В статье 48 ч.1 Конституции РФ регламентируется то, что абсолютно каждому гражданину гарантируется право на юридическую помощь. Что же касается уголовного процесса грамотная юридическая помощь выражается в квалифицированной деятельности адвоката — защитника в помощи гражданам-участникам уголовного судопроизводства использования их законных прав. Обуславливается это все тем, что уголовный процесс и закон основан на гарантированной защите прав и законных интересов граждан (потерпевших, незаконно обвиняемых, осужденных). Деятельность адвоката-защитника главным образом направлена на противостояние обвинению, предъявляемое его доверителю и на поиск доказательств, оправдывающих или смягчающих вину.
Согласно статье 53 УПК РΦ [1], в которой регламентируются права адвоката-защитника может показаться что у защитника широкий круг прав, однако это только на первый взгляд. К сожалению, истинная реализация прав адвоката-защитника вызывает много вопросов [2].
Подробно рассмотрим отдельные проблемные моменты, начнем с момента допуска защитника в уголовный процесс. Защитник имеет право на конфиденциальное свидание со своим доверителем. Β статье 18 часть 2 Федерального Закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», свидания защитника и доверителя должны проходить в условиях, в которых сотрудник места содержания под стражей видит их, но не слышит. Однако есть вопрос о гарантии неприкосновенности такого рода свиданий и различного рода контактов защитника со своим доверителем, то есть телефонные звонки и за пределами специальных учреждений.
Взгляды авторитетных ученых таких как Ю. П. Гармаев и В. С. Раднаева состоят в следующем: что субъекты расследования имеют право на назначение и дальнейшие проведение оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвоката-защитника и его подзащитного в том числе и во время конфиденциальных свиданий, однако при четком соблюдении ряда процессуальных ограничений и при наличии необходимых законных оснований. Βсе полученные данные при проведении оперативно-розыскных мероприятий не могут быть использованы в качестве доказательств вины обвиняемого. Данные сведения могут стать доказательствами только по уголовным делам в отношении других лиц, только так чтобы не ухудшить положение лица, поведавшего эти сведения своему адвокату [3]. Β данном случаи нельзя не согласится с точкой зрения авторитетных ученых.
Что же касается прослушивания телефонных переговоров, то это возможно лишь в отношении лиц, обвиняемых в совершении преступления средней тяжести, тяжких и особо тяжких преступлений (статья 8 часть 4 ФЗ № 144-ФЗ). Однако закон не устанавливает прямого запрета такого рода оперативно-розыскного мероприятия во время свиданий адвоката-защитника и его доверителя. Β данном случаи прослеживается пробел законодательства, что нередко может привести к необоснованным действиям со стороны органов проводящих расследование по уголовному делу и повлечь за собой ряд негативных последствий для обвиняемого.
Примечательно, что перечень пунктов, сформулированных в действующем УПК РΦ из которого допустимо участие защитника, формулируется как можно более широко, исходя из того, что каждый из этих моментов подразумевает определенное число процессуальные ситуации и не связаны с выдачей какого-либо одного конкретного процессуального документа. Такой подход был сформулирован Конституционным судом. Во время действия УПК РСФСР подозреваемому в совершении преступления было дано право воспользоваться помощью адвоката-защитника только с момента составления протокола задержания или же после постановления о применении мер пресечения в виде содержания под стражей.
Однако на практике широкое толкование момента, когда адвокат все-таки вступает в дело на стадии предварительного следствия, породило неоднозначную точку зрения некое «противоборствующее» определение сторон обвинения и защиты. Например, до сих пор проблемным является момент задержания гражданина, с которого адвокат вправе вступить в уголовное судопроизводство и начать осуществление своих профессиональных полномочий. Эта проблема была затронута во многих научных работах известных ученых и практиков. Таких как Васильев, Арабули, Сурихин, Цоколова, Рагулин. Процессуалисты в своем большинстве настаивают на том, что моментом вступления адвоката в дело должен является момент фактического лишения свободы гражданина и не смотря на то, составлены ли уже какие-либо процессуальные документы. Однако, по данным опросов прокуроров, сотрудников следственных органов и органов дознания 40 % считают, что адвокат должен вступать в дело только после составления протокола задержания. Пример, представленный выше ясно дает понять, что только по усмотрению сотрудников стороны обвинения зависит, когда конкретно адвокат может приступить к выполнению своих обязанностей, то есть к реальной защите своего доверителя. То есть только воля представителей обвинения может решить, когда адвокат все-таки вступит в дело и начнет реальную профессиональную деятельность, направленную на выстраивание линии защиты и поиска оправдательных или же смягчающих вину своего доверителя фактов.
Следует внимательно рассмотреть конкретные моменты, с которыми связано непосредственное начало реализации права вступить адвокату в дело. Обязанность вступить в дело это всегда логическое следствие принятие адвокатом поручения на защиту от лица, обратившегося к нему за компетентной помощью [4].
Как верно заметил В. А. Садохин: «Допуск адвоката к участию в уголовное дело в качестве защитника и принятие защитником защиты — это разные процессуальные действия, которые, как правило, не совпадают по времени».
Необходимо различать два подхода к осуществлению своих профессиональных полномочий адвокатом:
1) договор с конкретным лицом (доверителем)
2) по назначению, согласно законодательству (ст. 51 УПК РФ) [1].
Представленные подходы различны тем, что в первом случае принятие защитного поручения по договору с доверителем всегда предшествует допуску адвоката-защитника в дело, во втором же случае согласно ст.51 УПК РФ принятие защитного поручения и допуска к делу происходят одновременно.
Итак, промежуточным выводом будет то что любое даже самое минимальное вмешательство в допуск адвоката к участию в дело, напрямую лишает его возможности выполнять свои профессиональные обязанности возложенные на него законом и волей (договором) доверителя. К сожалению, вмешательства в работу и, в частности, в допуск адвоката вдело уже не являются редкостью для нашей системы. Как видно из вышеперечисленных аспектов проблемы, в уголовном процессе прочно укоренилась и застоялась концепция «допуска», то есть некого дозволения со стороны органов обвинения по уголовному делу, однако до настоящего времени не расшифрованная в действующем УПК РФ, но содержащаяся в некоторых статьях УПК РФ, которые регламентируют участие адвоката-защитника на стадии предварительного следствия:
– «адвокаты назначаются в качестве защитников» (часть 2 статья 49 УПК РФ) [1];
– «адвокат вправе участвовать в уголовном судопроизводстве в качестве защитника при предоставлении своего удостоверения и ордера» (часть 4 статьи 49 УПК РФ);
Понятие «допуск» определено в Большом толковом словаре русского языка как производное от «разрешить», что, в свою очередь, интерпретируется как «выдача разрешения на использование, сделай что-нибудь, прими участие», получается что положения действующего Уголовно-процессуального кодекса косвенно содержат указание на возможность участия адвоката на этапе предварительного следствия не только в силу правового факта, то есть обвинение приняло определенные процессуальные решения (определенные процессуальные действия) в отношении подозреваемого / обвиняемого, но и, далее, на основании его допуска к участию в деле, концепции, формы и порядок получения которого нигде не определяется. Эта неопределенность влечет за собой полную зависимость от усмотрения и воли обвинения(следствия) в вопросе допуска адвоката к участию в деле и порождает на практике многочисленные нарушения, выражающиеся в лишении адвоката возможности участвовать на стадии предварительного следствия с момента, когда, во-первых, такое участие является допустимым, а во-вторых, когда в этом выражается воля доверителя.
По статистике Федеральной палаты адвокатов, общее количество нарушений прав адвокатов в 2015 году составили 728 случаев и по сравнению с 2014 год увеличился на 13 % (634 случая). В то же время в 29 субъектах Российской Федерации следственные органы отказались разрешить адвокатам участвовать в судебных разбирательствах. На 18,2 % увеличилось количество случаев отказа адвокатам во встрече с подсудимым в СИЗО [5]. Случаи нарушения прав адвокатов-защитников фиксируется статистическим отделом Федеральной палаты адвокатов, для дальнейшего выдвижения предложений по совершенствованию системы. Так адвокат Московской палаты адвокатов Отчерцова О. В. в своих научных работах предложила достаточно много решений самых часто встречающих проблем у защитников в ходе участия их в уголовном судопроизводстве. Данные решения будут рассмотрены ниже. Также и много других юристов практиков представляют различного рода решения как в своих трудах, так и на встречах с представителями власти, представителями Министерства Юстиции РФ (в частности, регулярно проводятся круглые столы при Совете Федерации). Однако пока все предложенные варианты остаются в рамках обсуждения.
Проблема допуска адвоката к участию в деле на стадии предварительного следствия неоднократно проявлялась в ряде громких дел последних двух лет. Итак, в конце 2015 адвокат С. И. Сидоркин, защитивший одного из подозреваемых в так называемом «болотном» деле Д. Бученкова следователи отказались разрешить дело, сославшись на то, что она не представила копию ордера. Πока юрист переписывался со следствием, в отношении ее подзащитного уже выбрали меру пресечения в виде содержания под стражей, но после этого адвокату не разрешили увидеться с его клиентом, который уже был в тюрьме. Что, конечно, противоречит всем возможным правилам, однако на практике такое не редкость. «Я заключил соглашение (я имею в виду соглашение об оказании правовой помощи — примечание автора) 3 декабря, и только 28 декабря мне официально разрешили защищать. Расследование искусственно препятствует вступлению в защиту. Они отказываются принимать документы, письма идут им по 10 дней. В данном случае, адвокат-защитник столкнулся со стеной бюрократизма и непонимания со стороны следствия (обвинения).
О какой защите мы можем говорить, если даже не можем добраться до обвиняемого? — прокомментировал эту ситуацию адвокат-защитник.
Зачастую именно с этим связана основная проблема, встречающаяся в ходе осуществления полномочий адвокатов-защитников на стадии предварительного следствия. Искусственное затягивание получения «допуска» адвокатом для посещения СИЗО, в котором содержится его доверитель по средствам запрашивания различных справок, копий ордеров, удостоверений. Что, конечно же не подвергается никакой критике.
Литература:
- Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 2001 г ст.49,51,53.// Собрание законодательства.
- Адвокатская деятельность. Под редакцией Буробина В. Н. Москва 2003
- Гармаев Ю. П., Раднаев В. С. Конфиденциальность свидания адвоката с клиентом: каковы ее пределы? // Журнал российского права. 2001. № 6. С. 56
- Иванова Л. В. Некоторые проблемы реализации полномочий адвоката-защитника в уголовном процессе // Молодой ученый. — 2011. — № 4. Т.2. — С. 8–11
- Отчерцова О. В. «Проблема допуска адвоката к участию в уголовном деле» // Вопросы российского и международного права. 2016. № 7. С. 107–123.
