Изучая состояние растительного покрова, ботаники, часто в первую очередь, сталкиваются с обеднением флоры тех или иных регионов. Причем из года в год эта проблема становится все более актуальной. Региональная флора вообще является носителем информации об истории территории в минувшие геологические эпохи, поэтому сохранение ее фиторазнообразия имеет большое значение, поскольку потеря каждого вида – это невосполнимая утрата генофонда, который формировался в течение миллионов лет эволюции. Это потеря не только для науки, но для практики, ведь большинство полезных свойств многих растений еще не изучены и в будущем эти свойства могут быть выявлены и оказаться очень важными для человека. К тому же, с исчезновением отдельных видов ухудшается и окружающая среда в целом, поскольку в природе все виды взаимосвязаны и уничтожение одного может привести к непредвиденным последствиям для других. [3, c. 4]
Во флоре Центрального Предкавказья насчитывается 75 видов эфемероидов, 30 из которых являются редкими или на грани исчезновения. Основными факторами, ставящими под угрозу существование видов, являются рост населения, увеличение числа населенных пунктов, освоение новых территорий под сельскохозяйственные угодья, а также массовые заготовки лекарственных растений, интенсивный выпас скота и, что особенно является большой проблемой для эфемероидов, - сбор на букеты в пору цветения и выкопка луковиц садоводами – любителями, т.к. виды являются декоративными, а некоторые из них еще и лекарственными.
Ниже представлен список видов эфемероидов, произрастающих на территории Центрального Предкавказья и находящихся на грани исчезновения. Для каждого вида указаны категория и статус охраны:
1. Colchicum laetum Stev. – Безвременник яркий (Кат. 2, ст. 3 (R));
2. C. umbrosum Stev. – Б. теневой (Кат. 3, ст. 2 (V));
3. Fritillaria caucasica Adams – Рябчик кавказский (Кат.4, ст. 2 (V));
4. F. meleagroides Partin ex Schult.fil. – Р. малый (Кат. 3, ст. 1 (E));
5. Tulipa gesneriana L. – Тюльпан Геснера (Кат. 4, ст. 2 (V));
6. T. biebersteiniana Schult. et Schult.fil. – Т. Биберштейна (Кат.4, ст. 2 (V));
7. T. quercetorum Klok. et Zoz. – Т. дубравный (Кат. 3, ст. 3 (R));
8. T. biflora Pall. – Т. двухцветковый (Кат. 5, ст. 2 (V));
9. Gagea alexeenkoana Miscz. – Гусиный лук Алексеенко (Кат. 3, ст. 0 (Ex));
10. G. fibrosa Desf. – Г. л. фиброзный (Кат. 3, ст. 2 (V));
11. G. artemczukii A. Krasnova – Г. л. Артемчука (Кат. 3, ст. 3 (R));
12. Erythronium caucasicum Woronow – Кандык кавказский (Кат. 3, ст. 1 (Ex));
13. Ornithogalum magnum Krasch. et Schischk. – Птицемлечник большой (Кат. 3, ст. 2 (V));
14. O. arcuatum Stev. – П. дугообразный (Кат. 2, ст. 2 (V));
15. Bellevalia sarmatica (Georgi) Woronow – Беллевалия сарматская (Кат. 3, ст. 3 (R));
16. Muscari sczovitsianum Medik. – Мышиный гиацинт Шовица (Кат. 3, ст. 2 (V));
17. Galanthus caucasicus (Baker) Grossh. – Подснежник кавказский (Кат. 4, ст. 2 (V));
18. G. angustifolius G. Koss. – П. узколистный (Кат. 2, ст. 1 (E));
19. Sternbergia colchiciflora Waldst. et Kit. – Штернбергия безвременниковая (Кат. 3, ст. 1 (E));
20. Crocus reticulates Stev. ex Adams – Шафран сетчатый (Кат. 5, ст. 3(R));
21. C. speciosus Bieb. – Ш. видный (Кат. 3, ст. 1 (E));
22. Iris marschalliana Bobr. – Ирис Маршала (Кат. 2, ст. 2 (V));
23. I. furcata Bieb. – И. вильчатый (Кат. 4, ст. 3 (R));
24. I. taurica Lodd. – И. крымский (Кат. 4, ст. 3 (R));
25. I. scariosa Willd. ex Link. – И. кожистый (Кат. 2, ст. 2 (V));
26. Anemonoides nemorosa (L.) Holub – Анемоноидес дубравный (Кат. 3, ст. 0 (Ex));
27. A. caucasica (Rupr.) Holub – А. кавказский (Кат. 3, ст. 2 (V));
28. A. blanda (Schott. et Kotschy) Holub – А. приятный (Кат. 3, ст. 2 (V));
29. Corydalis caucasica DC. – Хохлатка кавказская (Кат. 5, ст. 3 (R));
30. C. angustifolia (Bieb.) DC. – Х. узколистная (Кат. 3, ст. 0 (Ex)).
Таким образом, среди изучаемой группы растений пять видов относятся ко 2 категории (субэндемики) и нуждаются в особом внимании к их локальным популяциям; шестнадцать видов категории 3 (реликтовые виды, имеющие в регионе точечные ареалы), к категории 4 (гляциальные и ксеротермические реликты, имеющие в регионе более широкий ареал) относятся шесть видов и к категории 5 (виды, редкие по естественным причинам) три вида. Наибольшее количество видов относится к третьей категории, что свидетельствует о реликтовом характере флоры эфемероидов Центрального Предкавказья.
Согласно статуса вида, характеризующего состояние популяции в природе, три вида (Gagea alexeenkoana Miscz., Anemonoides nemorosa (L.) Holub,Corydalis angustifolia (Bieb.) DC.) считаются предположительно исчезнувшими и поэтому необходимы дополнительные поиски по их обнаружению в природе. Видов, имеющих статус 1 (Е), т.е. находящихся под непосредственной угрозой исчезновения, насчитывается пять; четырнадцать видов относятся к статусу 2 (V) – уязвимые; статус 3 (R), т.е. сокращающиеся виды включает в себя восемь видов. Таким образом, среди эфемероидов флоры Центрального Предкавказья по состоянию популяции наибольшее количество видов (14) являются уязвимыми, причинами этого могут быть естественные изменения среды или же антропогенное воздействие, поэтому необходима разработка дополнительных мер охраны, направленных, в первую очередь, на сохранение популяций этих видов в природных условиях.
Библиографический список:
1. Иванов А.Л. Флора Предкавказья и ее генезис. – Ставрополь: Изд – во СГУ, 1998. – 204с.
2. Иванов А.Л. Конспект флоры Ставропольского края. – Ставрополь: Изд – во СГУ, 2001. – 200с.
3. Иванов А.Л. Редкие и исчезающие растения Ставрополья. – Ставрополь: Изд – во Ставропольсервисшкола, 2002. – 352 с.
4. Красная книга Ставропольского края. Т.1. Ставрополь: Изд – во Полиграфсервис, 2002. – 384 с.
