Ю. А. Курдин — кандидат филологических наук, писатель, член Союза писателей России, декан историко-филологического факультета ННГУ им. Н. И. Лобачевского (Арзамасский филиал). Его перу принадлежат многочисленные исследования, связанные с краеведением и региональной фольклористикой. Юрий Александрович посвятил несколько своих исследований одному из самых загадочных периодов в истории нашего государства и самой неоднозначной личности — личности Ивана IV Васильевича и его вклада в развитие культуры, литературы и всего государства в целом.
XVI век в русской истории — сложнейшее время со сложнейшей личностью — личностью Ивана IV. На протяжении нескольких веков историки пытаются разобраться в одном лишь вопросе — «Кто же он такой?». Споры по этому вопросу ведутся и в настоящее время. Как же оценивают эпоху Ивана Грозного?
Отрицательные черты политики и личности Ивана Васильевича начинают прослеживаться от знаменитого историографа Н. М. Карамзина, который изображает эпоху как сплошное «кровавое безумие». Сам Иван Грозный предстает перед ним настоящим «исчадием ада» [3, С. 69–70], хотя еще до этого, описывая начальный период его царствования, он не воздерживался от восхитительных и восторженных описаний данного периода. С чем связано столь противоречивое отношение историка к личности Ивана IV до сих пор остается загадкой.
В. О. Ключевский, ссылаясь на труды Карамзина, также не обделяет вниманием политического деятеля XVI века, говоря о нем как о «тиране, пребывающим во власти низменных страстей» [3, С. 70]. Объясняет он это тем, что Иван Васильевич слишком много совершил поступков, которые «сделали его примером ужаса и отвращения». Причем историк указывает на конкретные примеры таких поступков — казни, убийство сына и митрополита Филиппа, опричнина.
Д. И. Иловайский также приводит подобные оценки деятельности Ивана Грозного. Деяния царя он сравнивает с «ярким отражением татарщины» [4, С. 76].
С.М Соловьев более объективно оценивает эпоху Грозного. Причины «печальных явлений царствования Иоанна» он видит в «противогосударственных стремлениях потомков прежних князей, которые питали вражду к новому порядку» [3, С. 70–71]. Доказывает Соловьев свое мнение Земскими Соборами, которые созывались по инициативе Ивана Васильевича. В конце он приходит к выводу, что все свои реформы и мероприятия, в том числе и злосчастная опричнина, проводились «в согласии с мнением народным» [4, С. 76].
К концу XX века в русской историографии начинается период «замалчивания» эпохи Ивана Грозного. Эта тенденция берет свое начало с советского времени, где был полностью вычеркнут XVI век. Ю. А. Курдин имеет свое мнение по этому поводу, говоря о том, что «советские историки изнемогали под организующей и направляющей дланью партии» [3, С. 69].
Резкое недовольство прослеживается у Ю. А. Курдина по отношению к той эпохе, когда XVI век полностью исчезает в русской истории, будто и не было в нем ничего знаменательного. На этот счет приводится пример знакомства исследователя в Новгородском кремле с памятником М. О. Микешина «Тысячелетие России». Какое же было разочарование, что в истории персонифицируют все образы вождей и правителей от Рюрика до Петра I, кроме одного — Ивана IV Васильевича. Причину отсутствия Грозного Ю. А. Курдин указывает. Это связано с Александром II, который «постеснялся отвести Ивану IV подобающее место в истории» [3, С. 68–69].
Более всего Ю. А. Курдина удивляет тот факт, почему в современное время так мало уделяется внимание эпохе и самой «выдающейся» личности Ивана Грозного. Сложно не согласиться с данным мнением, ведь весь XVI век слывет славой противоречивости и в тоже время загадочности. Множество вопросов остается не раскрытыми, к примеру, что же послужило действительной причиной столь «жесткой» политики Ивана IV? И была ли она на самом деле «тиранической»? Ведь народ любил своего царя и боготворил. Об этом свидетельствуют нам историко-топонимические легенды и предания, песни, сказки, которые предлагает нашему вниманию в своих исследованиях Юрий Александрович. Но о них чуть позже…
Стоит отметить вклад в изучение эпохи Ивана Грозного Р. Г. Скрынникова. Он посвятил этому несколько десятилетий, прежде чем сделал свой вывод. Основой его исследования является изучение массового террора на основе статистических данных. Опять же Иван Васильевич предстает перед ним как тиран. Даже одна из его книг имеет название «Царство террора».
В. Б. Кобрин соглашается со Скрынниковым, утверждая, что эпоха Грозного — эпоха «невероятных масштабов репрессий, кажущихся избыточными» [3, С. 71–72].
С. Г. Пушкарев не отстает от своих единомышленников и объявляет эпоху Ивана IV «вакханалией убийств и грабежей», причем строит он свое повествование о Грозном именно как о «трусливом деспоте» [4, С. 77].
Ю. А. Курдин в своем исследовании приводит неоднозначное, по его мнению, сочинение под названием «Великие государственные деятели России», выпущенное в 1996 г. и предназначенное для широкой публики, а именно для студентов, учеников и просто любителей отечественной истории. Юрий Александрович высказывает мнение о вопросе достоверности и объективности учебника, ведь книга «являет из себя такую же историю в лицах, каковой оказалась история в скульптуре на памятнике Микешина «Тысячелетняя Россия», описанной выше. И снова нам говорит это лишь об одном — Иван Грозный не является великим государственным деятелем России. Зато героями в пособии предстают Адашев и Сильвестр…
Но как бы трагично не описывалась судьба страны в эпоху Ивана Грозного, как ни старались лично его вычеркнуть из истории нашего государства, есть произведения, которые указывают на «особую» роль царя в жизни всего русского общества. Ю. А. Курдин приводит два таких произведения. Первое — касается митрополита Иоанна, второе — литературоведа В. В. Кожинова. Рассмотрим каждого по отдельности.
Митрополит Иоанн рассуждает с церковно-православной точки зрения и при этом его выводы отличаются «абсолютной» аргументацией. Во-первых, митрополит скептически относится к исследователям, которые делают вывод об эпохе Ивана Грозного по данным жертв его «террора». Здесь он приводит убедительный аргумент о том, что во время пожара в Москве в 1571 году погибло «около осьмисот человек» да «более ста тысяч пленников были уведены ханом Дивлет-Гиреем. Также митрополит доказывает «нелепость деления царской биографии» на два периода — добродетельный (до 30 лет) и «кровожадный». Иоанн делает абсолютно иной вывод об Иване Грозном и его эпохе, говоря о том, что «не было никаких периодов, как и не было «тирана на троне». Был лишь русский царь, строивший Дом Пресвятой Богородицы и считавший себя в этом доме не хозяином, а первым слугой» [3, С. 72–73].
Далее поговорим об исследованиях В. В. Кожинова. В своей книге «История Руси и русского Слова. Современный взгляд» не традиционно освещает русскую историю и расставляет совершенно иные акценты в деятельности Ивана Грозного. Опирается он на статистику, соглашается со Скрынниковым в цифрах казненных («три-четыре тысячи человек») и проводит аналогию со знаменитыми западноевропейскими современниками Ивана IV (Филипп II, Карл V, Генрих VIII и т. д.), которые сгубили сотни тысяч людей. Никто даже не задумался назвать их «тиранами века»! Причем Кожинов утверждает, что церковь не только не была шокирована политикой королей, но и всячески поощряла и богославляла казни!
Кожинов приводит довольно-таки любопытную фразу И. В. Сталина, который говорит о том, что Грозному стоило покончить с феодалами, а тот «ликвидирует одно семейство и целый год кается и замаливает «грех» [3, С. 74]. И где же здесь проявляется жестокость царя? Где его «чрезмерная» тирания»?
Ю. А. Курдин, завершая одно из своих исследований, приводит гениальную фразу академика С. Б. Веселовского, с которой трудно не согласится. Он утверждает, что при изучении эпохи Ивана Грозного историкам необходимо больше времени уделять исследованию, убрав все «домыслы и ошибки» своих предшественников [3, С. 74]. С этим высказыванием трудно не согласиться, ведь зачастую историки лишь переписывали ранее известные труды, посвященные данной эпохе, и за редким исключением добавляли что-то новое, никому неизведанное.
Ю. А. Курдин посвятил Ивану Грозному несколько исследований под названием «Образ Ивана Грозного в народной поэзии Арзамасского края», «Казанский поход и эпоха Ивана Грозного в зеркале истории». Все работы включены в сборник литературно-краеведческого исследования «Под стягом Всемилостивейшего Спаса», посвященному 450-летию Казанского похода Ивана Грозного. Юрий Александрович, опираясь на исследования предшественников и на исторический фольклор, дает свою оценку деятельности царя Ивана Васильевича.
Уже по названию одной из своих работ не сложно догадаться, что Ю. А. Курдин отдельной строкой выделяет событие 1552 года — Казанский поход Ивана Грозного, который завершился полным разгромом хана Едигера. Это событие является крупнейшим в русской истории и по праву занимает место, наряду с объединением русских земель при Иване III, преобразованиями Петра I и др. Современниками событие взятия Казани воспринималось как «закономерный итог многовековой борьбы русского народа с золотоордынскими ханами» [3, С. 67].
Свидетельством всенародного призвания, по мнению Ю. А. Курдина, является строительство по всей Руси многочисленных храмов-памятников.
Положительной оценкой эпохи Ивана Грозного Ю. А. Курдин называет и небывалый подъем в развитии русской культуры и литературы. Одним из этих проявлений по праву считается книжное дело, причем сам Грозный являлся инициатором книгопечатания, который сам в свою очередь являлся крупным писателем. К примеру, при его активном участии составлялся «Лицевой свод» — иллюстрированная летопись истории человечества.
Отдельным особняком доказательства любви народа к деятельности царя можно считать произведения фольклора. В работе Ю. А. Курдина «Образ Ивана Грозного в народной поэзии Арзамасского края» говорится о значимости и первостепенной роли царя в жизни народа. Ему посвящали песни, сказки, легенды, предания. Исследователь использует в своей работе произведения мордовского, арзамасского и ардатовского фольклора. Все они «хранят живые черты эпохи», в них зафиксированы свидетельства людей, помнящих или слышавших о недавних событиях [1, С. 33–35].
Ю. А. Курдин не первый, кто занимался собиранием и изучением фольклора. Этому делу посвятили себя В. И. Даль, А. А. Реймерс, П. И. Мельников-Печерский, епископ Нижегородский и Арзамасский Макарий. Все материалы отражали состояние фольклора и основные события той эпохи.
Юрий Александрович выделяет значимость эпохи Ивана Васильевича для населения Среднего Поволжья в его Казанском походе. П. И. Мельников-Печерский и А. С. Кацисский описывают многочисленные акты казанский набегов, которые заканчивались разгромом и захватом пленных. В них описываются и наши, арзамасские земли, которые славились своим плодородием [2, С. 656].
В исследовании Ю. А. Курдина на этот счет приводится прямое доказательство в виде фольклора Арзамасского края. В одном из преданий под названием «Камни растут» рассказывается про разорительный и кровопролитный ханский набег [2, С. 657].
В фольклоре южных районов сохранились многочисленные исторические песни и предания о «татарском полоне». Распространенным сюжетом являлся рассказ о встрече в казанской земле захваченной в плен матери-рабыни и плененной ранее дочери, взятой в жены богатым татарином. Это предание называется «Мать и дочь». Ю. А. Курдин определяет причину похода Ивана Грозного — освобождение населения региона от изнурительных набегов татар. Исследователь отмечает доброжелательное отношение Ивана IV к местному населению, о чем повествуется в других устно-поэтических рассказах, например, «Меланьюшкин колодец» [2, С. 658–660].
Ю. А. Курдин отмечает войско Ивана Грозного во время похода, которое выступило без провианта, добывая пропитание охотой и подношениями жителей поселений. Отмечается и активное участие царя в добыче еды. К примеру, существует предание, как стрелки из лука помогали царю охотиться.
Отдельной строкой исследователь выделяет такую группу фольклорных произведений, как историко-топонимические предания. Они повествуют нам о названиях ряда современных сел и деревень, которые в свою очередь даны непосредственно царем. Ю. А. Курдин называет некоторые названия населенных пунктов — Поздняково, Теплово, Ломовка, Теплый Стан и т. д. В этом автор и видит положительную оценку населением Арзамасского края похода Ивана Грозного. Приводится и конкретный пример, раскрывающий смысл названия одного из сел — рассказ «Теплый Стан» [2, С. 661].
В других преданиях Ю. А. Курдин отмечает и доброжелательность по отношению к населению со стороны помощников царя. В их честь были названы такие населенные пункты, как село Кужендеево, п. Ардатов и др.
Во время похода против царя случается заговор, о чем гласит еще одно предание «Сказание о Девичьих Горах», где рассказывается о молодой девушке, спасшей жизнь царя, ценою своей [2, С. 662].
Известны предания и легенды, говорившие о многочисленных церковных постройках, о приобщении к православной вере населения Низовской земли. Рассказывается о христианизации мордвы, которое зачастую происходило против их воли («Легенда о крещении мордвы в Арзамасе», «Как мордву крестили», «Мурзицы» и др.) [2, С. 664–665].
Отмечает Ю. А. Курдин еще один немаловажный факт политики Ивана IV — переселение людей из разных мест Руси на земли, «дарованные участникам Казанского похода». Но данная политика царя не одобрялась народом. Об этом событии говорит нам песня «Соловей кукушку уговаривал» [4, С. 162].
Отдельным особняком стоит песня об Иване Грозном, который в порыве гнева отправляет на казнь своего сына. Об этом событии пишет П. И. Мельников-Печерский, указывая на то, что спасает царевича Пожарский.
Ю. А. Курдин утверждает, что «образ Грозного-тирана не соотносится в народном творчестве с образом Царя-освободителя». Отмечается главная заслуга царя перед Отчеством — взятие Казани. Это событие «распахнуло двери на восток, дав мощный импульс наступательному движению россиян на Тихий океан». Завоевание Казани, по мнению исследователя, обеспечило мирную жизнь и процветание татарскому народу, который в свою очередь активно выступал на стороне царя, о чем говорится в предании «Мурза Бахметко». Многие из татар были награждены, а в честь некоторых названы населенные пункты, к примеру, село Дивеево было названо и пожаловано в честь мурзы Дивея [2, С. 671].
Таким образом, в Арзамасском и Ардатовском уездах сохранились лишь положительные отзывы об Иване Васильевиче. Помнился он ими исключительно как царь-освободитель.
Ю. А. Курдин отмечает, что Казанский поход не может рассматриваться как война русского и татарского народов. Он достойно оценивает поход первого русского царя на Казань и по достоинству оценивает его заслуги перед Отечеством.
«Иван Грозный спас русский и сопредельные народы от еще более гнусного рабства, чем золотоордынское» [4, С. 169].
Таким образом, эпоха и личность царя Ивана Грозного занимает особое место в исследованиях Ю. А. Курдина. Он отмечает его достоинство перед Отчеством посредством изучения народного фольклора. В целом Юрий Александрович дает положительную оценку эпохе Ивана IV. Об этом говорит и С. В. Перевезенцев, отзываясь о современном исследователе, утверждая, что Ю. А. Курдин пришел к выводу о том, что Иван Грозный помнился в народной памяти как «царь-освободитель», а не как «царь-тиран» [5, С. 104]
Литература:
- Н. Коняев. Царская сакма. // Арзамасская сторона: альманах. Выпуск 7 / Арзамасский филиал ННГУ, Арз. отд. нижег. обл. орг. СП России. — Арзамас: АГПИ, 2013. — С. 9–42
- Курдин Ю. А. Образ Ивана Грозного в народной поэзии Арзамасского края // Царь Иван IV Васильевич Грозный. Самодержавный и самовластный. Свидетельства прижизненные. Да ведают потомки… изд. подг. С. В. Перевезенцев. — М.: Русскiй мiръ, 2005. –С. 655–673
- Курдин Ю. А. Под стягом Всемилостивейшего Спаса: (к 450-летию Казанского похода Ивана Грозного). Литературно-краеведческое исследование / Арзамасский государственный педагогический институт им. А. П. Гайдара. — 2-е изд., перераб. и доп. — Арзамас: АГПИ; 2003. — 211 с.
- Россия XVI века: Казанский поход Ивана Грозного: Учебное пособие / АГПИ им. А. П. Гайдара; под ред. Ю. А. Курдина; авт.-сост.: Е. В. Кузнецов, А. С. Кудряшова, Ю. А. Курдин, С. В. Перевезенцев. — Арзамас: АГПИ, 2005. — 275 с.
- С. Переверзенцев. Грозный царь: известный и неведомый. // Арзамасская сторона: альманах. Выпуск 7 / Арзамасский филиал ННГУ, Арз. отд. нижег. обл. орг. СП России. — Арзамас: АГПИ, 2013. — С. 54- 105
