Проблемы мест исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста



Принятый в 2001 году УПК РФ содержал в себе меру пресечения в виде домашнего ареста, но являлся нормой общеправового характера, которая на практике не реализовалась, так как остались нерешенными также вопросы о сущности домашнего ареста, сроках и месте его применения, порядке применения ограничения и запретов, об органе, осуществляющем контроль за его исполнением. Заполняя данные пробелы, законодатель вносит изменения в ст.107 УПК РФ Федеральным законом «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 07.12.2011 № 420-ФЗ.1. И стоит отметить Федеральный закон от 18 апреля 2018 года № 72-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской федерации в части избрания и применения мер пресечения в виде запрета определенных действий, залога и домашнего ареста», в котором разрешаются проблемы применения домашнего ареста.

Вопреки всем изменениям, внесенным с 2001 года, в части ст.107 УПК РФ, существуют пробелы в уголовно-процессуальном регулировании применения меры пресечения в виде домашнего ареста, так как имеются противоречия в правоприменительной практике судами из-за отсутствия единой формы, применяемой этими судами. Домашний арест, как мера пресечения, не смог стать альтернативой заключению под стражу, но стоит отметить, что процент применения домашнего ареста с каждым годом растет на 15–20 % [6] от количества случаев применения одних из строгих мер пресечения.

Главной, по нашему мнению, проблемой реализации домашнего ареста является непосредственно определение места его исполнения. Под жилым помещением для целей статьи 107 УПК РФ понимается любое жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и используемое для постоянного или временного проживания, и равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для проживания (например, дача), если оно отвечает требованиям, предъявляемым к жилым помещениям.

Разъяснение Верховного суда предписывает, что местом исполнения домашнего ареста считается любое жилое помещение жилищного фонда, пригодное для постоянного или временного проживания, а также другие помещения или строения вне жилищного фонда, которые применяются для проживания с учетом требований, предъявляемых для жилых помещений. К требованиям помещения пригодного для проживания относятся: наличие спального пространства, средства для приготовления еды и неотъемлемость сооружения от земли. Наличие [5] всех перечисленных критериев является не обязательным.

Определение места жительства подозреваемого или обвиняемого является одной из проблем, так как место исполнения домашнего ареста может осуществляться не по месту регистрации гражданина, а по месту фактического проживания, однако он должен проживать в данном помещении на постоянной основе.

Возникает вопрос с жилищем, где бытовые коммуникации разделены и находятся в разных помещениях (санузел и кухня). Отсюда вытекает проблема реализации полной изоляции. В связи с этим, домашний арест должен применяться к лицам, у которых в пределах одного помещения обустроены все необходимые коммуникации для удовлетворения всех биологических потребностей.

Значительным пробелом будут являться ситуации, в которых подозреваемый или обвиняемый живет один, при применении данной меры пресечения становится невозможным выходить на работу и получать заработную плату, чтобы обеспечивать себя продуктами питания и оплачивать жилое помещение. При условии, что работодатель может перевести своего сотрудника на удаленный вариант выполнения трудовых обязательств, суд может выбрать в отношении подозреваемого или обвиняемого запрет на использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети «Интернет». По итогу есть необходимость учета семейного положения данного лица при решении наложения запретов.

В случаях, когда подозреваемый или обвиняемый будет проживать по договору найма жилого помещения, необходимо будет проверить срок действия договора, а также соответствие данного помещения требованиям домашнего ареста. Возникает проблема с таким видом гражданских правоотношений, так как наймодатель не может расторгнуть договор в одностороннем порядке, поскольку ст.687 ГК РФ [1] не предполагает такого основания. Следовательно, гражданин, предоставляющий свое жилое помещение для проживания лицу, имеющему статус подозреваемого или обвиняемого, может не быть информирован об этом и в связи с этим по-видимому, столкнется с негативными последствиями, выразившимися в ходе ненадлежащего исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста.

Предлагаем на законодательном уровне закрепить обязанность лиц, обладающих статусом «подозреваемый» или «обвиняемый», в случае заключения договора найма жилого помещения уведомлять наймодателя об имеющемся процессуальном статусе и о том, что данное помещение будет использоваться в качестве исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста, а наймодатель, в свою очередь, вправе будет отказаться в случае субъективных обстоятельств.

При рассмотрении ст.107 УПК РФ мы видим, что законодатель не предусмотрел получения согласия лиц, которые проживают в одном жилом помещении с подозреваемым или обвиняемым. Впрочем, Верховный Суд РФ указал на возможность лиц обжаловать данное решение, чьи права и законные интересы могут быть нарушены судебным решением о применении к гражданину домашнего ареста. При этом возникает необходимость в предоставлении и приобщении к уголовному делу документов, которые закрепляют права лиц, владеющих и проживающих в жилом помещении на законных основаниях.

В соответствии со ст.107 УПК РФ, подозреваемый или обвиняемый, в силу своего состояние здоровья, может быть помещен в лечебное учреждение для исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста. При таком варианте необходим диагноз, подтвержденный медицинским заключением. В этом случае необходимо предусмотреть порядок исполнения при условии, что подозреваемый или обвиняемый выйдет из медицинского учреждения в случае выздоровления, а также должно быть выбрано место исполнения домашнего ареста в дальнейшем.

Подводя итоги необходимо отметить, что домашний арест, как правовой институт, имеет ряд пробелов и незавершенных моментов реализации, однако, как мера пресечения, является более гуманной, чем заключение под стражу. В свете предыдущего вывода становится возможным говорить о более частом применении данной меры пресечения в судебной практике.

Литература:

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 28.12.2020) [Электронный ресурс] // Справочная правовая система «Консультант плюс»
2. Статистика судебного департамента при Верховном Суде РФ. URL: http://www.cdep.ru/index. php?id=7 (дата обращения: 18.06.2022)
3. О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года № 41. Доступ из СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 18.06.2022).).
4. О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации: закон РФ от 25 июня 1993 г. № 5242–1 (ред. от 01.04.2019). Доступ из СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 19.06.2022).
5. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ № 41 г. Москва 19 декабря 2013 г. О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий (с изменениями, внесенными постановлениями Пленума от 24 мая 2016 г. № 23 и от 11 июня 2020 г. № 7)
6. https://rg.ru/2019/01/21/chislo-domashnih-arestov-rezko-vyroslo.html