Формирование профессионально-личностных качеств выпускников вузов: социологический анализ

Проблемы формирования профессионально-личностных качеств выпускников вузов особенно актуализировались в период перехода России на новый экономиче­ский курс — курс рыночных отношений. Однако корни этих проблем лежат в середине 80-х годов, когда наметился процесс роста структурной безработицы, т.е. трудоустройства выпускников не по получаемой специальности (профессии), а в другие отрасли и сферы производства. Причиной тому являлись не только издержки системы планирования образования в СССР, но и отсталость материально-технической базы промышленности, где 46 % составлял ручной и маломеханизированный труд. В резуль­тате, молодые люди, получившие инженерное образование, неред­ко были вынуждены идти на должности среднего технического персонала. Кроме того, росту несоответствия образования и вы­полняемой работы способствовал низкий уровень оплаты интел­лектуального труда. В результате произошла сильная трансформация мотивационной сферы современной молодежи, которая, выбирая стратегии достижения жизненного успеха, руководствуется иными мотивами и ценностями, нежели предыдущее поколение. 

В 2008 году на базе лаборатории социально-политических исследований ТулГУ под руководством авторов было проведено социологическое исследование, в ходе которого была выявлена, в том числе, и роль образовательных мотивов в жизненных стратегиях современных студентов. (Опрос проводился среди студентов – пятикурсников ТулГУ методом анкетирования, всего опрошено 230 человек, выборка случайная гнездовая, репрезентативная по полу и возрасту, ошибка выборки не превышает 3%).

Мы обнаружили, что важнейшими мотивами, влияющими на решение о поступлении в вуз,  являются мотивы самоценности высшего образования («стремление получить диплом о высшем образовании» (44,8 %) и «желание получать впоследствии высокий доход» (44 %).

Такой мотив получения высшего образования как желание обрести профессию отметил лишь каждый третий (31,9 %), возможность получить знания значима только для 16,8 % студентов. Велика доля так называемых «необразовательных» мотивов: желание родителей (9,9 %), возможность временно не работать (2,2 %), «сейчас неприлично не иметь высшего образования» (6 %); такой мотив как возможность избежать службы в армии отметил каждый четвертый молодой человек (24,3 %).

43,1 % опрошенных полагают, что выбранная профессия даст им в будущем и доход, и социальный статус, еще 10,8 % думают, что вместе с профессией они приобретают только социальный статус.

Таким образом, можно с уверенностью констатировать тот факт, что высшее образование, прежде всего, является инструментом реализации социальных, а не специально-профессиональных запросов. Иными словами, основной направленностью личности студента является, прежде всего, социальное стремление найти место в жизни, а уж затем – стать кем-то в определенной сфере деятельности. Таким образом, социальная функция современного высшего образования превалирует в сознании современной молодежи над предметно-профессиональной.          

Ориентация на профессии непосредственно подвержена влиянию престижа, то есть места, которое та или иная профессия занимает в общественном сознании, а также влияния, уважения, которыми она пользуется в обществе. По сути дела это более или менее адекватное отражение объективных характеристик и перспектив развития той или иной профессии, как в содержательном, так и в социально-профессиональном аспектах.

Сегодня престиж профессии в глазах молодежи определяется единственным  критерием: высокой заработной платой (83,6 %). Далее следует перспектива карьерного роста (59,5 %), (который, как отмечают многие эксперты, у молодежи ассоциируется в основном с финансовым благополучием), оставляя далеко позади такие факторы как возможность самореализации (21,1 %), творческий и интересный характер работы (18,1%) и высокую социальную значимость (17,2 %). Такой показатель как востребованность на рынке труда занимает лишь 3 место – 45,3 % ответивших.

Таким образом, можно сделать вывод, что профориентация молодежи нахо­дится под влиянием статуса профессий в системе социальной стратификации, где в качестве основного критерия оценки статуса выступает экономическая и иная выгода.

Причем в ходе исследования выяснилась следующая особенность: престижными в глазах молодежи являются те профессии, для которых необходимо получение высшего образования (юрист, экономист, врач и т.д.). В то же время, многие молодые люди начинают осознавать, что наиболее востребованными на рынке труда являются профессии, для которых не требуется столь высокий уровень образования (продавец, разнорабочий, слесарь, строитель). Тем самым демонстрируется феномен разницы спроса на специалистов, порожденный общественным сознанием и потребностями экономики, описанный еще В.Н. Шубкиным [1]. Намерения, высказанные молодыми людь­ми накануне «вступления в жизнь», с одной стороны, иреальное распределение по рабочим местам и профессиям с другой, находятся в обратном соотношении, если сопостав­лять их с иерархией престижа профессий. Как отмечают Л. Гудков и Б. Дубин, переход от старой пара­дигмы профессий и занятий (врач — учитель — рабочий — во­енный) к новой (бизнесмен — менеджер — юрист) совершает все общество [2].

Прежняя экономика, имевшая точкой отсчета интересы военно-промышленного комплекса, как известно, разрушена. Разрушена соответствующая система рабочих мест, а в резуль­тате и структура спроса на кадры с высшим специальным об­разованием. Однако создана новая система, связанная и с иной формой хозяйствования, и с иным производством. По­следнее теперь связано главным образом с производством ус­луг. К менеджериальному аппарату данной сферы предъявля­ется совершенно иной набор требований, нежели к организато­рам производства в ВПК, а также сферах, его поддерживавших и обслуживавших.

Мотивации и устремления, принадлежавшие к норматив­ным и наиболее одобряемым в классическом институте, сме­стились в рамках нового института высшего образования в позицию маргинальных. Именно этим можно объяснить то, что ценность высшего образования как таковую, на чем по­строен новый институт, признают 60—80 % молодых людей, а получение «настоящего» высшего образования, на чем по­строена суть классической высшей школы, делают приорите­том 6–8 % [3].

Высшее образование действительно превращается в сво­его рода социальную норму. Из социологических исследований известно о «демотивиро­ванности» современных студентов как беде очень многих ву­зов: «Поступив за большие деньги, они все равно ничего не делают, им ничего не надо» [4]. В ходе исследования выяснилось, что лишь 41,8 % респондентов считают, что знания, полученные в вузе, пригодятся им в жизни. Каждый пятый прибегал к «нелегальным» формам сдачи зачетов (19 %), еще 7,8 % хотели бы «заплатить и не учить», но не имели соответствующей возможности. Обращает на себя внимание также тот факт, что 15,9 % респондентов отказались отвечать на вопрос о том, прибегали ли они к оплате «услуг» преподавателей.

Анализ мотивов поступления в вуз и выбора специальности во многом объясняет демотивированность студентов, отсутствие у них интереса к процессу обучения и к будущей специальности. За годы учебы в вузе они собираются приобрести не знания, а прежде всего диплом, который в последствии и собираются предъявить на рынке труда в качестве своего основного аргумента.

Ведущим мотивом при выборе специальности является соответствие интересам и способностям – 49,1 %. Данные исследования показывают, что при выборе специальности мало кто задумывается о востребованности выбранной профессии на рынке труда – этот мотив отметили лишь 27,2 % респондентов. Возможно поэтому каждый десятый (9,5 %) пятикурсник после окончания вуза собирается продолжить образование.

Стремление иметь высокооплачиваемую работу сказывается не только на решении о получении высшего образования, но и на выборе специальности (22,4 %). Следующие мотивы также свидетельствуют о неосознанном выборе молодыми людьми своей будущей профессии. Так, 12,5 % опрошенных отмечают, что выбрать специальность, по которой они обучаются их побудило желание родителей, еще 11,2 % просто не смогли поступить на желаемую специальность (что лишний раз подтверждает ценность самого высшего образования, а не профессиональных навыков и знаний, которые можно получить в вузе).

Мотивационная сфера любого субъекта, включенного в трудо­вую деятельность, представляет собой систему мотивов, базирующихся на материальных, духовных и социаль­ных потребностях (иерархия потреб­ностей обобщена в известной «пира­миде Маслоу»). Чем выше уровень личностного развития человека, тем богаче его мотивационная сфера, сложнее переплетение материальных, духовных и социальных потребностей. Для подавляющего большинства наших сограждан доминирующим мо­тивом трудовой деятельности является удовлетворение насущных базовых потребностей.

Так, большинство респондентов к основным мотивам поиска работы отнесли стремление к независимости и самостоятельности и поиск средств к существованию (56 % и 50,9 % соответственно) такой мотив как самореализация занимает лишь третье место (29,7 %).

Склонность восприни­мать деньги как универсальное сред­ство регуляции жизнедеятельности не­гативным образом сказывается на удовлетворенности жизнью. Во всяком случае, в отличие от предыдущих поко­лений молодежь, социализирующаяся в наши дни, готова воспринимать деньги как единственное мерило жиз­ненного успеха. Как отмечает Л.Черемошкина, значимость професси­ональной деятельности оценивается в зависимости от уровня доходов, кото­рые выступают как условие удовлетворенности работой [5].

Связь уровня и качества жизни с ха­рактером профессиональной деятельности проявляется уже при выборе ви­да деятельности. В нормальных усло­виях мотивация определенной про­фессиональной деятельности и развитие способностей индивида –  взаимообусловливающие системные процес­сы. Если человек выбирает определен­ный вид занятий, он развивает соответ­ствующие способности. И наоборот, человек, обладающий способностями к определенным занятиям, мотивирован к осуществлению данного вида дея­тельности. Итоги исследований последних лет, посвященные выбору профессии, свидетельствуют о том, что данная законо­мерность сегодня теряет свое значение [6].

Так 74,6 % студентов отметили, что в будущей работе для них наиболее значима возможность иметь высокие доходы, далее следует возможность карьерного роста (48,3 %). Соответствие специальности важно лишь для каждого десятого (11,2 %), еще менее популярен такой критерий, как возможность принести пользу людям (7,8 %).

Таким образом, можно констатировать, что молодежь стремится в первую очередь удовлетворить свои материальные потребности. Такие идеалы как возможность видеть результаты своего труда, удовлетворенность от профессиональной самореализации имеют второстепенное значение в сознании современных молодых людей.

Несомненно, негативную роль играют СМИ, превозносящие новых героев, что способствует насаждению упрощенно-утилитарной модели пове­дения. Человек, с одной стороны, реша­ет задачу выживания, с другой – видит яркие «картинки» того, как надо жить. Налицо побуждение к добыванию денег любой ценой, а отнюдь не стимулирова­ние трудовой активности в интересах людей и государства.

Что касается профессиональной де­ятельности, то деформация мотивационной сферы усиливает веро­ятность депрофессионализации и маргинализации рабочих и специалистов: противоестественно, когда профессио­налы уходят в охранные и другие обслу­живающие структуры, никак не связан­ные с профилем их подготовки.

По большому счету подобные мотивационные тенденции создают угрозу дееспособности государства, мешают нормальному развитию социально-трудовых отношений.

Библиографический список

1. Константиновский Д.Л. Динамика неравенства. Российская молодежь в меняющемся обществе: ориентации и пути в сфере образования (от 60-х к 2000-му) / Под ред. В.Н. Шубкина. М.: Эдиториал УРСС, 1999. – 344 с.

2. Гудков Л. «Нужные знакомства»: особенности социальной организации в условиях институциональных дефицитов // Мониторинг общественного мнения.  2002. № 3.

3. Малинаускас Р.К. Мотивация студентов разных периодов обучения // Социс. 2005. № 2.

4. Сорокина Н.Д. Перемены в образовании и динамика жизненных стратегий студентов // Социс. 2003. № 10.

5. Черемошкина Л. Мотивация труда: факторы влияния // Человек и труд. 2004. № 8.

6. Максименко А.А. Как российская молодежь намерена «делать» деньги // Социс. 2005. № 7.