В данной статье рассматривается регион постсоветской Центральной Азии с точки зрения его потенциала и привлекательности для других стран. Анализируются современные экономические, военно-стратегические интересы России в данном регионе и пути их развития с момента распада СССР. Изучены факторы, которые могут ослабить позиции России в Центральной Азии, прежде всего нарастающее влияние Китая на фоне увеличения его доли в товарообороте со странами региона. Актуальность данной работы заключается в том, что в ней учитываются данные и события последних 2–3 лет, которые изменили отношения между Россией и Центральной Азией.
Ключевые слова: Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), Региональная антитеррористическая структура (РАТС), Содружество независимых государств (СНГ), Евразийский экономический союз (ЕАЭС), Таможенный союз, Единое экономическое пространство, специальная военная операция (СВО), Европейский союз (ЕС), Российская Федерация (РФ), Центрально-Азиатский регион, Коллективные силы быстрого развертывания (КСБР) Центрально-Азиатского региона.
Введение
В данной статье под терминами «Центральная Азия» и «Центрально-Азиатский регион» понимается группа, включающая пять стран: Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан. Связано это с тем фактом, что они развивались обособленно от остальной Азии в период существования Российской империи и Советского Союза, тем самым сформировав общие экономические и культурно-политические связи. В будущем это станет причиной создания уникального геополитического региона.
Несомненно, здесь важен и факт принадлежности Центральной Азии к исламскому миру. Однако в данном регионе, по сравнению с тем же Ираном или монархиями Персидского залива, ислам не является фундаментальным фактором формирования наций, но и не играет от этого меньшую роль в обществе. Причиной тому стал подрыв института духовенства советской властью. На сегодняшний день большое значение имеют кланово-этнические отношения [1, с. 8].
Регион занимает в общей сложности 10 % от общей территории Азиатского континента, не имея выхода к Мировому океану. На севере граничит с Российской Федерацией, на юге — со странами мусульманского мира (Ираном и Афганистаном), на востоке — с Китаем. Население региона в 2024 г. составляло 80,8 млн человек (Узбекистан — 36,7 млн, Казахстан — 20 млн, Таджикистан — 10 млн, Кыргызстан — 7,1 млн, Туркменистан — 7 млн) [2].
В регионе находятся множественные залежи полезных ископаемых, в первую очередь нефти и газа. Так, по состоянию на 2019 г. запасы нефти в Узбекистане оцениваются в 600 млн баррелей, в Казахстане — в 19 трлн баррелей, а в Туркменистане — в 600 млн баррелей. Запасы природного газа этих 3 стран равняются 23,4 трлн кубометров [3]. Экспорт сырья играет ведущую роль во внешнеторговом балансе стран региона. В Казахстане за тот же год экспорт нефти и продуктов ее перегонки составил 46,40 млрд долл. США (59 % от общего экспорта в номинале) [4]. Кроме ископаемого топлива, в регионе имеются крупные залежи урана (в Узбекистане), золота (в Кыргызстане, Казахстане и Узбекистане), а также других минеральных ресурсов, в том числе вольфрама, меди, ртути и серебра. Так, в 2023 г. Узбекистан экспортировал драгоценные металлы на общую сумму 8,34 млрд долл. США (40 % от общего экспорта в номинале) [5].
Кыргызстан и Таджикистан, не обладая подобными ископаемыми, имеют важное геостратегическое значение, так как истоки двух основных рек региона — Амударьи и Сырдарьи — находятся в вершинах хребтов, расположенных в этих странах, что позволяет контролировать до 90 % всех водных ресурсов региона [1, c. 7]. Так, неравномерное распределение водных ресурсов этих рек уже не раз становилось поводом для конфликтов между государствами, среди которых особенно выделяется спор вокруг Рогунской ГЭС в 2008 г. [6, с. 44].
Ввиду своего выгодного географического положения Центральная Азия играла ключевую роль в связывании Европы с Азией, будучи частью Великого шелкового пути. Важность региона в цепи международных поставок товаров не уменьшилась со временем, а даже возросла. Так, по данным на 2024 г., объемы поставок между Европой и Китаем через Центральную Азию, по сравнению с 2022 г., выросли в 4 раза [7], при этом товарооборот между Китаем и ЕС составил 785,82 млрд долл. США [8]. За 7-летний период (2014–2021 гг.) на 14 842 ед. увеличилось количество контейнерных поездов, осуществляющих транзит через регион между Китаем и ЕС [9, с. 77].
По состоянию на 2021 г. общая протяженность дорог с твердым покрытием в регионе — 289,7 тыс. км, железных дорог — 22 тыс. км [10]. Через Центральную Азию проходят 7 основных транспортных коридоров и маршрутов: автомаршрут «Европа — Западный Китай», Трансъевразийский транспортный коридор, коридор ЦАРЭС, Лазуритовый коридор, коридор ТРАСЕКА, железнодорожные коридоры ОСЖД и коридор «Север — Юг» [9, с. 78]. Разветвленная и развитая сеть железных и автомобильных дорог представляет особую привлекательность для различных государств, так как играет ключевую роль в грузоперевозках между основными экономическими центрами [11, с. 82].
Подводя итог, можно заключить, что регион обладает большими человеческими и минеральными ресурсами, а также растущим транзитным потенциалом.
Россия и Центральная Азия: развитие взаимоотношений
Исторически обусловленная близость стран Центральной Азии и России играет важную роль в отношениях между ними, особенно начиная со времен царской России и периода «Большой игры» вплоть до распада СССР. В постсоветском периоде выделяется 3 этапа развития их взаимоотношений.
1-й этап (1991–1995 гг.): попытка российского руководства прекратить деятельность в Центральной Азии, воспринимая регион как «обузу» в дальнейшем развитии России; ограниченность ресурсов самой России до и после распада Советского государства.
2-й этап (1995–2002 гг.): в России по окончании эпохи либеральных реформ и после начала стабилизации социально-экономического положения постепенно стали высвобождаться необходимые силы для проведения уже собственной политики в регионе, что потом проявится в реинтеграционных процессах, в частности в создании Таможенного союза Беларуси и РФ, к которому позже присоединятся Казахстан (в 1995 г.) и Кыргызстан (в 1996 г.) [12, с. 193].
3-й этап (2002 г. — настоящее время): Россия на базе созданных ею организаций, таких как ОДКБ и ЕАЭС, а также прочих объединений (СНГ и ШОС) реализует свою политику в регионе, направленную на поддержание безопасности в Центральной Азии (на борьбу с терроризмом и потоком наркотических веществ), а также укрепление экономического партнерства и межгосударственного диалога на различных уровнях — от межведомственных до межрегиональных [13].
Россия и вопросы безопасности в регионе
Основным военно-стратегическим интересом России в Центральной Азии является противостояние терроризму и его сдерживание в регионе. Так, еще в далеком 1992-м, когда в Таджикистане разразилась гражданская война между исламистско-демократической оппозицией (ОТО) и Народным фронтом во главе с Эмомалием Рахмоновым, при совместной работе узбекской и российской сторон удалось сначала ослабить боевиков, а после добиться мирного соглашения, заключенного между оппозицией и Народным фронтом 27 июня 1997 г. [12, c. 196].
В период 1999–2001 гг. РФ и Центральная Азия сталкивались с потенциальными угрозами стабильности региона как внутри, так и за его пределами, одной из которых стало движение «Талибан», контролирующее на момент 8 августа 1998 г. 90 % территории Афганистана и противостоящее объединению полевых командиров Северного альянса. Позднее, осенью 1999 г., вооруженные боевики Исламского движения Узбекистана в составе нескольких сотен бойцов вторглись в Баткенский район Кыргызстана для дальнейшего перехода в Ферганскую долину (Узбекистан). Они были устранены при содействии узбекской и киргизской сторон. В 2000 г. произошло еще одно столкновение с боевиками. Подобные события заложили основы системы коллективной безопасности в регионе [12, c. 200].
На основе Договора о коллективной безопасности стран — участниц СНГ (подписан в Ташкенте) в Кишиневе российской, белорусской, армянской, казахской и таджикской делегациями были приняты Устав ОДКБ и Соглашение о правовом статусе ОДКБ. Ежегодно организация проводит учения, направленные на теоретическое противостояние незаконным бандформированиями. В систему ОДКБ входят Коллективные силы быстрого развертывания (КСБР) Центрально-Азиатского региона, насчитывающие в своем составе 5000 человек, задачей которых является участие в отражении внешней военной агрессии и в проведении совместных контртеррористических операций. Последние учения КСБР состоялись в 2022 г. — «Рубеж-2022» [14].
Россия имеет ряд важных военных объектов в регионе Центральной Азии, крупнейшими из которых являются: 201-я российская база, распложенная в Душанбе и Бохтаре (Таджикистан) [15, с. 235]; 999-я авиационная база «Кант» в Чуйской области (Кыргызстан) [16, с. 203]; отдельный радиотехнический узел 3-й отдельной армии ракетно-космической обороны Космических войск Вооруженных сил РФ «Балхаш-9» (Казахстан); 929-й летно-испытательный центр и космодром «Байконур» (Казахстан) [17, с.326–327].
Другим важным для РФ инструментом противостояния сепаратизму и экстремизму служит Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), а именно его постоянно действующая Региональная антитеррористическая структура (РАТС), созданная в июне 2002 года. Она выполняет следующие задачи: ведение единого реестра запрещенных организаций в странах-участницах и лиц, находящихся в международном розыске; содействие компетентному органу страны — члена организации в борьбе с терроризмом посредством предоставления информации и проведения консультаций; содействие при проведении совместных учений стран — членов организации. Так, с основания организации было проведено 28 антитеррористических учений, в 13 из которых Российская Федерация приняла совместное участие с теми или иными странами Центральной Азии [18, с. 839–843]. Однако РАТС и ШОС одновременно являются и инструментами влияния Пекина на регион. Даже несмотря на общие интересы (борьба с терроризмом и экстремизмом), в других вопросах у стран имеются разногласия.
Подобной организацией (но уже в рамках Содружества независимых государств) стал Антитеррористический центр (АТЦ СНГ), который был создан 21 июня 2000 г. решением, принятым в Москве Советом глав государств — участников СНГ. В задачи данной организации входят: координация совместной работы компетентных органов стран — участниц СНГ в вопросах борьбы с экстремизмом и терроризмом; содействие в принятии нормативных документов, направленных на борьбу с терроризмом; анализ национальных законодательств стран-участниц в этой сфере; ведение Специализированного банка данных (СБД АТЦ СНГ), который предоставляет информацию о международных террористических и иных экстремистских организациях (лидерах, причастных лицах, состоянии, динамике распространения международного терроризма и неправительственных структурах-спонсорах). Однако работа АТЦ СНГ ограниченна ввиду проблем с ратификацией документов в рамках СНГ [19, с. 175–176].
Россия и ее экономические интересы
Экономический фактор имеет важное значение для России, поскольку страны региона (в особенности Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан) долгое время были основными поставщиками дешевой рабочей силы в РФ. Однако, по данным Росстата, в 2023 г. количество мигрантов, приехавших из-за рубежа, составило 560,4 тыс. чел., что на 23 % меньше по сравнению с 2022 г. и стало самым низким показателем за последние 10 лет (начиная с 2013 г.). В процентном соотношении 31 % новоприбывших — уроженцы Таджикистана, 10 % — Кыргызстана, 9 % — Казахстана, 8 % — Узбекистана, 2 % — Туркменистана [20]. В общей сложности в РФ по состоянию на сентябрь 2024 г. находятся 3,985 млн граждан Центральной Азии, тогда как нелегалов, по оценкам МВД, около 739 тыс. [21]. В 2025 г. квота на выдачу мигрантам разрешений на временное проживание составила 5,5 тыс., что вдвое меньше по сравнению с 2024 г. [22].
Среди мигрантов среднее полное образование имеют 39,4 %, тогда как высшее — только 8,8 % [20]. В связи с этим в большинстве случаев мигранты заняты в сфере услуг, где не требуется высшее образование (в частности, работают дворниками или курьерами). Денежные переводы трудовых мигрантов на свою родину составляют значительную часть от общих годовых переводов. Так, по состоянию на 2020 г. переводы из России в Узбекистан составили 4343,6 млн долл. США при общем объеме трансграничных переводов 6027,1 млн долл. США [23]. В том же году на переводы из РФ в Кыргызстан приходилось 2324,79 млн долл. США (общий приток денежных средств из-за рубежа в эту страну — 2377,16 млн долл. США) [24].
Однако начиная с 2022 г. наблюдаются изменения в трудовой миграции из Центральной Азии в РФ: сокращение миграционного потока и его переориентация на другие трудовые рынки (Китай, ЕС, страны Персидского залива, Великобритания и пр.) [25, с. 156]. Это связано с введенными санкциями против России после начала специальной военной операции, что привело к сокращению денежных переводов мигрантов из России на родину. Эти средства имеют важное значение в семейных бюджетах домохозяйств республик Центральной Азии, особенно Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана [25, с. 152]. Вместе с тем в 2024 г. в России началось планомерное ужесточение политики в отношении проживающих и приезжающих мигрантов и их семей. Так, за 2024 г. Государственной думой было принято 14 законопроектов, касающихся мигрантов [26].
Кроме источника дешевой рабочей силы, Центрально-Азиатский регион представляет для России огромный рынок сбыта с населением, как упоминалось выше, 80,8 млн человек. В 2023 г. общий товарооборот между РФ и странами региона превысил отметку в 44 млрд долл. США [27], а согласно данным постпреда РФ при уставных и других органах СНГ Андрея Грозова, общий внешнеторговый оборот со странами СНГ составил 94 млрд долл. США [28]. Из этого следует, что половина внешнеторгового оборота РФ со странами ближнего зарубежья приходится на Центрально-Азиатский регион.
Центрально-Азиатский регион также представляет инвестиционный интерес для российского бизнеса: приоритетными сферами являются энергетический и химический секторы экономики, а также различного рода инфраструктурные проекты. В первом полугодии 2023 г. общая сумма инвестиций в регионе составила 23,9 млрд долл. США. Россия реализует 136 инвестиционных проектов, крупнейшие из которых приходятся на Узбекистан и Казахстан.
Так, в Казахстане Ozon и Wildberries, работающие здесь с 2018 г., активно инвестируют в развитие логистики. Например, в Алматинской области Ozon построил крупнейший в Казахстане центр логистики. Кроме того, на фоне начавшейся специальной военной операции некоторые российские компании релоцировались в Казахстан, в частности ООО «Завод ЛСТК» и ТОО «ГОРТЕК.КЗ». Первая инвестировала в производство легких стальных тонкостенных конструкций мощностью 4 тыс. т в год. Вторая начала реализацию производства железобетонных труб, стоимость которого составила 6 млн долл. США.
В свою очередь, в Узбекистане крупнейшим российским инвестором является компания «ЛУКОЙЛ», вложившая 8 млрд долл. США в первой половине 2023 года. На втором месте стоит госкомпания «Газпром», инвестировавшая 476 млн долл. США.
В связи с началом СВО и релокацией компаний Технологический парк программных продуктов и информационных технологий, функционирующий с 2019 г., стал ключевым инструментом, позволившим в короткие сроки разместить специалистов, создать условия для их работы и организовать им необходимую поддержку. В качестве примера таких компаний-релокантов можно навать iTechArt и EPAM [29, с. 26–29].
ЕАЭС — инструмент интеграции Центральной Азии
Институционально Россия проецирует свою внешнеполитическую позицию через Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Учредительным документом организации является Договор о Евразийском экономическом союзе. В ЕАЭС входят Россия, Беларусь, Армения, Казахстан, Кыргызстан. В рамках организации действуют две основные структуры — Таможенный союз и Единое экономическое пространство. Первая гарантирует и закрепляет беспошлинную торговлю между странами-членами, вторая позволяет беспрепятственно осуществлять перемещение товаров и услуг в рамках союза.
Основными задачами ЕАЭС являются: создание единых (энергетического и транспортного) рынков; осуществление согласованной экономической политики; введение единой формы таможенно-тарифного регулирования и технических регламентов.
В подобном виде объединения есть свои преимущества, в частности стимуляция и создание благоприятной инвестиционной атмосферы между странами-членами, расширение векторов развития бизнеса и конкуренции. Однако в рамках организации сохраняется системная проблема — экономическое неравенство стран. В качестве примера можно рассмотреть Кыргызстан и Казахстан. ВВП на душу населения Казахстана за 2023 г. составил 2,918 долл. США [30] (разница с российским ВВП — 7 % [31]), тогда как в Кыргызстане этот показатель был на уровне 1,970 долл. США [32] (разница с российским ВВП — 86 %).
Вместе с тем в Кыргызстане отмечается отрицательное миграционное сальдо, что делает страну лишь источником трудовых ресурсов. Данная проблема значительно замедляет интеграционные процессы, такие как создание электроэнергетического рынка, общего рынка лекарственных средств, газа, нефти и нефтепродуктов [33, с. 44]. Кроме того, еще в первые годы членства Кыргызстана в ЕАЭС сельскохозяйственный сектор, в частности мукомольная и птицеводческая отрасли, проигрывал в конкуренции с более дешевым импортом из стран ЕАЭС [34, с. 212]. На данный момент официальные лица оценивают участие страны в союзе позитивно. Так, министр по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии Эльдар Алишеров, давая интервью на радио Sputnik и отвечая на вопрос об итогах вступления Кыргызстана в ЕАЭС, обратил внимание на то, что с 2015 г. номинальный ВВП страны вырос в 3 раза, ВВП на душу населения — в 1,7 раза, а доходы в бюджет увеличились 3,3 раза [35]. В дальнейшем также отмечался рост денежных переводов трудовых мигрантов в страну до 2,7 млрд долл. США в 2023 г., что в 1,7 раза больше того же показателя в 2015 г. [36]. Кроме того, 8 мая 2024 г. президент республики Кыргызстана Садыр Жапаров заявил об ощущении позитивного эффекта от интеграции и увеличения внешней торговли в рамках ЕАЭС, а также о намерении страны продолжать укреплять взаимовыгодные отношения со странами — членами союза [37].
Рассматривая перспективы вступления оставшихся стран Центральной Азии в ЕАЭС — Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана, стоит отметить, что они для каждого государства достаточно сильно разнятся.
Туркменистан придерживается нейтрального статуса в своей внешней политике и ограничивает интеграционные процессы. Об этом было заявлено еще в июле 2014 г. послом Туркменистана в РФ Бердымурадом Реджеповым при ответе на вопрос корреспондента РИА «Новости». Он отметил, что Туркменистан обсуждает интеграционные процессы в рамках СНГ, намекая на то, что вопрос о вступлении в ЕАЭС не стоит перед его страной [38]. Связано это с политикой нейтралитета государства, которой страна придерживается еще с 1990-х гг. [39]. Вместе с тем вектор развития туркменских торговых отношений больше направлен на Восток, в особенности на Китай, с которым ведется продуктивный и интенсивный экономический диалог. Так, еще в 2009 г. был запущен газопровод «Туркменистан — Китай», и в 2023 г. по нему было поставлено 40 млрд кубометров газа общей стоимостью 10,25 млрд долл. США [40].
Узбекистан с декабря 2020 г. имеет в ЕАЭС статус наблюдателя. Эксперты говорят о достаточно смешанных перспективах для страны после возможного вступления в организацию. Безусловным преимуществом станет облегчение положения трудовых мигрантов в России, упрощенное трудоустройство, признание дипломов, выданных Узбекистаном, получение доступа к финансовым услугам банковской системы ЕАЭС и снижение ставки по НДФЛ с 30 до 13 % [41]. Однако отмечаются и риски вступления в ЕАЭС, в частности вовлечение Узбекистана во внешнеполитические дела России и рост импорта, что может отрицательно сказаться на машиностроительной и сельскохозяйственной сферах. К тому же гарантии по снижению таможенных пошлин на товары стран-участниц являются лишь обещаниями, которые могут быть не выполнены. Так, например, поступила Россия, увеличив протекционистские меры для стимулирования национального производителя в рамках политики импортозамещения [42].
В случае с Таджикистаном главным плюсом при вступлении в ЕАЭС станет, как и для Узбекистана, улучшение положения трудовых мигрантов в РФ, а также беспрепятственный импорт топлива и нового оборудования в страну и стимулирование экспорта местной сельскохозяйственной продукции [43, с. 107]. При этом существует ряд факторов, делающих вступление в союз рискованным: отдаленность страны от главных экономических центров; сложный рельеф (93 % территории расположено в горной местности); отсутствие выхода к морю и к международным торговым магистралям; уязвимость национальной экономики, что может повлечь наплыв дешевого импорта и, как следствие, сокращение рабочих мест; низкая конкурентоспособность отечественных производителей. Экспертами также отмечается возможность роста цен на ввозимые из третьих стран товары, такие как машины, компьютерная техника, стройматериалы, одежда и обувь, главными импортерами которых являются Китай, Турция, Иран и ОАЭ [44, с. 165–166].
Барьеры во взаимоотношениях России со странами Центрально-Азиатского региона
Основные положения и векторы развития внешней политики России закреплены в Концепции внешней политики Российской Федерации, подписанной президентом В. В. Путиным 31 марта 2023 г., в том числе положения о дальнейшем усилении межгосударственных объединений (ОДКБ, ШОС, ЕАЭС, СНГ и др.), углублении интеграционных процессов, включающих развитие многосторонних форматов взаимодействия России со странами Центрально-Азиатского региона [45].
Тем не менее в последнее время, в частности в связи с началом СВО, во взаимоотношениях между РФ и странами региона ощутимы некоторые противоречия и барьеры на пути дальнейшего углубления интеграции. Так, на пресс-конференции президент Казахстана К. Ж. Токаев дал четко понять, что его страна не будет участвовать в параллельном импорте в Россию или содействовать ему в условиях строгих санкций. Он отметил, что, несмотря на членство в экономическом союзе с Беларусью и РФ, Казахстан — это член международного сообщества [46]. Однако объем параллельного импорта через Казахстан в 2022 г. составил 20 млрд долл. США [47].
В целом подобную нейтральную позицию по украинскому конфликту занимают все страны Центральной Азии, различия состоят лишь в формулируемых тезисах. Так, президенту Кыргызстана С. Н. Жапарову во время интервью 25 апреля 2022 г. корреспондент КНИА «Кабар» задал вопрос: «Западные страны предупредили, что невозможно быть нейтральным в отношении Украины, а тех, кто заявляет о своей нейтральности, ждут санкции. Изменятся ли наши позиции по этому вопросу?» На это С. Н. Жапаров ответил, что обе стороны конфликта несут равную ответственность за происходящее, а в конце добавил: «Мы — маленькое государство. У нас нет влияния. Выиграли бы они сразу, если бы мы поддержали одну сторону?» [48].
Вместе с тем прямой угрозой интересам России стали различные форматы диалогов США и членов ЕС со странами Центрально-Азиатского региона в контексте начавшегося конфликта на Украине, санкций и путей обходов их, а также ситуации вокруг Афганистана. США и ЕС своей задачей называют противостояние, осуществляемое через различные платформы, нарастающему влиянию России и КНР в регионе. США используют формат «С5+1», созданный еще в 2015 г., который обеспечивает оперативный диалог по вопросам в транспортной сфере, зеленой энергетике, торговле, а также по вопросам, касающимся безопасности региона и изменения климата. Подобный формат имеется и у ЕС в виде форума «Европейский союз — Центральная Азия», созданного на основе принятой в 2007 г. стратегии [49, с. 2–3]. Целью проведения данного форума называется обмен опытом внутри региональной интеграции, остальное же схоже с американской стратегией по Центральной Азии.
Такими форматами обладают и другие центры сил: Турция, Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, Индия и Китай [50, с. 45]. Последние все больше дают поводов для беспокойства на фоне усилившегося присутствия в экономиках стран региона. Так, с января по ноябрь 2024 г. общий товарооборот между Китаем и странами Центрально-Азиатского региона достиг 94,8 млрд долл. США [51], а количество прямых иностранных инвестиций за первую половину 2024 г. составило 27,7 млрд, или 47 % всех инвестиций Китая в Евразии [52]. Кроме того, активизация диалога между Китаем и странами Центрально-Азиатского региона в последние несколько лет имеет множество рисков для Российской Федерации в связи с тем, что их взаимоотношения не могут быть проконтролированы Россией через ШОС.
Литература:
- Малышева, Д. Б. Центральноазиатский узел мировой политики / Д. Б. Малышева. — М. : ИМЭМО РАН, 2010. — 100 c. — Текст : непосредственный.
- Население Центральной Азии составляет почти 81 миллион человек. К 2050 году оно достигнет 100 миллионов человек. — Текст : электронный // News Central Asia : сайт. — URL: https://www.newscentralasia.net/2024/04/09/naseleniye-tsentralnoy-azii-sostavlyayet-pochti-81-million-chelovek-k-2050-godu-ono-dostignet-100-millionov-chelovek/ (дата обращения: 24.02.2025).
- Statistical Review of World Energy 2020 / BP. — 69th ed. — L. : BP, 2020. — 65 p. — Text : unmediated.
- Kazakhstan Exports by Category. — Text : electronic // Trading Economics : website. — URL: https://ru.tradingeconomics.com/kazakhstan/exports-by-category (date of request: 24.02.2025).
- Uzbekistan Exports by Category. — Text : electronic // Trading Economics : website. — URL: https://ru.tradingeconomics.com/uzbekistan/exports-by-category (date of request: 24.02.2025).
- Камынина, В. Д. Центральная Азия на рубеже ХХ–ХХI веков: политика, экономика, безопасность : учеб. пособие / В. Д. Камынина, Е. В. Лазарева, А. В. Лямзин. — Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2017. — 175 c. — Текст : непосредственный.
- Азур, Д. Благодаря дальнейшей диверсификации торговли регион Ближнего Востока и Центральной Азии может стать более устойчивым / Д. Азур. — Текст : электронный // IMF : сайт. — URL: https://www.imf.org/ru/Blogs/Articles/2024/05/13/more-diversified-trade-can-make-middle-east-and-central-asia-more-resilient (дата обращения: 02.03.2025).
- Пекин ищет сближения с ЕС и странами АСЕАН в торговой войне с США. — Текст : электронный // Ведомости : сайт. — URL: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2025/04/11/1103918-pekin-ischet-sblizheniya (дата обращения: 02.03.2025).
- Экономика Центральной Азии: новый взгляд / Е. Винокуров (рук. авт. коллектива), А. Ахунбаев, В. Бабаджанян [и др.]. — Алматы ; Бишкек ; М. : Евраз. банк развития, 2022. — 99 c. — (Доклады и рабочие документы 22/3). — Текст : непосредственный.
- Центральная Азия в системе международных транспортных коридоров: взгляд из Узбекистана. — Текст : электронный // AO «O‘zbekiston temir yo‘llari» : сайт. — URL: https://railway.uz/ru/informatsionnaya_sluzhba/novosti/11190/?sphrase_id=6188487 (дата обращения: 02.03.2025).
- Свечников, А. Транзитный потенциал региона / А. Свечников, С. Чаплинский. — Текст : непосредственный // Центральная Азия. Геополитика и экономика региона. — М. : Ин-т стратег. оценок и анализа, 2010. — С. 80–97.
- Казанцев, А. А. «Большая игра» с неизвестными правилами: мировая политика и Центральная Азия / А. А. Казанцев. — М. : МГИМО-Университет, 2008. — 382 c. — Текст : непосредственный.
- Россия и Центральная Азия. — Текст : электронный // Министерство иностранных дел Российской Федерации : сайт. — URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/vnesnepoliticeskoe-dos-e/problematika-prostranstva-sng/rossia-i-problemy-central-noj-azii/ (дата обращения: 11.03.2025).
- Коллективные силы быстрого развертывания Центральноазиатского региона коллективной безопасности. — Текст : электронный // Объединенный штаб ОДКБ : сайт. — URL: https://jscsto.odkb-csto.org/voennaya-sostavlyauschaya-odkb/ksbrtsar.php (дата обращения: 11.03.2025).
- Хабибов, Ш. С. Российская военная база как гарант безопасности Таджикистана и мира в регионе / Ш. С. Хабибов. — Текст : непосредственный // Клио. — 2025. — № 1. — С. 234–238.
- Одибоев, К. М. Российские военные базы на территории Киргизской Республики / К. М. Одибоев, Д. В. Калмык. — Текст : непосредственный // Постсоветские исследования. — 2022. — № 2. — С. 200–205.
- Бардина, К. В. Сотрудничество Российской Федерации и Республики Казахстан в оборонной сфере / К. В. Бардина. — Текст : непосредственный // Постсоветские исследования. — 2022. — № 3. — С. 320–329.
- Румянцева, А. К. Роль ШОС в противодействии терроризму в странах Центральной Азии / А. К. Румянцева, К. Х. Рахимов. — Текст : непосредственный // Постсоветские исследования. — 2022. — № 8. — С. 835–846.
- Репинская, О. В. Сотрудничество по противодействию терроризму в формате СНГ / О. В. Репинская. — Текст : непосредственный // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. — 2015. — № 4. — С. 174–178.
- Росстат раскрыл «портрет» мигранта в России. Кто и с какими целями въезжает в страну из-за рубежа. — Текст : электронный // РБК : сайт. — URL: https://www.rbc.ru/economics/22/07/2024/669a2afd9a7947271d418486 (дата обращения: 13.04.2025).
- Сколько в РФ мигрантов из Центральной Азии? — Текст : электронный // TRT на русском : сайт. — URL: https://www.trtrussian.com/novosti/skolko-v-rf-migrantov-iz-centralnoj-azii-18210932 (дата обращения: 13.04.2025).
- Квоту на временное проживание мигрантов в РФ урезали на 2025 год почти вдвое. — Текст : электронный // ТАСС : сайт. — URL: https://tass.ru/obschestvo/22130997 (дата обращения: 13.04.2025).
- Объем переводов в Узбекистан превысил $6 млрд. Это больше доходов от экспорта золота. — Текст : электронный // Газета.uz : сайт. — URL: https://www.gazeta.uz/ru/2021/04/02/transfers/ (дата обращения: 13.04.2025).
- Кудрявцева, Т. В 2020 году мигранты перевели в Кыргызстан $2,3 миллиарда / Т. Кудрявцева. — Текст : электронный // 24.KG : сайт. — URL: https://24.kg/ekonomika/183163_v2020_godu_migrantyi_pereveli_vkyirgyizstan_23_milliarda/ (дата обращения: 13.04.2025).
- Масланов, К. Миграционные потоки из стран Центральной Азии: новые вызовы и возможности / К. Масланов, Д. Тарасова. — Текст : непосредственный // Россия и новые государства Евразии. — 2023. — № 1. — С. 152–160.
- Дорофеева, Е. Как изменилась миграционная политика в России / Е. Дорофеева. — Текст : электронный // Ведомости : сайт. — URL: https://www.vedomosti.ru/society/articles/2024/12/25/1083554-kak-izmenilas-migratsionnaya-politika-v-rossii (дата обращения: 13.04.2025).
- Товарооборот России со странами Центральной Азии в 2023 году превысил $44 млрд. — Текст : электронный // Коммерсант : сайт. — URL: https://www.kommersant.ru/doc/6691480 (дата обращения: 13.04.2025).
- Постпред РФ: торговый оборот России со странами СНГ в 2023 году вырос на 6,9 %. — Текст : электронный // ТАСС : сайт. — URL: https://tass.ru/ekonomika/19950007 (дата обращения: 13.04.2025).
- Мониторинг взаимных инвестиций ЕАБР — 2023 / А. Малахов, Е. Серик, А. Забоев. — Алматы : Евраз. банк развития, 2023. — 64 c. — (Доклады и рабочие документы 23/5). — Текст : непосредственный.
- Валовый внутренний продукт на душу населения в локации Казахстан. — Текст : электронный // Data Commons : сайт. — URL: https://datacommons.org/place/country/KAZ?hl=ru (дата обращения: 13.04.2025).
- Валовый внутренний продукт на душу населения в локации Россия. — Текст : электронный // Data Commons : сайт. — URL: https://datacommons.org/place/country/RUS?hl=ru (дата обращения: 13.04.2025).
- Валовый внутренний продукт на душу населения в локации Киргизия. — Текст : электронный // Data Commons : сайт. — URL: https://datacommons.org/place/country/KGZ?utm_medium=explore&mprop=amount&popt=EconomicActivity&cpv=activitySource,GrossDomesticProduction&hl=ru (дата обращения: 13.04.2025).
- Бедрина, Е. Б. Экономическое неравенство в Евразийском экономическом союзе и пути его преодоления / Е. Б. Бедрина, А. А. Ишуко. — Текст : непосредственный // Демографический потенциал стран ЕАЭС : VIII Урал. демогр. форум. Т. 2. — Екатеринбург : Ин-т экономики УрО РАН, 2017. — С. 43–49.
- Пазилов, Б. К. Киргизия в Евразийском экономическом союзе: предпосылки, первые результаты и перспективы / Б. К. Пазилов. — Текст : непосредственный // Власть. — 2016. — № 4. — С. 209–213.
- Как изменилась экономика Кыргызстана в ЕАЭС — интервью с министром ЕЭК. — Текст : электронный // Sputnik Кыргызстан : сайт. — URL: https://ru.sputnik.kg/20240802/eaes-ekonomika-tamozhnya-kyrgyzstan-1087547517.html (дата обращения: 14.04.2025).
- Усубалиев, Э. Неэкономический взгляд на 9 лет Кыргызстана в ЕАЭС — итоги и выводы / Э. Усубалиев. — Текст : электронный // Sputnik Кыргызстан : сайт. — URL: https://ru.sputnik.kg/20240805/eaehs-kyrgyzstan-zapad-itogi-vstuplenie-ehkonomika-razvitie-budushchee-1087610377.html (дата обращения: 14.04.2025).
- В Киргизии заявили, что ощущают позитивный эффект от интеграции в ЕАЭС. — Текст : электронный // ТАСС : сайт. — URL: https://tass.ru/ekonomika/20747121 (дата обращения: 14.04.2025).
- Туркмения считает Россию партнером, но в ЕАЭС вступать не будет. — Текст : электронный // РИА Новости : сайт. — URL: https://ria.ru/20140714/1015832476.html (дата обращения: 15.04.2025).
- Конституционный закон Туркменистана. О постоянном нейтралитете Туркменистана. — URL: https://api.saglykhm.gov.tm/uploads/document_clgex1kqo007h8dp8fwg2e9vl.pdf (дата обращения: 15.04.2025). — Текст : электронный.
- Туркменистан остается крупнейшим поставщиком трубопроводного газа в Китай. — Текст : электронный // Daryo : сайт. — URL: https://daryo.uz/ru/2024/04/22/turkmenistan-ostaetsa-krupnejsim-postavsikom-truboprovodnogo-gaza-v-kitaj (дата обращения: 15.04.2025).
- Узбекистан задумался о евразийском пути. — Текст : электронный // Фергана — международное агентство новостей : сайт. — URL: https://fergana.agency/articles/111417/ (дата обращения: 15.04.2025).
- Сатпаев, Д. А. Зачем Узбекистан заманивают в ЕАЭС? / Д. А. Сатпаев. — Текст : электронный // Forbes Kazakhstan : сайт. — URL: https://forbes.kz/articles/zachem_uzbekistan_zamanivayut_v_eaes (дата обращения: 15.04.2025).
- Дадабаева, З. А. Факторы возможного присоединения к ЕАЭС Таджикистана и Узбекистана / З. А. Дадабаева. — Текст : непосредственный // Геоэкономика энергетики. — 2021. — № 1. — С. 100–113.
- Дадабаева, З. А. Присоединение Таджикистана к ЕАЭС: преимущества и риски / З. А. Дадабаева. — Текст : непосредственный // Россия и современный мир. — 2016. — № 4. — С. 161–168.
- Концепция внешней политики Российской Федерации : (утв. Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 31.03.2023). — Текст : электронный // Министерство иностранных дел Российской Федерации : сайт. — URL: https://www.mid.ru/ru/detail-material-page/1860586/#sel=158:2:hga,158:29:h2x (дата обращения: 15.04.2025).
- Токаев заявил, что Казахстан не является «анти-Россией». — Текст : электронный // РБК : сайт. — URL: https://www.rbc.ru/politics/29/09/2023/65167cbf9a7947603b552763 (дата обращения: 15.04.2025).
- «Доставят все»: параллельный импорт в Россию из Казахстана. — Текст : электронный // DW : сайт. — URL: https://www.dw.com/ru/dostavat-vse-parallelnyj-import-v-rossiu-iz-kazahstana/a-67360655 (дата обращения: 15.04.2025).
- Эксклюзивное интервью президента Садыра Жапарова КНИА «КАБАР». — Текст : электронный // КНИА «КАБАР» : сайт. — URL: https://ru.archive.kabar.kg/news/ekskliuzivnoe-interv-iu-prezidenta-sadyra-zhaparova-knia-kabar/ (дата обращения: 15.04.2025).
- Джураев, Э. Стратегия ЕС в Центральной Азии. К успешной реализации новой стратегии / Э. Джураев, Н. Мураталиева. — Бишкек : Фонд им. Фридриха Эберта, 2020. — 16 c. — Текст : непосредственный.
- Мураталиева, Н. Площадка С5+1 как формат регионализации в странах Центральной Азии: контекст, возможности, ограничения / Н. Мураталиева. — Текст : непосредственный // Формирование нового мирового порядка: место и роль Центральной Азии в мультиполярном мире. — Алматы : Представительство Фонда Розы Люксембург в Центр. Азии, 2024. — С. 42–52.
- Товарооборот Китая с Центральной Азией достиг рекордной отметки в 2024 году. — Текст : электронный // News Central Asia : сайт. — URL: https://www.newscentralasia.net/2025/01/24/tovarooborot-kitaya-s-tsentralnoy-aziyey-dostig-rekordnoy-otmetki-v-2024-godu/ (дата обращения: 15.04.2025).
- ЕАБР: На Центральную Азию приходится 47 % всех китайских инвестиций в Евразийском регионе. — Текст : электронный // News Central Asia : сайт. — URL: https://www.newscentralasia.net/2025/02/21/yeabr-na-tsentralnuyu-aziyu-prikhoditsya-47-vsekh-kitayskikh-investitsiy-v-yevraziyskom-regione/ (дата обращения: 15.04.2025).