Битва за Москву в мемуарах Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова



В статье автор подвергает источниковедческому анализу воспоминания Г.К. Жукова, посвященные битве за Москву.

Ключевые слова: Г. К. Жуков, Великая Отечественная война, мемуары .

Когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю: битва за Москву.

Г. К. Жуков

На сегодняшний день интерес к мемуарам как к особому виду письменных исторических источников, отражающих авторское понимание произошедших событий и исторического самосознания личности в лице их творца, увеличивается.

Особый интерес в этом плане представляют «Воспоминания и размышления» [1] талантливого советского военачальника, Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, впервые опубликованные в 1969 году. Этот документ по праву считается классикой военных мемуаров, переведен на 19 языков и издан в 30 странах. В «Воспоминаниях …» Г. К. Жуков описывает свою жизнь и дает оценку различным событиям. Большую часть мемуаров занимают воспоминания, связанные с Великой Отечественной войной. В частности, 14 глава II-го тома посвящена битве за Москву — одной из величайших битв периода Великой Отечественной войны. Именно в этой битве проявился стратегический талант будущего Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, а германская армия потерпела крупнейшее поражение. Эти события тщательно изучаются отечественными историками и военными экспертами. Помимо этого, и на Западе не перестают исследовать историческую победу в «самом кровавом и жестоком сражении Второй мировой войны», и воздают должное блестящему руководству Красной Армии и командующему фронтом Г. К. Жукову [2, с. 180].

Адольф Гитлер придавал захвату столицы Советского Союза особое значение, считая, что после этого сражения война будет выиграна. По разработанному немецким командованием плану «Барбаросса» [3, с. 66–71] на разгром Советского Союза отводилось шесть недель. Эта военная кампания стала самой крупной военной операцией вторжения в истории как по размеру задействованных войск, так и по числу жертв. По плану удар должен был наноситься тремя мощнейшими группами армий: «Север», «Центр», «Юг», и уже к октябрю 1941 года вся европейская часть СССР должна была быть захвачена. Нацистские экономисты задумали разделить советские территории на две части. «Зону дефицита», куда вошли северные части СССР (вместе с Москвой и Ленинградом), и в которых будет уничтожено или вывезено любое индустриальное производство, а население будет брошено на произвол судьбы. И «избыточную зону» (Украина, Кавказ), жители которой будут обрабатывать землю для Рейха. В первую очередь должен был быть захвачен Ленинград, а уже потом следовало наступать на Москву. Но план «молниеносной войны» не сработал, а решающе сражение развернулось на подступах к столице.

Г. К. Жуков стал руководить обороной Москвы, когда фронт был в катастрофическом состоянии. В «Воспоминаниях…» он описывает события, которые произошли на западном направлении и то, что имела Красная Армия до того, как его назначили командующим по обороне Москвы. После того, как под Киевом в немецкое окружение попали более полумиллиона советских бойцов, оборона была практически разрушена. На подступах к столице оборонялись три советских фронта: Западный (командующий генерал-полковник И. С. Конев), Резервный (командующий Маршал Советского Союза С. М. Буденный) и Брянский (командующий генерал-лейтенант А. И. Еременко, над которыми у противника было практически двукратное превосходство сил. Сложилась очень тяжелая обстановка [1, с. 421].

План немецкого наступления под кодовым названием «Тайфун» был утверждён 16 сентября 1941 года [4, с. 380–382]. Он предусматривал двойной охват советских войск в районе Вязьмы и Брянска, а уничтожение Брянского, Резервного и Западного фронтов должно было открыть прямой путь на Москву [9, с. 11]. Наступление началось 30 сентября 1941 г. ударом танковой группы Гудериана и 2-й немецкой армии по войскам Брянского фронта. В первые дни октября мощные удары так же были нанесены и по войскам Западного и Резервных фронтов.

Г. К. Жуков писал о тяжелой ситуации, сложившейся на брянском направлении. После захвата неподготовленного к обороне Орла, немецкие войска вышли в тылы Брянского фронта. Начались тяжелые бои в районе Мценска, где немецкие войска были задержаны на несколько дней и понесли большие потери, что внесло коррективы в планы немецких захватчиков. Гудериану пришлось отложить быстрое наступление на Тулу и, в конечном счете, попытки ее захватить остались только в планах. Но все же, в результате действий немецких захватчиков, Брянский фронт удалось рассечь, а советские войска были вынуждены отступать на восток из-за потерь. Командующий Западным фронтом генерал-полковник И. С. Конев приказал нанести контрудар севернее Вязьмы по обходящей советские войск северной группировке войск противника, однако успеха это контрнаступление не имело. В начале октября 1941 г. основные силы Западного и Резервного фронтов были взяты в кольцо. Через несколько дней оказались отрезанными и три армии Брянского фронта, в результате чего все пути на Москву были открыты [1, с. 423]. Следует отметить, что действия окруженных под Вязьмой и Брянском советских частей сыграли важную роль в спасении столицы, так как для ликвидации этих двух огромных котлов группе армий «Центр» пришлось привлечь более половины своих дивизий и потратить около двух недель.

Прибывший из Ленинграда Г. К. Жуков, по существу, заново создавал Западный фронт. По его мнению, катастрофу в районе Вязьмы можно было бы предотвратить, если бы были своевременно и правильно определены направления главных ударов противника, ведь тогда на этих участках сосредоточили бы основные силы, а наши войска смогли бы избежать окружения, несмотря на превосходство врага в живой силе и технике. [1, с. 423] В итоге, развал всего советского фронта под Москвой казался Гитлеру и его генералам неизбежным, так как в обороне Красной Армии образовалась огромная брешь шириной до 500 км, но несмотря на это, триумфального марша немецких танковых колонн в середине октября не случилось.

Уже 10 октября 1941 г. Г. К. Жуков был назначен командующим Западным фронтом, объединившим в себе Западный и Резервный фронты. Срочно создавалась новая прочная оборона на рубеже Волоколамск-Можайск-Малоярославец-Калуга. Еще в начале октября 1941 г. началась переброска войск из резерва Ставки и с соседних фронтов. Г. К. Жуков отмечал, что для создания сплошной надежной обороны этих сил было недостаточно, поэтому было принято решение занимать главнейшие направления. Все это время в тылу войск противника около Вязьмы мужественно сражались советские бойцы, которые, не желая сдаваться в плен, пытались прорваться к соединениям Красной Армии, но их попытки были безуспешными. Благодаря их упорству и стойкости, было выиграно драгоценное время для организации обороны на можайской линии [1, с. 433]. В середине октября 1941 г. правый фланг войск Г. К. Жукова прикрывал новый Калининский фронт, который возглавил И. С. Конев. Он не только сдерживал удары на своем фронте, но и оттягивал значительные силы, которые были брошены непосредственно на Москву. С середины октября 1941 г. разгорелись ожесточенные бои на всех главных оперативных направлениях. С каждым днем усиливались бомбежки Москвы. Центральный Комитет партии и Государственный комитет обороны приняли решение эвакуировать из Москвы в Куйбышев часть центральных учреждений и весь дипломатический корпус, вывезти из столицы особо важные государственные ценности. 20 октября в Москве было введено осадное положение.

В своих «Воспоминаниях…» Г. К. Жуков писал, что советская столица мужественно встретила надвигавшуюся опасность. Успешная оборона, а затем и контрнаступление стало возможным только благодаря единству и общим усилиям войск и населения столицы и Московской области, той помощи, которую оказал, весь советский народ [1, с. 434]. Тысячи жителей города вступили в народное ополчение, десятки тысяч отправились на запад для строительства оборонительных укреплений. Г. К. Жуков отмечал, что фронтовики, зная, что на защиту столицы встала вся страна, получали воодушевление на бои. Не обошлось и без некоторой паники среди населения, но она была краткосрочным явлением. Действительно, отдельные лица растерялись, узнав о немецком прорыве, и, бросая свои рабочие места и жилье, устремились на восток. Это усугубилось бегством некоторых директоров предприятий, бросивших на произвол судьбы своих подчиненных. Но не это определяло общую ситуацию в городе. Г.К. Жуков отмечал, что серьезные нарушения дисциплины пресекались решительными мерами, а паникеров он называет пособниками врага, получившими достойный отпор [1, с. 433]. Окончательный моральный перелом случился после проведения парада 7 ноября 1941 г. на Красной площади. Г. К. Жуков отмечал, что проведение парада под самым носом у противника сыграло огромную роль в укреплении морального духа армии, советского народа и имело большое международное значение [1, с. 439].

В конце октября 1941 г. немецкие войска подошли к Туле. В городе кроме формируемых тыловых учреждений 50-й армии войск, способных обороняться, не было. Так же сюда отошли три сильно пострадавшие стрелковые дивизии, насчитывающие от пятисот до полутора тысяч сильно истощенных бойцов. И опять, на помощь пришли местные жители. Комитет обороны города во главе с В. Г. Жаворонковым в короткий срок сформировал и вооружил рабочие отряды, которые мужественно обороняли город и отбили наступление противника. Г. К. Жуков отмечает, что в разгроме немецких войск под Москвой жителям Тулы принадлежит выдающаяся роль, ведь оборона города связала по рукам и ногам всю правофланговую группировку немецких войск. Это привело к тому, что немецко-фашистские захватчики были вынуждены растянуть свою группировку, в результате чего оперативно-тактическая плотность войск армии Гудериана была ослаблена [1, с. 436]. Наступление противника выдыхалось, и к концу октября было остановлено на рубеже Тургиново — Волоколамск — Дорохово — Наро-Фоминск.

Второе немецкое наступление на Москву началось в середине ноября 1941 года. Против 30-й армии Калининского фронта противник бросил до 300 танков, которым противостояли всего 56 советских легких танков со слабым вооружением, из-за этого советская оборона была прорвана. Началось стремительное наступление на Клин, а немецкие войска приближались к столице. Несмотря на сложную обстановку, Г. К. Жуков был уверен, что Москву удержат. Тяжелые бои привели к тому, что наступление 2-й танковой армии Гудериана начало выдыхаться. Враг убедился в невозможности сломить упорное сопротивление советских войск и пробиться к столице. К тому времени речь уже не шла об окружении Москвы, немецкое командование стремилось ворваться в город и предрешить исход войны. К столице заранее направлялся гранит для строительства памятника в честь победы над СССР. Последняя и провалившаяся попытка немецких войск прорваться к Москве была предпринята 1 декабря 1941 г. Немецкие генералы обвинили в неудачах суровый российский климат. В «Воспоминаниях…» Г. К. Жуков, анализируя провал немецкого наступления, писал, что дело вовсе не в климате, а в политических и военно-стратегических просчетах фашистской верхушки. Ведь в точно таких же условиях воевала и бойцы Красной Армии, а тысячи и тысячи москвичей, главным образом женщин, готовили город к обороне [1, с. 447].

В последние дни ноября 1941 г. Г. К. Жуков доложил И. В. Сталину о необходимости начинать контрнаступление. Немецкое руководство уже смирилось с невозможностью взять Москву и отдало приказ перейти в оборону. Г. К. Жуков, не желая дать противнику возможность окопаться, смог донести Верховному необходимость немедленного контрнаступления. [5, с. 635] Уже 30 ноября 1941 г. Ставке был предложен план, по которому планировалось разгромить передовые части немецкой армии и отбросить их на несколько десятков километров от Москвы [6, с. 63]. И. В. Сталин согласился с предложенным планом. Главной особенностью этого контрнаступления было превосходство немецких сил в танках и артиллерии. Советское командование учитывало не только соотношение сил, но и другие факторы: усталость немецких войск, их неготовность к ведению войны в суровом климате и высокий моральный дух бойцов Красной Армии. Так же стоить отметить удачный выбор момента наступления — к началу декабря 1941 г. группа армий «Центр» уже исчерпала возможность продвигаться вперед, но еще не успела окопаться. Через двадцать лет Г. К. Жуков расскажет о тяжелом ожидании развязки ожесточенных боев. На последнем этапе оборонительных сражений он не спал одиннадцать суток, что свидетельствует о колоссальном напряжении в те дни. Главное, что требовал Г. К. Жуков — не дать врагу опомниться, гнать его и днем, и ночью [7, с. 181].

После того, как 15 декабря 1941 г. советские войска очистили от немецких захватчиков г. Клин, туда приехал министр иностранных дел Великобритании А. Иден, прибывший в СССР для переговоров c И. В. Сталиным. Его личные впечатления от масштаба германского разгрома оказали огромное влияние на правительство Великобритании и выработку дальнейшей политики по оказанию военной помощи Советскому Союзу.

Понимая плачевность на фронте, Гитлер отдал приказ, запрещавший проведение крупных отступательных операций [8, с. 257–260]. Но его требование фанатично и упорно сопротивляться наступающей Красной Армии не было исполнено, и в ходе десятидневных боев войска левого крыла Западного фронта нанесли серьезное поражение армии Гудериана. В связи с разгромом германских войск под Москвой и успехами контрнаступления, И. В. Сталин был настроен очень оптимистично. В начале января 1942 г. Г. К. Жуков был вызван в Ставку для обсуждения проекта плана общего наступления Красной Армии. Георгий Константинович был против решения Ставки о переходе к активным боевым действиям не только под Москвой, но и на флангах советско-германского фронта. По его мнению, нужно было усилить западное направление и только на там вести мощное наступление. А вот на юго-западном направление и под Ленинградом советские войска стояли перед серьезной обороной противника и сил вести наступление не имели [1, с. 457]. Но Г. К. Жуков оказался в меньшинстве и его предложение не поддержали. 7 января 1942 г. штаб Западного фронта получил директиву о наступлении и контрнаступление под Москвой переросло в общее наступление по всем фронтам. Предписывалось действовать ударными группами для того, чтобы взламывать и прорывать оборонительную линию противника, а также, использовать артиллерию и не бросать пехоту в наступление без ее поддержки. Но, не смотря на эти указания Ставки, наступление не шло по плану. Анализируя сложную обстановку на фронте, Г. К. Жуков писал, что в 1942 году советские войска не имели реальных сил и средств вести широкое наступление, вследствие чего не могли создавать необходимые ударные группировки и проводить артиллерийскую подготовку [1, с. 460]. Советскому командованию не хватало ни людских резервов, ни материальных средств, чтобы завершить окружение противника. Низкий уровень производства боеприпасов вел к тому, что артиллерийская поддержка войск была недостаточная. Г. К. Жуков вспоминал, что приходилось устанавливать норму расхода боеприпасов 1–2 выстрела на орудие в сутки.

В это время немцы стали получать подкрепления из Западной Европы. На отдельных участках германское отступление сопровождалось сильными контрударами по флангам прорвавшихся вперед советских соединений, и они сами оказывались отрезанными от главных сил. Так, почти всего личного состава лишилась 29-я армия Калининского фронта. В апреле юго-восточнее Вязьмы в глубоком окружении практически погибла 33-я армия Западного фронта под командованием генерала М. Г. Ефремова, который до конца оставался со своими подчиненными и, будучи раненым, предпочёл смерть плену. Г. К. Жуков, посвятив отдельные страницы своих воспоминаний этой трагедии, отмечал, что он и советское руководство допустили ошибку в оценке обстановки в районе Вязьмы, переоценили возможности Красной армии, а силы противника, напротив, недооценили [1, с. 465].

В конце февраля-начале марта было принято запоздалое решение подкрепить силы советских войск, действовавших на западном направлении, и в двадцатых числах марта 1942 года И. В. Сталин потребовал энергично продолжать наступление, но усилия оказались безрезультатными и Ставка была вынуждена принять предложение Г. К. Жукова о переходе к обороне на линии Великие Луки — Велиж — Демидов — Белый — Духовщина — река Днепр — Нелидово — Ржев — Погорелое Городище — река Угра — Спас — Деменск — Киров — Людиново — Холмищи — река Ока. Наступательные действия Ленинградского, Волховского, Южного и Юго-Западного фронтов не были успешными. Г. К. Жуков отметил у себя в «Воспоминаниях…», что И. В. Сталин принял ошибочное решение, когда отдавал приказ перейти в январе в наступление всеми фронтами [1, с. 466].

Битва под Москвой продолжалась в общей сложности 203 дня и ночи на территории соизмеримой с площадью Франции. В сражениях было задействовано около 7 млн. человек. Общие безвозвратные потери советских войск составили 926 тыс. человек, немецких — 615 тысяч убитыми, пропавшими без вести и ранеными. Никогда до этого вермахт не терял столько бойцов.

Подводя итоги битвы за Москву, Г. К. Жуков в своих «Воспоминаниях…», приходит к тому, что Красная Армия впервые за 6 месяцев войны нанесла крупнейшее поражение главной группировке гитлеровских войск, и называет эту битву первой стратегической победой над немецкой армией, считавшейся ранее непобедимой [1, с.467]. Более того, эта битва имела большое международное значение. Именно разгром немецких войск отрезвляюще подействовал на реакционные круги Японии и Турции и заставил их проводить более осторожную политику в отношении Советского Союза. Неоценима, по словам Г. К. Жукова, была и заслуга партизан под руководством многочисленных подпольных партийных организаций, действующих в тылу врага [1, с. 468].

В «Воспоминания…» тонкой нитью проходят непростые отношения между И. В. Сталиным и Г. К. Жуковым. Неоднократные разногласия между ними все же преследовали одну цель — победу над немецкими захватчиками. Г. К. Жуков отдает должное роли И. В. Сталина в битве за Москву, отмечая, что, не смотря на эвакуацию правительства, Верховный главнокомандующий оставался в Москве, организуя силы и средства для разгрома врага и проделал колоссальную работу по созданию необходимых стратегических резервов и материально-технических средств для обеспечения контрнаступления под Москвой. По словам Г. К. Жукова, именно своей жесткой требовательностью И. В. Сталин добивался почти невозможного [1, с. 468].

На сегодняшний день, события, связанные с Великой Отечественной войной, носят актуальный характер. Бывают попытки переписать, зачастую фальсифицировать события столь трагичной страницы истории всего человечества. Именно поэтому необходимо обращаться к источникам личного происхождения, которые позволяют изучить событие под другим углом зрения человека, являвшегося непосредственным участником описываемых событий.

Литература:

1. Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления. –Москва: Эксмо: Яуза, 2023. — 832 с.
2. А.Ситон. Битва за Москву Режим доступа: https://www.amazon.com/Battle-Moscow-Albert-Seaton/dp/096276132X (дата обращения: 10.02.2023)
3. Полный текст документа о подготовке Германии к нападению на СССР («План Барбаросса»). / Международные отношения и внешняя политика СССР (1939–1941): Док. И материалы. — М., 1948.
4. Безыменский Л. А. Укрощение «Тайфуна». План операции «Тайфун». Командование группы армий «Центр», 26.9.1941. — Смоленск: Русич, 2001.
5. Сталин. Святослав Рыбас. — 7-е изд. — М.: Молодая гвардия, 2020. — 911 с.
6. Г. К. Жуков в битве под Москвой: Сборник документов. М., 1994. — 210 с.
7. Жуков. Яковлев Н. Н. — М.: Мол. Гвардия, 1992. — 459 с.
8. Мягков М. Ю. Вермахт у ворот Москвы. 1941–1942 года. Директива Верховного командования вермахта № 39 от 8 декабря 1941 г. //– М.: ОЛМА-ПРЕСС; Звездный мир, 2005.
9. Битва за столицу. Сборник документов. Т.1. От обороны к контрнаступлению /ИВИ МО. М., 1994. — 260 с.