Проблема признания сделки недействительной в российской классической цивилистике

Статья посвящена анализу недействительности сделок в российском праве конце 19 — начале 20 веков. В основного объекта исследования акцент в статье сделан на сравнение теоретических подходов известных российских ученых в указанный период.

Ключевые слова: гражданское право, недействительные сделки, последствия недействительных сделок, волеизъявление сторон, воля сторон.

Конец XIX — начало XX века обусловливается становлением и развитием российского частного права: происходит выработка теоретических основ, категорий, доктрин, поспособствовавших развитию современного российского частного права. Была проведена работа по подготовке проекта Русского Гражданского Уложения 1905, который, сочетал в себе кодификацию как римского классического права, наилучшие образцы западноевропейской цивилистики, так и отечественные доктрины, основанные на практических и теоретических началах. Сложно сказать, каких бы вершин достигла российская цивилистика, если бы не 1917 год и последующие за ним события, ликвидировавшие частную собственность и «буржуазные» имущественные отношения. Благодаря таким светилам российского гражданского права как Ю. С. Гамбаров, Н. Л. Дювернуа, К. И. Малышев, Д. И. Мейер, И. Г. Оршанский, С. В. Пахман, И. А. Покровский, Г. Ф. Шершеневич, К. Н. Анненков сформировалась российская правовая мысль. После 1917 года начала частного права отвергались, строилась совершенно иная правовая система. Но идеи частного права продолжали существовать и отстаивались М. М. Агарковым, С. Н. Братусьем, С. Ф. Кечекьяном, Я. Ф. Миколенко, Б. Б. Черепахиным.

Нельзя сказать, что институту недействительности сделок было уделено отечественными цивилистами мало внимания — был подробно рассмотрен состав сделки, ее происхождение, форма, но четкое, сформулированное определение сделки в научной литературе появилось лишь в 1946 году, и было дано М. М. Агарковым: «Сделка является юридическим фактом или фактическим составом (т. е. некоторой совокупностью юридических фактов), в результате которого устанавливаются, изменяются либо прекращаются гражданские правоотношения» [1,c.41]. К слову, данное определение используется в научной и учебной литературе и является «официальным» и по сей день.

Весьма остро цивилистами ставился вопрос порождения последствий недействительных сделок. Следует обратить внимание на правовую позицию группы российских цивилистов Д. И. Мейера, Ю. С. Гамбарова, Г. Ф. Шершеневича, считавших, что заключение недействительной сделки все-таки порождает правовые последствия. Как указывал в Учебнике Гражданского права Г. Ф. Шершеневич «Недействительная сделка не производит тех юридических последствий, которых предполагалось достигнуть совершением ее. Зато недействительная сделка может привести к другим юридическим последствиям. Так как сделка недействительна, то все должно быть восстановлено в то положение, в котором находилось до совершения сделки. Все, что на основании сделки было передано одним лицом другому, должно быть возвращено по принадлежности. Если недействительная сделка совершена была под влиянием принуждения или обмана, то виновное в том лицо несет на себе имущественную ответственность за весь причиненный ущерб, а нередко также несет и уголовное наказание» [12, c. 215]. Считалось, что отличием недействительной сделки от действительной является правовой итог — он не соответствует воле сторон. Ю. С. Гамбаров утверждал, что «недействительность сделки необходимо отличать от того состояния, когда сделка не дает юридических последствий не вследствие своего несоответствия требованиям объективного права, а вследствие того, что она не окончена и оставлена или не может дать этих последствий в силу своих собственных определений» [3, c. 826]. Д. И. Мейер также замечал, что «ничтожность действия не должно понимать в том смысле, что действие ничтожное не имеет никакого юридического значения: оно не влечет только тех последствий, которые влекло бы за собой в случае действительности; но совершенно отказать ему в значении нельзя» [6, c.54,204].

Г. Ф. Шершеневич, Ю. С. Гамбаров, Д. И. Мейер отмечали, что необходимо разделять состоявшиеся сделки, к которым относились действительные и недействительные сделки и сделки несостоявшиеся: «в случае недостатка какой-либо существенной принадлежности сделки она называется недействительной», но «недействительная сделка не должна быть смешиваема с несостоявшейся, когда стороны не пришли к полному соглашению, необходимому для силы сделки. Так, если никто из явившихся на торги не сделал надбавки против оценки, сделка должна быть признана несостоявшейся; если же по окончании торгов покупателем окажется лицо недееспособное, то сделка, хотя и состоявшаяся, будет признана недействительной» [13, c. 126].

Таким образом, следуя умозаключениям обозначенной нами группы цивилистов, был поднят вопрос, на который ищут ответ и в настоящее время — к какой области права относится недействительная сделка? Если опираться на более позднее определение М. М. Агаркова, то недействительная сделка — юридический факт (совокупность), в результате которого, не достигаются желаемые юридические последствия посредством изменения либо прекращаются гражданских правоотношений. Сам же М. М. Агарков, относящийся к советским цивилистам рассматривал некоторые сделки как противоправные действия: те, которые по законодательству и правосознанию советского времени квалифицировались, как сделки, совершенные с целью, противной закону — сделки, наносящие вред государству. К таким сделкам они относили сделки с землей, продажей недвижимости (жилплощади). Эту мысль развил другой советский цивилист И. Б. Новицкий, считавший данные сделки не сделками, а правонарушениями: «…здесь только облик сделки, а по существу — недозволенное действие…» [7, c. 31].

Однако, цивилист Н. Л. Дювернуа, в отличие от Г. Ф. Шершеневича, Ю. С. Гамбарова, Д. И. Мейера, придерживался несколько другой позиции. Согласно его концепции, следует различать «сделку-акт» и «сделку-эффект»: «сделку-акт называют недействительной не только тогда, когда мы имеем налицо законченный состав волеизъявления, но и в тех случаях, когда перед нами одна только предшествующая, незаконченная, незавершившаяся стадия ее развития, на которой не только не может быть речи о сделке-эффекте, о действительности и недействительности сделки, но где сомнению подвергается прямо существование самой сделки-акта, наличности ее» [4,c.884–885]. Интересно его сравнение понятия недействительной сделки с фальшивой и действительной монетой: если монета является фальшивой, она не порождает платежной силы, как и недействительная сделка не порождает законного эффекта. Но в тоже время монета остается монетой.

В работе «Основные проблемы гражданского права» И. А. Покровский рассматривал природу недействительности сделки. В качестве одной из основных причин недействительности сделки (договора) он один из первых назвал несоответствие воли и волеизъявления. Путем исторического анализа швейцарского, германского, французского, российского права он приходит к выводу, что принцип воли в сделке первичен, а, следовательно, основанием возникновения сделки является именно воля: «только согласная и подлинная воля сторон может послужить основанием для возникновения предполагаемых договором прав и обязанностей...только такую точку зрения можно признать правильной: в нормальной гражданско-правовой жизни не слепая случайность описки, ошибки и т. д., а только сознательная и свободная воля людей может быть поставлена в качестве активного, правотворящего агента» [9,c.146]. Соотношение значимости воли и волеизъявления в составе сделки — отдельный теоретический вопрос, поставленные И. А. Покровским. Значительное внимание ему уделяли советские цивилисты. Одна группа ученых, такие как, В. П. Шахматов, Н. В. Рабинович, придерживаются теории И. А. Покровского, отстаивая точку зрения, что «...во всех случаях, когда воля распознаваема, а ее подлинный смысл может быть в последствии установлен, при возникновении спора, нужно считаться именно с волей» [11, c. 23].

Другая группа ученых, в которую входят И. Б. Новицкий и С. В. Занковская, придерживаются точки зрения, что следует «...руководствоваться выражением воли (волеизъявления)», имея ввиду, что, «...если воля не была надлежащим образом проявлена, нельзя судить о ее содержании» [8, c. 11]. Третья группа авторов, такие как М. М. Агарков, О. А. Красавчиков, О. С. Иоффе — ограничились указанием «...на необходимость соответствия волеизъявления воли» [5, c. 11], и, только и всего, не предлагая решения вопроса. На мой взгляд, представляется более убедительной позиция первой группы авторов. На мой взгляд, основу сделок составляет действительно воля. Именно она создает сделку, и поэтому сделка считается волевым актом.

В наши дни недействительность сделки означает, что действие, совершенное в форме сделки, не обладает качествами юридического факта, способного породить те последствия, наступления которых желали субъекты. Дискуссионными остаются вопросы о значимости воли и волеизъявления, природы недействительной сделки (одни цивилисты видят в низ противоправное действие (господствующее мнение), другие — сделки в собственном смысле (Генкин Д. М.), третьи разделяют сделки на две группы, первую группу относят к правонарушениям, а вторую — к сделкам (Новицкий). Труды классических российских цивилистов остаются актуальными, востребованными современными юристами, к ним обращаются при написании научных работ, нормативных актов, правовых позиций для судебных заседаний. Неслучайно, в конце 19 века Д. И. Мейер призывал не аннулировать сделки без крайней необходимости, поскольку подобная практика никак не способствует стабильности гражданско-правового оборота. Но в конце 20 века на подобную проблему обращает внимание известный цивилист современности В. В. Витрянский, отмечая рост в практике арбитражных судов дел, связанных с признанием сделки недействительной и применением последствий недействительной сделки. Отметим, что с практической точи зрения, большое количество исков подавалось для оспаривания сделок по формальным основаниям недобросовестными контрагентами, либо для ухода от обязанности исполнения договора.

24 апреля 2013г. Государственной Думой РФ во втором чтении принят Закон № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса». Общая тенденция изменений характеризуется принципом добросовестности сторон, направленного на стабилизацию гражданско-правового оборота. Значительные изменения коснулись института недействительности сделок, являющегося в настоящее время наиболее динамичным и широко применяемым во всех областях гражданского права. Одним из самых значимых изменений является замена презумпции ничтожности сделки на презумпцию оспоримости — в силу императивных требований данной статьи 168 ГК РФ ничтожной сделка может быть признана только в том случае, если на это прямо указано в конкретном законе. Данное нововведение позволит существенно снизить количество судебных споров о признании сделок недействительными. Считаем, принятие указанных поправок является действительно широким шагом к возрождению российского частного права, чью социальную роль и значимость сложно переоценить, указанные поправки ориентируют субъекты на равные добросовестные отношения, находящиеся под надежной правовой защитой. Нельзя не отметить, что презумпция оспоримости сделки более соответствует диспозитивным началам гражданского права, нежели ничтожность. Полагаем, что развитие института недействительности сделок должно быть максимально ориентировано на защиту частных начал добросовестных субъектов отношений.

Литература:

1.      Агарков М. М. «Понятие сделки по советскому гражданскому праву» // М, «Советское государство и право» № 3–4 1946;

2.      Витрянский В. В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной практике // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти С. А. Хохлова / Отв. ред. А Л Маковский; Исследовательский центр частного права. — М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1998;

3.      Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть // Под ред. и с предисловием В. А. Томсинова. М., 2003;

4.      Дювернуа Н. Л. Чтения по гражданскому праву. Т. 1.// 4-е изд., 1902;

5.      Завидов Б. Д. «Договорное право России» // — М.: ИПК Лига Разум, 1998;

6.      Мейер Д. И. Русское гражданское право. // М., “Статут», 2000. Ч. 1.

7.      Новицкий И. Б. «Недействительность сделки. Вопросы советского гражданского права» под ред М. М. Агаркова // М., «Госюриздат», 1945;

8.      Новицкий И. Б. «Сделки. Исковая давность». // «Госюриздат», М., 1954;

9.      Покровский И. А. «Основные проблемы гражданского права» // Серия: Классика российской цивилистики М., «Статут» 2004;

10.  Рабинович Н. В. «Недействительность сделки и её последствия» // Л., ЛГУ, 1960;

11.  Тузов Д. О. «Теория недействительности сделок. Опят российского права в контексте европейской правовой традиции». // М. «Статут» 2010;

12.  Шахматов В. П. «Составы противоправных сделок и обусловленные ими последствия» // Томск, 1967;

13.  Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 1.// М.: Статут, 2005;

14.  Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М.: Фирма «Спарк», 1995.