Современные исследования беспомощности

Проблема беспомощности активно изучается за рубежом в рамках теории выученной беспомощности еще с 60-х годов XX века (М. Селигман, Д. Хирото, Б. Овермейер, С. Майер и др.). Отечественные исследования выученной беспомощности начались в 90-е годы ХХ века (Т. О. Гордеева, М. М. Далгатов, В. Ротенберг, В. Г. Ромек, Д. А. Циринг), то есть относительно недавно.

На современном этапе проблема беспомощности в России рассматривается в рамках нескольких направлений: в рамках концепции личностной беспомощности (Д. А. Циринг, Е. В. Веденеева, Ю. В. Яковлева, Е. В. Забелина, Е. А. Евстафеева, В. С. Красник и др.), в рамках изучения мотивации достижения (М. Далгатов, Т. О. Гордеева, Н. Т. Магомедова и др.), изучение выученной беспомощности как профессиональной деструкции личности (И. В. Девятовская, Э. Э. Сыманюк), исследование взаимосвязи аддиктивного поведения и выученной беспомощности (Е. С. Глухова, Э. А. Щеглова), исследование связи выученной беспомощности с успеваемостью у школьников (Е. И. Медведская).

В рамках концепции мотивации достижения выученная беспомощность рассматривается Т. О. Гордеевой как возможная реакция на неудачу в структуре деятельности достижения. Кроме этого, исследователи мотивации достижения отмечают взаимосвязь атрибутивного стиля достижения с успешностью учебной и профессиональной деятельности (М. М. Далгатов). Н. Т. Магомедова рассматривает выученную беспомощность, в частности, пессимистический атрибутивный стиль, характерный для нее, как фактор снижения мотивации достижения [3].

И. В. Девятовская рассматривает феномен выученной беспомощности как проявление профессиональной деструкции в педагогической деятельности. Исследование, проведенное данным автором, показало, что выученная беспомощность как деструкция профессиональной направленности личности представляет собой состояние, выражающееся в нарушении мотивации деятельности, снижении профессиональной активности, разочаровании в профессии. Среди факторов формирования выученной беспомощности у учителей И. В. Девятовская выделяет стиль управления профессиональным коллективом, неблагоприятные обстоятельства, препятствующие проявлению инициативы в деятельности, количество реально переживаемых и потенциально возможных неудач, разочарование в профессиональной деятельности [2].

Исследование взаимосвязи аддиктивного поведения (изучалась зависимость от табакокурения), проведенное Е. С. Глуховой и Э. С. Щегловой, показало, что в основе зависимого поведения лежат нарушения в мотивационных, когнитивных и эмоциональных процессах, характерные для синдрома выученной беспомощности. Выученная беспомощность, отмечают исследователи, является психологическим основанием беззащитности молодых людей перед привычкой к табакокурению и причиной неэффективности всех помогающих средств, включая пропаганду, медикаменты и пр. [1]. Таким образом, Е. С. Глухова и Э. С. Щеглова рассматривают табакокурение как форму проявления выученной беспомощности.

Выученная беспомощность в контексте академической успеваемости у школьников рассматривается Е. И. Медведской. В исследовании взаимосвязи выученной беспомощности с успеваемостью в школе, проведенном Е. И. Медведской, не было обнаружено значимых корреляций между исследуемыми феноменами. Выученная беспомощность была обнаружена исследователем у детей с разными уровнями успеваемости, а точнее у каждого четвертого ребенка. Однако были обнаружены значимые взаимосвязи между уровнем академической успеваемости и атрибутивным стилем школьников. Исследователь отмечает следующую тенденцию: чем выше уровень успеваемости, тем более ребенок склонен к оптимистическому стилю атрибутирования [4]. Это подтверждает данные, полученные ранее в исследованиях Д. А. Циринг [6].

Наиболее подробно в отечественной психологии проблема беспомощности рассматривается в рамках концепции личностной беспомощности Д. А. Циринг (Д. А. Циринг, Е. В. Веденеева, Е. В. Забелина, Е. А. Евстафеева, В. С. Красник, И. В. Пономарева, Ю. В. Яковлева, и др.).

В рамках данной концепции Д. А. Циринг предложено новое видение феномена беспомощности уже не только как состояния, возникающего в результате воздействия неконтролируемых событий (выученная беспомощность), но и как устойчивого специфического образования личностного уровня. Личностная беспомощность рассматривается Д. А. Циринг как качество субъекта, представляющее собой единство определенных личностных особенностей, возникающих в результате взаимодействия внутренних условий с внешними (системой семейных взаимоотношений, опытом неконтролируемых травмирующих событий), определяющее низкую способность человека преобразовывать действительность, управлять событиями собственной жизни, ставить и достигать цели, преодолевая различного рода трудности [Циринг Д. А., 2010]. Данный феномен проявляется в замкнутости, эмоциональной неустойчивости, возбудимости, робости, склонности к чувству вины, фрустрированности, более низкой самооценке и уровне притязаний, отсутствии увлеченности каким-либо делом, равнодушии, пассивности [5].

В настоящее время в русле данной концепции проводятся исследования личностной беспомощности как одной из детерминант деструктивного поведения сотрудников уголовно-исполнительной системы, связи личностной беспомощности с правосознанием (Е. А. Ефстафеева, В. С. Красник, Д. А Циринг), исследования личностной беспомощности как защитного механизма психики (И. В. Пономарева, Д. А. Циринг).

Зарубежные исследования, проводимые в рамках теории беспомощности, исследующие различные её компоненты, в настоящее время многообразны и перспективны. Так исследование, проведенное в 2001 году Селигманом и Исааковицем (Isaacowitz, Seligman, 2001) показало, что атрибутивный стиль как когнитивный показатель самостоятельности-беспомощности, не всегда является дисфункциональным и определяющим в формировании депрессивных состояний у человека. Кроме атрибутивного стиля с формированием депрессивных состояний взаимосвязаны такие факторы, как отсутствие устойчивых ценностей, потеря уверенности и другие факторы. В своём исследовании учёные рассматривали понятие ангедонии как потери чувства радости жизни. На формирование ангедонии в большей степени влияет отсутствие устоявшихся ценностей, а ключевым симптомом её является отсутствие интереса взаимодействия с другими людьми. То есть, если человек демонстрирует беспомощные личностные черты, то, скорее всего, основным симптомом, тревожащим его самого, будет ангедония [3; 255–272].

Актуальным направлением в современной науке является рассмотрение взаимосвязи атрибутивного стиля, уровня депрессии и беспомощности человека с точки зрения психологии труда и социальной психологии. Так исследования П. С. Генри (Henry, P.C) направлены на выявление беспомощности у рабочих в современных компаниях и корпорациях. Современный менеджмент не может тратить усилия на людей, которые не смогут отвечать требованиям организации и не будут приносить ей пользу. Изучение беспомощности в западных компаниях является важным элементом профотбора [2; 241–256].

В 2007 году И. С. Чанг и Л.Дж. Санна (Chang, E.C., Sanna, L.J.) представили свое исследование, посвященное сравнительному анализу взаимосвязи пессимистического атрибутивного стиля и беспомощности с эффективностью выполняемой деятельности и удовлетворенностью жизни людей на этапе ранней взрослости (студенты старших курсов университетов) и их родителей, находящихся на этапе средней взрослости (middle-aged). В результате исследования было установлено, что разница атрибутивного стиля между поколениями колеблется от незначительной до средней. При этом более пессимистический стиль объяснения присущ более молодому поколению, а оптимистический стиль и большая удовлетворенность жизнью и большая самостоятельность характерны для родителей, то есть для более взрослого поколения. В то же время, успешность профессиональной деятельности (самооценка успешности) и уровень депрессивности у поколений не отличались. Таким образом, можно предположить, что атрибутивный стиль становится более оптимистическим с возрастом, также с возрастом люди становятся более самостоятельны и удовлетворены жизнью. Авторы объясняют это тем, что люди с возрастом становятся более материально независимыми, они определяются со своими жизненными целями и ценностями [1; 43].

Проведенный обзор литературы позволяет утверждать, что феномен беспомощности выступает важной и актуальной проблемой в современной отечественной и зарубежной психологии. Проявляясь как состояние (выученная беспомощность) и как устойчивая личностная характеристика (личностная беспомощность), беспомощность оказывает существенное влияние на деятельность человека, проявляясь, как показывают исследования, в самых разнообразных ее сферах. Подробное изучение данного феномена, исследование факторов, влияющих на его формирование, и его проявлений, позволит разработать в дальнейшем способы его коррекции и профилактики.

Литература:

1.         Глухова, Е. С. Исследования особенностей табакокурения как формы проявления выученной беспомощности в молодежной среде / Е. С. Глухова, Э. А. Щеглова // Вестник ТомГУ. — 2009. — № 329 (дек.). — С.201–206

2.         Девятовская, И. В. Психологические особенности выученной беспомощности личности учителя [Текст]: дисс. … кандидата психол. наук / И. В. Девятовская. — Екатеринбург. — 2006. — 185 с.

3.         Магомедова, Н. Т. Индивидуально-психологические особенности личности и каузальная атрибуция достижений [Текст] / Н. Т. Магомедова // Материалы IV Всероссийского съезда Российского психологического общества. Ростов-на-Дону. — 2007. — Т.2. — С.317

4.         Медведская, Е. И. Особенности наученной беспомощности у учащихся с различным уровнем успеваемости / Е. И. Медведская // Психология обучения. — 2010. — № 3. — С.41–56

5.         Циринг, Д. А. Психология личностной беспомощности: исследование уровней субъектности / Д. А. Циринг. — М.: Академия, 2010. — 410 с.

6.         Циринг, Д. А. Феномен выученной беспомощности в онтогенезе личности: автореф. дис. … канд. психол. наук / Д. А. Циринг. — Пермь, 2001. — 25 с.

7.         Chang, E.C., Sanna, L. J. (2007). Affectivity and psychological adjustment across two adult generations: Does pessimistic explanatory style still matter? Personality and Individual Differences.

8.         Henry, P.C. (2005). Life stress, explanatory style, hopelessness, and occupational stress. International Journal of Stress Management.

9.         Isaacowitz, D. M., Seligman, M. E. P. (2001). Is pessimism a risk-factor for depressive mood among community dwelling older adults? Behaviour Research and Therapy.