В статье описываются некоторые типичные технологии девиантного деструктивного поведения, используемые интернет-пользователями. Приводится определение коммуникативной сетевой технологии.
Ключевые слова: сетевая коммуникация, коммуникативная технология, интернет-мошенничество, троллинг, кибербуллинг.
Особенности виртуальной коммуникации, возможности и ограничения современных интернет-технологий обуславливают специфику коммуникативных приёмов и технологий, действующих в сетевом пространстве. Под коммуникативной сетевой технологией мы предлагаем понимать совокупность приёмов, процедур и методов, которые используются актором в процессе коммуникативного воздействия в интернет-пространстве с целью достижения поставленных целей и задач. Коммуникативная технология обладает признаком воспроизводимости и может быть повторена в однотипных условиях без основательных изменений её содержания.
Как и в реальном эмпирическом пространстве, в сетевом пространстве применяется множество технологий и приёмов девиантного поведения. Мы обратим внимание на некоторые коммуникативные технологии, характерные только для сетевого пространства.
Технологии, направленные на получение прибыли или доступа к информации. Большинство этих технологий связано с обманом или злоупотреблением доверием пользователей, широко применяются методы социальной инженерии. Зачастую применения таких коммуникативных технологий, с точки зрения уголовно-правового законодательства, квалифицируются как мошенничество. Это довольно распространённые практики поведения в сети.
И. А. Михайленко выделяет следующие способы совершения мошенничества в сети Интернет: 1) «нигерийские письма»; 2) фишинг; 3) «обман» казино; 4) просьбы о помощи, с использованием информации в СМИ; 5) продажа эффективной методики построение бизнеса; 6) эмуляция страничек интернет-магазинов и банков; 7) «волшебный кошелёк» [6]. Все эти способы и приёмы объединяет одно — они используют цифровую некомпетентность и человеческие слабости (алчность, торопливость, любопытство, страх и др.). Данный перечень не является исчерпывающим, динамичное развитие ИКТ и рост компьютерной грамотности пользователей стимулирует совершенствование старых и появление новых мошеннических технологий и приёмов, которые бросают актору новые вызовы в виртуальной сети.
Значительное количество актов девиантного поведения в сети связано с получением доступа к персональным данным пользователей и другим видам закрытой информации. По мнению специалистов, в 80 случаев из 100, получение доступа к конфиденциальной информации проходит не по техническому, а по социальному каналу [5, с. 358]. Распространённый в массовом сознании образ хакера — технического специалиста, использующего сложное и недоступное программное обеспечение для взлома серверов, баз данных, сайтов и пользовательских страничек в большинстве случаев далёк от действительности. В большинстве случаев это дело рук социального хакера, технические навыки которого необязательно должны быть выше среднего пользователя виртуальной сети.
Расширенные возможности конструирования виртуального пространства активно используют для совершения мошеннических действий и получения доступа к нужной информации. Социальные хакеры создают свои сайты и ресурсы, которые являются ловушкой для пользователя. Это может быть симуляция сайтов организаций или симуляция организаций через сайты. Для хищения персональных данных можно симулировать сайт банка или создать сайт несуществующей государственной организации. Существуют и более простые способы с использованием общедоступных интернет-ресурсов, такие как создание страниц в социальных сетях, симулирующих личность или создание электронной почты с говорящим адресом.
Технологии не связанные с получением прибыли. Применения таких технологий прямо не сопряжено с получением прибыли или выгоды, и обычно воплощается в агрессивном поведении. Признаками коммуникативных технологий обладают такие формы агрессивного поведения как троллинг и кибербуллинг.
Троллинг представляет собой речевую провокацию с целью эскалации коммуникативного конфликта [7, c. 187]. Назвать троллинг коммуникативной технологией нам позволяет наличие у этой деятельности цели и использования схожих воспроизводимых приёмов, методов и сценариев.
В традиционном понимании троллинга провокация осуществляется с целью получения психологического удовлетворения от страдания жертвы, или как это называет сообщество пользователей-троллей — «лулзов». Давая своей жертве стимулы, тролль вызывает желаемые им эмоциональные реакции.
Тролли эмоционально отстранены как от своей жертвы, так и от последствий своих действий. Виртуальная и оффлайн-личность большинства троллей следуют абсолютно разным социальным нормам и придерживаются разных ценностей [8]. Тролли любят наказывать своих жертв за чрезмерное серьёзное восприятие коммуникации в Сети, виртуальную неопытность и неграмотность. При этом тролли не всегда действуют анонимно, персонифицированное участие в троллинге позволят зарабатывать им определённый символический капитал, который ценится в некоторых кругах.
Отсутствие разоблачающих либо контролирующих этот процесс физических и визуальных контактов в данном случае практически беспрепятственно позволяет любому участнику виртуальных пространств сгенерировать любой желаемый образ своего виртуального «Я», что является объективной возможностью для организации троллинга.
В большинстве случаев модель поведения интернет-тролля можно представить следующим образом. На начальном этапе тролль при необходимости получает необходимую информацию о жертве или каких-либо явлениях. После чего тролль вступает с жертвой в коммуникацию, маскируя свою смысловую рамку понимания коммуникации и управляя рамками восприятия жертвы. Иными словами, используя особенности виртуальной коммуникации, пытается показать, что он с жертвой действует в рамках одного социального фрейма, используют общие системы оценки. Из-за отсутствия физических и визуальных контактов пользователю-жертве сложно оценить реальную ситуацию и раскрыть истинный образ тролля. На заключительном этапе тролль ломает созданный виртуальный фрейм, раскрывает карты (необязательно перед жертвой) и наслаждается реакцией жертвы.
Приведём в пример два типичных приёма троллинга — поддержка слабой позиции и переход на личности. В первом случае тролль вступает в спор и защищает заведомо проигрышную позицию или позицию авторитетного актора, что вызывают бурную реакцию. Пользователи-жертвы ищут информацию и приводят аргументы, пытаются убедить «недальновидного» пользователя в, казалось бы, очевидном, но чем больше усилий они прилагают, тем успешнее оценивается деятельность интернет-тролля. Во втором случае тролль инициирует спор и акцентирует внимание на каких-либо негативных качествах жертвы, что, разумеется, может вызвать яркую эмоциональную реакцию. В идеале жертва выходит из себя и подвергается санкциям со стороны сетевого сообщества за нарушение социальных норм, поскольку с объективной стороны оценка опасности её действий-реакции несоразмерна с оценкой провокацией интернет-тролля. Это довольно примитивные примеры, в реалиях сетевого пространства встречаются гораздо более сложные приёмы, использование которых может привести к самым серьёзным последствиям.
В широком понимании троллинг может преследовать не только психологические, но и экономические или политические цели. Заказной троллинг («астротурфинг) осуществляет за плату, его жертвой могут быть кто угодно. Существуют группы занимающиеся «астротурфингом» на постоянной и профессиональной основе [7, c. 190–191]. Жертвой политического троллинга являются политики, для дискредитации которых используются технологии троллинга, что может быть особенно актуально в период политических компаний. Это позволяет воздействовать на общественное мнение, что роднит троллинг с PR-технологиям. О троллинге можно говорить как о востребованной специализации некоторых профессий [3, с. 51].
Кибербуллинг — это преднамеренные агрессивные систематические действия с целью нанесения психологического вреда с использованием электронных форм коммуникации [1]. По сути, кибербуллинг представляет собой форму травли, которая распространена и за пределами интернет-пространства. Но в отличие от травли в реальном эмпирическом пространстве, успешный кибербуллинг требует совсем других навыков и условий. Это не физическая сила или социальный статус, а владением информацией и умение пользоваться техническими и коммуникативными технологиями. От киббербулинга сложно скрыться. Жертве недостаточно полностью исключить себя из отношений в Сети, необходимо изолироваться от неё и своих знакомых.
В отличие от троллинга, при кибербуллинге коммуникация может осуществляться в одну сторону и проходит, как правило, в рамках одного социально фрейма. Намерения субъекта киберрбулинга обычно выражены ясно — причинение психологического вреда и/или несения ущерба социальному статусу жертвы.
Чем больше значение для жертвы имеют отношения, реализуемые сетевыми коммуникациями, и чем больше информации содержится о жертве в Сети, тем больше потенциал для её травли и тем жёстче могут быть последствия. Современные виртуальные социальные сети стимулируют пользователей размещать как можно больше информации о себе, что можно эффективно использовать в травле.
Приёмы успешного кибербуллинга основы на эффективном получении и использовании информации о жертве (прежде всего личной), привлечении необходимого количества нужных свидетелей. Часто применяется искажённая и неверная информация. С использованием компьютерного программного обеспечения обычная фотография пользователя может превратиться в непристойную и использоваться в актах травли.
Технологии, направленные на конструирование социального пространства. Всевозможные технологии воздействия на массовое сознание и искажения информации. Интернет — идеальное пространство для формирования общественного мнения, манипуляторных методик и «чёрного» PR. Уровень использования — от бытового до межгосударственного (кибервойна).
Управление общественным мнением может включать аморальные, антигуманные средства — дезинформацию, слухи, информационно-психологические диверсии и провокацию [4, c. 196]. Такие методики могут быть направлены на самую широкую аудиторию, доступ к которой в Сети не представляет трудности. Зачастую такие случаи не попадают под юридическое регулирование, а идентификация субъекта осуществления затруднительна.
Сетевая коммуникация используется для создания и редактирования знания и смыслов. Изменение сетевых баз знаний позволяет искажать факты исторически-политических событий и/или предавать им нужное значение и смысл. Так, большое значение для формирования общественного мнения играет содержание статей в интернет-энциклопедии «Википедии», которая является одним из самых популярных и доступных источниках информации с относительно высоким уровнем доверия среди пользователей. По мнению авторов интернет-энциклопедии «Руксперт», Википедия активно используется для продвижения идеологии русофобии [2]. Используются следующие приёмы: удаление неприятных русофобом статей, вставка неверной информации, вставка ругани под видом мнений, создание рекламных статей, организованные действия по редактированию и др.
Современные практики PR сосредоточены на образовании значений и смыслов и могут быть основаны на деструктивных, фрагментирующих, манипулятивных и провокационных свойствах. В результате общественное мнение не формируется, а симулируется и оказывается не более, чем представление об «общественном мнении». Такое «виртуальное» общественное мнение, сформированное в сетевом пространстве, может контрастировать с реальным эмпирическим пространством.
Технологии девиантного поведения, сопряжённые с агрессией, непредсказуемостью, конфликтами и обманом способствуют снижению уровня доверия не только в коммуникации с незнакомыми пользователями, но и к сетевой коммуникации в целом. Понижения уровня доверия ведёт к росту издержек во всех сферах сетевых отношений. Вероятно, что в случае расширения регулирования сетевого пространства некоторые из этих технологий выйдут их активного использования рядовыми пользователями.
Литература:
- Бочавер, А. А. Кибербуллинг: травля в пространстве современных технологий / А. А. Бочавер, К. Д. Хломов // Психология. Журнал Высшей школы экономики. — 2014. — № 3. — С. 177–191.
- Википедия // Руксперт. — URL: https://ruxpert.ru/Википедия (дата обращения: 10.11.2019).
- Внебрачных, Р. А. Троллинг как форма социальной агрессии в виртуальных сообществах / Р. А. Внебрачных // Вестник Удмуртского университета. Серия: Философия. Психология. Педагогика. — 2012. — № 1. — С. 48–52.
- Гречихин, В. Г. Управление социальными коммуникациями / В. Г. Гречихин, П. В. Агапов. — М.: Реабилитация, 2009. — 320 с.
- Кузнецов, М. В. Социальная инженерия и социальные хакеры / М. В. Кузнецов, И. М. Симдянов. — СПб.: Изд-во БХВ, 2007. — 358 с.
- Михайленко И. А. К вопросу о способах мошенничества в сети Интернет // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. — 2016. — № 5 (12). — С. 98–104.
- Фетисова, Т. А. Агрессивное поведение в Интернет-коммуникации / Т. А. Фетисова // Вестник культурологии. — 2018. — № 4 (87). — С. 185–197.
- Филлипс, У. Трололо. Нельзя просто так взять и выпустить книгу про троллинг / У. Филлипс. — М.: Альпина Паблишер, 2016. — 306 с.
