История возникновения и пути формирования какого-либо явления часто представляет большой интерес для исследователей, особенно в области социально-гуманитарных наук. В современной науке теории права и государства изучению генезиса права, его источников и влияющих на него факторов уделяется большое внимание как в доктринальном изучении, так и в процессе преподавания на профильных факультетах в высших учебных заведениях. Юристы-ученые и юристы-практики долгое время ведут дискуссию о том, что есть право. Их выводы служат основой для формирования новых идейных течений о сущности права, именуемых теориями права. Условия, в которых существует нынешняя наука, предопределили и современную тенденцию в развитии учений о праве — дифференциацию их трактовок по территориальному признаку, часто — в пределах одной конкретно взятой страны.
Ключевые слова: сравнительный анализ, теории права, Л. И. Петражицкий, А. В. Поляков, коммуникативная теория права, психологическая теория права
Петербургскую школу философии права можно назвать своеобразным «правовым ювелиром», создающим собственную, уникальную и подвластную только ей «огранку» трудному для понимая, но абсолютно необходимому «драгоценному камню права», ценность которого в современном обществе переоценить представляется достаточно трудным, вернее сказать, невозможным даже для самого придирчивого «оценщика». Уникальность этой «огранки» объясняется не только абсолютной самостоятельностью правовых взглядов юристов-петербуржцев, но и тем фактом, что ее создание часто приходилось на время неспокойное, нестабильное, время коренных перемен, время переосмысления устоявшегося, время революций. К «ювелирам», работающим именно в таких условиях, без всяческих сомнений можно отнести Л. И. Петражицкого, работа которого послужила одним из объектов сравнительного анализа, проведенного нами в рамках данного исследования.
Но условия жизни, как и гуманитарные воззрения на общество, право и государство как ни один другой предмет подвержены изменениям, которые диктуются современными общественно-политическими реалиями. На данные процессы в обществе и доктрине отзывается и петербургская школа философии права, формируя под своим началом новую плеяду ученых-теоретиков и новые правовые теории. Таковы, например, А. В. Поляков и его коммуникативная теория права. Данное течение стало второй стороной проводимого сравнительного анализа.
Самой целью исследования является не сравнительный анализ как таковой, а научно-теоретические и статистические выводы, которые, возможно, станут базовыми для развития еще одного направления петербургской школы философии права — для теории действия в праве как интегральной теории права.
Проведение сравнительного анализа представляет собой достаточно сложный процесс систематизации полученного в результате изучения различных источников материала по единой схеме, позволяющей в конечном счете сделать объективные и наиболее точные выводы по рассматриваемой теме. Современная наука выработала немало методик проведения подобного анализа. Однако, большинство из них неприменимы как в гуманитарных науках вообще, так и в теории права и государства в частности.
С целью получения наиболее полных, объективных и точных результатов сравнительного анализа теорий права считаем необходимым описать применяемый метод.
В первую очередь, хотелось бы отметить, что применимый при сравнении теории права метод должен сочетать в себе минимум два основных аспекта — обще-теоретический и статистический (информационный). Данное требование необходимо не только для достижения целей, обозначенных выше, но и для формирования определенной методики работы непосредственно с источниками информации.
Применение подобного интегрального метода, безусловно, во многом затруднительно в области гуманитарных наук. Однако в данном случае во многом повышается не только эффективность проделываемой работы. Применение данного метода, по нашему мнению, во многом будет способствовать повышению уровня точности выводов исследований.
В связи с тем, что юридическая наука на сегодняшний день располагает множеством различных теорий права — от абсурдных до реалистичных — важным для нас будет отделить в анализируемых двух теориях права, психологической Л. И. Петражицкого и коммуникативной А. В. Полякова, «зерна он плевел», что, в свою очередь, будет способствовать не только повышению точности получаемых вследствие анализа результатов, но и поможет установить, какие у данной теории «шансы на успех». С уверенностью можно сказать, что под подобным «успехом» стоит понимать доктринальное признание конкретной теории права превалирующей при наличии соответствующей возможности. В связи с этим, общетеоретический метод сравнительного анализа теорий права будет построен на эмпирического уровня сравнении по следующим критериям.
1.Содержательный (теоретическая обоснованность) и логический (уровень определенности и построения) элементы в понятии права и нормы права. При проведении сравнительного анализа теорий права данному критерию, пожалуй, стоит уделить особое внимание. Сформулированное автором понятие (определение) права в целом можно назвать базисом, отправной точкой теории в целом. Понятие права — сама цель теории, ее заключительная стадия развития, наглядно демонстрирующая, к каким конкретно-практическим выводам пришел ученый-юрист в процессе своих размышлений. В случае, если представляемое определение права не несет в себе каких-либо отличительных черт, на основании которых данную теорию можно идентифицировать с помощью индивидуально-определенных родовых признаков, т. е. фактически определение права есть простая сумма множества элементов a, b, … n, назвать подобное учение о праве действительной теорией представляется невозможным (в таком случае это, пожалуй, не новообразование в праве, а некий синтез, интегральная теория права, не несущая в себе никаких взаимосвязей между содержащимися в ней элементами). Теорией права можно назвать лишь такое учение о праве, само определение права в которой раскрывается не через простую сумму элементов a, b, … n, а через взаимосвязанное множество элементов, каждый из которых взаимозависим от другого (в качестве аналогии можно привести систему уравнений в точных науках). Так, теория права лишь тогда теория, когда от а напрямую зависит b, а от a и b, в свою очередь, зависит и само понятие права как социального феномена. Более того, рассуждения автора теории должно соответствовать и общепринятым логическим законам в той мере, в которой применение подобных законов представляется возможным в рамках гуманитарных наук (т. е. такое применение, не приводящее автора к практически незначимым выводам). Таким образом, автор, ставя перед собой цель создания теории права, возможно берет на себя непосильную ношу, поскольку процесс достижения самой цели его деятельности требует от ученого-юриста не только большого количества умственных и физических затрат, но и высокого уровня аргументации и логической организации формулируемой им теории.
2.Определение места права в системе социальных регуляторов поведения человека (взаимосвязь права с иными регуляторами). Поиск логически и эмпирически обоснованных ответов на вопрос: «Чем право отличается и сходно с моралью/корпоративными/эстетическими/иными видами норм?» — по нашему мнению является немаловажным критерием при проведении сравнительного анализа теорий права. Данные вопросы имеют в себе глубинные корни. Безусловно, автор теории не должен рассматривать их чересчур глубинно, однако в рамках его теории максимально точные, насколько это представляется возможным, ответы на подобные вопросы присутствовать должны. Максимальная точность в данном случае достигается, если в самой теории или на ее основе выделение сходных и отличительных черт разных социальных регуляторов представляется практически реальным. Причем, выведенные или способные к «выведению» на основе учения о праве ответы должны иметь под собой теоретическое и фактическое основание. В общем и целом, способность самой теории дать ответы на вышеупомянутые вопросы имеет достаточно большую практическую направленность.
3.Условия, формы и обеспечивающие их механизмы существования права. Если первый критерий, по которому будет проведен сравнительный анализ, позволит нам говорить о самом понятии права в целом, т. е. о сущностных его характеристиках, то исследование всяческой теории права в рамках данного критерия позволит исследователю не только выявить формы существования права как явления, но и даст в достаточной мере четкий ответ на вопрос о том, при каких условиях право формируется (т. е. поможет установить примерные рамки процесса появления права, поставив его тем самым в зависимость от конкретно-определенных состояний общества). Анализ же механизмов существования права позволит сделать вывод о том, является ли право по своей природе обособленным, независящим от каких-либо внешних проявлений, например, от воли суверена.
Безусловно, использование подобного метода при проведении сравнительного анализа теорий права вынудит исследователя максимально полно изучить доктринальные воззрения автора. Однако, по нашему мнению, четкое следование вышеописанных требований позволит прийти к выводам, которые в дальнейшем будут иметь определенную практическую значимость и будут служить основой для формулирования аргументированных ответов на вопросы, которые в рамках созданных теорий рано или поздно поставит время.
При проведении сравнительно анализа теорий права необходимо помнить о главной особенности объекта анализа. Так, всяческая теория права по нашему мнению должна создаваться не «для галочки». Она должна иметь явную практическую направленность на применение, давать ответы на существующие вопросы, а не ставить новые. Спорной при таком подходе представляется эффективность создания и дальнейшего развития, к примеру, теории внеземного и нечеловеческого права. Следовательно, стоит согласиться с распространенным в последнее время мнением о том, что неопределенность и многочисленные вопросы в явлении правового генезиса порождают в свою очередь такой распространенный элемент человеческого поведения, как правовой нигилизм, уровень которого в Российской Федерации достиг достаточно высоких показателей. В случае, если же теория права способна дать конкретные и обоснованные ответы на вопросы о генезисе права, то корни правового нигилизма в современном обществе во многом будет возможно уничтожить.
Говоря о том, каким образом представляется возможным оценить степень практической направленности какой-либо из теорий права, стоит вспомнить о сегодняшних социальных реалиях, диктующих определенные «тренды». Одним из таким «трендов» можно смело назвать Интернет. Безусловно, охарактеризовать данный источник в качестве абсолютно достоверного с точки зрения предоставляемой информации нельзя. Однако применение при сравнительном анализе теорий права распространенных в современном обществе интернет-методов позволит оценить не только «рейтинг» данной теории права, но и во многом поможет исследователю сделать определенные выводы о том, востребована ли та или иная теория права на конкретном историческом этапе как среди обывателей, так и среди ученых-юристов.
Применение данного метода будет основываться на следующих статистических показателях:
1.Индекс цитируемости ученого. Подробное изучение переменных для расчета данного индекса свидетельствует о том, что в процессе получения результата используется не только статистическая информация (например, количество публикаций по конкретно-заданной теме, уровень «признания» в различных странах), но и информация социологических служб, данные которых помогут определить уровень распространенности, «узнаваемости» и известности теории права и его автора в различных странах, а также обеспечат максимальную объективность исследования. Более того, анализ данной информации позволит определить примерное количество упоминаний в работах ученых конкретной теории и ее автора.
2.Количество поисковых запросов в разных поисковых системах. Обобщенная информация подобного рода позволит сделать достаточно точный вывод о том, как часто информация о теории или ее авторе востребована у пользователей интернета, как часто упоминается в СМИ. А уровень так называемой «региональной популярности» позволит установить регионы, в которых подобная информация пользуется максимальным спросом.
Подводя итог, стоит отметить, что сочетание сразу двух составляющих при проведении сравнительно-правового анализа позволит прийти к более обоснованным и точным выводам, поскольку будет направлено на получение объективного результата не только доктринального характера, но и характера статистического, объединив в себе теоретический и практический элементы.
Л. И. Петражицкий в работе «Очерки философии права» делает попытку наполнить сущность понятия права собственными представлениями. Начинает он этот процесс с анализа действия человека в общем. Так, действия по Петражицкому можно разделить на свободные и несвободные. Отсутствие свободы в действии обусловлено наличием «внутреннего голоса», предписывающего конкретный вариант поведения. Проводя анализ между двумя видами действий, ученый приходит к выводу, что право само по себе есть совокупность императивно-атрибутивных переживаний индивидуума, т. е. право представляет собой некое психологическое явление с собственной только ему императивно-атрибутивной природой. Стоит отметить также и тот факт, что Петражицкий в ходе своих рассуждений эмпирически доказывает выведенную им в начале «Очерков философии права» формулу права как явления, развивая положения своей теории не только в подробном выделении элементов императивной и атрибутивной природы права, но и критически анализируя основные существующие на данном этапе развития философской мысли теории права. Причем делает он это не только конструктивно и с методической четкостью, но и достаточно успешно, стремясь продемонстрировать положительные стороны психологической теории права. В работе Петражицкого содержаться также и многочисленные ссылки на доктринальные источники, что позволяет сделать вывод о том, что его теория эмпирически опирается и на предшествующий опыт ученых-юристов.
Что касается подхода Л. И. Петражицкого к определению понятия нормы права, замечаем, что в анализируемой работе ученый как минимум дважды подходит к этой проблеме. Говоря об определении права как явления в целом, Петражицкий наталкивается и на проблему определения нормы права, характеризуя ее через индивидуально-определенную черту, в соответствии с которой нормы права порождают те или иные обязанности для субъекта в соответствии с выбранным под влиянием авторитетного побуждения конкретным вариантом поведения. Повторно Петражицкий раскрывает определение нормы права при анализе системы элементарных юридических понятий и структуры юридических наук, используя в данном случае двойственную природу права, а равно, двойственную природу и нормы права (норма права по Петражицкому суть та норма, авторитетно приписывающая будущий положительный результат обязанности одного лица другому как ему должное, ему следуемое, ему причитающееся).
Таким образом, анализируя «Очерки философии права» Л. И. Петражицкого с точки зрения одного из элементов общетеоретического метода, можно прийти к следующими выводу. Л. И. Петражицкий не только выступает с объективной критикой существующих теорий права, но и на высоком уровне эмпирической обоснованности, а равно и логического построения, формулирует как определение права как такого, так и определения нормы права в частности с точки зрения психологической теории права.
Относительно анализируемой работы А. В. Полякова «Общая теория права. Курс лекций», стоит отметить следующие ее характеристики. По самому общему представлению, при сравнении структуры работ Л. И. Петражицкого и А. В. Полякова бросается их структурная похожесть. Оба ученых начинают свои доктринальные изыскания с определения понятия правового знания и его отличительных черт. В «Общей теории права», как и в «Очерках философии права» присутствует и критический анализ существующих теорий права (с той лишь разницей, что А. В. Поляков проводит подобный анализ до толкования права как социального феномена, а Л. И. Петражицкий первичной задачей видит определении понятия права, его характеристик и дифференциации относительно иных социальных регуляторов).
В проблеме правогенеза А. В. Поляков утверждает наличие зависимости между возникновением права и возникновением государства. Условия, при которых подобный генезис права и государства происходит, ученый дифференцирует на социопсихические и социокультурные. В отношении данного критерия, можно сказать, что оба ученых немалую роль в возникновении права отводят психике человека, однако происходящие в них процессы с точки зрения двух анализируемых теорий разнятся.
Проанализировав проблему правогенеза, А. В. Поляков в своих рассуждениях подходит к проблеме определения понятия права. Вероятнее всего, понятие права с точки зрения коммуникативной теории стоит признать попыткой интегрального правопонимания, поскольку, по мнению Л. А. Харитонова, «А. В. Поляков не просто «механически» связал норму права с правоотношением, но и предложил объяснение существующей между ними неразрывной связи».
С точки зрения коммуникативной теории права, феномен данного явления раскрывается посредством определенного порядка отношений. Но А. В. Поляков идет дальше, уточняя, пожалуй, наиболее важную характеристику подобных отношений — взаимообусловленность участников данных отношений правомочиями и обязанностями. Но неоправданной, по мнению Л. Б. Ескиной, представляется авторская замена категории «сущность права», разрабатывавшейся, в частности, в работах Л. С. Явича, понятием «эйдос» права, поскольку последний термин неоднозначно трактуется в словарях и читателям трудно адекватно понять смысл, вкладываемый автором в данное понятие.
Относительно определения нормы права, А. В. Поляков считает необходимым начать собственный анализ данной проблемы с определения понятия нормы вообще (это представляется логичным, поскольку анализируемая работа представляет собой полноценный учебник по теории права и государства). Затем ученый рассуждает и об определении понятия нормы права как правила поведения с присущими ему характерными признаками — общезначимость, общеобязательность, санкционированность государством и представительно-обязывающий характер. По нашему мнению, данное определение понятия нормы права трудно назвать в полной мере интегральным, а равно — и абсолютно оригинальным. В данном лишь перечисляются те признаки, которые присуще подобным правилам поведения, т. е. простая арифметическая сумма a, b, … n как характеристик правил поведения без установления между ними зависимости. Так, в работе А. В. Полякова мы не находим прямого объяснения зависимости, к примеру, представительно-обязывающего характера с санкционированностью государства.
Подводя итог относительно сравнения психологической теории Л. И. Петражицкого и коммуникативной теории А. В. Полякова по рассматриваемому критерию, по нашему мнению, обоснованными и объективными представляются следующие выводы. Л. И. Петражицкий, хоть и во многом опираясь на доктринальные работы предшественников, дает и эмпирически обосновывает собственное, оригинальное понятие права с точки зрения императивно-атрибутивных переживаний. Версию же А. В. Полякова трудно назвать абсолютно оригинальной, поскольку она представляет собой лишь попытку объяснить понятие права с точки зрения интегральности, объединив таким образом несколько теорий права воедино. Логические и фактические связи, которые устанавливает ученый между признаками как права, так и правовой нормы достаточно размыты и неустойчивы. Относительно же понятий права и правовой нормы с точки зрения психологической теории права Л. И. Петражицкого, подобные связи между характеристиками рассматриваемых понятий присутствуют.
Нетрудно заметить и достаточно много общих, единых черт в анализируемых теориях. Так, например, большую роль в обеих теориях играет конкретные характеристики психики человека. Оба автора обращают внимание и на императивно-атрибутивный (представительно-обязывающий) характер нормы права. Однако если Л. И. Петражицкий в этой связи является новатором, то А. В. Поляков в курсе лекций по «Общей теории права», вероятнее всего, основывает свои рассуждения относительно представительно-обязывающей природы права и правовой нормы как раз на ранее изложенной Л. И. Петражицким психологической теории права.
Проблему места права как социальной нормы в системе регуляторов поведения человека Л. И. Петражицкий поднимает уже в связи с рассуждениями о сущности права как такового. Так, ученый приводит два конкретных примера с целью показать различия между природой нормы права и норм морали (нравственных норм) и приходит к выводу, что нормы права характеризуются наличием не только авторитетного побуждения к тому или иному варианту поведения, но и элементов порождения соответствующих обязанностей у соответствующего индивида. Способ сравнения на двух конкретных примерах, который избрал по ходу своих рассуждений в «Очерках философии права» Л. И. Петражицкий, позволяет с определенной точностью и без особого труда назвать черты, отличающие право от иных социальных регуляторов (двойственная, атрибутивно-императивная природа нормы права, черта порождения тех или иных обязанностей у соответствующего индивида и т. д.), в частности, норм морали и нравственности.
Развивая положения теории, далее в «Очерках философии права» находим у Петражицкого исчерпывающий перечень характеристик и черт, свойственных только нормам с правовой природой. Обобщение и конкретизация подобных характеристик права как уникального по своей природе регулятора поведения человека позволит исследователю в дальнейшем не только выявить абсолютно-определенные критерии, «линии сравнения», но и присущие праву отличительные признаки при проведении сравнения с иными социальными нормами.
Следовательно, в работе Л. И. Петражицкого «Очерки философии права» содержатся не только исчерпывающие отличительные характеристики права как социального регулятора поведения человека с абсолютно оригинальной и индивидуальной природой, так и обобщенные критерии сравнения разных социальных норм, следование которым при проведении сравнительного анализа последних поможет исследователю прийти к объективным эмпирическим результатам с точки зрения психологической теории права.
Проблема иерархии социальных норм в работе А. В. Полякова исследована, судя по всему, более подробно по сравнению с «Очерками философии права» Л. И. Петражицкого. Так, ученый первичным считает, как уже отмечалось выше, определить понятие нормы вообще. Далее Поляков дает определение социальной нормы и указывает ее характеристики, особое внимание уделяя проблеме языковых форм социальных норм. В итоге размышлений автор приходит к выводу о необходимости дифференциации нормы права как таковой от государственно-признанной правовой нормы. Приведенных в работе А. В. Полякова «Общая теория права» отличий, по мнению автора работы, достаточно для четкого отграничения права от иных социальных регуляторов поведения человека. Однако, в отличие от рассуждений Л. И. Петражицкого, выделить на основе анализируемой работы Полякова определенные критерии, по которым необходимо проводить подобное сравнение права с иными социальными регуляторам, не представляется возможным.
В начале своей работы, как и Л. И. Петражицкий — значительно раньше определения понятия права, А. В. Поляков отграничивает понятие права от морали. Характерной чертой рассуждений ученого считается признание за Л. И. Петражицким первенства в подобных рассуждениях, о чем прямо говориться в соответствующей главе «Общей теории права». Единственной инновацией, по нашему мнению, является то, что А. В. Поляков, сравнивая право с моралью, приписывает последней большую степень интимности, что представляется достаточно спорным, ведь с точки зрения психологической теории права Л. И. Петражицкого императивно-атрибутивные переживания субъектов неразрывно связаны с их во многом индивидуальной психикой. Более того, по мнению И. Ю. Козлихина, в рамках коммуникативной теории права, предложенной автором, отсутствуют четкие критерии разграничения правового от неправого. Признание критерием правового наличие или отсутствие социальной легитимации приводит к размыванию границ, отделяющих право от других социальных норм, что приводит автора к неоправданному выделению различных видов социального права (внутрисемейного, корпоративного, игорного, спортивного).
Говоря о том, как и какими условиями Л. И. Петражицкий в своих «Очерках философии права» обосновывает существование права, прежде всего стоит отметить, что связь права с психологическими переживаниями человека совершенно логично ставит существование права в зависимость с существованием самого человека. Следовательно, существование права невозможно без существования человека. Данный вывод, по нашему мнению, не требует дополнительных рассуждений и доказательств, поскольку представляет собой логический вывод, т. е. эмпирическое знание. Однако при анализе условий существования права как регулятора поведения человека перед исследователем предстает две основных проблемы:
1) на каком этапе развития человека / человеческого общества у индивида возникнет подобное императивно-атрибутивное переживание;
2) исчезает ли императивно-атрибутивное переживание у индивида в связи с различными психологическими заболеваниями, иными словами, можно ли считать человека, ограниченного или лишенного дееспособности, испытывающим подобные императивно-атрибутивные переживания в полной мере?
Рассмотрим первую проблему более подробно. В соответствии с психологической теорией права Л. И. Петражицкого, человек испытывает императивно-атрибутивные переживания, которые в совокупности своей и составляют явление права в общем. В таком случае, справедливым представляется вопрос о том, на каком этапе человеческого развития подобные психологические переживания становятся элементом поведения человека, и связан ли этот процесс с появлением человеческого общества. На первый взгляд, вполне справедливым можно считать положительный ответ на вопрос о наличии связи между появлением подобных психологических переживаний у индивида с явлением человеческого общества, ведь, казалось бы, только в таком случае возникает императив со стороны одного субъекта-человека и атрибутив со стороны соответствующего субъекта-человека. Представим себе человека на первичных этапах эволюции вне социума, воздерживающегося от вырубки определенного вида дерева, который растет на данной территории лучше остальных. Ведь в подобном случае индивид испытывает императивно-атрибутивные переживания, воздерживаясь от вырубки, наравне с индивидуумом в условиях социума? Но в данном случае возникает иная проблема — может ли один индивид одновременно выступать императивом и атрибутивом? Вероятнее всего, такая возможность у индивида есть, но на первичном, внесоциальном этапе своего развития. В связи с этим, более предпочтительной, по нашему мнению, будет являться такая точка зрения, в соответствие с которой императивно-атрибутивные переживания присуще человеку по своей природе, т. е. вне зависимости от эволюционного этапа либо фактора наличия/отсутствия социума (иными словами, на досоциальном этапе развития человек наделяет сам себя правами, одновременно накладывая на себя и соответствующие обязанности).
Рассматривая с точки зрения психологической теории права вторую проблему, по нашему мнению, будет предпочтителен следующий вывод. Императивно-атрибутивные переживания, безусловно, присущи человеческой психике как таковой. В случае, если психическое состояние индивида влечет за собой ограничение либо лишение дееспособности, то, вероятнее всего, следует говорить не об исчезновении императивно-атрибутивных переживаний как таковых. В подобном случае имеет место искажение подобных переживаний, часто неприемлемое и неспособное к существованию. Но у подобного искажения имеются определенные рамки. Иными словами, лишение или ограничение дееспособности влечет за собой искажение императивно-атрибутивных переживаний индивида не полностью, а в абсолютно-определенном наполнении (например, в отношении собственности, отчуждении недвижимого имущества и т. п.).
Таким образом, Л. И. Петражицкий с помощью «Очерков философии права» не только формулирует условия существования права как социального регулятора поведения человека, но и придает этому явлению абсолютно-определенную форму, форму императивно-атрибутивных переживаний. Стоит также заметить, что данная формулировка не предстает абсолютной и бесспорной, поскольку не способна на настоящий момент дать абсолютно точного ответа на некоторые из поставленных вопросов (например, что происходит с императивно-атрибутивными переживаниями в случае ограничения или лишения индивида дееспособности).
Анализируя же работу А. В. Полякова с точки зрения рассматриваемого критерия, в первую очередь, по нашему мнению, необходимо уделить позицию автора о неразрывной связи генезиса права и генезиса государства. В связи с этим стоит придать сомнению некоторые логические рассуждения автора. Так, в качестве неотъемлемых признаков нормы права ученый одновременно упоминает наличие как представительно-обязывающего характера подобной нормы, так и признание данных норм государства. Если мы утверждаем, что коммуникативная теория права носит интегральный характер, то между двумя указанными характеристиками должна присутствовать неразрывная связь. Следовательно, появление у норм права представительно-обязывающего характера, с точки зрения А. В. Полякова, связано только с появлением государства. Данный вывод весьма спорный. Ведь если автор связывает представительно-обязывающий характер права в целом с психическими чертами человека, т. е. индивида, то какое отношение к данной характеристике имеет появление государства как социального института уже всего общества в целом, что есть группа индивидов? Ответа на данный вопрос в работах А. В. Полякова мы не находим.
Таким образом, анализируя психологическую теорию Л. И. Петражицкого и коммуникативную теория права А. В. Полякова по критерию условий и форм существования права, достаточно справедливым и эмпирически обоснованным, по нашему мнению, считается вывод о том, что описанные в работе Петражицкого условия существования права в целом, а также формы подобного существования можно назвать наиболее соответствующими действительности, поскольку установление прямой зависимости генезисов права и государства, как это сделано в работе А. В. Полякова, делает феномен права слишком уязвимым и чересчур подверженным изменениям.
Современные интернет-технологии позволяют оценить степень распространенности и востребованности работ того или иного ученого с достаточно высоким уровнем комфорта и удобства. Применение подобных технологий в настоящее время не является повсеместно распространенным, тем более интересным и необходимым, по нашему мнению, является применение таких технологий в гуманитарных исследованиях, особенно в сфере правовых дисциплин. Так, анализируя индекс цитируемости ученого, а также иные информационные показатели сети Интернет, в рамках проводимого сравнительного анализа возможными представляются следующие выводы.
В отношение коммуникативной теории права А. В. Полякова:
1. На протяжении истории публикаций А. В. Полякова, содержащих информацию о коммуникативной теории права, более чем 900 ученых использовали их в собственных исследованиях на юридическую тему.
2. Более 680 работ ученых-юристов содержат прямое цитирование трудов А. В. Полякова о коммуникативной теории права.
3. В среднем, на одну статью/монографию А. В. Полякова ссылаются до 6 ученых (в соответствии с индексом Хирша).
4. Подавляющее большинство работ (около 90 %) опубликовано в российских журналах, чуть менее 10 % — в зарубежных.
5. Порядка 20 ученых-иностранцев использовали научные работы А. В. Полякова в своих исследованиях.
6. Большинство цитирований приходится на период 2004–2005 годов.
7. Основными ключевыми словами цитирования являются «право» и «правопонимание».
В отношение психологической теории права Л. И. Петражицкого:
1. Большинство цитирований и поисковых запросов приходится на период с 2011 по 2013 года.
2. В среднем, более 2000 пользователей поисковой системы «Яндекс» интересуются личностью Л. И. Петражицкого, более 1000 — его теорией.
3. Порядка 1800 запросов в месяц приходится на территорию РФ, причем наиболее активно психологической теорией интересуются в Москве и Московской области, в Воронежской области, г. Санкт-Петербурге и Ленинградской области.
4. Порядка 10 % запросов поступают с территории Китая, далее идут — Украина, Беларусь, США, Северная Америка, страны Балтии.
Безусловно, приведенные данные статистики носят, в большинстве своем, лишь информационно-ознакомительный характер. Более того, применение подобных технологий во многом спорно, особенно для юридических наук. Однако, по нашему мнению, подобные данные носят максимально возможный для гуманитарных наук объективный характер, результаты которых помогут сделать объективные выводы относительно цитирования и распространенности (а, соответственно, и популярности) конкретной теории права и доктринальных исследований конкретного ученого не только на территории РФ, но и во всем мире.
Сравнительному анализу были подвержены две теории права, которые обладают достаточно высоким уровнем распространения и популярности в современной юридической науке, — психологическая теория права Л. И. Петражицкого и коммуникативная теория права А. В. Полякова. По итогам проведения данного сравнительного анализа мы пришли к следующим выводам.
Во-первых, по нашему мнению, первоочередным шагом на пути к объективным результатам сравнительного анализа в сфере гуманитарных наук (особенно — в рамках юриспруденции) является составление подробной методики проведения анализа.
Во-вторых, органическое сочетание двух элементов в сравнительном анализе — общетеоретического и статистического (информационного) — способствует не только большей точности получаемых результатов в связи с применением математических методов, но и большей объективности всего исследования, делает его более полным, поскольку расширяет критерии, на основании которых проводится подобный сравнительный анализ.
В-третьих, анализируемые теории права большое внимание уделяют психологический переживаниям человека и связывают их с понятием права (а именно — императивно-атрибутивных переживаний). В связи с этим можно найти немало общего в данных теориях с важной особенностью — психологическая теория носит отличный характер в отношение интегрального характера коммуникативной теории права А. В. Полякова.
Литература:
1. Polyakov A. (Andrey). On the concept of legal communication / A. Polyakov. — Berlin: Duncker & Humblot, 2013. – S. 495–505; 23,5 x14 cm. – (Positivitat, Normativitat und Institutionalitat desRechts).
2. Булыгин Е. В. Основана ли философия права (ее часть) на ошибке? // Российский ежегодник теории права. № 2. 2009.
3. Коммуникативная концепция права: Обсуждение монографии А. В. Полякова: «Общая теория права: Курс лекций» (СПб.: Юридический центр Пресс, 2001) / Е. В. Тимошина.
4. Рудоквас А. Д., Тимошина Е. В. канд. юрид. наук, доц. Лев Петражицкий и современный правовой плюрализм [Текст] / А. Д. Рудоквас, Е. В. Тимошина. // Российский ежегодник теории права, 2010. № 3. -СПб.: Юридическая книга, 2011. – С. 825–841.
5. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 2000.
6. Петражицкий Л. И. По поводу вопроса о ценности обычного права и его изучения // Петражицкий Л. И. Теория и политика права.
7. Поляков А. В. Прощание с классикой, или как возможна коммуникативная теория права // Российский ежегодник теории права. № 1. 2008.
8. Петражицкий Л. И. Основы эмоциональной психологии // Петражицкий Л. И. Теория и политика права.
9. Петражицкий Л. И. Новые основания логики и классификация наук [Текст] / Л. И. Петражицкий; Пер. с польск. А. В. Бабанов; Науч. ред. пер. Е. В. Тимошина. // Российский ежегодник теории права, 2008. № 1. – СПб.: ООО «Университетский издательский консорциум «Юридическая книга», 2009. – С. 825–846.
10. Поляков А. В. В поисках интегрального типа правопонимания / А. В. Поляков. // История государства и права. – 2003. — № 6. С. 7–8.
11. Поляков А. В. Верховенство права, глобализация и проблемы модернизации философии и теории права [Текст] / А. В. Поляков. // Философия и современное международное право, 13–14 мая, Санкт-Петербург = Санкт-Петербургский государственный университет, Философский факультет, Факультет права Университета Аустраль (Буэнос-Айрес, Аргентина). – СПб., 2013. – С. 98–100.
12. Поляков А. В. Аналитическая философия, юридическая догма и теория коммуникации [Текст] / А. В. Поляков. // Правоведение. – 2012. — № 3. — С. 6–11.
13. Тимошина Е. В. Идея справедливости в дискурсе петербургской школы философии права [Текст] / Е. В. Тимошина. // Правда: дискурсы справедливости в русской интеллектуальной истории. – М.: Ключ-С, 2011. – С. 221–244.
14. Тимошина Е. В. Как возможна теория права? Эпистемологические основания теории права в интерпретации Л. И. Петражицкого: монография / Е. В. Тимошина. – М.: Юрлитинформ, 2012. – 296 с. – (Теория и история государства и права). – Библиогр.: с. 259–359.
15. Тимошина Е. В. Концепция нормативности Л. И. Петражицкого и проблема действительности права в юридическом позитивизме XX в. [Текст] / Е. В. Тимошина. // Правоведение. – 2011. — № 5. — С. 46–71.
16. Тимошина Е. В. Критерий «синтетической» правовой теории в философско-правовом дискурсе Л. И. Петражицкого [Текст] / Е. В. Тимошина. // Современная юридическая наука и ее проблематизация. – СПб.: Издательский Дом СПбГУ, 2010. – С. 157–167.
17. Тимошина Е. В. Логические принципы организации теоретико-правового знания и классификации наук в философии права Л. И. Петражицкого [Текст] / Е. В. Тимошина. // Российский ежегодник теории права, 2008. № 1. – СПб.: ООО «Университетский издательский консорциум «Юридическая книга», 2009. – С. 805–824.
18. Тимошина Е. В. Некоторые итоги и перспективы дискуссии об интегральном правопонимании [Текст] / Е. В. Тимошина. // Энциклопедия правоведения или интегральная юриспруденция? Проблемы изучения и преподавания. – М.: Норма, 2013. – С. 75–87.
