Устойчивый экономический рост в наше время служит лучшим показателем стабильности государства. России, будучи мировой державой, необходимо поддержание устойчивого экономического роста. Поэтому, перед российской политикой, начиная со времен Петра I и Екатерины II, и заканчивая советским периодом, были поставлены задачи «догнать и перегнать». Такие цели стоят и перед современной Россией.
Например, в одном из документов 2000-х годов говорилось, что «в среднесрочной перспективе необходимо предотвратить дальнейшее увеличение разрыва между Россией и развитыми странами, а в долгосрочной перспективе — восстановить и упрочить позиции России как одной из стран-лидеров мирового развития». (Проект Основных направлений социально-экономического развития Российской экономики на долгосрочную перспективу: МЭРТ, 2000 г.). [1, c. 15]
Согласно Концепции долгосрочного социально-экономического развития России на период до 2020 г., превращение России в одного из глобальных лидеров мировой экономики является ее стратегической целью.
Необходимо отметить, что сильные изменения Россия потерпела во время перестройки, которая была проведена с целью модернизации как попытки выйти из застоя. Однако было получено не ускорение производства, а резкое замедление темпов его развития и деиндустриализация.
Деиндустриализация — это неоднозначное и сложное явление. В то время как индустриализация подразумевает процесс перевода экономики на промышленные рельсы, который сопровождается совершенствованием средств производства, расширением основных фондов, механизации и автоматизации технических систем, то деиндустриализация представляет собой обратный индустриализации процесс.
Деиндустриализация — это процесс, когда производство не просто сокращается или даёт меньший выпуск. При данном явлении производство становится более примитивным, теряет свой технологический уровень. Деиндустриализация также влечет за собой разрушение производственной инфраструктуры, сокращение фондов, снижение уровня механизации и автоматизации, а также общего технологического уровня, сокращение интеллектуальной основы производства. [2, c. 12]
При деиндустриализации наблюдается эффект потери квалификации рабочей силы, в том числе рост числа импортных комплектующих, узлов и деталей машин в объёме деталей машин на изделие отечественного производства. Данное явление называется деквалификацией труда. Российский экономист Олег Сергеевич Сухарев назвал суммарный эффект от деиндустриализации и деквалификации «эффектом 2-Д». Кроме того, если добавить к этим эффектам дисфункцию управления промышленностью и экономикой, то мы получаем эффект «3-Д» — сочетание деиндустриализации, деквалификации и дисфункции управления. [2, c. 13]
Процесс деиндустриализации носит крайне тяжелый социально-культурный характер, при этом его нельзя не признать объективным. Последствия деиндустриализации можно наблюдать в промышленных регионах северо-востока США или центральной и северной Англии: почти безлюдные, с ржавеющими островами былой индустриальной мощи города, и процветают из них лишь те, которые нашли для своего развития новую почву. Именно поэтому, пока в нашей стране существует свободная торговля и международная конкуренция, у нас нет реального шанса сохранить конкурентоспособную промышленность. В богатых странах производство сконцентрировано на товарах для богатых, а в бедных странах — для бедных. Россия — страна, которая априори не считается бедной в контексте мирового производства, поэтому, если аналог чего-либо можно произвести и импортировать из Китая или даже Украины, то в России это производить нецелесообразно и неэффективно. [5]
Экономическим результатом деиндустриализации становятся общий упадок и утрата целых направлений производственной деятельности, секторов производства и индустрии. Более того, есть и негативные социально-политические последствия.
Классическим примером является процесс деиндустриализации Голландии, будучи ведущей промышленной державой в середине XVII века. Несмотря на свой статус, Голландия пережила «образцовую» деиндустриализацию, затронувшую весь реальный сектор. Торговый баланс страны стал отрицательным, производство сукна сократилось в 4–4,5 раза, судостроение — в 10–15 раз, товарное рыболовство и производство морепродуктов — сокращение производства в 7–10 раз. При этом коллапс местной промышленности сопровождался бегством промышленного капитала — в основном в Англию.
В итоге голландская деиндустриализация привела к экономической стагнации страны, продлившейся до конца XVIII столетия, перманентная политическая нестабильность и, в качестве известного итога, — население, приветствующее французскую армию, явившуюся освобождать его от собственного правительства.
В наше время, для того, чтобы избежать значительных проблем, связанных с утратой не только рабочих мест, но и технологического лидерства в вопросах, связанных с безопасностью, необходимо точечно способствовать развитию или сохранению промышленности там, где она может быть конкурентоспособна. При наиболее эффективном распределении людских и материальных ресурсов, каждая страна имеет свою нишу, занимая которую она достигает полной занятости: в таком «идеальном мире» промышленная политика не нужна. Однако де-факто Россия находится в мире, где протекционизм, двойные экономические стандарты и государственная поддержка отдельных отраслей промышленности являются распространенной практикой. Поэтому и Россия должна создавать преференции для своих производителей товаров и услуг. Однако существующая сейчас поддержка промышленности глубоко неэффективна.
Попытка поддержать всю экономику несет значительные издержки с точки зрения насыщения товарного рынка, качества и ассортимента продукции, а также приводит к колоссальным перекосам с точки зрения эффективности использования факторов роста — труда и капитала. Однако, эффективное поддержание экономики возможно только в условиях жестких ограничений на импорт, как в СССР. Эта проблема является одной из самых серьезных на данный момент.
Вторая проблема — постоянство такой поддержки, декларируемое или ожидаемое. Теория и практика показывают, что отрасли и предприятия, получающие поддержку государства в любой ее форме, только тогда реально модернизируются и становятся конкурентоспособными, когда знают, что эта поддержка кончится через несколько лет.
Еще одну проблему создает оппортунистический подход к промышленной политике, особенно на региональном уровне, то есть замораживание существующей, часто неэффективной отраслевой структуры производства — поддержка того, что есть, а не того, что может быть конкурентоспособным.
Промышленная политика должна быть точечной, конечной и нацеленной на поддержку тех предприятий и отраслей, которые объективно могут быть конкурентоспособны. Точечное сокращение официальной и неофициальной налоговой нагрузки приводит к снижению затрат. Россия — априори страна с высокой базой затрат, поэтому ключевой формой поддержки должно быть снижение этих затрат. Наконец, существует очень мало примеров успешного выбора властью правильных отраслей для поддержки, поэтому представляется наиболее верной политика создания кластеров, которые, в свою очередь, обеспечивают повышениеконкурентоспособностирегионов, предприятий, входящих в кластер, развитие институтов, стимулирующих формирование кластеров, а также обеспечивают внедрениеинноваций.
Таким образом, в условиях неконкурентоспособности основной части промышленности и низкой доли занятости в сырьевом секторе необходимо обеспечить занятость в новых секторах экономики, то есть секторах, производящих «неторгуемые» товары и услуги. Для этого необходимо сосредоточить усилия на проведении реформ, направленных на демонополизацию российской экономики и на повышение гибкости рынка труда (внутренняя трудовая миграция, переквалификация и пр.).
Государственная политика, выделяя отдельные кластеры, должна создавать условия для развития высокотехнологичных производств, но ни в коем случае не пытаться поддержать всех и заморозить существующую структуру экономики. При этом, она должна быть достаточно аккуратной для того, чтобы не разрушать макроэкономическую стабильность и не ограничивать развитие конкурентоспособных сырьевых отраслей экономики и «неторгуемой» сферы.
Деиндустриализация в России охватывает несколько периодов.
Наращивание экономического потенциала России перед первой мировой войной шло высокими темпами. Основу потенциала составляла растущая промышленность, вступавшая в 3-й, по академику С. Ю. Глазьеву, технологический уклад. Однако, к резкому ухудшению состояния российской экономики привела мировая и Гражданская война, а затем разруха, разрыв хозяйственных связей. Россия, свернув с пути индустриального прогресса, вошла в эпоху длительной деиндустриализации страны.
Первым значительным шагом по восстановлению экономики было принятие плана ГОЭЛРО.
Аббревиатура ГОЭЛРОрасшифровывается как «Государственная комиссия по электрификации России» либо просто «план электрификации России». Он являлся для своего времени довольно перспективным инструментом развития экономики Советской России. Согласно ГОЭЛРО предполагалось, что в течение10–15лет в стране будет построено около тридцати крупнейших электростанций общей мощностью 8,8 миллиардов киловатт в час. Для сравнения до переворота1917года в России вырабатывалось всего1,9миллиардов киловатт в час. План ГОЭЛРО, представлял собой долгосрочную программу восстановления и развития отечественной промышленности на основе прогрессивных тогда технологий третьего технологического уклада. [4, c. 55]
Последствия деиндустриализации и экономической разрухи оказались настолько глубоки, что большевистское правительство было вынуждено провозгласить Новую экономическую политику. Основой НЭП было восстановление в первую очередь мелкотоварного сектора экономики и мелкотоварного производства. Затем большевикам пришлось фактически «спустить» индустриальную часть ГОЭЛРО «на тормозах», ничего не сумев противопоставить стихийному восстановлению довоенной структуры экономики и, следовательно, восстановлению промышленности на довоенной технологической базе, соответствующей второму технологическому укладу. В результате советское государство к 30-м годам прошлого века оказалось с неэффективной индустрией, обладающей технологиями начала века. Такое положение не позволяло сделать решительный рывок в экономике страны, и для этого была необходима индустриализация народного хозяйства, которая в нашей стране наступила только в начале 30-х годов.
Как известно, существует два варианта индустриализации — «ситцевая» и «машиностроительная». «Ситцевая» направлена на ускоренное развитие легкой промышленности, а «машиностроительная», которая была впоследствии выбрана для восстановления ГОЭЛРО в ускоренном варианте, — на форсированное развитие отраслей тяжелой промышленности.
Индустриализация отечественной положила начало формированию элементов третьего технологического уклада экономики в ряде отраслей промышленности. Однако в 40-е годы, после очередной войны снова наступила деиндустриализация. В то время как в экономиках развитых стран активно формировался четвертый уклад, в России происходило послевоенное восстановление в основе третьего технологического уклада. Это предопределило всю дальнейшую траекторию индустриального движения России — отставание примерно на один технологический уклад.
Приватизация промышленности дестимулировала индустриальное развитие; жесткая монетарная политика привела к удорожанию и снижению доступности кредитных ресурсов для предприятий; и другие ошибки, которые были допущены в 1990–2000-е годы самый мощный удар по российской экономике. Такие явления как ограничения для России в приобретении новых технологий, утечка умов, отток и бегство капиталов стали следствием деиндустриализации конца ХХ века.
На данный момент экономики развитых стран находятся в стадии пятого технологического уклада и начинают переход к шестому. Российская экономика охватывает сразу несколько укладов, но, в основном, содержит характеристики четвертого уклада с элементами пятого. Однако, перед Россией поставлена задача полностью перейти к пятому технологическому укладу с подготовленной «нишей» для шестого. [3, 64]
В интервью «Известиям» первый заместитель председателя Банка России, Ксения Юдаева сообщила, что ситуацию в стране лучше всего описывает термин «новая реальность», то есть это не временные трудности, а новые координаты, в которых нашей экономике предстоит развиваться. И в этой новой реальности есть разные новые возможности. Падение цен на нефть толкает экономику к изменениям структуры, вследствие чего появляются сектора, в которых открываются новые возможности для развития.
Литература:
- Бодрунов С. Д. Реиндустриализация российской экономики — возможности и ограничения // Абалкинские чтения. — 2013. — № 2. — с. 15–47.
- Бодрунов С. Д. Реиндустриализация. Круглый стол в Вольном экономическом обществе России // Мир новой экономики. — 2014. — № 1. — с. 11–17.
- Валентей С. Д. Реиндустриализация экономики России в условиях новых угроз. — М.: ФГБОУ ВПО «РЭУ им. Г. В. Плеханова», 2015. — 72 с.
- Сухарев О. С. Экономическая динамика. Институциональные и структурные факторы. — М.: Ленхард, 2015. — 240 с.
- Как России пережить деиндустриализацию // FORBES. URL: http://www.forbes.ru/ekonomika-column/finansy/64120-kak-nam-perezhit-deindustrializatsiyu (дата обращения: 19.04.2016).
