Актуальные вопросы реализации принципов уголовного закона



В статье рассмотрены основные принципы уголовного закона, отраженные в Уголовном кодексе РФ, дана их характеристика. Изучается вопрос о соотношении принципов уголовного закона друг с другом, об их взаимосвязи с положениями иных отраслей права.

Ключевые слова: принципы уголовного закона, уголовный закон, Уголовный кодекс РФ, уголовное право, уголовно-правовые нормы.

Принципы, закрепленные в нормах уголовного права, а именно в ст. ст. 3–7 Уголовной кодекса Российской Федерации (далее по тексту — УК РФ), являются основополагающими идеями, определяющими в целом содержание уголовного права и его отдельных институтов, в частности. При помощи принципов уголовного права происходит конструирование уголовных законов, они являются фундаментом системы уголовного права, а также на их основе осуществляется уголовно-правовое регулирование.

Принципы уголовного права подразделяются на несколько групп: свойственные в целом праву принципы — общетеоретические или общеотраслевые, свойственные отдельной отрасли права принципы — отраслевые и принципы, свойственные двум и более отраслям права одновременно — межотраслевые [7, с. 176].

На законодательным уровне с 1996 года в уголовном кодексе РФ закреплены следующие принципы уголовного права:

1. Принцип законности, который закреплен статьей 3 УК РФ, являющийся конституционным;

2. Принцип равенства граждан перед законом, отраженный в ст. 4 УК РФ, так же являющийся конституционным принципом;

3. Ст. 5 УК РФ — принцип вины, который относится к отраслевым принципам;

4. Принцип справедливости (ст. 6 УК РФ), являющийся общеправовым принципом;

5. Принцип гуманизма, закрепленный в ст. 7 УК РФ и относящийся к общеправовым принципам [6, с. 372].

Наиболее важную роль в уголовно-правовой борьбе с преступностью, представляется, играет принцип законности, отражающийся как в УК РФ, так и в ряде конституционных положений. Принцип законности предполагает, что любое преступное действие, его наказуемость и иные последствия уголовно-правового характера определяются строго в соответствии с УК РФ. Тем не менее, при наличии расхождений в положениях Конституции РФ и УК РФ, прямое действие имеют положения Конституции РФ. Также принцип законности подразумевает соответствие уголовных законов реальной социально-политической и экономической ситуации российского общества, что делаем соответствующие законы социально обусловленными. Принцип законности предполагает наступление уголовной ответственности в точном соответствии действующему законодательству, то есть невозможность привлечения к уголовной ответственности за непредусмотренные прямо в уголовном законодательстве действия.

Принцип законности подразумевает, что только Федеральное законодательство РФ может принимать нормы уголовного права и их точное соответствие Конституции РФ и положениям вступивших в силу в России международных договоров. Принцип законности полностью исключает отражение уголовно-правовых норм в каких-либо иных нормативно-правовых актах, за исключением УК РФ, посредством полном кодификации. Данный принцип применяется ко всем лицам, прибывающим на территорию РФ и для правоприменительных органов в том числе. Принцип законности отражает законодательные инструкции ясно и четко, исключая возможность их неправильного или неоднозначного понимания и применения, а так же не допускает применение аналогичной уголовно-правовой нормы к деяниям, которые сходны с преступлениями, отраженными в одной из статей УК РФ.

Конкретизация статьи 19 Конституции РФ о лицах, совершивших преступление, находит свое отражение в принципе равенства граждан перед законом. Данный принцип предполагает распространение действующего закона в равной степени на всех лиц, совершивших преступное деяние на территории России и за ее пределами, в случаях, прямо предусмотренных Уголовным кодексом РФ (ст. 12).

Данный принцип означает равную степень оснований криминализации и декриминализации по присущей им степени общественной опасности криминальных деяний, вне зависимости от субъективных характеристик лиц, совершивших преступление. К таким характеристикам относятся служебное и материальное положение лиц совершивших преступление, их раса, половая принадлежность, национальность, вероисповедание и т. д.. Криминализация и наказуемость должны быть равными для всех субъектов правоотношений, что и выражает сущность настоящего принципа уголовного права.

Наиболее важную роль в уголовном праве играет принцип вины, определяющий субъективные возможности принятия решения о том или ином варианте поведения индивидом и объективно-субъективные возможности назначения меры наказания, определенной степени жестокости в отношении виновного лица. Данный принцип является основой назначения справедливого наказания, применения иных уголовно-правовых мер и уголовно-процессуальной репрессии, применения норм об освобождении от уголовной ответственности или наказания. Важнейшее для уголовно-правоприменительной практики РФ положение уголовного закона о принципе вины гласит, что уголовной ответственности подлежат только те лица, чья вина установлена в отношении общественно опасных действий (бездействий) и наступивших общественно опасных последствий. В отношении лиц, чья вина в нанесении вреда не установлена, не допускается применение уголовной ответственности [9, с. 605].

Наступление уголовной ответственности, в содержании принципа вины, предполагает наличие определенного психологического отношения лица к совершенным им действиям (бездействиям), являющимися общественно опасными и причиняющими вред интересам личности, общества или государства. Форма и степень вины влияют на квалификацию преступления и уровень наказания. Неумышленное нанесение вреда, вне зависимости от значительности последствий, не должно повлечь уголовной ответственности.

Следующим принципом, нашедшим отражение в УК РФ, является принцип справедливости. Данный принцип подразумевает применение наказания в отношении виновного лица, учитывая характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, личности подсудимого. Личностные характеристики учитывают его поведение до совершения преступного деяния, заслуги, возможную пользу для государственного благополучия в силу каких-либо особенных возможностей субъекта, его постпреступное поведение. Так же, принцип справедливости предполагает, что никто не может быть судим за одно и то же преступление дважды.

Обязанность неукоснительного соблюдения и правильного использования принципа справедливости возлагается на законодателя, определяющего вид наказания, его минимальный и максимальный размер в отношении виновного лица и на суд, который обязан при назначении наказания руководствоваться только объективными фактами оценки совершенного преступления и личностью подсудимого, не руководствуясь при этом эмоциями и личным отношением.

Последним, рассматриваемым в данной статье принципом УК РФ, является принцип гуманизма, который предполагает признание обвиняемого в совершении преступления, в первую очередь, как личность, уважение по отношению к нему со стороны государственных органов, в том числе сотрудников правоохранительных органов, его интересам и особенностям, непредвзятое отношение, обеспечивающее безопасность человека.

Принцип гуманизма, обеспечивает защиту прав и интересов лиц, совершивших криминальные деяния, закрепленных в нормативных правовых актах, его безопасность и человеческое отношение. При этом защита самих общественных отношений обеспечивается сдерживающим влиянием на неустойчивых членов общества, выявлением и предотвращением преступлений, а также установлением уголовной ответственности. В свою очередь, применение принципа гуманизма по отношению к лицам, совершившим преступное деяние, отражается в обеспечении прав человека, преступившего закон, невозможности применения к ним любого вида физического и эмоционального насилия [3, с.82].

Также принцип гуманизма в уголовном праве находит отражение в применении более мягких мер наказания в отношении несовершеннолетних лиц, в праве на условное осуждение или условно-досрочное освобождение, уголовно-правовых институтах амнистии и помилования.

Возможность полного досрочного освобождения или смягчения наказания по мере исправления заключенного, является важным фактором реализации принципа гуманизма, так как основной целью уголовного наказания не является возмездие государственного аппарата за причиненное заключенным зло, а исправление и раскаяние виновного. Поэтому, достижение главной цели уголовного наказания раньше срока, должно поощряться в соответствии с гуманистическими идеями современного российского общества и правового государства.

Рассмотренные принципы уголовного права образуют тесную взаимосвязь и являются целостной системой, направленной на защиту гражданских и общественных интересов наиболее надежным образом.

Декларирование принципов уголовного права в УК РФ повышает их значение и гарантирует общий подход федерального законодателя к применению уголовно-правовых запретов, создавая единое направление правоприменительной деятельности.

Принципы, представляя собой основополагающие начала, фундамент норм, составляющих любой закон, требуют корректной интерпретации [4, с. 192]. При построении юридических норм их положения должны анализироваться всесторонне, через призму всех принципов.

Уголовный закон, как оговаривалось ранее, построен на пяти основных принципах: законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости, гуманизма. Эти принципы составляют основу уголовного закона. Положения норм Общей и Особенной частей УК РФ должны безусловно коррелировать с перечисленными принципами [5, с. 12]. Однако соответствие отдельных положений УК РФ принципам уголовного закона в ряде случаев, по нашему мнению, представляется спорным.

Принцип законности предполагает, что уголовное наказание должно назначаться только за деяние, названное преступлением в законе, и только такое, которое предусмотрено законом.

Вторая часть ст. 3 УК РФ указывает на запрет применения уголовного закона по аналогии.

Запрет аналогии в свете учета судами разъяснений Пленума Верховного Суда РФ при вынесении решений представляется игнорируемым. Стремление к единообразию в судебной практике, на наш взгляд, приводит именно к аналогии применения закона. Бесспорно, обобщение судебной практики и рекомендации по квалификации, разъяснение сути терминов, используемых уголовным законом, — необходимый элемент правоприменительной деятельности, устраняющий спорные вопросы применения уголовного закона и вместе с тем избавляющий от необходимости внесения многочисленных изменений и дополнений в закон. Не преуменьшая значимости сложившейся судебной практики для последующего правоприменения, хотим отметить лишь необходимость отграничения аналогии закона в смысле гражданского права, когда имеющиеся в законе нормы применяются к ранее не существовавшим событиям от применения судебного прецедента. Единообразие применения судебной практики в полной мере отвечает сути другого принципа — справедливости. Вместе с тем хочется напомнить, что разъяснения даваемые Пленумом Верховного Суда РФ в с своих постановлениях по уголовным делам, носят рекомендательный характер, а потому отступление от этих разъяснений возможно. Однако указанные разъяснения судами часто возводятся в ранг нормы права, что противоречит принципу законности [13, с. 55].

Противоречие в соотношении принципов законности и справедливости продемонстрировано в постановлении Конституционного Суда РФ от 14 июня 2018 г. № 23-П «По делу о проверке конституционности части 1 статьи 1.7 и части 4 статьи 4.5 КоАП РФ, пункта 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в УК РФ и УПК РФ по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и пункта 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в УК РФ и УПК РФ по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» в связи с жалобами граждан А. И. Заляутдинова, Н. Я. Исмагилова и О. В. Чередняк». Так, в соответствии с принципом законности, закон, ухудшающий положение виновного, не имеет обратной силы. В данном случае прослеживается взаимосвязь с принципом гуманизма. Вместе с тем в результате реализации данного положения нарушается принцип справедливости, поскольку преступник может избежать ответственности в принципе. Так, удалось избежать ответственности лицам, нанесшим побои гражданам А. И. Заляутдинову, Н. Я. Исмагилову и О. В. Чередняк [10].

Нанесенные побои не соответствовали признакам, указанным в ст. 116 УК РФ после внесения изменений. Нанесение побоев по мотивам, не предусмотренным в диспозиции ст. 116 УК РФ, перестало признаваться преступлением после внесения изменений. В результате декриминализации к преступникам был применен новый, улучшающий их положение закон. Положение об обратной силе закона, закрепленное также в КоАП РФ, сделало невозможным вменение виновным ст. 6.1.1 КоАП РФ, ввиду того что такое изменение ухудшило положение виновных. Таким образом, привлечение виновных к уголовной или административной ответственности стало невозможным.

Противоречие относительно принципа равенства граждан перед законом выражается в ряде уголовно-правовых норм. Прежде всего, вызывает вопросы такое основание освобождения от уголовной ответственности, как уплата судебного штрафа (ст. 76.2 УК РФ). В соответствии с положениями УПК РФ судебный штраф назначается лицу, совершившему преступление, только в случае если такое лицо имеет возможность его оплатить. Представляется, что такая норма уголовного закона ставит в неравное положение граждан в зависимости от уровня их материальной обеспеченности. Объяснить подобное решение законодателя сложно и с позиций соблюдения иных принципов уголовного закона. Так, принцип справедливости, предполагающий соответствие меры уголовно-правового характера степени общественной опасности и характеру преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, слабо отражается в норме о судебном штрафе. Разумеется, данные позиции учитываются в таких условиях, как совершение преступления впервые, небольшой или средней тяжести. Однако решающим обстоятельством выступает именно возможность оплатить судебный штраф [12, с. 91].

Введение судебного штрафа как мера расширения инструментария уголовно-правового воздействия, по нашему мнению, хотя и экономически обосновано, но не эффективно с точки зрения профилактики преступности. Так, если при деятельном раскаянии преступник заглаживает вред всеми доступными ему законными способами, при примирении с потерпевшим приносит извинения, демонстрирует свое сожаление о содеянном, то в ситуации уплаты судебного штрафа он просто (как бы цинично это ни звучало) покупает свободу.

Неочевидное противоречие имеется, также между ст. 4 УК РФ и ст. 11–13 УК РФ. Так, несмотря на то, что все равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от должностного положения, в соответствии с ч. 4 ст. 11 УК РФ вопрос об уголовной ответственности дипломатических представителей иностранных государств и иных граждан, которые пользуются иммунитетом, в случае совершения этими лицами преступления на территории Российской Федерации разрешается в соответствии с нормами международного права. Прежде всего, данное положение основывается на положениях Венской конвенции 1961 г. В соответствии с нормой ст. 31.1 данной конвенции, дипломатический агент полностью защищен от уголовной юрисдикции принимающего государства.

Не оспаривая указанное положение международного законодательства и реальную необходимость защиты данной категории лиц, предлагаем лишь скорректировать формулировку ст. 4 УК РФ, указав в ней на применение положений уголовного закона к лицам, обладающим иммунитетом, в особом порядке.

Принцип равенства всех перед законом, по нашему мнению, нарушается и существующим в ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицирующим признаком, предусмотренным п. «е ¹ » «по мотиву кровной мести». Сам по себе квалифицирующий признак не противоречит положениям закона и принципу равенства, однако практика его применения свидетельствует об обратном. Дополнение уголовного закона таким квалифицирующим признаком обосновывалось необходимостью искоренения обычая, не вписывающегося в моральные, нравственные и правовые нормы современного государства.

М. В. Задворнов и А. А. Даурбеков абсолютно верно обращают внимание на то, что «кровная месть может вызвать за собой целую цепь убийств, чем определяется особый характер общественной опасности рассматриваемых преступлений». Кроме того, причина криминализации убийства по мотивам кровной мести заключается в том, что в ее основе лежит взгляд на обычай кровной мести как на некий пережиток родоплеменного быта. Придавая данному мотиву квалифицирующее значение, публичная власть видит в нем высокую степень общественной опасности, состоящую не в криминогенности данного обычая, а именно в том, что мстители по данному обычаю брали на себя функцию правосудия [2, с. 11].

Согласимся с авторами в их аргументации, вместе с тем подчеркнем явное противоречие данного квалифицирующего признака принципу равенства. Согласно толкованию данной нормы и сложившейся практике ее применения к уголовной ответственности по п. «е ¹ » могут быть привлечены только лица, принадлежащие к той народности, где распространен обычай кровной мести. В то же время лица, совершившие убийство по мотиву кровной мести, но не входящие в требуемую группу, несут ответственность по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Полагаем, такое неравноправие недопустимо. Несмотря на то что обычай кровной мести присущ определенным народностям, это не исключает его одобрения и поддержания отдельными семьями иных народностей и ровно такие же неблагоприятные последствия. В связи с этим считаем целесообразным без изменения редакции пункта скорректировать практику его применения безотносительно к лицам конкретной национальности [11, с. 267].

Практически вся группа преступлений в сфере экономической деятельности содержит положения, не сочетающиеся с принципом равенства. Этот факт подтверждается и обоснованием либерализации ответственности за экономические преступления: в целях предоставления большей экономической свободы и развития экономики государства. Не станем опровергать данное утверждение, поскольку в данном случае данная дилемма схожа, наверное, с ситуацией обоснованного риска, являющегося по закону обстоятельством, исключающим преступность деяния. Однако не можем не отметить, что предприниматели в случае совершения преступления оказываются в более выгодном положении, нежели «простые граждане». Данный факт можно проследить на примере ст. 159 УК РФ ( прим. авт. , ч. 1–4 в сравнении с чч. 5–7 относительно санкций). Интересен в этом отношении и подход законодателя к освобождению от уголовной ответственности лиц, совершивших налоговые преступления, в связи с возмещением ими ущерба. Так, ч. 1 ст. 76.1 УК РФ предполагает, что лицо может быть освобождено от уголовной ответственности за уклонение от уплаты налогов в случае, если всего лишь возместит в казну государства сумму неуплаченных налогов в полном объеме. В сравнении с иными основаниями освобождения от уголовной ответственности подобное основание видится не справедливым, поскольку не требует дополнительного воздействия на лицо, подлежащее уголовной ответственности.

Принцип вины в формулировке, существующей на сегодняшний день, предполагает, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина [5, с. 197]. Из этого положения, предусмотренного ч. 1 ст. 5 УК РФ, выбивается утверждение о том, что штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия (ч. 2 ст. 88 УК РФ).

Завершая обзор противоречий между принципами уголовного права и отдельными положениями уголовного закона, следует отметить, что, пожалуй, единственным принципом, реализующимся в полной мере, является принцип гуманизма. Однако данное утверждение справедливо только с учетом моратория, наложенного на применение смертной казни. Если же следовать букве закона, то п. «н» ст. 44 УК РФ противоречит ч. 2 ст. 7 УК РФ, поскольку смертная казнь как вид наказания причиняет физические страдания, имея своей целью физическое уничтожение человека для защиты общества.

В целом же, на наш взгляд, статьи уголовного закона о его основных принципах на сегодняшний день рационально не регулируют общественные отношения и поэтому, нуждаются в корректировке, а противоречащие им положения Общей и Особенной частей УК РФ — в исключении или изменении.

Литература:

1. Басенко О. С. Соотношение субъективного и объективного вменения // Скиф. Вопросы студенческой науки. 2019. С. 103–106.

2. Брылев В. И., Станкевич К. К. Мотивы и цели квалифицированных составов убийства: п. «е1», п. «з», п. «и» ч.2 ст. 105 УК РФ // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2016. № 1–2. С. 10–16.

3. Лазарева В. А., Иванов В. В., Утарбаев А. К. Защита прав личности в уголовном процессе России. Учебное пособие. — М.: Юрайт, 2017. — 234 с.

4. Степашин В. М. Понятие принципа уголовного права // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2017. № 1. С. 192–196.

5. Сумачев А. В. О принципах уголовного права // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2017. № 4. С. 8–15.

6. Уголовное право России. Части общая и особенная. Учебник. — М.: Проспект, 2016. — 1184 с.

7. Уголовное право. Том 1. Общая часть под редакцией А. Э. Жалинского. — М.: Городец, 2017. — 864 с.

8. Чуприн Д. А. Реализация принципа вины в современном уголовном праве России // Манускрипт. 2017. № 11. С. 196–198.

9. Энциклопедия уголовного права. Том 9. Назначение наказания. — М.: Издание профессора Малинина, 2016. — 912 с.

10. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июня 2018 г. № 23-П // Рос. газ. 2019. 24 июня (№ 134) по делу о проверке конституционности части 1 статьи 1.7 и части 4 статьи 4.5 КоАП РФ, пункта 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в УК РФ и УПК РФ по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и пункта 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в УК РФ и УПК РФ по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» в связи с жалобами граждан А. И. Заляутдинова, Н. Я. Исмагилова и О. В. Чередняк».

11. Тарасенко В. В. Роль и значение уголовно-правовой фикции при конструировании принципов уголовного закона (на примере принципа равенства граждан перед законом ст. 4 УК РФ)// Право и государство: теория и практика. — 2019. — № 12 (180). — С. 267.

12. Тарасенко В. В. Уголовно-правовая презумпция в конструкции освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76.2 УК РФ) // Экономика, бизнес и право в новых условиях: монография / Под общ. ред. Г. Ю. Гуляева—Пенза: МЦНС «Наука и Просвещение». — 2019. — С. 91.

13. Тарасенко В. В. Уголовно-правовая презумпция как нетипичное средство правотворческой техники // Общество и право. — 2019 — № 3 (69). — С. 55.