This article is dedicated to one of the most complex and controversial periods of modern history of Russia — the period of the New Economic Policy. In this decade the population of the country faced two problem that had concerned Soviet citizens — rapidly rising unemployment. This paper analyzes the problem of unemployment in Soviet Russia 1921–1928. Identifies the causes and characteristics of unemployment, examines its specificity. The phenomenon of wide distribution in the Soviet province

Key words: NEP, unemployment, crime, hooliganism, the Soviet province

Современные кризисные явления в современном российском обществе, связанные с проблемой приложения своего труда российским населением, обусловили особый интерес к периодам истории России, когда наблюдались схожие кризисные события, носившие системный характер и вынуждавшие государство находить ответы на угрозы социальной стабильности.

Методологической основой исследования явились принципы историзма, предусматривающий выявление максимального количества фактов, необходимых для решения конкретной исторической задачи и который предполагает, что события и процессы причинно обусловлены, функционально связаны, что обусловливает восприятие собранной информации как объективно существовавшей реальности.

1920-е гг. — особый период в развитии государства, который характеризуется отказом властной элиты от политики «военного коммунизма» и переходом к реализации к новой экономической политики (НЭП). Именно в годы НЭПа в Советском государстве происходило становление политики в сфере занятости населения и созданная в данный период времени система регулирования рынка труда, которая несмотря на ряд имевшихся недостатков, обеспечила ликвидацию массовой безработицы к 1930 г. в Советской России. Опыт оказания помощи безработным и снижения уровня безработицы 1920-х гг. не утратил научно-практической значимости и в наши дни.

Основными чертами нового экономического курса большевистского руководства являлись: реанимация товарно-денежных отношений, разрешение частнопредпринимательской деятельности, допущение иностранного капитала в экономику страны на правах концессии предприятий. Реализация на практике НЭПа способствовала возрождению рынка труда, неизбежным следствием которого являлась безработица. Данное явление стало одной из примет повседневной жизни советского общества в 1920-е гг. [7.C.24] В конце 1921 г. Народного комиссариата труда начинают фиксировать рост числа незанятого в народном хозяйстве населения РСФСР. На состоявшемся в декабре 1921 г. совместном заседании комиссий по борьбе с безработицей ВЦСПС и Госплана отмечалось, что количество «безработных по стране составило 100 тыс. и в перспективе будет увеличиваться». [2] С безработицей как массовым явлением в советской России большевикам пришлось столкнуться сразу же после перехода к новой экономической политике, когда сохранение предыдущего мобилизационного ресурса регулирования рабочей силы стало неуместным. Одной из главных предпосылок появления излишней рабочей силы была отмена трудовой повинности.

В целом, в 1921–1924 гг. отмечался постоянный рост численности безработных: на 1 января 1924 г. на учете бирж труда состояло 1240 тыс. безработных, а на 1 июля их число увеличилось до 1344,3 тыс. человек. [1 С. 15.]

К 1924 г. в Белгородском уезде обозначилась застойная безработица. Согласно сведениям камеры инспектора труда исполкома Белгородского уездного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, за 9 месяцев 1924 г. на Белгородской бирже труда отмечалось постоянное увеличение количества безработных. Регистрация безработных производилась каждые полмесяца, что позволяло осуществлять более детальную статистику динамики рынка труда в г. Белгороде и Белгородском уезде. Так в 1924 г., с 1 по 16 января было зарегистрировано 392 мужчины и 353 женщины; с 15 января по 1 февраля — 396 мужчин и 351 женщина; с 1 февраля по 16 февраля — 407 мужчин и 352 женщины. С начала лета 1924 г. регистрация безработных на Белгородской бирже труда производится помесячно: с 1 июня по 1 июля — 533 мужчины и 280 женщин; с 1 июля по 1 августа — 579 мужчин и 329 женщин; с 1 августа по 1 сентября — 540 мужчин и 350 женщин. [3]

Как видно, особенностью белгородского рынка труда в первой половине 1920-х гг. явился постоянный рост безработицы среди мужской части населения. Дело в том, что подавляющее большинство среди мужчин, обращавшихся на биржу труда в Белгороде, имели низкую квалификацию и были чернорабочими. Рынок труда в Белгороде и уезде в этот был перенасыщен чернорабочими. В отличие от мужчин женщины быстрее находили себе работы в сфере торговли и услуг, которые получили бурное развитие в первой половине 1920-х гг. в связи с оживлением частнопредпринимательской деятельности.

Трудности, которые испытывали мужчины при трудоустройстве оказывали заметное влияние на повышение криминогенного уровня на территории Белгородчины. Хотя было бы серьезным упрощением граждан, не имевших работы в годы нэпа, автоматически относить к потенциальным преступникам.

В обязательном постановлении Валуйского уездного исполнительного комитета от 2 февраля 1924 г. «О борьбе с хулиганством» констатировалось: «В виду наблюдающихся случаев проявления хулиганства на многих проходящих по уезду железных и тракторных дорог и выражающихся в битье стекол вагонов проходящих поездов, битье изоляторов, находящихся на проводах телеграфных и телефонных линий, проходящих в полосе отчуждения, обрезывании проводов на этих линиях, набросах на провода, срывании хомутов, выдергивании костылей, хищении щитов, порче подпорок, столбов и т. п».. [4]

Основной причиной безработицы являлось аграрное перенаселение, доставшееся Советской стране в наследство от царской России. По подсчетам различных исследователей, излишняя армия труда в сельском хозяйстве достигала 20 млн. человек. Н. Огановский исчислял размер аграрного перенаселения для 1924 г. в 19,9 млн. человек. Л. И. Лубих-Герцык только по 4 районам СССР для 1923 г. давал цифру в 7–10 млн. человек. Работники Госплана УССР определяли численность «избыточного» сельского населения Украины в 1925 г. в 6–7 млн. человек. [5. С. 8]

Я. И. Гиндин писал, что в наследство от Российской империи большевистская Россия получила 20-миллионное «избыточное» сельское население. Однако он отмечал, что за годы советской власти этот избыток сохранился в несколько меньших размерах. [6, с. 8]

Согласно расчетам Госплана, аграрное перенаселение страны к началу первой пятилетки исчислялось в 8–9 млн. человек. [7 С.24]

Как свидетельствует статистика, с развитием НЭПа клиентами бирж труда все чаще становились и квалифицированные рабочие. Это обосновывалось, прежде всего, процессом деклассации рабочего класса в условиях экономического кризиса, обусловленного не столько послевоенной разрухой, сколько недостатком оборотного капитала и кредитов и иностранных капиталов для сохранения и расширения объемов производства.

Таким образом, введение рыночных механизмов в экономике в период НЭПа сопровождалось массовой безработицей как неотъемлемым атрибутом свободного регулирования спроса и предложения на рабочую силу. Если в первой половине 1920-х гг. безработицу почувствовали на себе практически все категории населения, то с развитием промышленности статус безработного чаще закреплялся за малоквалифицированными и неквалифицированными рабочими. Наиболее негативные последствия данного явления ощутили на себе женщины и молодежь, которые не могли на равных конкурировать на рынке труда. С взятием курса на индустриальное строительство безработица на рынке труда была ликвидирована административными методами.

Литература:

1. Вопросы труда. 1924. № 1. С. 15.
2. ГАРФ. Ф. Р-5451. Оп. 5. Д. 519. Л. 1.
3. Государственный архив Белгородской области (ГАБО). Ф. Р-719. Оп. 1. Д. 40. Л. 3, 8, 19, 32, 37, 40.
4. ГАБО. Ф. Р-384. Оп. 1. Д.. 7. Л. 22.
5. РГАЭ. ф. 4372. оп. 26. д. 182. л. 22.
6. Гиндин Я. И. Профсоюзы и безработица (1917–1927). М., С. 8.
7. Лебина Н. Б. Повседневная жизнь советского города в 1920–1930-е гг.: нормы и аномалии. М., 2004. С.24