Институт третейского разбирательства в Российской Федерации



Статья представляет собой анализ основных теорий правовой природы третейского разбирательства, анализ правовых позиций Конституционного суда Российской Федерации, а также анализ положений Федерального закона от 29.12.2015 N 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» который вступает в силу с 1 сентября 2016 года.

Ключевые слова: третейской суд, реформа третейских судов

Институт третейского разбирательства имеет давнюю историю как первая, появившаяся в обществе форма разрешения конфликтов. Востребованность анализируемого правового института сегодня не вызывает сомнений.

В настоящее время, предпринимательство в России находится на стадии становления, наблюдается период оживления экономической жизни. В связи с интенсивным развитием предпринимательских отношений, возрастает потребность в юридических механизмах, которые обеспечивали бы поступательное и динамичное развитие рынка. К таким юридическим механизмам можно отнести альтернативные способы разрешения правовых конфликтов. Одним из наиболее популярных и эффективных альтернативных способов разрешения гражданско-правовых споров является третейский суд.

Легитимация третейского разбирательства и складывающаяся судебная практика, связанная с третейским разбирательством, свидетельствуют о том, что существуют проблемы в становлении этого института в Российской Федерации. Одной из основных проблем в этой сфере является неопределенность в вопросе о правовой природе третейского разбирательства.

Рассмотрение дискуссионного вопроса о правовой природе третейского разбирательства следует начать с анализа высказанных в научной литературе правовых концепций, определяющих правовую природу третейского разбирательства.

Договорная (контрактная) теория правовой природы третейского разбирательства основана на том, что разбирательство дела в третейском суде рассматривается в качестве гражданско-правового договорного отношения. По мнению последователей этой теории третейское соглашение — это исключительно гражданско-правовая сделка, влекущая последствия частноправового характера. А. В. Цихоцкий отмечает, что «третейское разбирательство — это не правосудие, а посредничество, основанное на гражданско-правовом договоре об установлении прав» [1, с.66].В. В. Комаров считает, что «арбитраж как способ рассмотрения споров является специфическим юридическим инструментом, можно сказать договорной правоприменительной властью, а не проявлением (или формой) государственного правоприменения, которое осуществляется в первую очередь судами, входящими в судебную систему того или иного государства и наделенными такой властью непосредственно законом» [2]. К. Н. Аненков отмечал, что «третейский суд есть суд лиц частных, избираемых по воле и согласию самих сторон спора, и нельзя конечно не признать, что способом установления третейского суда должен являться договор» [3].

Противоположный взгляд на рассматриваемую проблему поддерживают представители процессуальной (публичной) теории. По мнению сторонников этой концепции, третейское разбирательство представляет исключительно особую форму отправления правосудия.

Мнение сторонников этой точки зрения наиболее ярко выразил Е. А. Суханов «третейский суд, подобно государственному суду общей юрисдикции и государственному арбитражному суду, представляет собой орган судебной защиты гражданских прав. В этом качестве третейский суд осуществляет правосудие, а не оказывает сторонам «юридические услуги» и тем более не осуществляет предпринимательскую деятельность, как они понимаются в Гражданском кодексе РФ (абз.3.п.1 ст. 2) и налоговом законодательстве. При этом отсутствие упоминания о третейских судах в законодательстве о судоустройстве, объясняется именно тем, что они не входят в судебную систему (иерархию государственных судов) [4, c.102]. М. В. Немытина также является сторонницей процессуальной теории «третейские суды наиболее распространенная форма осуществления правосудия, альтернативного государственному» [5].

По мнению сторонников теории смешанной правовой природы третейского суда, третейский суд является правовым инструментом, сочетающим материально-правовые и процессуально-правовые элементы.

«Вопросы действительности третейского соглашения, право- и дееспособности сторон, возможности проведения арбитража относятся к области договорной и могут быть разрешены исключительно с применением общих положений о договорах. Вместе с тем, собственно арбитражное разбирательство, предъявление исковых требований, вопросы доказательств, процедура разбирательства, вынесение решения, его исполнение и обжалование относятся к области гражданско-процессуальной с соответствующими особенностями, присущими арбитражу» [6, с.68].

Согласно смешенной теории третейский суд базируется на гражданско-правовом договоре, который влечет процессуальные последствия [7]. Смешенная теория — это компромисс между договорной теорией, основанной на диспозитивном методе регулирования, и процессуальной теорией, базирующейся на императивном методе регулирования отношений, и соответственно реализует императивно-диспозитивный метод.

Также существует автономная теория о правовой природе третейского суда. Сторонники рассматриваемой теории полагают, что юридическая природа третейского суда представляет собой особую систему свободную от договорных и процессуальных элементов.

Как отмечает О. Ю. Скворцов «все эти теории почти в равной степени конкурируют между собой. Такая конкуренция доктрин объясняется тем объективным фактом, что третейское разбирательство находится на стыке материально-правовых и процессуально-правовых явлений, а также отражает как публично-правовую, так и частноправовую характеристики этого института. На сегодняшний день все подходы к объяснению феномена третейского разбирательства не имеют единого знаменателя. Также в настоящее время отсутствуют и реальные перспективы объединения противников, дискутирующих о правовой природе третейского разбирательства, его принципах и месте в системе права» [8, с.103].

Необходимо проанализировать также судебную практику по рассматриваемой проблеме. Конституционный суд в Постановлении от 26.05.2011 г. № 10 — П [9] высказал свою позицию о правовой природе третейского разбирательства.

Значимость анализа Постановления Конституционного Суда РФ сводится к тому, что Конституционный Суд РФ внес определенность в вопрос о соотношении третейского суда и правосудия.Также Конституционный Суд подтвердил «правомерность обращения частных лиц — на основе автономии воли и права на свободу договора — к третейскому разбирательству в сфере гражданских правоотношений, где допускается разрешение споров посредством общественного саморегулирования, а публичные интересы обеспечиваются законодательными предписаниями, устанавливающими процедуры третейского разбирательства, что предполагает наличие гарантий справедливости и беспристрастности, присущих любому судебному разбирательству». Также в тексте Постановления Конституционного Суда неоднократно указывалось на то, что институт третейского разбирательства является альтернативной формой защиты гражданских прав, который действует в качестве института гражданского общества, наделенного публично значимыми функциями.

Аналогичные выводы содержатся в Определении Конституционного Суда РФ от 04.10.2012 N 1912-О, Определении Конституционного Суда РФ от 04.10.2012 N 1831-О.

Практическая значимость рассмотренных доктрин важна для понимания сущности третейского разбирательства, определения места отдельных институтов, выявления основных тенденций совершенствования законодательства. Практические последствия имеет и несогласованность позиций.

Так, О. Ю Скворцовым было справедливо отмечено, что следствием отсутствия единства теоретических представлений о природе третейского соглашения и третейского разбирательства являются:

«Существенные неопределенности в правовом регулировании третейского разбирательства. Ощутимые противоречия практики третейского разбирательства и судебно- арбитражной практики по вопросам оспаривания и исполнения решений третейских судов» [10].

Институт третейского разбирательства в настоящее время переживает новый этап становления в связи с принятием Федерального закона от 29.12.2015 N 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» который вступает в силу с 1 сентября 2016 года.

Следует констатировать, что в положениях закона закреплено чрезмерное влияние со стороны государства на регулирование института третейского разбирательства. Особый интерес вызывают следующие положения закона на предмет их соответствия правовой природе третейского разбирательства

В положениях статьи 44 Федерального закона N 382-ФЗ сказано, что в Российской Федерации постоянно действующие арбитражные учреждения создаются при некоммерческих организациях. Постоянно действующее арбитражное учреждение вправе осуществлять свою деятельность при условии получения некоммерческой организацией, при которой оно создано, права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения, предоставляемого актом Правительства Российской Федерации, принимаемым в установленном порядке на основании рекомендации Совета по совершенствованию третейского разбирательства.

Ограничение организационно — правовых форм при которых могут быть созданы третейские суды до некоммерческих организаций является новеллой которая противоречит сущности института третейского разбирательства и не способствует развитию третейского разбирательства. Корпоративные третейские суды востребованы и осуществляют свою деятельность в различных сферах саморегулирования. Следует признать, что многие организационно — правовые формы игнорируются законодателем, при которых создание третейских судов является наиболее востребованным.Таким образом, указание только на такие организационно-правовые формы как некоммерческие организации при которых возможно создание третейских судов существенным образом снизит востребованность этого правового института.

Разрешительная система создания третейский судов (п.1 ст. 44 Федерального закона N 382-ФЗ) с активными полномочиями государственных судов по формированию состава третейского суда (ст. 6 Федерального закона N 382-ФЗ, п.3, п.4 ст.11 Федерального закона N 382-ФЗ, п.3 ст.13 Федерального закона N 382-ФЗ, п.1 ст. 14 Федерального закона N 382-ФЗ, п.3 ст. 16 Федерального закона N 382-ФЗ) также противоречат правовой природе третейского разбирательства, как институту основанному на диспозитивных началах.

Литература:

1. Цихоцкий, А. В. Теоретические проблемы эффективности правосудия по гражданским делам, А. В. Цихоцкий; Новосибирск: Наука. Сибирское предприятие РАН,1997. — 392 с.
2. Комаров В.В Международный коммерческий арбитраж. Харьков, 1995. — 304 с.
3. Аненнков К. Н. Опыт комментария к уставу гражданского судопроизводства. Т 6.Мировой устав. Мировые сделки. Третейский суд. — СПб. 1887.С.276.
4. Комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в Российской Федерации» (постатейный)/ Л. Г. Балаян, Н. Г. Вилкова, Е. А. Виноградова [и др.]; отв.ред. А. Л. Маковский, Е.А Суханов. М.,2003. — 176 с.
5. Немытина М.В Альтернативное правосудие России /развитие альтернативных форм разрешения правовых конфликтов. Саратов, 2000.-147 с.
6. Курочкин, С. А. Третейское разбирательство в Российской Федерации. — 272 с.
7. Виноградова Е. А. Разрешение экономических споров третейским судом // Арбитражный процесс. М., 2001. С. 406.
8. Скворцов, О. Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России: Проблемы. Тенденции. Перспективы /О. Ю. Скворцов. -М: «Волтерс Клувер», 2005. — 704 с.
9. Постановление Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 N 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)" в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации»// «Собрание законодательства РФ», 06.06.2011, N 23, ст. 3356.
10. Скворцов, О. Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России: Проблемы. Тенденции. Перспективы /О. Ю. Скворцов. -М: «Волтерс Клувер», 2005. — 704 с.