило правительство прибегнуть к еврозаймам и займам на мировом кредитном рынке. Видимая «финансовая стабильность» обуславливала «расточительность» греческих властей, которые нерационально наращивали заимствования вплоть до 2009 года [3, c.107–108]. Хотелось бы также выделить другие отягощающие факторы: структурная слабость греческой экономики, спад греческой промышленности на волне роста сферы услуг, значительный теневой сектор, процветающая коррупция, низкая эффективность налоговой системы (ежегодно неуплата налогов обходилась национальной экономике в 30 млрд. долл., прямые налоги в Греции в сравнении со среднем показателем по ЕС составляли гораздо меньший процент от ВВП).
Таким образом, общий позитивный рост греческой экономики очень скоро столкнулся с серьезными негативными тенденциями: к 2009 году дефицит бюджета превысил 13 % ВВП, а государственный долг достиг 115 % от ВВП [3, c. 107–108]. На фоне роста негативных тенденций греческое правительство продолжало увеличивать бюджетные расходы, наращивать заимствования без видимой потенциальной возможности их покрытия в дальнейшем (когда Греция лишилась возможности обращаться к эмиссионному институту Евросоюза — Европейскому центральному банку, правительство перешло на внешние займы, обратившись к европейским партнерам, в экономическом плане гораздо более стабильным — Германии и Франции). Мировой финансовый кризис, который в целом чрезвычайно сильно ударил по экономике ЕС [4, c. 35–72], стал еще одним фактором напряжения национальной финансовой системы. И в результаты этого негативного тренда Греция, неспособная платить по ранее взятым кредитам, оказалась на грани дефолта. Это усугубилось тем, что перепуганные международные инвесторы стали активно продавать греческие гособлигации, что подрывало возможности эффективного рефинансирования долга.
На фоне разворачивающегося кризиса в Греции менялась политическая ситуация: 4 октября 2009 года в результате победы на парламентских выборах к власти пришла партия «Всегреческое социалистическое движение» (ПАСОК) под руководством Георгиса Папандреу (младшего), сменив Костаса Караманлиса и его партию «Новая демократия». ПАСОК подвергла открытой критике политику правоцентристов — партии Караманлиса, что вскрыло огромные масштабы статистической фальсификации и финансовых манипуляций ушедшего правительства. Официальные статистические данные о дефиците госбюджета были пересмотрены: за 2008 г. — с 5,0 до 7,7 % ВВП, за 2009 г. — с 3,7 до 12,5 %. Стало также известно, что ряд крупных банков (например, американский Goldman Sachs) помогали Греции скрывать реальные масштабы государственного долга, прибегая к финансовым манипуляциям. Резкое разоблачение острого кризиса стало для Брюсселя неожиданностью, однако реакция ведущих лидеров ЕС была несогласованной и не отвечавшей требованиям ситуации. На мировых финансовых рынках также разразился скандал. Негативное влияние на развитие кризиса оказали крупные внешние финансовые спекулянты, принявшиеся активно атаковать греческие облигации.
Главной задачей правительства Папандреу в существующих условиях стало проведение структурных реформ, которые не просто бы стабилизировали ситуацию в моменте, а привели к долгосрочной устойчивости экономики [3, c. 107], но для инициирования данного подхода необходимо было сначала восстановить доверие к Греции со стороны европейских партнеров, ЕЦБ и мировых кредиторов. Правительство объявило о реализации программы жесточайшей экономии. В течение практически полугода ситуация «висела» в воздухе, европейский «авангард» не мог согласовать конкретные действия в ситуации острой финансовой дестабилизации (как именно должна проявиться европейская солидарность с Грецией в момент финансового обвала) и только в 2010 году Европа решилась пойти на беспрецедентные меры. Впервые на экстренном саммите 11 февраля 2010 года главы стран-членов еврозоны договорились при возникновении крайней необходимости оказать поддержку Греции. На тот момент значительно ухудшилась внутренняя ситуация в Греции: в феврале-апреле 2010 страну сотрясали массовые беспорядки, прошла общенациональная забастовка.
Самым тяжелым периодом для Греции стал май 2010 года, когда правительство должно было покрыть десятилетние облигации в размере 8,6 млрд. евро. Греция, продолжая терять инвестиционную привлекательность, фактически лишилась доступа к мировым финансовым рынкам, так что европейские партнеры стали единственной возможностью получить экстренную помощь. Была очевидна необходимость финансовой кооперации европейских структур для проведения антикризисной политики. Что касается непосредственно реакции финансовых структур ЕС на этот вызов, то по нормам Маастрихтского договора любая прямая финансовая помощь национальному правительству является нарушением европейского законодательства (такая возможность предусматривалась оговоркой о «чрезвычайных обстоятельствах», но создала бы опасный прецедент в ЕС). Греческое правительство, в свою очередь, не обращалась с прямыми просьбами о помощи финансовым институтам интеграции, продолжая настаивать на создании эффективных стабилизационных механизмом, на усилении борьбы со спекулянтами.
Однако европейские лидеры понимали, что без централизованной помощи Греция не справится: на саммите ЕС 25–26 марта 2010 года были определен механизм помощи Греции [1] в качестве крайней меры при исчерпании других возможностей в обмен на определенные обязательства греческого правительства по экономическому реформированию. И даже в тот момент Евросоюз все еще надеялся на возможность самостоятельного экономического «восстановления» Греции, так что запрос премьер-министра Папандреу, поданный 23 апреля, был воспринят крайне негативно. 2 мая 2010 года было подписано Стабилизационное соглашение между правительством Греции, европейскими структурами и МВФ — это стало, так называемой, первой программой помощи, запланированный на трехлетний срок: Греция должна была получить финансовую помощь в размере 110 млрд. евро (80 млрд. от стран еврозоны [2] и 30 млрд. от МВФ). Взамен правительство обязалось провести необходимые структурные реформы и продолжать сокращение государственных расходов. Первый кредитный транш (20 млрд. евро) Греция получила к 18 мая, что позволило сгладить «остроту момента» — стремительно надвигающийся дефолт. Временная стабилизация, однако, не приблизила Европу к окончательному разрешению кризиса. Впоследствии Греция в связи с принятой программой и последовавшим сокращением бюджетных расходов снова столкнулась с акциями протеста и общенациональной забастовкой (новая волна — 4–5 мая).
Греческий прецедент стал первым серьезным ударом по ЭВС с 1 января 1999 года — с момента введения единой валюты. Кризис, в первую очередь, выявил неэффективность работы европейских институтов в случае возникновения финансового кризиса. Такой опыт актуализировал создание устойчивого механизма экономической стабилизации Евросоюза: 9 мая 2010 года лидеры стран-членов еврозоны достигли договоренности по вопросу создания Европейского фонда финансовой стабильности — компании специального назначения по борьбе с возможным долговым кризисом в еврозоне, взнос в которую распределялся из экономического веса стран-членов еврозоны [1]. Это мера изначально была принята для стабилизации греческой «дыры», но должна была работать и в перспективе. Созданный фонд вызывал ряд вопросов в условиях кризиса: по сути, программа ЕФФС была уже выполнена ЕЦБ, начавшего в 2010 скупку облигаций Греции и других проблемных стран.
В 2010 году греческое правительство с целью недопущения дефолта было вынуждено от свободы ведения финансово-экономической политики и разрешить осуществление контроля со стороны «тройки» международных кредиторов: Еврокомиссии, Европейского центрального банка и Международного валютного фонда. Результатами первой программы помощи и других принятых мер стало увеличение экономической определенности на греческом рынке, хотя инвестиционная привлекательность все также сохранялась на минимальном уровне. Что касается европейской валюты, то ее падение было не таким значительным, как ожидалось, и это также позволяло говорить об успешности первых мер (лидеры еврозоны позитивно восприняли тренд падения евро, так как долгое время курс валюты сильно рос, что уменьшало конкурентоспособность европейских товаров на международном рынке).
Несмотря на кажущийся позитивный тренд, проявлявшийся в греческой экономике в конце 2010 [5, c. 144–150], уже в октябре 2011 года вновь начались переговоры по второй программе помощи. Предложение премьер-министра Георгиоса Папандреу о проведении референдума по вопросу кредитного соглашения с ЕС и МВФ привело к отставке премьера и приходу нового правительства во главе с бывшим вице-президентом ЕЦБ Лукасом Пападимосом, который продолжил урегулирование в формате «тройка» + Греция: представители еврозоны и МВФ договорились на новый кредит Греции в размере 130 млрд евро, а также на списание 50 % задолженности частным инвесторам. Осенью 2012 года стороны договорились продлить вторую антикризисную программу до 2016 года с ее расширением. Финансово-экономические проблемы в Греции, поразившие еврозону и весь мир в конце 2009 года, не были окончательно решены принятыми в 2010–2012 гг. мерами: длительный период переговоров по реструктуризации долга не спас экономику Греции, и в июле 2015 года государство допустило дефолт, не выплатив по обязательствам Международному Валютному Фонду (за этим последовала третья кредитная программа).
Таким образом, греческий кризис принял затяжной оборот, эффективные первые меры не позволили стране в долгосрочной перспективе выйти из долгого состояния. Кризис 2008–2010 годов в еврозоне выявил существующую разбалансировку бюджетных систем стран-членов, что привело к приоритизации в европейской повестке вопроса о достижении экономической стабильности и экономического роста: этому должен был содействовать созданный Европейский стабилизационный механизм. Одновременно был взят курс на усиление наднационального институционального контроля над налогово-бюджетной политикой правительств: было решено создать Европейский совет по системным рискам, специализированные надзорные органы, а также учредить «Европейский семестр» (бюджетный надзор осуществляется еще на стадии подготовки национальных бюджетов) для укрепления бюджетной дисциплины. Был одобрен Пакт «Евро-Плюс», ужесточающий правила ведения бюджетной и макроэкономической политики. Несмотря на успешные результаты предпринятых мер, греческий долговой кризис (и кризис в других странах периферии — PIIGS) и, как следствие, европейская экономическая нестабильность выявили необходимость становления фискального союза, однако достижение политического консенсуса по данному вопросу все так же остается вопросом долгосрочной перспективы.
Литература:
- The Economic Adjustment Programme for Greece (May 26, 2010) // European Commission. Economic and Financial Affairs. [Электронный ресурс] Режим доступа. URL: http://ec.europa.eu/economy_finance/publications/occasional_pa-per/2010/pdf/ocp61_en.pdf https://ec.europa.eu/economy_finance/publications/pages/publication15887_en.pdf
- Report on Greek Government Deficit and Debt Statistics/European Commission// Eurostat. — 2010, January. [Электронный ресурс] Режим доступа. URL: https://ec.europa.eu/eurostat/documents/4187653/6404656/COM_2010_report_greek/c8523cfa-d3c1–4954–8ea1–64bb11e59b3a
- Александрова А. К. Основные проблемы греческой экономики: о причинах современного кризиса в Греции/ А. К. Александрова// Государственное управление. Электронный вестник. — 2013. — № 36.
- Европейский Союз в XXI веке: время испытаний. / Под ред. О. Ю. Потемкиной (отв. ред.), Н. Ю. Кавешникова, Н. Б. Кондратьевой. — М.: Издательство «Весь мир», 2012. — 656 с.
- Захаров П. В. Греческий долговой кризис и его последствия/П. В. Захаров// Журнал «Проблемы национальной стратегии». — 2011. — № 1 (6)
- Eurostat. URL: https://ec.europa.eu/eurostat
